Альтернатива

До конца занятий Лайн досидел с трудом, ухитрившись, всё же, не попасть в неприятности. Немало помогла в этом подготовка домашних заданий, за выполнением которых присматривала Эмили. То есть, как присматривала. Лайн вечером сидел рядом с ней за одним столом и занимался вынужденным бумагомарательством, а девушка время от времени просила у него советов с уроками. Приходилось соответствовать. В итоге — и первый, и второй учебный день новой четверти прошли вполне успешно. Вот только Лайн всё больше беспокоился о неотвратимом наказании за старые, блин, поступки. И потому, едва уроки закончились, быстро собрался и дёрнул на автобусную остановку, сказав Эмили, что поехал по делам. О «проработке» девушка не напоминала, но явно не забыла, так как серьёзно попросила вернуться пораньше. Эх, не знала она, что Лайн в интернат именно за выволочкой и собрался — чтобы лишний раз девчонку не волновать. Прислушавшись к себе, Лайн определил, что кроме благородного порыва имеется и ещё один повод: откровенного разговора с Эми о собственных ошибках очень не хотелось. Особенно, разговора на лавке, с выставленной голой задницей, по которой может нехило прилететь розгами. Ну его. Добрался до нужной остановки Лайн быстрее, чем хотел бы. Обойдя здание интерната, парень миновал центральный и боковой входы и подошёл к отдалённой невзрачной двери. Именно там дежурил кто-нибудь из воспитателей, чтобы разбираться с выходками «приходящих», а не только проживающих в интернате воспитанников. Воспоминания Лайна о прошлых визитах сюда были далеки от радужных. Правда, доставалось ремня за дело, но крепко, и свои взвизги и вихляния наказываем местом юноша не забыл до сих пор. Подняться на невысокое крыльцо стало сродни подвигу, а уж перестать мяться у двери и медленно шагнуть через порог — Лайн сумел лишь напомнив себе, что чем быстрее «отстреляется», тем быстрее сможет отсюда сбежать. И не вспоминать о порке как минимум ещё дней десять, если не накосячит в промежутке. Мысленно обругав контроль-браслет последними словами (вслух не рискнул), Лайн решил, что ни за что больше не даст повода нацепить на себя эту гадость, даже если придётся стать примерным школьником. Повесив куртку на один из вбитых в стену крючков, Лайн подошёл к столу, за которым сидела женщина в форме. «И что ей сказать? — задумался парень. — Направления от школы нет, официального вызова нет, только дата в контроль-браслете». — В чём дело? — спустя минуту спросила женщина. — На порку, что ли, пришёл? — Да, — с заметным облегчением кивнул Лайн, избавленный от необходимости пояснять ей причину самовольного визита. — Куда мне с этим? Он приподнял рукав, демонстрируя браслет. — Прямо по коридору, последняя дверь, — без промедления отозвалась женщина. — Сейчас дежурит мэссэд Нирс. Подсказав направление, женщина потеряла интерес к молодому нарушителю, коим, должно быть, в её глазах виделся Лайн. Воспользовавшись тем, что она не стала расспрашивать подробности, парень быстренько проскочил пост и зашагал вглубь коридора. Кабинет другой, в нём ещё бывать не доводилось, а воспитатель незнакомый, но юноше на это было наплевать — гораздо сильнее его заботила грядущая процедура. Других провинившихся, кроме самого Лайна, не наблюдалось, и потому не пришлось подпирать плечом стену в ожидании своей очереди. Перед нужной дверью Лайн притормозил, набираясь храбрости. Но лишь на пару вдохов, понимая, что если не решится сразу — не решится и за час. Поэтому постучал и, дождавшись разрешения, зашёл в кабинет воспитателя. — Здравствуйте, мэссэд, — вежливо начал Лайн, потому что дерзить дисциплинаторам было себе дороже, и вновь показал контроль-браслет. — Я на беседу. Мэссэд Нирс тоже, как и та женщина, был облачён в форменную одежду и сидел