***
Неделя в школе выдалась трудной, и Кристин почти не разговаривала с Амфом. То нужно было помочь Марго в особо загруженные дни, то Старк принуждал ехать на базу на очередные тесты. Девушка зашла в комнату, бросила рюкзак на пол, и увидела за столом Амфа, который что-то усердно писал. — О, привет, что ты тут делаешь? — Решил книгу занести, — сухо ответил Амф, отрываясь от письма, и поднимая руку с учебником повыше. — Ты эту брал? — Кристин покосилась на учебник тригонометрии в его руках. Только синяя обложка с множеством графиков внушала в неё смертельный ужас. — Да, а что? — крутанулся на кресле с колёсиками в сторону Крис, затормозив ногами. — Ничего… — замялась она. — И как тебе? — Мне понравилось. Там столько чисел, и всё логично. Мозги хорошо занимает. — Матерь божья! Да ты технарь… — отшатнулась она, словно поражённая громом. — Ладно тебе, я вообще не понял, чего ты там боишься. Я твои нерешенные задачи сделал, так, от скуки, — буднично ответил он, махнув учебником. — У тебя там свой зоопарк и лес, но ты сделал моё домашнее задание? — не поверила ему девушка и взяла учебник. Действительно, там были решённые задачи на украденных листах со стола, но полезность этого действия была равна нулю — его корявые числа и неровные рисунки очень трудно разобрать. Но несмотря на это, он закончил около сорока задач. Кристин даже не могла себе представить, как много времени Амф на них потратил. Амф на упоминании леса передёрнулся и обратил взгляд к окну, нервно вздыхая. — Ладно… Спасибо?.. — сказала Кристин после долгой паузы. — Не за что, — обернулся Амф и как-то нелепо подмигнул, выходя из задумчивости. — Я тебе могу ещё и физику дать порешать, если тебе так понравилось, — предложила Крис, расстёгивая рюкзак. — А давай, — оживился он, и быстро подошёл к девушке, которая выудила тяжёлый учебник из недр портфеля. Он готов был отдать что угодно, лишь бы перестать думать обо всём этом. Пока что его оригинальная «терапия» не помогла.***
Амф наблюдал за мерным ритмом вечерней жизни Куинса с балкона в квартире Марго, опёршись о металлические перила. Напряжённые ноги, сжатая челюсть, сдвинутые брови и прерывистое дыхание. Весь его облик походил на античную статую, на которой виднелась каждая мышца — так он был напряжён. Его глаза горели во тьме мартовской ночи дьявольскими огнями. Такой взгляд заставлял сердце замереть в ожидании броска опасного хищника. Он выражал безудержную ярость, сдерживаемую только чудовищными усилиями. Пелена ненависти застилала бездонные зрачки и оставляла впечатление, что он сейчас даже не в изнанке, обычном или настоящем мире. Призраки прошлого плотно обступили его, и некоторые из них обхватили тонкую шею, приводя приговор к исполнению. Он сжимал перила до самого треска грани пространства между мирами. На секунду ему в голову пришла мысль вернуться в реальный мир, чтобы ещё раз поговорить с Кристин, которая должна была скоро пойти в школу. Она его простила и теперь пыталась забыть пугающие воспоминания о кошмарах, но для этого требовалось время. Часто Крис просыпалась посреди ночи от ощущения того, что сейчас погрузится в очередную иллюзию Тёмного. Приходилось переносить долгие панические атаки и убеждать себя — всё позади, он изменился. Холодные порывы ветра заставляли её вздрагивать и невольно оглядываться, ища глазами крючковатые лапы. Невыносимо трудно ей далось простить Амфа и отделить его личность от искажённой тьмой. Но она смогла. А он пока что истощал себя самобичеванием. Амф никак не мог забыть своих деяний, мыслей и планов, роившихся в его голове несколько месяцев назад. Если бы девушка не остановила его, то… Он тряхнул головой, пытаясь прервать поток этих мыслей. Получалось плохо. Возвращался к ним снова и снова, как неверный мужчина к своей первой любовнице. Дёрнувшись в сторону выхода, он остановился. Трус. На дрожащих ногах повернулся обратно в сторону перил, но замер у окна напротив себя. Его отражение. Глаза, показывающие душевную доброту и детскую открытость, уже не горели светлыми переливами золотистого янтаря. Густые пшеничные волосы, которые так любила расчёсывать мама, а папа — ворошить, не развевались на ветру. Необычные рунные углубления в костистом лице, искрящиеся светлой магией, сменились на вязкие сгустки тёмной материи, напоминающие смолу. Весь вид вызывал у него омерзение. Он возвращал из забытия. — Взгляни на себя. Кем ты стал. Увидел? — печально хмыкнул он и подошёл ближе, стараясь сделать себе больнее. — А теперь вернись в прошлое. Все они мертвы, а тебе удалось выжить. Твои руки по локоть даже не в чужой крови. Хуже. Ставшие традиционными слова, одни и те же, но всё равно впивающиеся в сердце стальными пиками. Тогда он не убивал физически. Перемалывал личность в порошок, а после пользовался. Почти заброшенная деревня на одной из планет, доживающих свой век. Первый опыт питания отрицательными мыслями людей, сразу же после освобождения от векового рабства. Что-то пошло не так. Перестарался. Около десятка жителей посреди рабочего дня в поле упали и больше не поднимались. Тёмных мыслей было слишком много и, забрав их, он не оставил ничего. Баланс нарушен. Он не испугался огромной силы, лишь приблизился к ним. Пнул. Не очнутся. Покинул планету с чувством собственного превосходства и гордости. Оставлял после себя только разрушение, как дети с лёгкостью уничтожают песочные замки, так и он считал это забавой, началом чего-то большего, великого. Теперь не нужно прислуживать ему — раб свободен! Право выбора, неограниченные действия и безоблачное будущее, пресыщенное сладостными мыслями. Теша себя такими думами, он нашёл планету, которая могла стать отличной основой для его собственного мира. Земля отдалённо напоминала его родину богатой флорой и фауной, однако Тёмный не мог знать этого сходства. Как безумный охотник, следующий цели убить редкое животное, он решил завладеть Землей. Но и убитое животное, и планета, исключительная в своем роде, теряет первозданную и нетронутую красоту. Его план осложнился тем, что на Земле было слишком много магии и колдовства, мешающих быстрому вторжению. Сильная преграда заставила пойти обходным путём и искать сосуд для силы земного происхождения. Нетерпеливое существо выбирало из тех людей, кто послабее духом и не в состоянии защищаться от воздействия тёмной