Between the Lies

Гермиона скрестила ноги и разгладила лохмотья, прежде чем скрестить руки в оборонительной позиции и повернуться лицом к Драко. — Что? — мягко спросила она, изо всех сил стараясь не звучать враждебно. Он смотрел на нее несколько мгновений и кивнул. Он несколько раз открыл рот и закрыл его, затем провел рукой по волосам, заставляя ее сердце биться быстрее. — Мерлин, Драко. Ты заставляешь меня беспокоиться, — сказала она, встретившись с ним взглядом. Он испустил глубокий долгий вздох, и ее беспокойство взлетело до предела. — Что за чертовщина происходит? — Гермиона говорилашепотом, не желая кричать на него, когда он выглядел таким расстроенным. — Гермиона, я больше не могу этого делать, — сказал он дрожащим голосом. Быстро отворачиваясь от нее, его голова упала на руки Он сказал ее имя. Драко Малфой назвал ее по имени. Звук того, как имя срывается с его губ, поразил ее. Ее челюсть отвисла, когда она посмотрела на него с недоверием. — Ничего больше не имеет смысла, — продолжил он, прерывая ее мысли. Теперь он смотрел в землю. Гермиона проигнорировала желание подойти к нему, обнять и утешить. «Точно так же, как я делаю со своими друзьями», — сказала она себе. Вместо этого она села в кресло, держась за бедра, костяшки пальцев болезненно побелели, когда ей хотелось остаться на месте. Все это вполне могло быть частью какой-то заблуждающейся игры, нельзя ему доверять, напомнила она себе. — Что не имеет смысла? — спросила она твердым и ровным голосом. Он снова посмотрел на нее встревоженными глазами, он ей тоже не доверял. Он тяжело сглотнул. — Снейп хотел, чтобы я его убил, — сказал он почти шепотом. Гермиона до боли сжала пальци. Она заставила себя не реагировать. — Я в этом сомневаюсь, — сквозь зубы ответила Гермиона. — Ты не понимаешь — то, что он сказал, не оставило мне выбора, — сказал Драко надрывным голосом. Теперь он стоял, положив руки на голову и выдыхая тяжелые порывы воздуха, когда собирался с силами. Гермиона почувствовала головокружение. Она не хотела больше разговаривать. Не хотела играть в эту игру, какой бы она ни была. — Он не сопротивлялся, — сказал Драко, прерывисто дыша. Он упал на колени перед ней, — он мог бы дать отпор, — его голос дрожал от каждого слова, —он не поднимал палочку! А потом он… он... — он не смог закончить. Теперь слезы текли свободно. Ее глаза расширились, все ее тело гудело от желания ответить ему, утешить его. Она не понимала, что происходит, но не могла видеть его таким. Если это была игра, Драко не выигрывал. — Тогда он что? — спросила Гермиона, ее голос звучал с легкой дрожью. К черту самообладание, ей нужно было знать, что заставило Драко вот так сломаться. — Он дал мне свои воспоминания, — тихо сказал Драко, его слезы утихли. — ОН ЧТО? — Гермиона взвизгнула и вскочила со своего места прочь от него, непреднамеренно зацепив его в процессе. На этот раз она обхватила голову руками, когда ее мир рухнул. «Он лгал», — повторяла она себе снова и снова, начиная шагать. Он внимательно наблюдал за ней, вытирая лицо и поднимаясь на ноги. Что он знал, что ему показал Снейп? В этом не было смысла, никакого, он лгал. Миллионы мыслей и вопросов всплыли на поверхность ее разума, у нее заболела голова, она почувствовала себя уставшей и измученной. Паника сменилась истощением. Что, если Снейп был не на их стороне? Если он ее предал — все это было напрасно. Она была на грани. — Мне нужно, чтобы ты сказал мне правду. Мне нужно, чтобы ты поговорил со мной. Я не хочу вытягивать это из тебя, — Драко говорил теперь более спокойно. — Гермиона, что я увижу в воспоминаниях Снейпа? Гермиона уставилась на него. Голова у нее пульсировала, и по ее лицу