за рабочим столом. Лайн подозревал, что в одном из ящиков могут лежать инструменты для наказаний, потому поглядывал с опаской не только на мужчину, но и на стол. — Здравствуй. Проходи, — ровным тоном велел мэссэд. — Не помню тебя, новенький? Лайн помедлил и кивнул. Прикрыл дверь и подошёл, так что теперь между ним и воспитателем оказалась преграда в виде стола. — Тогда объясняю порядок. Кратко рассказывай о поведении за прошедшие сутки, после чего показывай замечания, если они есть, — начал мужчина, и Лайн заволновался. Кажется, его поняли немного не так. — Затем обсуждение и, если требуется, наказание. Тебя ещё ни за кем определённым не закрепили, так? Под испытующим взглядом Лайн заволновался ещё сильнее и промолчал — пересохло во рту. — Если пришёл сам, не в назначенное время, значит — ответственного за тебя воспитателя ещё нет, — мужчина продолжал строго смотреть, отчего Лайну захотелось слиться с занавесками. — Или есть? Ну-ка, давай рассказывай, не нравится мне твоя реакция. Юноша и сам чувствовал, что бледнеет, но поделать с собой ничего не мог. — Да я… Блин, — растерялся Лайн, попытавшись объяснить, но растеряв все слова разом. — Ну, за мной уже как бы присматривают, то есть, присматривает… Эми. Она просто знахарка, и я подумал… — Подумал, что хочешь её жестоко подставить? — ледяным тоном спросил мэссэд, глядя по прежнему прямо в глаза, прямым и острым взглядом. — Нет? — прокомментировал он ошеломлённый вид подростка. — Тогда зачем пришёл? От удивления Лайн даже отшатнулся. — В каком смысле — подставить? Да я её просто волновать лишний раз не хотел, мне розгами назначено! — выпалил сердито Лайн, умолчав о менее героических причинах. — Она всё равно постоянно рядом, я и подумал, что разок можно не трепать девчонке нервы. — М-да, тяжёлый случай, — в свою очередь удивился мужчина, что ясно просматривалось даже сквозь его спокойный вид. — Иди сюда, контрольщика по номеру пробью. Как там тебя зовут? — Лайн. Парень обошёл стол и протянул руку, позволяя мэссэду Нирсу прочитать кодовый номер браслета. После чего мужчина запросил информацию из личного дела Лайна и вывел её на экран монитора. Отгонять любопытно сунувшегося поближе юношу мэссэд не стал. — Действительно, есть кому тобой заниматься, — читал, одновременно комментируя, мэссэд. — Девушка назначена мэсс Фирией. Ответственная, собранная и, вдобавок, староста класса. Так. Справляется, похоже, неплохо: отчёты оформлены как положено, нужные формы заполняются ежедневно, искин отмечает значительные улучшения в твоём поведении — особенно в школе. Он помолчал, задумчиво глядя на юношу. Лайн не понимал, что сделал не так, но начинал догадываться, что с этим визитом конкретно лопухнулся. Надо было, похоже, идти к Эми домой и не выдумывать. Но так не хотелось!.. — Твой мотив понятен, поэтому я склонен спустить тебе эту выходку с рук, — наконец продолжил мужчина, постукивая по столешнице подушечками пальцев. — И даже проведу с тобой требуемую работу. Однако, если окажешься здесь для наказания ещё раз за этот месяц — не важно, по своему желанию или против такового — Эмили отстранят. Ей будет назначен штраф за недобросовестное выполнение обязанностей, а тебя переведут под крыло к одному из наших сотрудников. Замерев на месте, Лайн лихорадочно пытался вспомнить, что там Эми рассказывала о правилах. Слушать он тогда не желал, но она, вроде, такого и не говорила? Лайн бы точно не забыл. Интересно, не хотела беспокоить? Или, наоборот, давать повод для шантажа? Вопросов появилось больше, чем юноша мог позволить себе спросить. Поэтому он ограничился коротким: — Что за штраф? Хотелось знать, чем рисковала Эми, соглашаясь с ним возиться. В том, что её просветили во всех мелочах, Лайн даже не сомневался. — Строгое