магии. Он помнил все свои мысли, которые проносились в моменты, когда мечтал о собственном доме. Сначала он отрицал прошлое, сводил всё к тому, что это девчонка мстила ему странно болезненными сновидениями. Тёмный знал, что она на такое не способна, но по-другому успокоить себя не мог. Разум сомневался и отвергал — сердце понимало. Сны, в которых присутствовали такие ясные образы, дышащие жизнью, оставляли необычное послевкусие. Смотря в чёрное беззвёздное небо, он долго не мог успокоить дрожь в теле. Обычно ему снилось то, как он добивался своей цели, а за этим следовала пустота. Тёмный не знал, что будет после. Станет правителем всего? Потешится и уничтожит, похвастается? Но перед кем? А после резкое осознание. Тогда он ощущал себя слишком странно, будто плоть распирает нечто незримое — паразит, разъедающий изнутри. То были терзания его души, настолько же сильные, каким бывает оглушающий удар грома, предвещающий летнюю грозу. Амф быстро зашёл в комнату, только бы не видеть отражения. Открылась входная дверь, и Марго поспешила провожать Кристин вместе с Питером в школу. Сразу же услышал хохот — Фриджер стащил чью-то шапку и теперь носился с ней по квартире. Смех, недовольное ворчание собаки. Амф смотрел на весёлую Крис, и что-то ёкало в груди. Без него девушка была счастлива. Он бесшумно покинул коридор и перенёсся в своё убежище, но оно уже не помогало справляться с мучительными воспоминаниями. Стоя на краю отвесной скалы, обдуваемый холодными горными ветрами, он наблюдал за лесом, постепенно погружавшимся во тьму. Почернели пушистые ветви елей, затихли птицы, словно давая необходимую тишину для раздумий, погас мост, который вместе со светлячками спас девушку когда-то. Иллюзорный свет теперь затмило действительное обличие этого места. Мысли путались и проносились слишком быстро, ни за одну не зацепиться. — Это тьма, — думал Амф, качая головой. В одну секунду он склонялся к одному, а в другую уже отступал от этой идеи. Отвернулся от открывавшейся, как на ладони, непроходимой чащи. Закрыл глаза. И снова тьма. Раздражённо пнул камень, и тот полетел со скалы с гулким грохотом. Лес не только не помогал, он стал раздражать его, но он по привычке снова и снова переносился сюда, когда чувствовал себя ненужным и одиноким. В этом душевном расположении он был почти всегда, и оттого вёл здесь затворническую жизнь, создав личный «рай» или же ковчег, где собрал все прелести настоящего мира. — Нет, я не буду уничтожать его, — прохрипел он, тяжело дыша и хватаясь за сильно бьющееся сердце, где-то там, в глубине, оповещавшее о том, что время пришло. Но ведь так и было, этот мир он создал из тьмы в период, когда его настоящая личность была заперта в оболочке зла. Сейчас всё изменилось, Амф обрёл связь с прошлым, и он задумался — действительно ли ему нужен лес. Пытался структурированно записать все плюсы и минусы, но мысли путались, как клубки в хранилище, и выстроить их в две колонки не получалось. Ему одновременно и хотелось с ним прощаться, и нет. Необходимость замещать лес чем-то другим отчётливо встала перед Амфом, но внутри было пусто. Что будет дальше, если место, в котором он чувствовал себя не лишним, исчезнет? Окажется в реальном мире. И это пугало его больше всего. Ноги подкашивались от непривычного волнения, а голова кипела от страшных мыслей о будущем. Птицы оглушительно заверещали, поднимаясь в воздух и заслоняя собой почерневшее небо. Высокие деревья заскрипели широкими кронами, грозясь пробиться увесистыми корнями сквозь землю. Он спустился со скалы, желая укрыться в прохладной тени елей и ещё раз всё обдумать. Но вместо этого плотно обступившие его деревья давили и нагоняли неведомый страх своей величиной, а неестественное обилие шума, исходившее от них, ещё больше нервировало. Амф припал к земле, словно требуя от неё помощи и защиты, как искали её рыцари перед боем в родных краях. — Благополучие этого места мнимое… — твёрже произнёс Амф и привстал. Ветер задул сильнее, словно сам лес хотел, чтобы эти мысли исчезли вместе с леденящими потоками воздуха. — Больше нельзя поддерживать эту иллюзию… Мне нет здесь больше места… — вытянулся во весь рост, сжимая кулаки, и его слова затерялись в звуках бушующей природы. Даже если не сможет создать лучше, всё равно он уже изменился. Теперь всё по-другому. Рванул с места, оббегая деревья и разросшиеся кусты. Спотыкался и тут же поднимался, тревожа мшистый покров. Как испуганный зверь нёсся к середине леса. Добежал до беседки. Теперь она казалась ему не атмосферным местом, а воротами в ад. Глупое освещение, которое он навесил в надежде на то, что оно поможет ему справиться с кошмарами и болью, убивающей изнутри медленно и мучительно. Стульчики, миниатюрные столики. Фонари на ней то загорались, то вновь угасали. Обшитая досками крыша успела прогнить от высокой влажности, и сквозь деревянное покрытие проглядывались темные нити, явно износившиеся и требующие замены на новые. Те, в каких эмоций будет больше. — Кого ты обманываешь? Тебе это даже не нравится. Твоя душа прогнила также, как и эти доски, — поднял голову на крышу, на фонарики, не скрывающие убогости строения. Обрёл окончательную уверенность, да, он прав. Ему вспомнилось желание изменить свою жизнь, начав с окружающей обстановки. Хотел создать диснеевское обиталище принцессы? Теперь хотелось выдрать остатки тех мыслей и идей. Пора. Взял в руку краешек гирлянды, ещё раз обернулся и окинул взглядом весь лес. — Это всё мнимое, — Амф с силой дёрнул гирлянду, и та с треском оторвалась от крыши. Вот бы так со всем этим местом. Посмотрел на ладони, взвешивая возможности. Взглянул на небо, которое озарялось молниями, и его фигура с каждым всполохом выделялась на фоне деревьев, налившихся тьмой. Прямая осанка, сжатые кулаки. Сомнения перекрывались ненавистью, поэтому долго не думал. Яркая вспышка светлой магии принесла Амфу колющую боль, но он не остановился, обжигая руки до самых костей. Чем сильнее зажигался огонь, тем больше капало сгустков на высокую траву, и капли сразу же застывали, как гудрон. Направил руку на траву, зажмурился от боли. Поборол свои ощущения, ставя на первое место эмоции, постепенно заглушавшие всё вокруг. Шум леса, раскаты грома, гневный писк птиц, оглушительный шорох травы. Исчезло. Теперь только он и то, что должен был сделать