Ни жив, ни мёртв

      «Это шутка?»       В центр битвы, словно метеор, влетело чье-то тело. Предварительно проорав что-то нечленораздельное про революцию, оно воткнулось прямо в землю. В ту самую точку, которую Виоле недавно чуть сам не уничтожил.       «Это же хорошо, верно? Мне не пришлось ничего делать»       Виоле неудобно помялся на месте. Сила фальшивого Шипа таяла, легкий мандраж наконец унялся. Вместе с силой таял и дымок от места столкновения тела с землей.       В дыму, через поднявшуюся пыль, грязь и кусочки разорванной в клочья травы проглядывались зыбкие фигуры друзей. Некоторые лежали, кто-то поднимался — их отбросило.       Сделав неуверенный шаг вперед, Виоле застыл. А точно ли всё закончилось?       — Мухаха, глупые черепашки!!!       — Мухаха, жалкие мешки с деньгами!       Не успела улечься одна волна пыли, появилась вторая. Куда более знакомое тело, со стороны похожее на медведя, спрыгнуло прямо туда, куда приземлилось первое. Виоле прищурился, закрывая ладонью глаза от пыли. Ему же не показалось? Он был уверен, что заметил на плече внушительного тела квадратную крокодилью челюсть, из которой извергался смех дешевых злодеев.       Следом, осторожно паря над землей, подоспел красный светоч девушки с кроличьими ушами.       Да, Виоле однозначно не показалось.       — Прасковья, поднимайся! — крикнула Ша-Ша. В коричневато-темной завесе размытая, как полустертый карандашный набросок, Ша-Ша подлетела и потянула торчащую из образовавшегося отверстия зеленую ногу.       — Он… дышит? — спросил гигантский человек, держащий на плече Кроко.       А еще Виоле однозначно узнал этот голос.       «Господин Хорьянг? Зачем он пришел?»       — Дышит он, дышит. Светочи не врут.       — Ушастая черепашка, вытащи его! Мне понравилось, из него неплохое копье вышло.       — Так это даже не ты бросил! Поблагодари Мишку за его силы и меня за доводку.       — Но идея-то моя была. Слышишь? М-О-Я!       — Господин Хорьянг!       Виоле с облегчением вбежал к ним. И тут же притормозил. Тяжелый взгляд Рака, словно упавшая на голову гантель, умерил его радость. Ну да, конечно, чего еще стоило ожидать? Кроко не простил ему тот случай с побегом, наверняка пришел отомстить.       Пыль еще не до конца осела, застыв за Виоле колеблющимся маревом. Виоле неловко прокашлялся, когда мелкие частички запершили в горле. Ша-Ша, уперев, как мамка, руки в бока, осуждающе покачала головой.       — Явился, не запылился! Ты почему в сторонке весь такой миленький стоял, пока тут такое происходило?       — Я… хотел помочь… — пробормотал Виоле. Он понятия не имел, как нормально сказать это словами. Просто не знал. Ведь, смотря с другой стороны, она права. Он же просто время тянул. Никогда еще неуверенность так не душила его.       Ша-Ша, похоже, разглядела это. Навряд ли именно то, что его душат сомнения, но хотя бы нежелание говорить об этом уж точно. Хотя и не только Ша-Ша.       — Не дави на него, — Хорьянг подошел к Виоле и ободряюще положил грузную ладонь на плечо. — Хорошо, что ты в порядке.       Хорьянг слабо улыбнулся: пребывание в FUG сильно сказалось на нем. У него и Виоле почти не было времени перекинуться даже парой слов. Наверное, Хорьянг так пытался извиниться и за свои поступки, и за холодность.       Хотя это не важно. Виоле просто был рад видеть, что вечно ничего не выражающее, будто застывшее лицо Хорьянга тронула улыбка. Как в старые добрые времена, когда они всей командой Танг-Суйок были вместе. Навевало воспоминания.       Виоле кивнул, не смог посмотреть ему в глаза. Не хотелось, чтобы Хорьянг расстроился из-за его поджатой, не в силах сдержать грусть, губы. А еще не хотелось, чтобы Рак снова смотрел на него… так.       Виоле все-таки поднял голову.       Как и ожидалось — смотрит как на ничего не стоящую дичь.       — Надеюсь, вы не хотите продолжить драку? — тихо обратился к Раку Виоле.       — Пф, нужен ты мне, — Кроко погладил себя по вздувшемуся животу. — Еще силы на тебя тратить. Тем более… — его взгляд ожесточился, красные белки́ сверкнули в пыльных потемках. — …я уже убедился, что ты недостойная меня добыча. Жалкая. Трусливая черепашка.       «Жалкая». «Трусливая». Кто бы мог подумать, что его, Баама, главного по безрассудству и рвущегося первым в бой в любой ситуации, так назовут.       Виоле ухмыльнулся. Ну да, точно, для Рака он сейчас кандидат в Убийцы Джу Виоле Грейс, Трусливая и жалкая черепашка. Эти абсурдные титулы и абсурдное имя ему не нужны. И все равно Виоле вынужден тащить всё это на себе, а теперь еще медленно сгибаться под презрением Рака.       Даже глупо как-то. Кроко, мелкий и с выпученным пузом, сидит на плече Хорьянга, но притом умудряется выглядеть выше и горделивее, чем кандидат Джу Грейс что-то там. Виоле надоело это. Надоело, как на него смотрят: с благоговением, с интересом, с гневом, с ожиданием чего-то большего.       — И зачем же вы тогда пришли? — сдерживая усмешку над самим собой, спросил Виоле.       — Меня отыскал твой дружок, просил помощи. А крокодила мы случайно по дороге нашли, — оживилась Ша-Ша, дергая балахон Паракевла. Кроко недовольно что-то буркнул.       — Дружок?       — Ну, такой, полуголый, с прической ёжиком, — она покрутила рукой над головой, показывая, как примерно выглядели волосы. — Сказал мне прийти сюда, встретиться с союзниками и помочь тебе. Как именно, я не услышала, но, видимо, это оно есть. Мы же помогли, да?..       — Прическа ёжик… он назвал себя Ли Су?       Ша-Ша почесала затылок и развела руками. Похожая реакция была у Хорьянга — молчаливая. Кроко продолжал сверлить его взглядом. Равно словам: «Я отказываюсь тебе отвечать, Трусливая черепашка». Виоле только вздохнул. Вариантов все равно не оставалось, это должен быть Ли Су. Значит, остальных тоже привел он?       И тут Виоле кое-что понял. Остальных не было. Будто бы они действительно слегли от падения Паракевла. Или, точнее, вокруг никого не было.       Виоле развернулся — пыль. Покрутил головой — пыль. Везде, на все триста шестьдесят, — пыль и ничего больше. Завеса пыли казалась непроницаемой стеной, окружавшей их со всех сторон.       — Да, господин, это был Ли Су.       Этот голос. Этот уродский голос. Лучше бы Виоле его не слышал.       И не видел его обладателя.       — Здравствуйте, господин.       Рифлезо вошел в их мир. То, что казалось пылью, обратилось тьмой. Приплясывая, жадно подплывая и облизывая пятки, а затем снова возвращаясь в свое непроглядное гнездо, тени кружились по часовой стрелке, и Виоле будто слышал, как они вторили хихикающими голосами:       «Господин. Господин. Господин. Господин. Червь».       Урод в маске склонился пред Виоле. Ровно девяносто градусов, голова опущена, рука прижата к груди, как подобает слуге. Ровно лживый, надувательский поклон, в котором, совершенно не стесняясь, сквозило злорадство.       — Это еще что за черепаший огрызок? — фыркнул Рак. Хорьянг торопливо зажал ему рот, Ша-Ша спрыгнула со светоча и встала по струнке, как будто стыдясь того, что посмела заявиться сюда.       — Что ты здесь делаешь? — резко спросил Виоле.       — Пришел за вами, — одинаково прилежным голосом ответил Рифлезо все еще в поклоне. — Нас так бесстыдно разлучили… я просто не мог себе позволить оставить господина без поддержки.       — Спасибо, я сам прекрасно справляюсь, — отрезал Виоле.       — Конечно. Несомненно. Безусловно.       Рука Виоле неестественно дернулась — всего лишь одно маленькое проявление того, что на самом деле было внутри него. Отвращение. Полное неприятие. Такое, что всё внутри, каждый орган содрогнулся.       Как человек может вызывать настолько глубокое чувство ужаса?       Рифлезо будто бы упивался реакцией Виоле. Пыль и песок на глазах преобразовывались во тьму, самозабвенно водили хороводы, пока Рифлезо медленно, с заминками, точно на негнущихся суставах, поднимал голову. Пустые металлические глазницы без зрачков вперлись в Виоле.       Он с фальшивым почтением невыносимо медленно проговорил:       — Но ваши друзья не смогли справиться.       