дисциплинарное взыскание, — жёстко произнёс мэссэд. — Что означает порку розгами: от тридцати до пятидесяти ударов, и соответствующую запись в личном деле. Так, говоришь, волновать не хотел? Лайн замер, не смея шелохнуться. То есть, если бы его хоть раз загребли в интернат во время месяца с контроль-браслетом на руке, Эми бы… высекли? Но это же нечестно, она-то причём? — Я не знал, — сглотнул парень, с тревогой посмотрев на воспитателя. — Эми не рассказывала, а я просто не подумал, что так может быть. Вы же не будете?.. Ну, наказывать её? Такого, правда, не повторится! Если бы можно было вернуться на час назад и переиграть, Лайн бы ни за что сюда не поехал. — Сказал же, на первый раз — забудем, — произнёс мужчина. — Но девочке я, пожалуй, отправлю приглашение на дополнительные уроки. Она не должна была скрывать от тебя столь важный момент, и это меня беспокоит. — Не надо, — всполошился Лайн, поняв, что вновь добавил Эмили хлопот. — Она бы, может, и рассказала, но я не хотел слушать про всю эту систему вообще ничего. Ненавижу правила. — Разберёмся, — пообещал мужчина, отчего Лайн опустил голову и вздохнул. Ну вот, всё-таки последствий избежать не выйдет, а ведь правду сказал. Не желал слушать и отмахивался, переводил тему или уходил из комнаты, игнорируя попытки Эми поговорить. Кое-что, конечно, послушать пришлось, но далеко не всё. — Я тогда пойду? — Лайн покосился на дверь, надеясь, что раз приходить было нельзя, то его сейчас прогонят. Возможность оттянуть неизбежное привлекала теперь куда сильнее, чем раньше. — Нет, раз уж пришёл, разговор состоится, — не согласился мужчина его отпустить. — За той дверью раздевалка и душевая, — он показал направление. — Одежду оставь в шкафчике, сам вымойся и приходи. Полотенце и сменная обувь есть? — Лайн замотал головой. — Тогда возьмёшь одноразовые. Спорить юноша не стал — в конце концов, именно этого он и добивался. Поэтому, скрывшись в указанном помещении, принялся раздеваться. В душевой кабине оказалось неожиданно много кнопок. Вникать, читая мелкие поясняющие надписи, было лень, поэтому Лайн просто включил воду: уж это было понятно и без инструкций. Со всех сторон шибанули струи с таким напором, что парень ахнул и дёрнулся закрыть воду, но она не выключилась, а стала горячее. Лайн попытался закрыться руками: вода обстреливала всё тело, включая чувствительные места, а сделать с этим ничего не получалось. Разве что — выйти из кабинки. Лайн сунулся к двери, но она не открылась. — Да какого хрена! — ошарашенно воскликнул парень, чуть не подавившись струёй воды, попавшей прямо в рот. Особенно остро водяной напор ощущался на рёбрах и груди, Лайн закрутился, пытаясь встать так, чтобы вода не задевала хотя бы там. Прикрыться одновременно и сверху, и снизу, и спереди, и сзади — не хватало рук. В итоге юноша поскользнулся и неловко опрокинулся вбок, попав плечом чуть ли не по всем кнопкам сразу. — Ля, — сквозь зубы ругнулся Лайн, когда механические внутренности душевой подозрительно загудели. — Теперь-то что? Вода перестала стрелять почти сразу, зато появилось кое-чего похуже. Из-за отодвинувшихся щитков высунулись щётки на подвижных манипуляторах, а сверху, на спину и плечи, щедро плеснуло разведённым жидким мылом. — Эй, выключись! Я не просил меня мыть! Лайн попытался увернуться или хотя бы отпихнуть назойливые щётки, но добился лишь появления двух механических рук, ухвативших за пояс. Они надёжно зафиксировали парня на месте, не отпустив, даже когда Лайн повис на них всем весом, поджав ноги. Брыкания ни к чему не привели, и спустя миг юношу бесцеремонно натирали жёсткими щётками. Лайн хватался за тонкие палки манипуляторов, однако отогнать их не выходило, разве что слегка замедлить. К тому же, ловить их перехотелось очень быстро — пока парень держал одну, две других переворачивались и твёрдой стороной шлёпали по мокрой и мыльной заднице до тех пор, пока Лайн не убирал руки откуда не следует. Оставалось лишь терпеть и ругаться, не в силах как-либо повлиять на ситуацию и остановить дурацкую купающую кабинку. Впрочем, матерился парень напрасно. Он понял это, когда перед лицом завис манипулятор с бруском белого мыла вместо щётки. Мгновенно догадавшись о его предназначении, Лайн умолк и плотно стиснул зубы. Успел в последний момент перед тем, как мыло настойчиво ткнули вперёд. Радость от маленькой победы была недолгой — щётки вновь захлопали по заднице, ощутимо и весьма болезненно нагревая ягодицы. Лайн возмущённо заёрзал, но мыло продолжали тыкать в губы. Намёк был предельно ясен — шлёпать наверняка не перестанут, пока юноша не примет наказание за ругань и не позволит намылить себе рот. Делать было нечего, и Лайн, поупрямившись ещё с минуту — надеялся, что эта хреновина выключится сама — недовольно скривился и разжал зубы, приоткрыл рот, впуская мыло. В следующие минуты Лайн мог лишь протестующе мычать. Шлёпать его перестали сразу, зато продолжили с усердием тереть. Во рту орудовало мыло, скользя по языку и упираясь в нёбо. Лайн пожалел, что не сможет разбить душевую кабину к чертям, даже когда его наконец отпустят. Приглушённые из-за мыльного «кляпа» возмущённые вскрики стали громче, когда манипуляторы с щётками пристроились между ног. Лайн попытался прикрыться и пнуть их, но его резко опрокинули на спину, лишив опоры под ногами. Лайн бы ударился о прозрачную перегородку, но выскочившие ещё две пары механических рук подхватили, спасая от повреждений и блокируя остаток свободы перемещения. Теперь, когда они крепко удерживали за запястья и щиколотки, а первая пара всё также держала за пояс, Лайн лишился возможности даже потрепыхаться. Более того, чтобы уместить юношу поперёк кабинки, ноги ему согнули, прижав к животу, так что более раскрытую и беспомощную позу сложно было вообразить. Мыло изо рта не убрали, а то Лайн, наверное, нарвался бы на повторную процедуру. Ругаться хотелось зверски. Крепко удерживаемый на весу, юноша мог видеть действия манипуляторов, но не имел возможности им помешать. Вначале щётками были натёрты области, недоступные им ранее из-за того, что Лайн усиленно зажимался. Теперь же защитить от купания нежную кожу на внутренней поверхности бёдер, спереди и между ягодиц — не получалось при всём желании. Щётки с жужжанием вращались, тёрли уже не столь агрессивно, как в других местах, но Лайну хватало и того. Он взвизгивал, фыркал и вздрагивал, извиваясь, насколько позволяли держатели. Когда натирали стопы и подмышки, Лайн пищал уже не переставая. Даже на противное мыло стало наплевать, по сравнению с щекоткой. Наконец щётки на манипуляторах сменились насадками для воды, мыло изо рта тоже убрали. Натёртого до красноты, сердито пыхтевшего парня облило водой, на сей раз прицельно смывая пену. Лайн искренне считал, что на этом неприятное купание должно завершиться. Язык всё ещё щипало. Пусть мыло и убралось, а рот выполоскали струёй горячеватой чистой воды, терпкие ощущения до конца не исчезли. И потому Лайн не заматерился, помня о последствиях, а лишь изумлённо раскрыл глаза и застонал. Его не отпустили. Манипуляторы вновь скрылись в пазах, после чего появились снова, на этот раз с какими-то прямоугольными пластинами на концах. Когда их прижали к обеим подмышкам, Лайн насторожился. Липкие штуки приклеились вмиг, к тому же, они оказались чересчур горячими, отчего парень вздрогнул всем телом. К температуре и давлению привыкнуть удалось быстро, но когда пластины резко отдёрнулись, Лайн подавился воздухом от резкой боли и шока. Вместе с липкой субстанцией оторвались все волоски, по