уже давно. Сноп света встретился с сухой травой, и та мгновенно загорелась. Секундное замешательство. Встряхнулся, продолжил. По сорнякам заскакали огни с золотистым отливом, и в воздух начал поднимался густой смог. — Как я мог быть таким, — воскликнул он, и в его глазах заплясали дьявольские огни ярости, пробуждённые от долгого сна. Пламя, распространяющееся по земле, окружало его, но он не двигался с места, подставлял горячему воздуху лицо, и то заливалось медовым светом от пожара. Пнул в разгорающееся пламя гирлянду. Смотрел на медленно плавящийся пластик и вдыхал запах палёного материала. Почти настоящее. — Украшал то, что нужно искоренить, создавал из того, что мучает всех вокруг. Сдёрнул плащ. Посмотрел на него. Как огоньками переливаются тёмные мысли людей. Думал, что создаёт искусство, занимается нестандартным хобби, а на деле окружал себя тем, от чего хотел бежать. Как барахольщик собирал оригинальные девять кругов ада. Мазохист. Бросил в кучу, к остаткам прошлого себя. Тёмные нити распустились и, встречаясь с языками пламени, испускали крики и гневные восклицания. Лес охватили безудержные крики, и Амф, чувствуя, как барабанные перепонки сейчас лопнут от сильных звуков, не закрывал уши. Терпел. Пламя охватывало лес, переходя на трухлявые ели, а он продолжал смотреть на жалобно изнывающие деревья, встречавшиеся с ярко-жёлтыми лентами. Стволы обламывались и так и не долетали до земли, плавились прямо в воздухе, и потоки гнилостных капель изливались на землю, сливаясь вместе с золой от травы и кустов. Багрово светились дотлевающие корни, воздух пропитался запахом гари и пепла. Животные в страхе бежали прочь, но стихия настигала, и они невольно наступали на безжалостную магию хозяина. Иллюзорная оболочка спадала с них, и сквозь оплавленную шерсть прорывалась липкая и болотистая жидкость, чёрная, как смоль, и напоминающая нефть. Мимо Амфа пронёсся олень, из глаз которого лились тёмные сгустки. Увязнув в пламени, он больше не смог сдвинутся — ноги погрязли в свете и тут же растворились. Жалобно посмотрев на хозяина истекающими глазами, он испускал последние крики, явно не животные. Олень дёргался, и с каждым движением потоки горячей плоти испепелялись светом. — Всё здесь создано из чьих-то страданий, — приблизился к умирающему оленю и пустил в него поток света, как снисходительный палач, чтобы не слышать давящего детского крика. Наблюдал за тем, как поглощает магия вековые изваяния тьмы. Решил всё менять — сжигай дотла. Пришло время заняться и собой. Раскинул руки, подставляясь пожару. Чувствовал, что свет внутри него сильно бурлит, готовясь выйти наружу, но тёмная оболочка, несмотря на оплавленность, мешала. Схватился рукой за самый увесистый колышек и дёрнул что есть силы. Бросил в огонь. Недостаточно. Вцепился куда-то в район груди острыми когтями. Рванул. Часть чёрной плоти осталась в руках, брызнули кали тёмной крови. Улыбнулся сквозь слёзы боли, продолжил. Рвал двумя руками тело, раскидывая по тлеющей земле собственные ошмётки. Упал на ноги, и тут же огонь позади него вспыхнул с новой силой. Всё должно сгореть. Обернулся. В глазах скакали ярко-жёлтые искры, а из груди торчали куски костей. Амф поднялся и из последних сил поплёлся в сторону пожара. Шагнул в самый центр бушующего света, поддерживаемой своим гневом, и небольшая часть открытого пространства замкнулась за ним, отрезая путь к отступлению. Закричал от сжигающей всё тело боли. Кости невыносимо драло. Отвратно пахло самим собой. Осел на землю, в лужу остаточных сгустков. Уже не кричал, просто всхлипывал. Смотрел на своё искорёженное тело. В груди зияли отверстия, а одна рука беспомощно свисала около плеча. Лес почти полностью сгорел, осталось всего несколько небольших островков зелени и посеревший пруд. Птицы уже не щебетали — скорее всего запутались в оплавленных ветках и слились с озерами пепла на земле. Гром затих, от беседки и проложенных тропинок ничего не осталось.***
На уроке математики Кристин занималась всем, кроме самой математики. Успела вздремнуть, поглядеть на накрапывающий за окном дождь, изрисовать классную работу револьверами и пейзажами степей и насмотрелась на Питера, который в отличие от неё усердно решал длинные задачи. Зато было время подумать о будущем со своими особенностями. К этому вопросу она возвращалась каждый день, но ничего нового, кроме фразы «поживём увидим» не возникало. Осталось только научится управлять ими и смириться. Дело за малым. Прозвенел звонок на перемену, и плеча Кристин коснулась рука Питера, возвращающая в реальный мир. — Пошли в столовую? — сказал парень и улыбнулся, глядя на немного дезориентированную Крис. У окружающих могло сложиться впечатление, что они не в себе, раз улыбаются каждый раз, когда смотрели друг на друга. То была истинная любовь. Вдруг, в голове Кристин раздался сдавленный всхлип, а затем душевные терзания Амфа, отдающиеся сильной дрожью. Она дёрнулась от прикосновения и помотала головой по сторонам. Реальные звуки и голос Амфа в голове она не спутает ни с чем. Что происходит? — Всё хорошо? — поинтересовался Питер, косясь на встревоженную Крис. К словам Амфа добавился шум и скрежет, и все окружающие звуки помутнели. — Что-то не так, — настороженно ответила она. — Мне нужно проверить. Кристин вскочила со стула и направилась в коридор в сторону туалета. Ей нужно зеркало. Предчувствие и интуиция не могли обмануть, а связанные сознания перенесли переживания и на неё, она словно чувствовала эмоции и их силу, нарастающую с каждым новым изречением Амфа. — Ты можешь попасть в наши сознания только через тот портал, который я уже использовал и настроил. Решила избавиться от болезненных воспоминаний? Жизнь подложила ей ещё парочку встреч с предметами, напрямую связанными с прошлым. Но сейчас она не могла отступить из-за своей слабости, Амф нуждался в помощи. Кристин встала напротив зеркала, стараясь выровнять дыхание. Лучше исчезнуть, пока большинство учеников в столовой, и запертую дверь смогут обнаружить только на уроке, а то получится немного неловкая ситуация, если уборщица откроет её своим ключом. Она залезла на шатающуюся от веса раковину и протянула руку. Получалось это не так грациозно, как у Амфа, и Крис напоминала лань с переломанными ногами. — Жди, когда грань станет немного мягкой, а после понемногу переноси своё тело, только очень медленно. Закрытая дверь резко дёрнулась, но не приоткрылась, хотя, от такой силищи Питера она могла и слететь с петель. — Не волнуйся, я вернусь из леса мигом, ты только дверь не открывай! — громко сказала она парню и оттолкнулась ногами от раковины, со всей дури влетая в портал. Правила созданы, чтобы их нарушать. — Стой! — обречённо крикнул Паркер и ещё раз потянул скрипящую дверь на себя. Завалился в туалет, когда с зеркала уже сходили тёмные разводы.***
