Зов крови

Сяо Синчэнь очнулся уже связанным по рукам и ногам в каком-то чулане. В виски давила неясная тяжесть, больше похожая на мигрень, на языке было тошно и горько. К довершению всех бед, в рот ему запихали какую-то вонючую тряпку, которая мешала дышать и ничего, кроме усталости и ноющей боли не вызывала. Неужели кто-то действительно полагал, что очнувшись, пленник первым делом начнет вопить? Или же здесь есть кому слышать? Он не успел все это обдумать. Дверь распахнулась и на пороге возникла тонкая фигурка, волоча за собой что-то большое. Секундно мелькнувший свет больно ударил в глаза, а потом вновь стало темно. И пока Синчэнь размышлял кто и зачем зашёл, а главное — даст ли пленнику шанс что-либо сказать, раздалось сухое чирканье и каморку осветил слабый огонек. Кто-то зажёг свечу. — Зачем ты им отказал? — тихо и испуганно спросил детский голосок по-французски. — Теперь они убьют тебя. Сяо Синчэнь удивленно заморгал. Ему было дурно, он чувствовал слабость во всем теле, память с трудом восстанавливалась, а потому какая-то там опасность воспринималась очень расплывчато. Неизвестный ребенок, кажется, всё-таки девчонка, ожидала ответа пару минут, а потом вдруг щелкнула пальцами и засмеялась своей недогадливости. — Погоди минутку, — сказала она, а в следующую минуту ее юркие, быстрые руки вытащили изо рта Синчэня кляп. — Ты извини, я не смогу тебя развязать... Бэт и ее дружок могут заметить, что кто-то тебе помогает. Но зато я принесла немного еды, с кухни стащила! Ты же голоден, да? Сяо Синчэнь запоздало понял, что да, действительно, очень и очень голоден. Он слабо улыбнулся и кивнул головой. Девочка обошла его сбоку и встала, изучая расширенными слегка удивлёнными глазами. У нее в руках был зажат огарок свечи, который бросал на худое лицо и плечи слабые, золотистые блики. Взгляд Сяо Синчэня скользнул по смешным, русым кудряшкам, вьющимся у ушек и шеи ребенка, и ему отчего-то стало ее очень жаль. — Как твое имя? — спросил он и сам подивился слабости и сиплости своего голоса. Девочка подняла не него серьезные, большие глаза и сказала с достоинством, как большая: — Джейн Хилл. В ее живом, худеньком личике по-прежнему скользил интерес, жадный, прямой, наивный интерес измученного жизнью ребенка. — Долго я здесь нахожусь, Джейн Хилл? — прямо спросил Синчэнь, слегка озадаченный таким интересом. Джейн задумалась, склонив кудрявую головку на бок. — Три дня — наконец сказала она. Сяо Синчэнь ощутил как в груди у него ёкнуло. — Т...ри дня?... — наконец смог выдохнуть он, едва ворочая языком. — Как... Пр...про...шло три дн...дня?!... Голос изменил ему и Синчэнь совершенно умолк. Джейн кивнула. — Именно так, — спокойно сказала она. — Послушай, ты все это время не ел. Тебе, должно быть, очень плохо. Давай так, я помогу тебе что-нибудь съесть, а после ты задашь вопросы? Синчэнь нашёл это предложение крайне разумным. — Кстати, — продолжала между тем Джейн, осторожно отламывая маленький кусочек от какого-то пирога и поднося его к губам пленника. — Ты очень красив, друг. Я теперь понимаю, почему Бэт на тебя купилась. Может, ты всё-таки согласишься? Побудешь тут с нами немного, а потом сбежишь, если и правда не захочется, а? — Подожди, — остановил ее Синчэнь, закончив жевать. — На что согласиться? — Ну как же... — Джейн замерла, часто-часто заморгала глазами. — Погоди, друг, ты что же, совсем ничего не помнишь? Выражение лица Синчэня совершенно не вселяло надежды. Джейн почесала переносицу двумя пальцами и нахмурилась. — Слушай, — сказала он со вздохом. — К тебе приходили тут. Дружок Бэт — мистер Смит, кажется, вы его легко вспомните — он болдырь. И ещё двое, я их не знаю. Таак вот, они предложили тебе работать на них. Мистер Смит — он наш хозяин, распоряжается