крайней мере, юноша подумал, что все. Горячие пластины прижимали к подмышкам ещё трижды, и только на третий отклеилось безболезненно. — Да как ты, зараза, выключаешься?! — прокричал в панике Лайн, когда манипуляторы переместились к ногам. — Стой, не надо! Голосового управления, видимо, предусмотрено не было. По крайней мере, остановить депиляцию Лайну не удалось, хоть он и протестовал до крайности громко. И ладно бы ещё на этом закончились неприятности, но вид новой пластины заставил трепыхаться с удвоенной силой. Она напоминала уголок, будто обычную ровную пластину согнули пополам, а направление движения не вызывало сомнений. — Не там! — успел выкрикнуть Лайн, прежде чем горячая штука приклеилась промеж ягодиц. К концу процедуры волосы остались только на голове. Лайн не ругался лишь из-за подозрения, что фонтан красноречия опять заткнут куском мыла. Ещё одно намыливание парень перенёс стоически, благо вместо щёток использовались вполне мягкие мочалки. Душ на этот раз оказался тоже вполне нормальным, вода лилась только сверху, а Лайна наконец отпустили, позволив смыть пену самостоятельно. Манипуляторы убрались, но юноша посматривал на закрывшиеся отсеки с подозрением. Мало ли, какая ещё гадость вылезет. Перед тем, как открылась дверь, Лайна обсушили тёплым воздушным потоком, после чего обрызгали чем-то, за секунды успокоившим горящую после депиляции и отшлёпа кожу. Из душевой Лайн выходил весьма озадаченным и ужасно чистым. Это, блин, мытьё или наказание? Вспомнив, что наказание как раз ещё впереди, Лайн сплюнул. Вот же… Засада. Одежду пришлось оставить в шкафчике, как и сказал мэссэд Нирс. Надел юноша только резиновые тапки, и, подавив возникшее желание обернуть бёдра полотенцем, вышел в кабинет, усиленно делая вид, что нагота его совершенно не волнует. Впрочем, мужчина и не смотрел, изучая что-то на мониторе. — У вас совершенно чеканутая душевая, — приблизившись к столу, проворчал Лайн. — Она не открывалась и насильно меня надраила, да ещё и по жопе надавала. Удивлённый взгляд был ему ответом. — А зачем ты включил принудительное купание особо строгой формы? — опешил мэссэд. — Это, вообще-то, наказание для тех, кто совершенно не следит за личной гигиеной. — Дверь не открывалась раньше, чем я упал на панель с кнопками! — возмутился Лайн. — Ничего я не включал, оно само! На этот раз мэссэд Нирс хмыкнул, а Лайн обиженно надулся, услышав смешок вместо сочувствия. — Двери блокируются только когда включен режим массажа водными струями. Чтобы пол не залить, — пояснил мужчина, вероятно заметив, насколько Лайн недоволен. — Надо было сперва выключить воду или подождать три минуты, пока не закончится гидромассаж. Ты, вообще, читал, что нажимаешь? Или просто включил? Лайн, не сдерживаясь, вслух застонал от досады. Оказалось, что ловушку можно было покинуть без проблем, если бы только не паниковал и не дёргался. — Функций много, есть и весьма неприятные, используемые не только для гигиены, но и как наказание, — помолчав, добавил мэссэд. — Одних только клизм пять разновидностей. Отшлёпали, говоришь? Ну-ка, повернись. Услышав о клизмах, Лайн передёрнулся, радуясь, что хотя бы их попробовать не довелось. Развернувшись, парень продемонстрировал покрасневшие половинки. — Откуда вы узнали, что меня шлёпали, а не пороли, например? — спросил Лайн. — Я сказал, что надавали, но чем не уточнял. — Только щётками могли настучать, больше ничем, — отмахнулся мужчина. — Ничего серьёзного, впрочем, с твоим тылом не произошло. Разогрев лишним не будет. Вдаваться в подробности и рассказывать об остальных злоключениях Лайн не решился. Пожалеют его вряд ли, а нарываться на возможные неприятности в дополнение к имеющимся — юноша не хотел. — Идём, — поднялся мэссэд и направился к ещё одной