текли слезы. Мир был перевернут. Ее разум работал быстро. — Ты… ты их не видел? — спросила она, понимая, что вопрос был риторическим, она раздумывала вслух, продолжая ходить. Ее защита была подорвана, в том числе и ее здравый смысл. — Нет, найти Омут памяти сложно, просьба о таком может вызвать подозрение, — сказал Драко, его голос звучал ближе. Конечно. Волан-де-Морт сам захочет изучить все собранные воспоминания. Это заставило Гермиону задуматься, почему Драко не отдал их, будучи верным слугой, которым он должен был быть. Паника несколько улеглась, но она немогла назвать это. «Еще есть шанс, что он лжет», — сказала она себе. — Почему ты не отдал их своему хозяину? — спросила Гермиона, не в силах скрыть свое презрение. Драко был теперь рядом с ней, лишая возможности продолжить шаг. Она остановилась и отвернулась, — Я должен сказать тебе кое-что еще, — казал он, его руки нежно обхватили ее лицо, заставляя ее смотреть на него. Гермиона была поражена его близостью, напряжением в его глазах и тем, насколько разбитым он выглядел. — Скажи мне, — прошептала она. Он крепко зажмурил глаза, его лицо болезненно скривилось. Секунды казались часами, и она собиралась с силами, думая о Гарри, Роне и Джинни. Лицо каждого члена Ордена вспыхнуло в ее голове, когда она представила, как их имя сходит с губ Драко. — У нас нет твоих родителей. И никогда не было. Их так и не нашли. Она не могла дышать. Драко держал ее за руки, чтобы она не упала. — Не лги мне, — сказала она хриплым голосом и недоверчиво покачала головой. — Я не лгу. Моему отцу было поручено найти их и поэтому он уехал в Австралию, но любые следы Вендела и Моники Уилкинс исчезли примерно через неделю после того, как тебя поймали. Отец везде искал. Он был сурово наказан, — сказал Драко понизившимся голосом. Гермиона прерывисто вздохнула. Она чувствовала что-то вроде счастья, может быть, облегчения, но это быстро сменилось сомнением и замешательством. — Я не понимаю, — сказала она больше себе, чем ему. — Я солгал тебе о твоих родителях, чтобы проверить тебя. Я убедил Темного Лорда, что ты веришь в то, что они у нас. — Я поверила тебе! — Гермиона сорвалась на визг. Ярость кипела внутри нее и она яростно вцепилась в его свитер. — Я знаю, я видел это в твоих глазах той ночью. Когда ты наконец пришел в сознание, — его глаза смотрели на нее непоколебимо, умоляя поверить ему. «Я чертова дура», — подумала Гермиона. Она мысленно себя избивала, потому что поверила ему. Она закрыла глаза и наклонилась к нему ближе. Его дыхание было резко ощущалось на ее щеке, один из его больших пальцев погладил уголок ее губ. Она открыла глаза, чтобы снова спросить его, почему она здесь, когда его губы врезались в ее. Гермиона ахнула от шока, и Драко прижался сильнее, его язык проскользнул между ее губ, отчего по ее спине пробежали мурашки. Она застонала ему в рот, и он проглотил этот звук. Он целовал ее с напором, его губы были жестокие, его руки скользнули по ее волосам, запутывая пальцы в ее кудрях. Он толкнул их назад и не останавливался, пока ее спина не столкнулась с холодным стеклом. Он отпустил ее волосы, и его руки спустились к ее талии, его пальцы впились в ее бедра. Гермиона поцеловала его в ответ, так же отчаянно, ее пальцы скользнули по его груди и шее. Она зарылась руками в его волосы, крепко сжав их в кулак. Он застонал — глубоким гортанным звуком, и она почувствовала, как звук его голоса завибрировал в ней и пустил импульсы к низу живота. Драко прижался губами к ее челюсти, лаская ее губами. Она захныкала, когда он достиг особенно чувствительного места и остановился, посасывая этот конкретный участок кожи, используя свои зубы, чтобы нежно прикусить