Кристин упала на чёрную дорогу из полутвёрдой материи, ведущей ко входу в их сознания. Голова гудела от резкой перемены в давлении и температуре. Её окружало безграничное пространство, лишённое всякого света, изредка встречались извилистые ленты, вспыхивающие тёмно-синими отливами и уходящие направо, в самое жерло хранилища. Девушка быстро поднялась, игнорируя головокружение, и побежала по прямой. Чем ближе она приближалась к выходу, тем сильнее и яростнее становились крики, а слова, наполненные ненавистью к себе, заставляли её сердце сжиматься. Она выскочила из плена давящей тьмы и остановилась у опушки леса, точнее перед тем, что от неё осталось. Предстала скрытая сторона этого места, укрывавшаяся за красивой обложкой, большим количеством освещения и милыми лесными созданиями. Голая земля, лишённая травяного покрова, по которой скакали не остывшие огни света. Они дожигали пучки бурьяна и колючие ягодные кусты. Клубы дыма поднимались от озёр чёрных сгустков, смешанных с пеплом, и небольшие очаги пожара ещё разъедали тёмную твердь, и земля бурлила, соединяясь со светом в вечном противоборстве. Всё, что осталось от непроходимого леса. Живописные холмы, пещерки, прорытые ходы под упавшими дубами слились в ровную гладь. Только некоторые скопления сосен уцелели, скрывшись за высокими каменными горками, и теперь на фоне выжженных и мертвенно серых земель смотрелись лишними, бросались в глаза ярко-зелёной хвоей. Возвышались над болотами горы со слишком крепкими тёмными опорами, и серое озеро виднелось внизу, сразу после обрыва, где Амф решил судьбу этого проклятого места. Кристин долго не могла прийти в себя, она смотрела на то, чем совсем недавно гордился Амф. Несколько дней назад он был весел, общителен, звал на долгие посиделки в лесу и излучал жизненную энергию, что, впрочем, было довольно редко для него, если речь не шла о ненастоящем образе. Он только начинал познавать подлинные эмоции людей и имитировал их по-своему, не так похоже и ярко. Девушка заметила это давно, как смогли бы и все остальные люди, хоть немного смыслящие в психологии человеческого поведения, но смысл таких действий она не знала. Быть может, он хотел убедить сознание, что он счастлив? Крис сразу отсекла его попытки быть не самим собой, ведь подавленные чувства никуда не пропадали, не блекнули и не выцветали со временем, они разрушали изнутри. Таким образом, Кристин снова и снова направляла его по верному пути. Но сбился ли он в этот раз или сам нашёл верный путь? Кристин наступала на глубокие лужи, и изредка из них выплывали остатки животных. Полые тела, лишённые костей и связок, и только тонкая иллюзорная оболочка обозначала их принадлежность к определённому виду, а если потревожить её, то она спадала и все миловидные существа сливались в одну массу. Расплавившиеся части рогов и обезображенные клочья шерсти лежали около обгоревшей ели, словно семейство оленей растерзал огромный хищник. Девушка с омерзением обходила истекающие останки и спешно приближалась к обрыву на голос Амфа. Эхом отдавалось его прерывистое дыхание и измученные всхлипы. Она быстро спрыгнула с крутого обрыва, поднимая кучу чёрных брызг, и побежала навстречу Амфу, хлюпая и застревая в вязком болоте. Маневрировала между бурлящими лужами, спотыкалась о возникающие из ниоткуда мягкие пеньки и камни. Остановилась около бывшего центра леса, там, где раньше приятно светилась беседка. Кристин оглядывалась в надежде заметить его, но здесь деревьев уцелело больше всего, и очаги возгорания были хаотично разбросаны по ровной поверхности. Немногие ели торчали из земли, оплавленными пиками высились в небо, мерцавшим бледно-медовыми дорожками. Прищурившись, она шла на звук. Дым застилал глаза, но горячий воздух не приносил боли. Значит, света и тьмы в ней поровну. Поэтому она уже достаточно долго не испытывала ноющие боли в голове и теле, ведь установился заветный баланс между двумя абсолютно разными силами. Доковыляла до самого большого центра пожара, откуда и доносился его голос. Огонь скрывал то, что происходило за непроходимой стеной. Очаг разгорался, и всё больше жёлтых искр вылетало из него. Они поднимались в бесцветное небо, и перед тем, как окончательно раствориться в вечной темноте, освещали пустынные земли, словно бумажные фонарики, пущенные по чернильной реке. Крис опасливо отходила от распространяющегося пожара, не решаясь ступить на ту сторону. Но сильное волнение за Амфа брало верх над страхом, и Кристин остановилась. Собралась с силами и мыслями. Никаких мыслей не было, поэтому просто настроила себя: — Здесь же всё ненастоящее, и запахи, тепло, и даже боль. Резко вспомнилась глубокая царапина от Тёмного. С усилием задвинула очередное воспоминание подальше и попыталась выровнять дыхание. Испытывая стресс, она смягчала обстановку анекдотом, крылатой фразой или смешной шуткой. Не всегда это получалось хорошо и уместно, но напряжённость заметно спадала — таков был её защитный механизм. — Горит сарай, гори и хата, — выдохнула она и шагнула вперёд — навстречу обжигающему огню. Вмиг всё пропиталось знакомым теплом, и руки наполнились чужой силой. В воздухе витали чёрные комья, почти снежинки. Амф поломано лежал, опёршись на груду собственных ошмётков. Ноги были повёрнуты в разные стороны, руки безвольно свешивались. Покорёженными пальцами он упирался в бурлящую под ним от света землю, а грудная клетка неровно вздымалась. Кашлял и выплёвывал из себя куски, оседающие в бронхах. Горячий воздух обдувал, и искры колыхали его уцелевшие колья. Свисавшая с частей лица тьма, то застывала, то вновь плавилась под потоками опаляющего ветра, и он сдирал остатки, точно назойливых мух в жаркую погоду. Услыхав шум позади себя, обернулся, не открывая глаза, и колья на голове от удивления приподнялись. — Боже мой… Что он наделал?.. — растерялась