На первом слове тьма расступилась. На втором она впустила в себя нечто, лежащее в горизонтальном положении. Какое-то неправильно маленькое, не то, каким должно быть.       На третьем Виоле услышал крик.       На четвертом коса, облаченная в тени, явила Виоле во всей красе то, что лежало на ней.       На пятом кого-то сзади стошнило.       На шестом Виоле наконец понял, что это он кричит.       Когда Рифлезо закончил говорить, Виоле уже рухнул на колени. Прямо перед его глазами лежал Ли Су.       Крик, вырвавшийся из глотки Виоле, длился двадцать секунд. Двадцать секунд Виоле не мог поверить тому, что ему представили. Двадцать секунд он беспрерывно выражал всю ту дрожь внутри, что возникла в нем от вида друга и слов Рифлезо.       Виоле осип. Страшно саднило горло.       — Я понимаю, господин, — Рифлезо за это время не проронил ни единого звука, не сделал ни единого движения, как будто человек перед ним и вовсе не находился в жутких муках. — Я всё понимаю. Позвольте озвучить произошедшее.       Не дожидаясь и даже не рассчитывая на разрешение, Рифлезо обогнул сгорбившегося Виоле и принялся монотонным, как в церковном хоре, голосом говорить:       — Избранный Е-класса, прошедший тест на повышение до D-класса, господин Шип Ли Су. Участник нынешней Битвы при Мастерской. Выбыл около сорока минут назад. Вследствие препятствования деятельности FUG мной было принято решение самолично дисквалифировать его.       — Мразь! Тварь! — орал на фоне Рак. Ша-Ша, стараясь не смотреть на косу, выставила перед ним барьер из светочей, Хорьянг не без боли на лице держал вырывающегося Кроко.       Виоле словно не слушал. Он сидел на коленях, весь в пыли и тенях, качаясь взад-вперед, — успокаивал себя. Руки в бреду сжимали голову, отчего создавалось впечатление, будто он пытается зажать себе уши, чтобы не слышать Рифлезо.       Рифлезо продолжал:       — Дабы он не стал нам помехой в будущем, я избрал следующий способ — лишение ног.       Он остановился за спиной Виоле. Наклонился, положил по-отечески на плечо руку и прошептал:       — Но поскольку господин Джин-Сунг изъявил желание не трогать наших заложников, я смилостивился. Он жив, даже несмотря на нарушение условий договора о неразглашении вашей прошлой личности.       От Виоле не было ответа. Только прерывистые, свистящие вдохи, смешанные с всхлипами, выходили изо рта, и то с трудом. Поднятые руки скрывали глаза и половину лица, так что Рифлезо не смог насладиться в полной мере всем выражением его ужаса.       Скрывая досадливое цоканье, Рифлезо разом выпрямился и вновь возвысился над Виоле.       — Тени вовремя замедлили кровотечение. Однако это лишь временное решение. У него травматический шок, ему как можно скорее нужен врач.       Он снова посмотрел на Виоле. Казалось, будто глаза на маске двигаются. Рак на фоне не успокаивался, проклятия всего рода Рифлезо до десятого колена неумолимо сыпались, но как-то приглушенно и невыразительно, как будто иссиня-черные стены и иррационально светлая сухая земля поглощали все звуки, кроме слов Рифлезо.       Черные щупальца пробежались, как масло по воде, по спине Рифлезо, перегнулись через его плечи и застыли над вздрагивающей головой Виоле.       С откровенным и неприкрытым упованием они удвоенными, отдающимися глубоким эхом голосами пропели:       — Мне очень жаль.       — Ваш друг столько пережил, — сказал уже Рифлезо, страдальчески приложив пальцы правой руки ко лбу.       — Как же печально… — щупальца с детской наигранностью пожалели Виоле.       — К тому же ваш второй друг находится в такой ужасной ситуации…       — Смотри же! Смотри!       Щупальца радостно взметнулись к окружающей их тьме. Дымчато-пыльные мазки, накладывающиеся друг на дружку, из которых словно состояло всё вокруг, внезапно исчезли, впуская внутрь двух человек.       — В-Виоле! — воскликнул Ванг-Нан. Он пошатнулся, как только увидел, перед чем согнулся друг.       — Шевелись, — подтолкнул Кассано, держа его руки за спиной.       Едва они переступили границу с тьмой, пространство за ними закрылось, черные мазки тихонько хихикнули напоследок. Рифлезо довольно кивнул Кассано.       — Господин Виоле, ваш друг сам сдался во имя…       — Виоле, прости! — Ванг-Нан выскочил вперед, не дав договорить Рифлезо. — Это всё моя вина. Всё-всё! Я столько ошибок совершил… но ты не беспокойся, я всё исправлю, ты выберешься отсюда!       Ванг-Нан пару раз дернулся из хватки Кассано, порываясь то ли обнять Виоле, то ли задушить от распирающего его счастья. Рифлезо махнул Кассано рукой, приказывая отпустить пока что заложника.       Виоле все еще недвижимо сидел на коленях. Дрожь немного утихла, руки заметно слабее сжимали волосы, когда к нему подоспел Ванг-Нан. Он встал над косой с лежавшим Ли Су, но несколько помедлил с объяснением, будто был не до конца уверен, будет ли Виоле сейчас его слушать.       Прошло несколько долгих секунд, прежде чем Ванг-Нан приглушенно сказал:       — Знаешь… сегодня я кое-что понял.       Он сделал какое-то движение, вынудив Виоле наконец посмотреть на него.       Глаза Ванг-Нана были пусты. Он фанатично раскинул руки, будто говоря щупальцам Рифлезо прямо сейчас, без промедлений вонзиться в него.       — Я проклятье! Моя судьба принести себя в жертву!       Были пусты и глаза Ли Су. Забрызгано кровью лицо, и одежда, и культи ног.       Рифлезо довольно хмыкает. Визги Рака позади, навалившиеся люди в попытке его остановить, полумертвый Ли Су на косе, одержимый идеей Ванг-Нан и, наконец, сам Виоле, открывший рот в немом крике, потеряв голос, — всё прошло как нельзя отлично. Даже лучше, чем Рифлезо приказали.       Безумие.       Виоле резко поворачивает голову к Рифлезо.       И Рифлезо не может сдержать смешка.       Он узнаёт этот взгляд.

***

      — Что за урековщина здесь происходит?       Андросси поморщилась, когда девушка из семьи Йеон, тихо задав вопрос в никуда, поравнялась с ней. Люди вокруг постепенно стягивались к огромной воронке в центре поляны, охая и озадаченно почесывая подбородки. Никто не понимал, откуда она взялась.       Кое-что знала только маленькая девочка на шее у сребровласого мужчины: она утверждала, будто видела, как внутрь зашли два человека пару минут назад. И среди них она узнала товарища по команде.       — Мисенг, ты уверена? — спрашивала ее девушка в очках, нежно поглаживая по голове.       — Точно, точно! — кивала Мисенг.       — Почему у тебя кровь на юбке? — тем временем оживленно крутился вокруг нее парень с фиолетовыми волосами. — Тебя ранили?       — Нет… когда мы спасали братика Виоле, Акраптор в какой-то момент закрыл мне глаза и уши, а потом увел куда-то.       Все трое разом уставились на мужчину, державшего ее. В глазах читался немой вопрос: «Что там произошло?».       Мужчина что-то сбивчиво пробормотал, но Андросси уже не слушала. Не ее это дело. Куда больше ее сейчас интересовала воронка, которую бывшие противники в любопытстве обступили.       Черное нечто с тихим шипением двигалось по часовой стрелке. Отдельные ее части, напоминавшие струйки дыма, иногда слегка отделялись, а затем снова становились на место. Андросси подошла ближе и попыталась дотронуться, но материя воронки строптиво отстранилась от ее пальцев, словно отвергая.       Она сердито одернула руку. Внутри явно было то, что с криком влетело в них, завершив бой. И что самое главное…       — Этот фаговец… неужели он там?       — А где еще он может быть?       Ехидный голос снизу отвлек внимание Андросси от воронки.       — Злишься, что не смогла его достать? — Анак сидела, наматывая на кровоточащий хвост кусок рукава футболки.       — …Немного.       Андросси порылась в карманах кофты, вытаскивая небольшую косметичку.       — Что же ты за горе луковое… Опять подралась с тем мальчишкой? На тебе хотя бы пластыри.       Анак ловко поймала упаковку с большим красным крестом. Она ничего не сказала, однако пытливый взгляд из-под челки говорил сам за себя: «Я не просила, но ладно».       — И это… спасибо, — Андросси прикрыла глаза, складывая руки на груди. — За то, что помогла тогда с иглой против Виоле.       — Толку-то? — Анак громко фыркнула и отодрала с пластыря защитную пленку. — Все равно мы его упустили.       — Я бы не стал делать преждевременные выводы.       Едва Анак занесла пластырь над ранкой, ей под руку бросили ящик аптечки. Кун, пропахший лекарствами и антисептиками, деловито подошел к ним. В нескольких метрах позади на земле развалился Ран, перебинтованный с ног до головы.       — Плохой из тебя полевой врач, — сказала Андросси, поглядывая на Рана.       — Это всего лишь экстренная мера от внезапных побегов.       — …И брат из тебя тоже такой себе.       Кун хмыкнул, оставляя Андросси самой определить, что именно это значило. Но ей не было до этого дела. В последнее время как-то вообще не до всего было.       В последнее время у нее было только одно на уме.       — Я жду, — Кун, как отчитывающий учитель, сцепил руки за спиной и безынтересно уставился на вершину воронки.       — Жди сколько хочешь.       — Ты даже не знаешь, чего я жду.       — Несложно догадаться.       Она так же подняла голову, вяло и почти разочарованно рассматривая границы черного псевдодыма. Объяснений ждет. Ага, конечно. Что тут объяснять? Всё кристально ясно — Андросси следует тем путям, которые кажутся ей верными. А верные для нее все, что ведут к исполнению цели.       Идти по головам — закон Башни.       Тьма в черном омуте курилась, резонировала с ее мыслями. Андросси смотрела туда и видела неприглядную подноготную: ей просто нужен объект цели, неважно, какими средствами придется его заполучить.       «Значит, это всё? — подумалось Андросси, и она присмотрелась к глубине клубящегося вихря, будто спрашивая его. — Теперь мне нужно уйти из команды? Кто простит такую, как я?»       Она дернула головой. Да ну, зачем все эти сопли. Что за обвинительное «такую, как я»? Черт с ними.       — Наверное, я уй…       Она запнулась на полуслове. Только-только она переместила взгляд с воронки, как увидела какое-то остаточное движение. Словно что-то изнутри вцепилось с такой силой, что сжало это неосязаемое нечто.       — Ты что-то сказала? — спросил Кун.       Движение. Снова. Сжалось сильнее. Прямо на ее глазах материя стала напоминать шелковую ткань: один за другим по окружности появились горбы, гребни и борозды, влачимые каким-то притяжением к центру. Воронка в воронке…       Рука непроизвольно потянулась к месту загадочного притяжения. Любопытство, смешанное с настороженностью, охватило ее. Может быть, это знак, что оно сейчас поддастся? Или ловушка…       Кто-то оттянул ее влево. Андросси уже гневно метнулась к неизвестному — но застыла.       Рвануло.       Кто-то в черном балахоне и маске вылетел из воронки и пронесся за ее спиной. Ветерок всколыхнул волосы на затылке. Сразу же за ним еще один человек вышел из образовавшегося разрыва.       Нет, не вышел, а выпрямился, словно недавно кого-то ударил.       — Убью.       Виоле стоял на остатках тающей тьмы от разрушенной воронки. Но нечто в его виде не давало Андросси покоя. Она даже несколько раз проморгалась. Не может же человек так резко преобразиться.       Руки разбиты в кровь. По крепко сжатым кулакам пугливо сбегают ее алые струйки. Было непонятно, от чего она: от того человека в маске или от того, насколько сильно Виоле стиснул кулаки, что ногти пронзили кожу? Грудь тяжело вздымалась и опускалась, будто Шинсу вокруг ему было недостаточно для дыхания — будто он требовал больше. За спиной загорелся красный сгусток в виде шипа.       «Эта аура… она от той штуки или от него?»       Анак дернула Андросси за рукав. В ее взгляде читалось: «Не смей сейчас ввязываться в драку». Да Андросси и не особо хотелось. По лицу можно было сказать, что его точно так же, как и ее, волновала только цель — его объект для уничтожения.       Гримаса ярости перекосила черты лица. Что-то отягощающее исходило от Виоле, отчего даже Шинсу как будто сжалось от давления.       Она была уверена, что все еще могла напасть на него. И, вполне возможно, победить, пока он в состоянии умоисступления. Но это… не то.       Андросси не будет опускаться до такого уровня.       