то место, где челюсть переходила в ее шею. Гермиона прижалась к нему, вцепившись в его волосы. Его пальцы обхватили ее бедра, заставляя обхватить его ногами, когда он прижался к ней между бедер, толкая ее обратно на холодное стекло. Гермиона задыхаясь, застонала, закрыв глаза, когда его рука двинулась к ее животу. Она чувствовала его повсюду, но особенно между бедрами, где она ужасно пульсировала. — Посмотри на меня, — приказал Драко. Ее глаза распахнулись по его команде. Она встретила его взгляд темными и безумными глазами. Что-то в ее взгляде на мгновение промелькнуло — и все остановилось. Драко потянулся к ее ноге и расслабил ее хватку, осторожно опуская ее вниз. Гермиона чувствовала себя неуверенно, ее губы распухли, она поняла, что тяжело дышит, ее сердце бешено колотилось. Она прислонилась к стеклянной стене для поддержки, пытаясь успокоиться. Она чувствовала себя ужасно сбитой с толку и дезориентированной. Затем он отошел от нее, его дыхание опять стало нормальным. Он отвернулся и начал расхаживать. Понимания всего, что произошло, обрушился на нее, когда он перестал поглощать все ее чувства. Начали возникать вопросы. Ее родителей не пытали. Они где-то были живы. Ей нужно было их найти. Кто их вытащил? И Снейп. Почему он не сопротивлялся? Какие воспоминания он оставил Драко? — Драко… — начала она, осознав, что ее губы перестали ее слушаться. — Я знаю, мне очень жаль. Это была ошибка, — сказал он, перебивая ее. Его слова были похожи на пощечину. Гермиона на мгновение застыла. Говоря себе, что она поняла. Это был очень напряженный момент, он, очевидно, был очень расстроен. Он действовал, не задумываясь. Гермиона не была из тех девушек, которых такой парень, как Драко Малфой, будет хотеть. Она взяла себя в руки за секунды. Скрывая свои эмоции. Это была ошибка, он был абсолютно прав. — Да, конечно, — согласилась она, прочищая горло. — У меня есть вопросы. Если ты все еще хочешь поговорить, говори. Он молчал. Гермиона не хотела смотреть на него прямо сейчас, она не могла. В противном случае она могла бы почувствовать себя обиженной или отвергнутой, или и то, и другое, и она не думала, что сможет снова перенести боль. Она хотела сосредоточиться на самом важном. «Они никогда не целовались, — решила она. — Этого никогда не было». Гермиона вернулась к стульям и села. Драко шагал еще несколько минут, а затем присоединился к ней. — Волан-де-Морт знает, что ты убил Снейпа? — спросила Гермиона, когда он снова сел. Драко кивнул. — Но он не знает о воспоминаниях Снейпа… — она ​​увидела, что его глаза сузились. — Я просто думаю вслух, извини, — сказала она, прежде чем он бы вспыхнул яростью. — Почему ты сказал мне? — спросила Гермиона, вопрос вырвался раньше, чем она смогла обдумать его, но она стояла на своем. Драко на мгновение закрыл глаза. Как будто он решал, быть с ней честным или нет. — Потому что мне нужна твоя помощь, — наконец сказал он. — С твоей миссией? Я уже сказал тебе все, что помню, — она была сбита с толку тем, что ему еще что-то нужно от нее. — Нет, я имею в виду да, и это тоже. Мне нужно, чтобы ты помогла мне найти способ убить его… — Драко резко остановился и схватился за свое левое предплечье, зашипев сквозь зубы. Гермиона смотрела на него в ошеломленном молчании. — Меня вызывают, — нервно сказал он, поворачивая шею, пытаясь снять напряжение. — Ты прямо сейчас уходишь? — спросила Гермиона с нарастающей паникой. — У меня нет выбора, — прошипел он ей. Холодность в его голосе и глазах начала возвращатся. — Циско Пунокана, — повторил он. — Да, — Гермиона взвизгнула, успокаиваясь. Он кивнул и вышел из комнаты, на мгновение зайдя в ванную. Когда он появился через несколько