всем-всем, что здесь происходит. Он думал, что ты испугаешься. А ты ему отказал... Ты правда ничего не помнишь? Сяо Синчэнь не без усилия, но и правда припоминал что-то такое. Как сквозь туман вспоминал он высокого мужчину с кофейным цветом кожи, некрасивые, отталкивающие черты лица, грубую речь, оскорбительные выражения... — Что я должен был сделать? — тихо спросил он, стараясь не спугнуть хрупкую память. — Джейн Хилл, от чего я отказался? Девочка неприятно хмыкнула. — Известно от чего! — сказала она. — Здесь у всех одна служба. Он предложил тебе торговать своим телом, принося ему деньги. Ты отказался. Сяо Синчэнь резко опустил голову и зажмурился, действительно припоминая этот отвратительный разговор. Его щеки и шею залила краска. — Отвратительно! — не сдержался он. Джейн пожала узкими плечиками. — Я живу здесь всю свою жизнь, — просто сказала она. — Моя мать была проституткой, и я тоже стану через несколько лет... — Но это ужасно! — перебил ее Сяо Синчэнь. Джейн улыбнулась. — Готова спорить, что в мире куда больше людей, живущих хуже, — сказала она. — Наши девочки хотя бы всегда одеты и сыты, а клиенты им платят так, что и потерпеть можно... Знаешь, друг, тебе бы платили раза в два, а то и в три больше. Ты красив, ты молод, твоя внешность необычна для наших мест. В конце концов, ты мужчина. Сяо Синчэнь глядел на эту маленькую, тонкую девочку, не вышедшую еще из невинного возраста бантов и кукол, и у него болью щемило сердце. То, как непринужденно и спокойно рассуждала она о столь постыдных вещах, как расставляла приоритеты и мгновенно переводила все в товарную стоимость ужасало его. Он видел всю беспросветность ее положения и по доброте душевной рвался спасти, вытащить с этого дна, пока не стало слишком поздно. — Мне противно слушать об этом, — наконец сказал он, медленно и тщательно подбирая слова. — Пожалуйста, перестань. Я... Мне очень жаль, что тебе пришлось жить так и знать это. Если бы я только знал как тебе помочь... — А мне-то что? — искренне удивилась Джейн. — Ты себе помоги, если знаешь как. Чертов болдырь тебя за один отказ избил так, что ты мертвецом два дня провалялся. Если сегодня откажешь — он тебя убьет. Сяо Синчэнь ровно кивнул, однако в груди у него похолодело. Нельзя сказать, чтобы раньше смерть не грозила ему постоянно. Но даже капитан Кровь грозился смертоубийствами так, для острастки, испытывая нездоровое наслаждение от возможности кем-то распоряжаться. Теперь же он был убежден, вздохнуть не успеешь — зарежут. — Скажи, — начал Синчэнь после минуты нелёгких раздумий. — Здесь, у вас... ты видишь тех, кто к вам приходит? Верно? Джейн с улыбкой кивнула. — Всех не вижу, но многих подмечаю, — она лукаво пришурилась. — А что, друг? Зачем тебе это? Сяо Синчэнь закусил губу и наконец решился. — Не заходил ли к вам мужчина, ну, чуть пониже меня?.. — осторожно начал он. — Он был одет не по-вашему, но очень роскошно. Не видела? — Как ты косоглазый? — в лоб уточнила девчонка. Синчэнь проглотил оскорбление и ровно кивнул. — Молодой или старик? — продолжала бойкий распрос Джейн. — С лица-то как? Урод или ничего? Из добытчиков? Сяо Синчэнь хлопал глазами и пытался поспеть за мыслью. — Довольно молод, — скомканно отвечал он. — Собой ничего... Даже хорош. По-своему как-то. Да... Он капитан на одном судне, если ты об этом! Говоря все это, Сяо Синчэнь только и мог — поражаться куда это задевалась его способность четко и хорошо излагать свои мысли? Говорить о человеке, которого он знал и не знал одновременно, отвечать на простые и до одури сложные вопросы ему было тяжко. Сразу же, отвечая на что-то одно, он находил и другое, в раздумия шла новая, не вполне понятная мысль. — Не, такого не видала, — пожала плечами девочка. —Я бы запомнила, друг, ты