она, подбежав к нему. Амф уставился на Кристин, не в силах вымолвить и слова. Он был не готов к тому, что она услышит его и придёт на помощь, о которой не смел просить. Она села по его правое плечо, не говоря и слова. Пред ними — пожар и пепелище, внутри тоже. Девушка судорожно пыталась сформулировать слова, которые могли утешить, но, изредка поглядывая на него, она не решалась говорить. Боялась сделать только хуже и показать недоумение. Он находился в своих мыслях, далеко отсюда. Его замыленный взгляд был сконцентрирован на стене пожара, окружавшей их, и лицо Амфа почти не выражало никаких эмоций. Чистое полотно без единого мазка краски. И это поражало Кристин больше всего. Выплеснув первый шквал ярости, остальная её часть всё ещё была в нём. Но от этого гнева не избавиться, он оставался там до конца. С ним оставалось только примириться, принять своё прошлое и отпустить его, каким бы оно болезненным ни было. — Я даже не в силах всё это уничтожить. Возомнил себя творцом чего-то прекрасного? — заговорил он спустя растянувшиеся минуты в тишине, немного повысив голос. — Теперь гляжу на правду. Кристин не ответила. Она была в замешательстве. Этот лес — место, где они хорошо проводили время, он вложил сюда душу и благодаря этому открыл в себе способности творца. Здесь он начал исправляться, лес следовал его внутренним изменениям. Сначала непроходимый и тёмный, в соответствии с неоригинальным именем, а затем, после споров с ней внутри него что-то щёлкнуло, мысли начали спутываться и меняться. Он становился похожим на самого обычного человека нравами и потребностями, оттого и лес перенимал новообретённые черты. Вещи из реального мира: автобусная остановка, покорёженные диваны и дорожные знаки, все эти предметы показывали, что он на перепутье. Деревья и растительность терпела изменения — оболочка тьмы спадала, словно штукатурка. Но после приобретения нового имени у него и в мыслях не было прощаться с этим местом. Амфу был нужен уютный уголок, где он мог бы заново знакомиться с утраченной частью себя, уединяться и творить, ведь его настоящий мир был давно разрушен. Он искал дом. С другой стороны, Крис понимала, что всё здесь состояло из тьмы и ей бы и осталось, как ни старайся замаскировать это украшениями. У Крис связано с местом много неприятных воспоминаний. И сейчас она увидела, что от леса не так просто избавиться им обоим. Тишина, разбавляемая треском оболочки его сознания, помогла ей принять этот поступок. Кристин лучше понимала Амфа, потому как сама совершала множество поступков на эмоциях, и его импульсивное действие она восприняла как правильное. Их действия были продиктованы одними и теми же чувствами. Она точно также, как и Амф, попрощалась со своим домом, убегая от вещей, напоминавших об отце. Неважно божество ты или обычный человек — все чувствуют одно и тоже: гнев, обиду, тоску. Каждый проживает их по-разному, но чувства сами по себе знакомы всем, поэтому понять другого человека при желании можно, и чужая душа - не такие уж и потёмки. Помогать и поддерживать людей легче, когда понимаешь их. И теперь Крис чётко видела, как можно ему помочь. — Ты хочешь завершить начатое? — произнесла она твёрдо, вскакивая и смотря на него сверху вниз. Амф почти уничтожил это место! В глазах слёзы и отчаяние, но кивнул он уверенно. Кристин протянула ему руку, и Амф крепко схватился за неё, вставая на дрожащие ноги. Это незначительное прикосновение, почти что привычное крепкое рукопожатие у закадычных друзей, сильно поразило его, не привыкшего ко всякому сердечному взаимодействию с живыми существами. Взращённый в холоде тьмы, он внезапно для себя открыл необычайную прелесть прикосновений. Девушка с силой сжимала его руку, обозначая то, что она рядом и поможет избавиться от гнёта этого места, и Амф млел от непривычного чувства. Тепло разлилось по груди так же быстро, как и пузырится только что открытое шампанское. Он вновь ощутил ту поникшую силу и уверенность, с которой и начал пожар. Он выпрямился, взглянул на девушку, не отпуская её руки. Готова. Несколько минут решался первым, собирал остатки сил для последнего рывка. Нужен был сильный толчок, а сидя твердь не разрушить. Медленно поднял руку и зажёг искры света, и Крис последовала его примеру. Небольшая заминка — повернулись к друг другу и кивнули. Они с силой вдавили руки в землю, падая на одно колено, и вмиг земля затрепетала. Она покрылась глубокими трещинами, и сквозь них прорвались светлые ленты. Выходя на поверхность, они паутинкой распространялись по ровной глади, точно по потрескавшемуся льду. Ленты обхватывали уцелевшие деревья, и сдавливали их трухлявую кору. Одно мгновение, и высокое деревце взрывалось тысячью пылающими искрами, и на всё пустое пространство раздавался оглушительный треск. Лес полыхал пламенем, снова набравшим силу, а в воздух поднимался огненный сноп света. Они отняли руки от земли. Небольшая передышка, иначе бы могли сильно пострадать. Выравнивали дыхание, сглатывали ком в горле. Полупрозрачная гладь менялась в цветах каждую секунду: от янтарно-жёлтого до серого с угольными вкраплениями. Измерение боролось с их магией и не позволяло с лёгкостью вогнать в основу светлые нити, до самого ядра, того комка, в котором крылись миллионы отрицательных мыслей. Было слишком много чёрных слоёв. Нужна была ещё одна волна света, способная продраться сквозь тёмную твердь. Они видели, как его сознание почти разрывалось по швам, но оно всё ещё держалось. — Последний рывок, — сказала Кристин натужно. — Давай. На счёт три. Раз, — пригнулся Амф. — Два… — одновременно отсчитали они и присели на землю. У обоих в глазах отражался сгорающий лес, и лица покрылись нитями. Амф выглядел очень непривычно: свет продирался сквозь сгустки тьмы, а светлые нити оплетали всё тело, словно живительный берёзовый сок внутри древа. В нём ярко горело желание исправиться, и сейчас оно полностью управляло им. — Три!.. — крикнули они и выпустили две волны энергии, которые объединились в одну и устремились сквозь остатки тьмы. Они закричали, вкладывая всю свою боль, плохие воспоминания от которых хотели избавиться с гибелью этого леса, и эмоции настолько сильные, что отдавались во всём теле непрекращающейся дрожью. Из борозд на светлых потоках образовался один волк. За ним выскочил ещё один, разбрызгивая