секунд, он был одет во все черное — снова Пожиратель Смерти. Гермиона съежилась от этого зрелища, ужасная мысль билась в ее голове — она поцеловала Пожирателя Смерти. Драко ушел, даже не взглянув на нее. Она наблюдала за его спиной, когда он покидал виллу ступая в камин, исчезая в изумрудном пламени. Она оставалась такой долго. Прокручивая в голове каждое слово их разговора, отгоняя воспоминания об их горячем поцелуе и сосредотачиваясь на всем остальном. Это было потрясающе. Она задавалась вопросом, как ее родителям удалось сбежать. У нее были подозрения, но она не могла быть уверена. Это было тем, о чем она никогда ни с кем не говорила, даже с Гарри, Роном или Джинни, все они понимали потенциальную опасность. Гермиона несколько раз сбегала, чтобы навестить их, всегда одна, чтобы увидеть их на расстоянии. Во время одного визита она притворилась частью исследовательской группы, просто чтобы поговорить с матерью, зная, что она откроет дверь и сэкономит несколько минут. Ей было так больно стоять перед матерью и не видеть в ее глазах ни малейшего проблеска узнавания. Она не помнила уже год. В последний раз она навестила их в тот день, когда согласилась на миссию Снейпа, после того, как он полностью объяснил масштабы своего плана. Она ушла попрощаться, тихо и издалека. Она решила, что пока у Волан-де-Морта нет ее родителей, ей все равно, где они. Гермиона больше никогда не будет их искать. Она смирилась с этим и перешла к следующему моменту этой ночи. Гермиона подумала о признании Драко — он хотел смерти Волан-де-Морта. Это могло изменить все, но ей нужно было быть уверенной в его верности этому делу. Было что-то такое, что не позволяло ей просто поверить ему на слово. Ей нужно было что-то, доказательства или что-то взамен, хоть что-то. Гермиона знала, что она не в состоянии вести переговоры, но ей нужно было попробовать. Он мог заставить ее сделать что угодно, напомнила она себе. Однако он этого не сделал. Это тоже что-то значило, это должно было что-то значит. Она подумала о Драко, упавшем перед ней на колени. Отчаяние в его глазах, страх в его голосе. Было ясно, что он боролся со своей миссией и своим участием в войне в целом. Он почти обнажился перед ней и был близок к тому, чтобы поделиться своими секретами. Она это почувствовала. Но что-то его остановило, что-то в ее вопросах. Он с подозрением относился к ее причастности к Снейпу, ее обучению. Он не стал бы разговаривать с ней, не попросив рассказать больше. Он просил ее правду, умолял ее об этом. Затем он поцеловал ее, она вздохнула, думая о том, как ощущались его губы. У нее было желание забыть об этом, но воспоминания продолжали всплывать в ее голове. Он поцеловал ее, как никто никогда не целовал, потому что она никогда не подпускала никого к себе достаточно близко. Гермиона была уверена, что никто снова не станет ее так целовать. Это было страстно, грубо и изнурительно. Ее тело ожило от его прикосновения, чего она не могла себе позволить. «Это ошибка, — сказала она себе. — Как он и сказал. Ошибка, которая больше не повторится». Это был странный, эмоциональный, ошеломляющий момент, вот и все. Были дела поважнее, насущнее. Ей нужно было забыть о поцелуе Драко. Самое главное, ей не нужно было думать о вполне реальной возможности того, что он сделал это, чтобы обезоружить ее из-за того, что он знал то, о чем ему поведал Волан-де-Морт. Гермиона вернула свое внимание Снейпу. Ей нужно было полностью оживить воспоминания о его плане. Раньше она воздерживалась от этого из опасения, что Волан-де-Морт снова ее допросит. Она все еще не могла быть уверена, что он ее не вызовет, но ей нужно было пойти на такой риск. Она закрыла глаза и