не думай. Вашего брата сложно с кем-нибудь спутать. Что же, Синчэнь был с ней в этом согласен. — Ладно, — вздохнул он, стараясь скрыть некоторое разочарование. — Спасибо. Джейн серьезно кивнула. — Хочешь пить? — вдруг поинтересовалась она. В ее тонких руках была зажата небольшая фляга, к которой девчонка сама не без удовольствия приложилась. Несколько раз подряд. Сяо Синчэнь кивнул. В горле действительно было горько и сухо, распухший язык ворочался не без труда. Глоток спасительной влаги показался бы ему благословением Небожителей. Однако, его мечтам не суждено было сбыться. От фляги, услужливо поднесенной к самым губам, терпко разило спиртом и какими-то пряностями. — Я не пью, — со вздохом сказал Синчэнь, силясь сдержать рвущееся разочарование. — Не буду, благодарю тебя. Джейн пожала плечами и опрокинула себе в рот остатки неизвестного пойла. — Я могу сбегать на кухню за водой, — наконец сказала она. — Хочешь?... Прости, я не знала, что ты и вправду блаженный. Хуже иезуита, тьфу! Синчэнь кивнул, помедлив минуту. А что ему ещё оставалось? Джейн ушла, бросив напоследок, что лучше бы другу все обдумать и согласиться — мистер Смит шутить не станет, и если уж в первый раз отделали так, что без слез не глянешь, то теперь уж точно убьют. А жить хочется всем... За исключением идиотов. Сяо Синчэню было бы интересно взглянуть на следы прошлой беседы. Но рассчитывать на такую возможность явно не стоило. Как бы там не было, но Джейн ушла, а он остался один. Узкий чуланчик снова был погружен в полутьму, а спина и руки болели от режущих пут едва не с удвоенной силой. Сяо Синчэнь прикрыл глаза, максимально стараясь абстрагироваться от внешних неудобств, и сосредоточился на более важных вещах. В мыслях он раз за разом возвращался к злополучной ночи на «Басе», которую по праву мог считать главной причиной всех своих злоключений. По правде говоря, его сломанная жизнь была лишь трагической жертвой случайности. Не реши господин Цзинь свести счёты с капитаном Не именно этой ночью, не прибегни он к помощи вокоу, не окажись Сюэ Ян в настроении разделить со своим патроном грех за ещё одну жизнь — все было бы хорошо. Но кому было дело до судьбы Сяо Синчэня? И кто бы стал объяснять ему все эти тонкости? А потому, за свершенное расплачиваться никто не спешил, а в глазах даочжана вся вина лежала на плечах Сюэ Яна. Синчэнь искренне пытался понять свои чувства. С одной стороны, кровавого капитана стоило ненавидеть. За что конкретно — вопрос интересный, поскольку потеря доброго имени, рабство, позорная сделка, а теперь сомнительное будущее в стенах Санта-Круза — его всецелая вина и забота. Этому человеку не знакомы были понятия благовоспитанности и морали, а любые увещевания он гнал от себя прочь как нормальные люди гонят докучливых торгашей, нагруженных дребеденью. А с другой стороны, капитан Кровь спас ему жизнь. И ведь не то чтобы он ожидал чего-то в ответ — что, скажите на милость, можно получить от даоса? Невольно вспомнились похабные шутки пресловутого капитана, и Сяо Синчэнь с горечью был вынужден признать их правоту. Но и — кому скажи! — вообразить себе этого человека, расщедрившегося на бескорыстную помощь ближнему своему было сложно. Нельзя сказать, что Синчэнь не раздумывал об этом прежде. Раздумывал. Возвращался несколько раз подряд и с досадой отбрасывал, вновь и вновь выведенный из себя возмутительным словами и предосудительными действиями. И вот теперь это все разом на него накатилось, сотрясло сознание до невыносимого звона и заставило призадуматься. Не смотря ни на что, Сяо Синчэнь не испытывал к капитану прежней неприязни и брезгливой настороженности. Да что там говорить, он бы куда охотнее пошел с ним, чем с кем-либо более спокойным и рассудительным. Капитану