свет. Около двадцати волков, целая стая, помчалась по лесу, движущимися огнями освещая беспроглядный мрак. В это же время под ногами волков проступили огненно-оранжевые руны, по очереди зажигаясь в фирменный знак Фомальгаут. Амф неосознанно создал воскресший в голове образ матери, она рядом! Волки разделились на несколько групп и стремглав понеслись впереди основной волны света, брызжа от такой нагрузки жёлтой слюной, как гончие смерти. На их бесцветных глазах проступали кровавые жилы, а сквозь переливчатую шерсть были видны сильно сокращающиеся мышцы. Они оставляли на ровной чёрной глади следы лап, разъедающие болото. Волки забегали в глубины леса, агрессивно рыча, и жестоко расправлялись с оставшимися в живых животных, не оставляли от них и клочка. Руны увеличились в размерах и стремительно настигали каменистые горы. Встречаясь с магией Амфа, исчезали капли тьмы. Он превращал всё в жёлтый прах, что крупицами оседал на озёра пепла, и до конца уничтожал тьму. Руны приблизились к серому пруду. Ушли на песчаное дно. Вода забеспокоилась, небольшие волны поднялись на озере, и сквозь пелену начали продираться очертания прямоугольных рун. Громкий взрыв. Чёрная вода взмыла в воздух и, не долетая до земли, превратилась в прозрачно-жёлтый пар. Они обессиленно осели на землю, и теперь смотрели на полностью очищенное пространство. Свет начал постепенно остывать, и бескрайнее измерение становилось серым. Нейтральная среда, где не властвовал ни свет, ни тьма. — Ты как? — Справлюсь, — отдышавшись, ответил Амф, прикрывая глаза. А в воздухе застыло: «Забуду это чёртово место, смогу осилить гнев, отпущу грешное прошлое и смогу принять нового себя. И тёмного, и светлого». — А ты? — Справлюсь. «Переживу кошмары и забуду о Тёмном». Даже без короткого взгляда оба догадались о том, что каждый имел в виду, и эти неозвученные слова взмыли ввысь и затерялись в пелене мёртвого неба. Амф прижал руку к груди, судорожно и порывисто сжимавшейся, что свидетельствовало о сильных эмоциях. Но теперь они отражали совершенно другое настроение его души. Жгучие вспышки несвойственного чувства завершённости волновали его сердце сильнее чувства гнева, и он, ошеломлённый трепетными и изумляющими яркостью порывами, впервые почувствовал себя тем, кем и хотел стать. Живой личностью, которая способна испытать весь бескрайний спектр эмоций и впечатлений. Ещё давно он начал поиски себя настоящего, но вскоре потерпел неудачу — прежняя личность была навечно утеряна. Решился начать всё сначала — познавать жизнь, что делал неправильно, закрываясь от настоящего мира здесь. Теперь он открыл приятные переживания и чувства, похороненные ранее во тьме, сбросил тяжёлые оковы. Искатель нашёл не то, что ожидал, но именно это и оказалось началом пути. — Амф? — сказала Крис изумлённо. — А? — отозвался он с длительной задержкой, и в его голосе стала слышна удивительная живость и лёгкость. Поразительная трансформация, произошедшая так скоро, удивила его самого, и он немного откашлялся, убавляя такой тон. — У тебя на… — она неверяще уставилась на него и даже прищурилась. Не веря своим глазам, она легонько коснулась его плеча. — Что не так? — встрепенулся он и оглядел себя. Сквозь размягчённую от пожара тьму на теле маленькими огоньками горел свет. Кристин слегка надавила на его плечо и взяла небольшой кусочек в ладошку. Податливый материал почти рассыпался в её руках, и всё больше огоньков загорелись в руке, точно живые светлячки. Амф изумлённо смотрел на комок. Этих огоньков там не было, он полностью состоял из тьмы. А что теперь? — Видишь! — тепло произнесла Кристин. — И тьма и свет, значит? — Да, — улыбнулась она, и Амф не смог удержаться. Улыбнулся в ответ, поглядывая то на счастливую Крис, то на переливчатый кусочек в её руке. И на его теле вспыхивало всё больше светлых огней. Он нашёл положительные эмоции, которые стали его частью. А имя Амф теперь бесспорно подходило ему. — Пошли? — сказал он, когда прошло достаточно времени. Но вряд ли он осознал произошедшее полностью и, скорее всего, эта ночь будет бессонной. — Идём. И если бы Амф ещё раз взглянул на свой лес, то он бы увидел, что ранее пустые карточки, посланные сюда Кристин, заполнились обрывочными воспоминаниями из прошлой жизни. Амф так и не нашёл их даже после многих перестроек, и они были разбросаны по всему лесу, еле переливаясь остатками магии Крис. Но теперь образы его родителей светились среди серого безмолвного пространства в небольших картонных картах, а на тёмном небосводе поочерёдно вспыхивали звёзды, складываясь в созвездия. Загорелась цепь Фомальгаут и Альферац, и появилась надежда на то, что слова, пущенные Амфом и Крис не затеряются во тьме небосвода и озарятся они так же видимо, как ярко вспыхивают сигнальные огни.***
Питер измерял женский туалет нервозными и порывистыми шагами. Прошла целая вечность, а Крис всё не было. Ещё немного, и он снова будет ломится в зеркало. Конечно, он уже пытался, но не добился никаких результатов, кроме пары новых трещин. Не имея других идей, Паркер прислонился ухом к нему. Усиленный слух не уловил никаких звуков. — А я вообще правильно всё делаю? — оторвался он от зеркала. — Я проявляю заботу или нарушаю личные границы?.. Отойду. В этом весь Паркер: проанализировать все свои действия с нескольких точек зрения — легко. Все, кроме геройских поступков, конечно. Скучное ожидание прервал Нед. — Питер, ну пусти… — молил он, как домашний кот, скребясь о дверь. — Ну мне ж интересно. — Нет, — замученно ответил Питер. Лишнего внимания привлекать не стоило, поэтому и дверь нельзя открывать. Хотя, друг за дверью привлекал гораздо больше внимания. — Тогда я обижусь, — применил Лидс последний рычаг воздействия. Такие уловки, наверное, в первом классе применяли, но любопытному другу было всё равно. — Не обидишься. — Спорим? — Ладно! — сдался Питер, и метнулся к двери. Приоткрыл её, убеждаясь, что никого нет, кроме спящего охранника в конце коридора, и запустил друга. Как же, всякий движ, и без него? Но всё самое интересное и интригующее, как ожидал Нед, скрылось по ту сторону зеркала, и ничего не намекало о том, какая ожесточённая битва шла в лесу. — А уговоров то было, — разочарованно буркнул Нед и прислонился к стене. Лучше бы поел. Нед опрометчиво считал, что узнав о сокровенной тайне, которую