двери, ведущей в другую комнату. — Начнём разбор полётов. Лайн поплёлся следом. Он надеялся, что мужчина хотя бы смягчит тон, после того как узнает об ужасно неприятном мытье, доставшемся Лайну, но нет, где уж там. В помещении было теплее, чем в кабинете мэссэда. Расслабиться не позволяла разве что стоявшая посреди комнаты лавка, дополненная ремешками и валиком по центру. — Ложись, парень, — Лайна взяли за плечо и подвели ближе, показав направление. Лишь на секунду тёплая ладонь мэссэда сжала плечо чуть крепче, и Лайну очень захотелось поверить, что этот жест означал поддержку. Ну, этот его жест хотя бы помог взять себя в руки. Ощутив прохладную гладкость лакированных досок, Лайн вытянулся стрункой: иначе просто не дотягивался до крепёжных ремней. Мэссэд Нирс велел так сильно не напрягаться и подогнал крепления под рост юноши. Теперь, с валиком под бёдрами, привязанный и открытый, Лайн чувствовал себя отвратительно беспомощным. Он мог лишь гадать, насколько серьёзной окажется порка, затаив дыхание от беспокойства. — Итак, объясняю порядок, — выпрямился мужчина. Прутья он уже подготовил и взял один в руку, что немало нервировало Лайна. — Мы с тобой обсуждаем побег из дома, безответственное отношение к здоровью и отказ думать о чувствах родных. Определять необходимость розог будем вместе. От себя добавлю одно условие: говори по возможности спокойно и без мата. За бранные слова расплата последует немедленно. Вопросы есть? Лайн поёрзал, устраиваясь на неудобном валике с максимальным комфортом. Подумал. — Можно было сначала поговорить, а потом на лавку? — чуть шевельнул парень связанными руками. — В такой позе разговаривать стыдно. Лежать голым, обездвиженным и с выставленной вверх задницей, перед одетым наставником с розгой. Тут не то, что говорить, Лайн от стыда хотел провалиться в подвал. — И это отлично, стыд не менее важен, — одобрительно заключил мэссэд Нирс. — Но стыдиться тебе следует не наготы или естественного внешнего вида, а причин, из-за которых оказался под контролем. Говорить будем именно так. Для того, чтобы стимулировать тебя к размышлениям и откровенности — хотя бы из стремления побыстрее всё закончить, но отвечать придётся честно. Сейчас ты не более, чем провинившийся мальчишка, и я не намерен выслушивать от тебя дерзости или ждать, пока сумеешь настроиться на разговор. Поэтому на нужный лад быстро настроит поза. Вздохнув от того, насколько действительно хотелось сбежать, Лайн приготовился к разносу, который наверняка заставит трепетать совесть. Потому что начало уже, блин, оказалось впечатляющим. — Да я и так, вроде, всё понимаю, — тихо пробормотал Лайн. — Хорошо. Тогда расскажи, к каким выводам пришёл в своём понимании, — мужчина говорил ровным тоном, но стоял, возвышаясь над лежащим Лайном. От этого слова падали подобно ударам прута: жёстко и неотвратимо. Лайн задумался, подбирая слова. — Ну… Из дома больше убегать не буду, это я себе пообещал ещё когда пришлось расхлёбывать последствия, — засопев, проговорил юноша. — Было ужасно стыдно смотреть на маму с папой, а они даже не ругались особо. Сбежал от проблем как последний трус, даже не попытался их решить. Боялся, прятался, заболел так, что пришлось уколы делать — то ещё наказание. Что ещё я должен сказать, чтобы вы уже выпороли и отстали? В конце Лайн не выдержал и спросил о наиболее волнующем его вопросе. Не столько уже пугала боль, сколько не хотелось признавать свою неправоту. — Достаточно честно отвечать. Ты молодец: возможно, наказания не потребуется, — мэссэд взял стул и сел так, чтобы Лайн мог видеть собеседника, повернув голову. — Итак, за побег из дома тебе стыдно, поскольку считаешь это трусостью? — Да, — буркнул Лайн, покраснев. — Натворил всякого просто, вот и испугался, что за