он искренне верил. Хотя бы потому, что несмотря на жестокость, грубость и полуживотные замашки, тот причинил ему не так много вреда. Скорее уж, неумело заботился. За стенкой послышались сбивчивые, торопливые шаги маленьких ног и секунду спустя в чулан ворвалась Джейн. Синчэня поразила произошедшая с ней перемена. Девочка была бледна и растрепана, щеки раскраснелись от быстрого бега, в огромных глазах застыл отчётливые страх, а губы нервно сжимались в тонкую линию. Не говоря ни слова, она подлетела к Синчэню, дрожащими руками достала из-за пазухи кухонный нож и принялась резать веревки. — Что ты... — начал сбитый с толку Синчэнь. — Молчи, непутёвый! — зло и испуганно выкрикнула она, на секунду подняв взгляд от хитрых узлов. — Почему ты, дурень, раньше молчал, что с извергом Сюэ Яном в приятелях?! — Он здесь? — оживился Синчэнь. — А-Ян действительно здесь?!... А потом запоздало подумал, что не стоило проявлять свою радость столь явно. Да и странно-дружеское «А-Ян», которым Синчэнь никогда и не думал называть капитана, сорвалось с губ легко и почти правильно. Но сказанного не воротишь, а потому оставалось лишь сделать вывод на будущее. Джейн нахмурилась. — Надеюсь, мы толкуем об одной роже, — резко сказала она, отбрасывая в сторону безвольные путы. — Иначе, нас обоих прямо там в котлеты изрубят. Чудные вы, узкоглазые, все же. И говорите чудно... Пошли, ну! Покажись своему ублюдку и вели прекратить резню. — Резню? — тупо переспросил Синчэнь, с трудом поднимаясь на ноги. — Было б странно, если бы он с белым флагом пришел — хмыкнула Джейн. И Сяо Синчэнь решил разбираться в проблемах по ходу. Глубокие рубцы, оставшиеся от веревок, болезненно ныли. Превозмогая колющую боль от резкого притока крови, Синчэнь медленно-медленно сделал два шага вперёд, разминая пальцами болезненно ноющие кисти. Мало-помалу, он выправился настолько, что смог вполне резво пройтись по узкому коридору, всего дважды хватаясь за стены. Правда, злюка-Джейн все равно шипела и грубо покрикивала, заявляя, что "друг" плетется как черепаха. В какой-то момент коридор кончился и Синчэнь, бочком протиснувшись в узкую дверь, оказался в уже знакомом ему зале. Однако, сейчас ее было попросту не узнать. Свечей было мало и слабый свет еле-еле выхватывал добрую треть помещения. Лавки и столы были частью поломаны и перевёрнуты, а на уцелевших расплывались багряные пятна крови или распластанные в неестественных позах тела. Тут и там озлобленные, полупьяные люди перестреливались или дрались в рукопашную, а те, кто растерял оружие, с воем и грохотом катались по полу, схожие с дикими псами. Сяо Синчэнь пораженно замер, оглушенный увиденным. — Почему?... — только и выдохнул он. — Я вот тоже задаюсь этим вопросом, — усмехнулась Джейн, ощутимо ткнув замершего даоса между ребер. — С чего это ханьский мерзавец обеспокоился чьим-то отсутствием? Думаешь, я совсем дура? Нет у него друзей и быть не может. Он девок наших как кур резал, союзниками рыб и свиней кормит. Он же сумасшедший. Ему нравится убивать... Ну и кто ты такой, что он за тобой сам прибежал? — Да я и сам не знаю... — честно признался Сяо Синчэнь, а затем подозрительно сощурился. — Погоди! Что ты имеешь ввиду? — Аа-й! — досадливо отмахнулась Джейн, засовывая руки в карманы матерчатой юбки. — Слушай, просто пойми и смирись: женское сердце куда мудрее, чем телячьи мозги мужчин. Ну и что ты встал, блаженный? Успокой наконец этого дьявола! Синчэнь на ослабевших ногах приблизился к Сюэ Яну, как раз занятому неблагим делом и желающему как можно скорее отправить "рыжую шмару" Бэт вдогонку за ее разлюбезным. — Перестань, — тихо сказал он, неуверенно касаясь чужого локтя слабой ладонью. — Она не стоит того. Пожалуйста, капитан, перестань калечить людей...