Крис и Питер «усиленно» скрывали, он станет участником магического заговора. Как и случай с открыткой Питера, и его вторая личность человека-паука, открылось это совершенно случайно. В конце учебного дня они стояли у шкафчиков и переодевались в уличную одежду. Погода была ветреная, и от холодных порывов легко было простудиться, поэтому заботливая Крис следила за тем, чтобы все одевались тепло. — Шапку надень, — сказала девушка, обернувшись к Питеру. Нед уже послушно поправлял головной убор, смотрясь в зеркало. — Это ты мне или Амфу? — ляпнул Паркер, завязывая шнурки. — Тебе, конечно, он же сейчас в лесу, да и зачем ему шапка, — без колебаний ответила Кристин. — Ребят, а вы про кого? — оторвался от зеркала Нед и заинтересованно уставился на них. — Что? — хором удивились Крис и Питер. Но Нед бы не был Недом, если бы так просто оставил это. Он, как попугай, повторял один и тот же вопрос, и продолжать хранить «тайну» уже не было смысла. Лидс, уже подготовленный после ситуации с Питером, отреагировал на это гораздо спокойнее. Только немного подулся, что от него так долго скрывали. Но после, уже по традиции, следовали бесконечные расспросы: можешь ли создать из ничего Звезду Смерти, умеешь ли стрелять лазером из глаз, летать, кататься на волках, а Амфа покажешь? И вопросы он задавал интервалом в секунду. Питер, зная, когда это кончится, лишь хихикал в стороне, а Кристин стойко и терпеливо отвечала Неду. В дверь агрессивно затарабанили. Они затихли и растеряно уставились друг на друга. Во взгляде Питера читалось: «Это конец». — Давай постучим в ответ? — с детской непосредственностью сказал Лидс, выходя из оцепенения. — Ты совсем?.. — прошипел на него Паркер, но затейливый друг со своими нестандартными идеями со скоростью и ловкостью дикой кошки обогнул его. Постучал. Серьёзно посмотрел на Питера, как настоящий министр, шмыгнул. Некто по ту сторону стукнул в ответ на азбуке Морзе «Кто». На слово «там» энтузиазма не хватило. — Он с нами общается! — прошептал Нед. — Нам сейчас влетит, это точно директор! Если бы у него спросили какой из существующих директоров будет общаться с набедокурившими учениками на азбуке Морзе, то он бы не ответил. — Ты зачем стучал?! — Я не знаю! — Да блин, чуваки, выходите! — Кристин пнула дверь ногой. Она с опозданием вспомнила о существовании слов, но ей было простительно. После такого эмоционального всплеска мыслительные процессы сильно замедлялись. — Крис? — А кто ещё? Давайте быстрее, скоро все из столовой повалят! Питер и Нед выскользнули в пустой коридор, и от внешнего вида Кристин чуть не зашли обратно. Лицо девушки было покрыто разводами сажи, и в целом она выглядела немного… Помято. — Всё нормально?! Как ты тут оказалась? — они начали хором заваливать её вопросами, и Кристин смогла различить только последний. — Ой, точно… — девушка забыла напомнить Питеру, что для выхода нужно два портала, и поэтому ей с Амфом пришлось переносится в кладовку, где лежало давно забытое работниками школы зеркало. — Так, быстро всё рассказывай, — Нед нетерпеливо прервал ошеломлённого Питера, который пытался добиться у Крис ответов. Любовь подождёт, а вот интересная магическая история нет. Вдруг за спиной послышались тяжёлые шаги. — А вы что здесь стоите, молодые люди? — подозрительно спросил сонный охранник Питера и Неда. Трио вытянулось по струнке и ошалело обернулось к проснувшемуся охраннику. Кристин, измазанная в тьме — настоящий шахтёр после двух смен, и парни, выскочившие из женского туалета. Картина достойная кисти. — Они перепутали! — выпалила Кристин охраннику и схватила Питера и Неда, пока он пребывал в шоке от её вида. Главное — быстро сбежать.***
Кристин перерыла всю квартиру в поисках старых штанов и свободного верха, способного скрыть чьи-то очень длинные ноги. В строительном магазине она купила продолговатое зеркало и тележку, чтобы было удобнее его перевозить. На это ушли все её карманные деньги, но Крис и не жалела. Она хотела показать Амфу настоящий мир, великолепие и очарование которого не было уменьшено из-за нахождения в пространстве между мирами или изнанке. Кристин попадала в побочное пространство тьмы каждый раз после выхода из леса и то, что видел и воспринимал Амф за нормальный мир было далеко не тем, чем действительно являлась настоящая жизнь, полная звуков, запахов и ярких цветов, не приглушённых туманным измерением. — А-а-мф, а ты бы хотел пойти на улицу допустим… — остановилась Крис. — Сегодня? — Я тебе мешаю? Хорошо, похожу, — моментально отреагировал он, отложив учебник по философии. — Нет-нет, я хотела пойти с тобой. Я думаю, тебе пора увидеть мир настоящим, а сегодня как раз народу очень мало, и ты сможешь… — Стой, — прервал он девушку. — Ты хочешь, чтобы я… Вышел из граней? — Да. — Это же опасно. — У меня есть план, — уверенно сказала Крис. — Что, вот прямо сейчас? — О да, — протянула она. — Уже давно пора. Кристин вскочила с кровати и подбежала к рабочему столу. Между ним и стеной было небольшое пространство, она выкатила металлическую-сумку тележку и запакованное зеркало. — Матерь божья… — встал он с кресла. — Ты не шутишь?.. — Нет, для прикола купила! Собирайся, побузим! И желательно оденься, ну, если прохожий будет. Кристин вынула из шкафа подготовленную для него одежду и стопкой положила на колени Амфа, который снова присел от шока. Старая и давно забытая широкополая шляпа Марго с безумно цветастыми перьями, чтобы скрыть колья, длинные зелёные шаровары, купленные женщиной по дурости или же ради шутки, и растянутый бесформенный свитер в синюю полоску. Все ценители моды бы ахнули от такого сочетания и, наверное, больше не очнулись. Амф недолго хлопал глазами, пребывая в шоке, и начал натягивать на себя тряпьё. Кристин вышла из комнаты, чтобы не портить себе впечатление о составленном образе и увидеть его цельным сразу. — Я не думаю, что выгляжу неброско, — с подозрением сказал он, крутясь перед зеркалом, разрешив ей войти. — Божечки, да ты мечта всех дам, — обомлела она, и подошла к нему. — Ты прекрасно выглядишь, сейчас многие и не так ходят. Он выглядел больше аристократично, благодаря разноцветным перьям, свитер добавлял ему отголоски молодости, и в целом по шкале от безумства до умопомрачительного стиля он находился посередине. Ему определённо шло абсолютно всё. Амф находился в нервном