погрузилась в себя, впадая в знакомый транс. Теперь, когда ее воспоминания были лучше организованы, процесс стал легче. Гермиона провела много часов за последние пару недель, перебирая свои мысли. Внешне она казалась спящей, и отчасти ощущения были очень похожи, учитывая, как долго длилось состояние транса, поскольку она делала все возможное, чтобы исправить повреждения на поверхности своего разума. Теперь она быстро ориентировалась в нем. Она быстро подходит к концу, ее отвлекают лишь минимальные мысли и вопросы. Она достигла барьера, с легкостью проплыла через него и скользнула к последней Сфере. Вытаскивая секреты, скрытые среди ее воспоминаний о Гарри. Маленькие мысли, как записки, были разбросаны по ее поверхности, ведя ее к этому месту. Некоторые были инструкциями, другие — предупреждениями. Снейп помог ей настроить интуицию. Гермиона полностью отыскала план Снейпа. Выделяя из него определенные аспекты и разделяя их. Вещи, которые она могла бы безопасно вынести с собой на поверхность, без ущерба для их плана, с минимальным риском. Она почувствовала укол сомнения, и Гермиона послала рябь, прося совета. Воспоминания о Снейпе возникли сами собой, не было ни звука, ни запаха, Гермионе это показалось любопытным. Воспоминания скакали, и она наблюдала, как Снейп протягивает ей рецепт зелья, текст был немного туманным, и она не могла разобрать детали. Она увидела, как ее глаза расширились при просмотре списка ингредиентов в рецепте, она что-то прошептала Снейпу, и он на мгновение отошел, чтобы порыться в своей кладовой. Через несколько мгновений он вернулся с маленькой бутылкой с радужным туманом внутри, на этикетке было написано «Сущность Андской лагуны». Гермиона добавила это воспоминание к другим, которые она вытянула, чтобы вернуть их на поверхность. Остальные воспоминания преобразовались обратно в Сферу, и она надежно закрыла ее за барьером. Когда Гермиона вышла из транса, ее охватило легкое чувство паники. Она обнаружила информацию, которая была специально скрыта. Информация, которая потенциально может, по крайней мере частично, поставить под угрозу миссию, если Волан-де-Морт снова ее допросит. Гермионе оставалось только надеяться, что она приняла правильное решение. Ее глаза прищурились от ярко золотых солнечных лучей — сейчас было утро. Было невозможно отследить время, пока она находилась в оклюменции. Она быстро огляделась, все еще одна. Драко еще не вернулся. Наступило изнеможение, и Гермиона не сопротивлялась ем. Она залезла под одеяло и уснула. Когда она проснулась, солнце уже садилось. В животе урчало, но на прикроватной тумбочке не было тарелки с едой. Драко все еще не вернулся. Он никогда раньше не уходил так надолго. По крайней мере, она так думала. Гермиона не особо обращала на него внимание последние пару недель. Ужасное осознание внезапно вспыхнуло в ее голове. Что если Драко умер? От этой мысли у нее заболела грудь, перехватило дыхание. Она приказала себе расслабиться и посчитать в уме. Он не умер. Он не мог. Но если он умер — она оказалась здесь в ловушке. Кто-нибудь знал, что она здесь? В этот момент крыльцо осветило ярко-зеленое пламя, и Драко, споткнувшись, двинулся вперед. Гермиона вздрогнула от этого зрелища. Он сделал несколько шагов и упал на колени. Гермиона закричала, выскочив из постели и вылетев через стеклянную дверь. Она добралась до него в считанные секунды и застыла при его виде. Он был ранен, его руки были в крови, и он сгорбился. Без своей магии она не могла занести его внутрь. Гермиона толкнула его на спину, и он издал слабый вздох. Она медленно начала проверять его руки, ноги, ощупывая его всего, но не находя никаких повреждений. Подняв его