***
— «Ооооой, кто это? Неужели наш мальчишка-драчунишка?» — «А знаете, где он провёл каникулы???» Сердце рыжика дрогнуло. — «Ну и? Где же?» — заинтересовалась большая часть ребят. — «В лагере для проблемных подростков! Может он вылечился и теперь нормально себя вести будет? Хотя такие, как он не меняются!» — «Ну ничего себе!» Сердце Чуи сжалось в комок. Как он узнал? Теперь он будет ещё бóльшим позором всего класса. Тут к нему подошёл огромный, прыщавый пацан с малюсенькими свиными глазёнками, и заговорил противным хриплым голосом. — «Хэй, проблема ходячая, вылечился ты там? Сейчас и проверим!» С этими словами пацан врезал Чуе по лицу. Того передёрнуло от боли, от которой он уже отвык, и поток боли преобразовался в поток ненависти. — «Нет. Не вылечился.» — грубо отчеканил Накахара и врезал в ответ. Пацан схватился за щёку и отошёл. Все в классе вразнобой начали кричать и смеяться. — «Не вылечился!» — «Больной!» — «Опасный!» — «Ненормальный!» Чуя пошёл к своему месту. Он не ожидал, что сзади на него напрыгнет оправившийся пацан и повалит на пол. Класс взорвался смехом вместе с поцаном, придавившим рыжика к земле.***
Отпросившись на уроке в туалет, Накахара брёл по коридору. Ученики, как и всегда, убедили учительницу, что Чуя просто упал, и всё нормально. Зайдя в туалет, подросток подошёл к зеркалу. Щека и лоб разодраны, по носу со лба стекает дорожка крови. С щеки кровь капала на одежду, из-за чего рубашка стала красной сверху. Вздохнув, парень принялся умывать лицо водой. Когда кровь была смыта, Чуя кое-как, руками, отстирал невысохшую кровь с рубашки и вернулся в класс.***
Выходя из школы, Накахара не хотел звонить Осаму. Настроение было очень паршивым, и передавать его парню не хотелось. Но прежде чем тот вышел на дорогу, Дазай сам позвонил. Чуя, стиснув зубы, ответил.***
— «Привет, солнышко! Как первый день? Плохо приняли, или лучше стало? Дрался?» — «Привет, Дазай. Нет, не дрался. Приняли нормально, ничего такого, всё было хорошо» — «Правда что ли? Я очень за тебя рад! Что планируешь делать?» — «Дз» — «А если честно? Кто-то говорил, что дз не делает)» — «Да не знаю я, что буду делать. В комп позалипаю наверное» — «Глаза сильно не порти, ладно? Больше часа не сиди, сделай перерыв и покушай например» — «Окей. А у тебя какие планы?» — «Ну, первый день после каникул ведь... Мы с классом договорились в мак пойти, отметить начало четверти» — «Круто» — «Мы вернёмся часов в 5-6, я тебе напишу, ладно? Если что-то будет нужно, пиши в любой момент, я всегда тебе отвечу)» — «Хорошо, спасибо» — «Ну... Тогда пока, Чу-Чу?» — «Ага, пока, зай» Накахара сбросил трубку.***
Вот и дом. Благо, сегодня родители будут поздно, и сейчас там никого. Войдя, рыжик бросил на пол рюкзак и куртку и побрёл в ванную. Открыв дверцу шкафчика, достал аптечку, а из неё перекись, йод и пластыри. Драка дракой, а если не обработать раны, быстро они не заживут, а Чуя и так завтра получит новые. Обработав лицо и заклеив болячки пластырями, подросток пошёл в комнату и сел за компьютер.***
Через час он выключил комп и плюхнулся на кровать. Всё-таки Дазай попросил не сидеть больше часа. Следующие пару часов Чуя залипал в тиктоке и просто валялся. Потом, посмотрев на пластыри, пропитанные йодом и кровью, он решил их переклеить, но тут зазвонил телефон. Дазай звонил по видео. — «Блять...» Пришлось ответить. Накахара не хотел говорить о ранах, поэтому сел спиной к экрану, притворяясь, что читает.***
— «Чу-Чу. Ну-ка повернись. Ты чего там прячешь, а?» — «Ничего. Я читаю» — «Солнце. Я же вижу, что что-то не так. Если не повернёшься — я обижусь!» — «Л-ладно...» Рыжик начал с опаской поворачиваться. — «Солнышко... Что у тебя с лицом??? Всё-таки не приняли в школе??» — «Да...» — «Я ещё днём почувствовал, что у тебя что-то стряслось. Ты говорил очень неохотно. Раны обработал?» — «Да, конечно. Я это каждый день делаю. И завтра новые будут..» — «Чуечка... Бедный ты мой... Давай я тебя завтра же заберу??? Я не хочу видеть тебя таким...» Чуя тяжело вздохнул. — «Зай, ну ты же сам понимаешь, что мы не можем...» — «Я скоро приеду, ладно? Держись, солнце! Настроение испортили тебе, да? Как ты вообще? Можешь всё мне высказать!» Тут Накахара снова вспомнил лагерь... Те леса, каждый день, проводимый с Дазаем у озера... Он вдруг почувствовал в Осаму такую опору... Он почувствовал себя таким нежным и уязвимым перед ним, прямо как в лагере. Ему этого не хватало. Эмоции взяли верх, и их голубых глаз ручьём полились слёзы. — «Я надеялся, что всё будет не так... Что все забудут... Что меня не будут бить... Что мне не придётся бить... Кто-то прознал, что я был в лагере для проблемных подростков... Меня там никогда не примут...» Брюнет пытался успокоить бедного парня. — «Солнышко моё. Ты же можешь быть другим. Может, если ты покажешь, что ты больше не бьёшь, им станет неинтересно над тобой издеваться? Ведь там, в лагере... Я знал тебя другим. И сейчас вижу тебя другого. Ты такой красивый. У тебя самая прекрасная и светлая душа из всех, кого я знаю, у тебя чистое нежное сердце» Накахара вытер слёзы рукавом. — «П-правда?» — «Конечно правда. Я тебя люблю и врать никогда не буду, ты же знаешь)» — «Я тоже тебя очень люблю. Ты думаешь, стоит попробовать? Ты уверен?» — «Да. Если станет хуже я в этот же день приеду и заберу тебя, договорились?» — «Мы ведь не можем...» — «Мне плевать. Если над тобой будут так издеваться, легче суициднуться, чем смотреть на это» — «Про суицид не шути!» — «Ладно-ладно) А вообще, это не шутка» В дверном замке щёлкнул ключ. — «Ой, родаки... Блин! Спасибо тебе, пока! Я напишу позже, ладно?» — «Буду ждать, солнце моё»