Виоле спрыгнул с развалин теперь фактически прозрачной воронки и бросился прямиком на своего врага. Человек в маске ловко приземлился неподалеку, пренебрежительно потерев место удара.       — Господин, я не имею права с вами драться. Вы же знаете.       — Да-да, Виоле, послушай его!       На бегу перед ним появился красноватый барьер из светочей. Вместе с этим за Виоле возникла девушка с кроличьими ушами, испуг и смятение явно прослеживались в ее дерганых и дрожащих движениях.       — Уберите.       Короткий приказ, брошенный из-за плеча, заставил крольчиху заметно задрожать. Она надела самоуверенную улыбку, совершенно забыв убрать нервозность, и вскинула на него указательный палец.       — Ни тебе, ни твоему другу смерть Рифлезо ничем не поможет! Окстись!       Вслед этим словам вокруг Виоле медвежьей хваткой сомкнулись две руки — крупный человек с челкой на один глаз словно из ниоткуда возник за Виоле. Изображение летающего ботинка за его спиной сменилось красным крылом.       Андросси почти что с сожалением посмотрела на Виоле. Не повезло парню — едва-едва нормально разозлился, встряхнул душонку, как на него тут же все навалились с просьбами прекратить.       Хотя ее в определенной степени интересовало, что же случилось между двумя фаговцами из одной команды и почему кандидат в Убийцы пытается убить своего подчиненного. Возникла мысль чутка посидеть и понаблюдать, может, она узнает какие-нибудь грязные делишки FUG.       — А-Андросси…       Ее снова дернули за рукав, только теперь, скорее, призывая посмотреть на что-то. Та же самая рука, что грубо одернула ее от воронки. Зеленая. Ну конечно Анак, кто же еще это мог быть. Андросси устало вздохнула: придется напомнить ей правила приличия, бедняжку совсем не воспитывали…       Ли Су. Анак показала на него, лежащего на косе лицом вверх. Если его еще можно было назвать Ли Су.       Секундный взвизг маленькой девочки прервался чьими-то рыданиями. Андросси не пыталась различить, кто это был.       Парень с рожками, тот самый дружок Виоле, тоже стоял рядом, совсем неподалеку от тела. Судя по бегающим зрачкам, в нем, очевидно, боролись два побуждения: побуждение бежать и побуждение помочь.       Жаль только, что ему не удалось выбрать хоть что-то: высокий мужчина в шубе ударил его по виску локтем, как прикладом, бесцеремонно перекинул через плечо и был таков.       «Что за урековщина здесь происходит?» — могла только думать Андросси. Всё вокруг стремительно переворачивалось вверх дном и преображалось совсем невероятными событиями.       Крольчиха и человек с медвежьей хваткой с переменным успехом удерживали вырывающегося Виоле. Фаговец в маске медовым голосом заливал ему что-то о своих правах и обязанностях. Кто-то или что-то подвинуло косу, на которой лежал Ли Су…       — Эй, черепашки! — рыкнуло что-то под косой. Морда Кроко высунулась из-за острия, глаза раздраженно пробежались по сбитым с толку людям. — А ну, живо помогите мне!       Зычный голос Кроко встряхнул Андросси. Смятение, охватившее ее при виде Ли Су, чуть спало, и в голове прояснилось.       Нужно действовать.       — Кун, Анак, шевелитесь, — она подтолкнула племяшку к Ли Су, оглядываясь в поисках товарищей. «Черт, слишком много людей…». Андросси цокнула языком и крикнула: — Все! Дуйте к лифту!       Повелительного знака рукой хватило, чтобы бо́льшая часть собравшихся бросилась к опускающейся кабине. Ну и пусть, что половину она не знает, сейчас лишь бы просто всех в одно место согнать, подальше от фаговцев.       Топот множества ног заглушил на какое-то время умоляющие крики крольчихи не нападать. Мимолетом до слуха Андросси донеслось: «А как же Виоле?». И ответ: «Мы здесь ничем не поможем». Потом она увидела, как коса, словно бумеранг, вернулась к человеку в маске. Чуть позже пробежал увеличившийся до своих родных размеров Рак, со всей возможной для него аккуратностью он держал на руках Ли Су.       «Четыре, пять, шесть…» — считала Андросси. Она плохо помнила, сколько человек было тогда, но даже так одно точно можно было сказать: кое-кого не хватало.       — Кун, чтоб тебя, — тихо выругалась Андросси под нос.       — Звала?       Андросси обернулась, и уж она была готова поклясться, что ожидала всего чего угодно, но только не летящего в нее перебинтованного в десять слоев Рана.       — Лови!       — Какой идиот сначала кидает и только потом предупреждает? — она отстранила от лица пойманного в последний момент Рана. Заботливый брат перевязал его так, что он был похож на плюшевого медведя с торчащими носом и глазами. Плескавшимся во взгляде пофигизму и ненависти ко всему живому можно было только позавидовать.       — Беги к лифту, — проигнорировал замечание Кун. — Постарайся сделать так, чтобы все уместились. Я схвачу Виоле, он поедет с нами.       — Что?.. Да что ты…       Она раздосадованно пнула камень, когда Кун, не дослушав и даже не обернувшись, умчался со светочами к Виоле.       — Вот же говнюк, — рыкнула Андросси, злобно взметнув носком пыль. Ран в ее руке согласно замычал.       — Вы, как всегда, невероятно проницательны, принцесса.       Чанг подошел со спины, чуть слышно прихмыкнув в конце. Андросси даже не стала поворачиваться: и так знала, кого еще не хватало среди тех, кто ринулся к лифту.       — Значит, ты не пошел? — Андросси поудобнее перехватила Рана, как будто он был книгой под мышкой. — Ты не представляешь, как я рада, что не придется видеть твою улыбочку в тесном лифте. А теперь я пойду.       — О, пойдешь? — он лениво обошел Андросси, оказываясь прямо перед ней. — И что ты будешь делать?       — В смысле что? Выполню эти дурацкие правила: вставлю затычку и пройду дальше.       — Нет-нет, ты кое-чего не понимаешь, — Чанг с улыбкой покачал головой, затем посмотрел ей прямо в глаза. — Как ты поедешь? Места же не останется.       Андросси замерла.       — Вон, видишь, — сказал Чанг и указал на бегущих к лифту последних человек. Вскинув руки, крольчиха и Кун вели перед собой подобие клетки из барьеров. Внутри был Виоле, бессильно стучавший по задней стенке. — Ну не смешно же? Точь-в-точь зверь в клетке.       Она сжала Рана. Бесит ее это. И Чанг, и его отвратительное сравнение, и ситуация. Одного обреченного взгляда в сторону лифта хватит, чтобы понять: всё переполнено под завязку.       — Андросси, скорее! — крикнул Кун.       — Ну, что будешь делать? — весело спросил Чанг, будто они находились в разгаре легкой настолки. — Как видишь, свое местечко я любезно уступлю кому-нибудь из ваших.       Чанг заговорщически перевел взгляд с Рана на Андросси. Намек был более чем понятен.       Она дотронулась до Зеркала Чистого Неба за пазухой. «А что если?..». Андросси быстро отмела промелькнувшую идею. Проткнуть Рана через все эти бинты не получится, придется долго развязывать. Либо она, либо он.       «Идти по головам — закон Башни»       Андросси ничего не сказала — просто бросилась вперед. Фаговец в маске молча проводил ее поворотом головы. Вот впереди раскрытые двери лифта. В них волнились люди, знакомые и не очень. Увидев ее, Кун призывно помахал рукой.       Думает, что сейчас они все вместе поедут. Ага-ага, конечно. Ран, даже сквозь бинты, ощутимо сжался, его взгляд сосредоточенно изучал Андросси.       Ногам было так легко. Интересно, что будет делать тот тип в маске, когда останется только два человека? Чанг навряд ли сможет дать отпор и просто сбежит, поджав хвост. А Виоле что вытворит, когда его выпустят? А что Ран…       Стопы отталкивались от земли, и Андросси казалось, что она не бежит, а летит. Так же, как Ран, когда она закинула его в Куна.       — Лови! — и нажала на кнопку.       — Что? Стой!..       Протянувшаяся было рука Куна быстро исчезла за хлопнувшими дверьми. Металл звонко лязгнул, и тут же за ним с чуть слышным гудением запыхтели механизмы.       Андросси смотрела, как плавно кабина лифта движется к потолку, прорезая укутанные пышной, но искусственной зеленью ветви. Она поворачивалась лицом к лицу к фаговцу в маске. Она озлобленно смотрела на ухмыляющегося во все зубы Чанга. И ее неуклонно преследовала мысль о давно заевшем законе:       Если что-то может пойти не так, оно пойдет не так.