это всыпят. А ещё не хотел провести каникулы в вашем интернате. Прижиматься щекой к доске оказалась приятнее, чем смотреть на воспитателя. Лайну поворачиваться не хотелось, и он предпочёл лежать как есть, ещё и глаза закрыл, чтобы немного уменьшить стыд. — В бегстве нет ничего трусливого, если оно оправдано, — произнёс мужчина, и Лайн резко поднял голову, взглянул, проверяя, не издеваются ли над ним. Но нет, мэссэд оставался серьёзен. — Иногда нет другого выхода, и приходится отступать, чтобы сохранить, к примеру, жизнь и здоровье, или справиться с бушующими эмоциями. Однако, насколько я понял, серьёзной угрозы со стороны взрослых ты не видел, осознавал, что виноват и не захотел отвечать за поступки. Верно? Лайн застонал, он не любил так глубоко копаться в своих ощущениях. Да, ошибся, не будет больше. Что ещё надо? — Не захотел, — признался Лайн, просто потому что надо было хоть что-нибудь сказать. И, помолчав с десяток секунд, продолжил. — Думал, что всё само разрешится.

* * *

Лежать пришлось не менее получаса, и к завершению Лайн ощущал себя разобранным на запчасти, отмытым и собранным заново. Теперь юноше казалось предпочтительнее получить розгами по заду, чем вот так, обстоятельно и неторопливо, разбирать каждую мелочь и оттенки чувств. Когда, наконец, позволили встать и отправили одеваться, Лайн был настолько счастлив, что всё закончилось, что не мог сдержать улыбки. Одеваться пришлось чуть дольше, чем требовалось, потому что довольная физиономия никак не возвращалась в норму, а показываться в таком состоянии перед мэссэдом Лайн остерегался, мало ли что. Потерев три ровных полоски от прута, полученных за то, что не уследил-таки за языком и выругался, парень подтянул брюки и забросил на плечи рюкзак. Оказалось, что если в наказании не указано количество, то воспитатель сам решает, сколько раз и нужно ли вообще. Знай Лайн раньше об этой мелочи — не стал бы изобретать ненужные сложности. И ещё хотелось бы знать мотивы скрытности Эми. — Возьми, здесь список секций и кружков, отсортированы по доступности и расстоянию, — протянул мужчина небольшую флешку. Мэссэда, казалось, вообще не волновало, в одежде Лайн или без: тон его оставался одинаково серьёзным. — Попробуй подыскать занятие по душе, которым захочется заниматься в свободное время. Лайн покивал, чтобы не провоцировать мэссэда на новые объяснения, взял флешку и сунул в карман. Хватило и того, что краснеющему парню рассказали, что с ним будет, если не прекратит маяться дурью и балансировать на грани законности. Одного увлечения гитарой было недостаточно, чтобы удержать Лайна от периодических взбрыков. Сказав, что проводит, мэссэд последовал за ним на выход. Лайна его присутствие беспокоило недолго: в холле обнаружилась взволнованная Эми, которую не пропустили дальше стола дежурной. — Ты в порядке? — заметив юношу, бросилась Эмили навстречу, с тревогой вглядываясь в его лицо. Затем, видимо поняв, что умирать он в ближайшее время не собирается, несколько расслабилась и даже робко улыбнулась. — Разве тебя не должно волновать другое? — смутившись, излишне резко бросил Лайн. — Мне ты не говорила, что получишь по заднице, если я накосячу. Он ожидал упрёков. Не дождался. — Не хотела навешивать на тебя ещё и это, тебе и так было непросто, — пожала плечами Эми, будто собственные возможные проблемы её совсем не заботили. — Если не справлюсь, отвечу, это не важно. Лучше скажи, почему ты сюда попал? Что случилось-то? Её искреннее беспокойство было приятным, и Лайн поспешил оправдаться в привычно-ворчливой манере. — В смысле, «не важно»? Ещё как важно, блин! — укорил он Эми, которая, похоже, слишком о нём волновалась, и это смущало. — И ничего я не натворил, просто сегодня десятый день от активации контроль-браслета, и