состоянии и торопил девушку. — Ты сам собирался дольше меня, — Кристин быстро оборвала его причитания, накинула тяжёлый рюкзак, и захватила тележку с зеркалом. Он лишь уязвлённо фыркнул и угомонился. Крис неслась по пустым улицам, дребезжа тележкой. Амф то и дело обгонял её, благодаря лёгкости в пространстве между мирами, и донимал вопросами. — Скоро придём? — Нет! — А если от нуля до пяти, то насколько мы близко? — На ноль! Мы вышли четыре минуты назад! — крикнула ему девушка. Амф поумерил свой пыл и остаток марафона он не задавал ни одного наводящего вопроса, хотя было сложно. И вот, вскоре показалась длинная набережная и бетонная лестница, ведущая к пляжу. Кристин глубоко воткнула в песок зеркало. Отошла на небольшое расстояние, ещё раз осмотрелась. Ни одного сторожа, следившего за входом на городской пляж, гулящей молодёжи и влюблённых. Безопасно. Закрытая высоким волноломом бухта начала освещаться закатными лучами солнца. Нужно поторопиться. — Выходи. Амф опасливо вытянул ногу и дёрнулся, ощутив порывы холодного ветра. — Это… Ветер? — неверяще произнёс он дрожащим голосом, посмотрев на девушку впереди себя. Тот, настоящий ветер, который сейчас пронизывал его насквозь! Природная сила, не сдерживаемая тёмным измерением, поразила его, и он растерялся от обилия запахов и ощущений, разливавшихся по телу то опьяняюще-хмельным мёдом, то охлаждающими потоками. Амф закинул ногу обратно в изнанку, и по-лебединому вытянул шею, оглядывая набережную. Слишком погорячился, нужно привыкнуть. Не спёртый, свежий воздух, окутал его, и он глубоко дышал, прикрыв глаза. Кристин наблюдала за Амфом, не скрывавшим удовольствия, и не могла сдержать улыбки. Конечно, она боялась, что время, проведённое в изнанке, слишком сильно скажется на нём, и он будет отторгать реальный мир. Но теперь все её сомнения исчезли. Сладкая нега отражалась на нём, высовывавшимся наружу, как мурена из логова. Через несколько минут он набрался уверенности и изящно, как и подобает моделям, вытянул ногу и коснулся земли. Встряхнул головой, мысленно ругая себя за необъяснимый страх перед неизвестным, и молниеносно выскочил. С разбега прыгнул на мягкий песок и чуть не вскрикнул от неожиданности. Да, обыденная сила тяжести была для него в новинку. В изнанке он с лёгкостью прыгал на несколько метров, также легко приземлялся и не замечал своей массы. Придётся привыкать. Перекатываясь с ноги на ногу, Амф подошёл к Кристин. Спокойнее, когда она рядом. — Смотри! — Кристин потянула его за руку и указала на горизонт. Амф замер. Первый закат. Первые песчинки новой жизни. Розоватые облака, подсвеченные уходящим солнцем, и пролетающие мимо линии горизонта шумные чайки. Их крик сильно врезался в его уши, и он сжался. Немного привык к необычному голосу птиц и стал завороженно слушать их. Глаза безумно бегали, не зная, за что зацепиться. За медленно скрывающееся солнце, которое отбрасывало дорожку жёлтого света на поверхность озера, на небо, окрасившееся в оттенки алого или вовсе сконцентрироваться на звуках. Но он не успел принять решение, как солнце окончательно скрылось за линией горизонта, и небо потухло. Он удивлённо взглянул на девушку, и та лишь усмехнулась. Да, так быстро. — Теперь буду каждый день смотреть на закаты, — мысленно дал он себе установку. Скоро из-за облаков выглянула луна, и Амф смотрел, не отрывая глаз, на озеро, отражавшее лунный свет. Вода манила его. — Я хочу окунуться, — нетерпеливо переминался он с ноги на ногу. — Ты умеешь плавать? Амф неоднозначно покачал головой. — Ладно, я тебя… Нет, не подстрахую, — оценила Крис свои возможности. Барахтаться в воде, вытаскивая такую махину, точно не хотелось. — Просто глубоко не лезь. Он небрежно кинул шляпу, закатал рукава свитера, и ступил на мокрый песок. Амф опустил одну ногу в озеро. Холодно, но так даже лучше. Сел на твёрдые камни, обхватив колени руками. С одной мокрой частью тела мёрзнуть было некомфортно. Амф продвинулся немного дальше, полностью погружаясь. Окунул голову в холодную воду. Запах водорослей, болтающихся на поверхности воды. Небольшие волны набегали и били по его лицу, но по необычному нежно, словно лёгкое прикосновение матери по сыновьей макушке. Вздымались, пенились вокруг угловатого лица и спадали также быстро, как и появлялись. Холод не прогретой солнцем воды лёг на него, остужая горячую голову. Все мысли постепенно покидали его, и он сосредоточился на ощущениях. Умиротворение, прохладой разливавшееся по телу вместе с рябью на воде и единство с природой, которого он так усердно добивался в лесу, а на самом деле всё было гораздо проще — обратиться к истокам. Минуты, проведённые без самоанализа и упрёков, целительно и легко осели на душе, залечивая глубокие раны. Амф вышел из воды и сел подле Кристин, расстелившей большой плед на песке. Тело жаждало постоянного взаимодействия с настоящими предметами, и он перебирал тонкими пальцами маленькие камушки, переливающиеся влагой, отражая свет далёкого фонаря, словно кожа ящерицы. — Смотри, красивый? — протянул он его девушке. — Да, бери! — по-детски воскликнула Крис. Неважно, что это был обычный кусок обточенного бетона. Амф отвернулся к кучке камней. Внезапно у него возникло желание набрать ещё несколько. Пока Кристин наблюдала за проплывающим в ночи катамараном, он нагрузил ей в рюкзак эту кучку. Зачем выбирать, если можно взять все?***
Придя домой, Кристин устало скинула потяжелевший рюкзак. Он рухнул на пол, и что-то внутри громко загремело. Крис расстегнула рюкзак, и из нижнего кармана на пол вывалились камни разных размеров, но один привлёк её внимание больше всего. — Это что?! — спросила она у Амфа, мирно проверяющего её домашнее задание по физике. — Красивый камень, — медленно сказал он, дивясь такой странной реакции. — Амф, это кусок кирпича! А я-то думаю, что рюкзак такой тяжёлый, — Кристин грозно бросила его на кровать, и Амф дёрнулся в его сторону, боясь, что девушка может его повредить. Он уже и имя ему придумал — мистер Шаман. — Ты же его не выкинешь? — состроил он умоляющую гримасу и взял кирпич в руки, баюкая, словно младенца. — А куда я денусь? — вздохнула она. — Только не складируй их у меня на столе. — А где по-твоему он должен лежать? — Амф был готов начать войну, только бы Шаман был всегда на видном месте. — Я выделю тебе отдельную полку…