плащ, она внимательно ощупала его живот и обнаружила, что у него несколько слоев одежды. Думая, что его раны могут быть скрыты под ними, она начала поднимать джемпер, который он носил под плащом, и рубашку с пуговицами под ним, и начала в спешке рвать пуговицы. Бледная кожа Драко сияла в свете темнеющего неба. Толстый серебристый шрам спускался вертикально вниз по его животу, Гермиона ахнула, когда провела по нему до его груди. «Нет крови», — подумала она. Он не истекает кровью. Это была не его кровь. Она смотрела на его лицо с закрытыми глазами и отвисшим ртом. Он тяжело дышал, но дышал ровно. Гермиона снова стянула с него одежду. Неуверенная в том, что именно нужно для него сделать. Он был жив и дышал, вот и все, что сейчас имело значение. — Драко, — мягко сказала она, пытаясь разбудить его, нежно касаясь его лица. Ничего такого. — Драко! — на этот раз она повторила немного громче, отталкивая его подбородок в сторону и несколько раз надавливая. Он ненадолго открыл глаза, его рука потянулась к ее лицу. — Гермиона... — прохрипел он. — Я… сплю, — и он снова отключился. Она немного запаниковала, когда его глаза снова закрылись. Что делать, если у него сотрясение мозга или он был поражен проклятием? Она не могла понять, что случилось, и без палочки в руке, внутри нее закипало разочарование. Гермиона встала и подошла к камину, схватив немного пороха, она крикнула: «Малфой-Мэнор». Ничего не случилось. Она смотрела на спящего Драко. Идея пришла ей в голову. — РАКС! Прошло несколько минут, прежде чем она услышала громкий треск трансгрессии. Гермиона еще никогда не была так счастлива видеть пожилого эльфа. Она обняла его, всхлипнув, облегчение захлестнуло ее. Эльф был недоволен и оттолкнул ее, его лицо исказилось отвращением. — Прости. Это Драко, ему нужна помощь, — быстро сказала Гермиона, отходя от маленького эльфа. — Мастер Драко спит, — сказал эльф, глядя на распростертую фигуру Драко, а затем оглянулся на нее, как будто она была тупой. — Можешь ли ты проверить, не ранен ли он, пожалуйста, — умоляла Гермиона, изо всех сил стараясь сдержать растущее в ней разочарование. Ракс обошел Гермиону и подошел к телу Драко, протянул костлявую морщинистую руку, которая зависла над его лицом. — Мастеру Драко больно, Ракс не может помочь, — сказал эльф, и на его глазах выступили слезы. Гермиона ахнула. — Почему… почему? — дрожащим голосом спросила Гермиона. — Темный Лорд причинил боль мастеру Драко, Ракс не может помочь. Мастер Драко должен спать сейчас, — мягко сказал Ракс, слезы текли по его морщинистому лицу. Грудь Гермионы сжалась от ярости. Этот гребаный монстр. — Он будет в порядке? — спросила она. Ракс кивнул, а затем отступил назад и с треском исчез! Гермиона подумала о том, что сказал Ракс не мог помочь Драко. Она задавалась вопросом, приказал ли Драко этого не делать, или ему нельзя было помочь из-за того, что с ним сделали. Она пожалела, что не задала ему еще вопросов. Она вернулась в комнату и вытащила несколько подушек и одеял, принесла их туда, где лежал Драко, и сделала все возможное, чтобы ему было удобно. Она поколебалась, прежде чем лечь рядом с ним. Гермиона некоторое время смотрела на него, запоминая его черты, пытаясь не думать о том, почему это так важно. Когда эти забытые мысли угрожали превратиться в головную боль, она обратила свой взор к небу. Некоторое время она просто наблюдала за звездами, считая их и пытаясь назвать их по мере того, как они становились более яркими в темнеющем небе. Она делала это, пока звезды не погасли, и она снова не уснула. Гермионе снились теплые руки и нетерпеливые губы, ощущение холодного стекла на спине и шелковистые светлые волосы между пальцами.