я подумал, что лучше здесь, чем тебя беспокоить. Эй, да ты чего такая довольная? Стоило ему сказать, что ни в чём не провинился, Эми улыбнулась с таким счастливым видом, что Лайн не выдержал и спросил почему. — Рада, что ты не попал в новые неприятности, а просто сам решил сюда прийти, — пояснила девушка. — С тобой не очень строго обошлись? — Эми, тебя точно инструктировали? — опешив поначалу, Лайн шагнул ближе к девушке и легонько потряс её за плечи. — Почему ты продолжаешь беспокоиться обо мне? Эй! Ты нормальная вообще? За себя вообще не боишься? Потому что Лайн искренне не понимал, как можно быть настолько спокойным, когда грозит наказание. Вообще-то, на деле не грозило, но Эмили-то об этом не знала. — Я же сказала, что отвечу, раз не справилась со своей ролью, — всего на секунду, но она посмурнела, и Лайн успел заметить каплю страха в глазах. Впрочем, страх быстро переменился упрямой решимостью. — Не представляешь, как я волновалась, пока сюда ехала и придумывала, чем могла бы помочь. Хотела убедиться, что тебя не привели сюда силой. Так ты в порядке? Я накопила немного энергии и могу поделиться. Правда, действительно немного, чуть-чуть совсем, но, думаю, хватит, чтобы улучшить настроение. Похоже, она и правда сильно за него беспокоилась. В груди кольнуло сожалением, из-за того, что огорчил и продолжал волновать. Лайн захотел немедленно объясниться, но не успел: вмешался мэссэд Нирс. — Стоп-стоп. Не пугай девушку, герой, — вышел он из коридора и положил руку Лайну на плечо, а сам посмотрел в глаза Эми. — Всё с ним в порядке, от трёх ударов по заду ещё никто не рассыпался. Он не знал о последствиях и пришёл, чтобы получить наказание не от тебя, переживал, что расстроишься. Поэтому на первый раз ничего не будет. Меня беспокоила причина, по которой ты не рассказала подопечному о том, чем рискуешь, но теперь вижу, что проблем с этим нет, и дополнительных инструкций не требуется. Лайн вспыхнул, но из-за руки на плече не смог отстраниться, и потому в подробностях разглядел, как просветлело лицо Эмили. — Зачем вы всё так подробно? — пробурчал парень. Хорошо ещё, про неловкость в душевой мужчина не рассказал, но и о розгах Лайн предпочёл бы не распространяться. — А ты хотел продолжать недоговаривать? — строго уронил мэссэд, заставив покраснеть сильнее. — Да это просто слишком смущает! — выпалил парень, сбрасывая руку воспитателя и отходя от него на пару шагов. Потом снял с крючка куртку и взглянул на всё ещё чересчур счастливую девушку. — Эми, перестань улыбаться. Всё, пошли отсюда. Прощайте! Лайн поспешил к выходу, одновременно одеваясь. — До свидания, — отозвался мэссэд, и Лайн дёрнулся, нервно обернувшись. — Лучше не надо, — буркнул парень. Ну их в баню, такие «свидания». И вообще, чтобы он ещё хоть раз сам сюда пришёл? Нет уж. Между дверей Лайн замешкался, поправляя застёжки, и успел услышать фразу дежурной, отчего слегка обалдел. — Эти ребята напоминают вас с Фирией, согласен? — спросила она с лёгкой улыбкой в голосе, обращаясь к стоявшему рядом мэссэду Нирсу. — Хороший друг воспитает лучше строгого наставника. — Прекрати, — остановил её мужчина с изрядной долей смущения в голосе. — Хватит при каждом случае вспоминать о моём дурном прошлом. Это было давно. Лайн выскочил на улицу, чуть не врезавшись в Эми. Дурацкая улыбка во весь рот могла бы показаться странной, но юноша и не пытался её спрятать. Слишком ярко представил мэссэда Нирса, неловко краснеющего перед мэсс Фирией, а потом послушно укладывающегося на лавку. — Лайн? — заинтересованно повернулась к парню Эмили. — Ничего, поехали отсюда, — ответил парень, в один прыжок соскакивая с крыльца. Странно, но теперь необходимость подчиняться правилам более не казалась столь раздражающей, как вначале. И ещё… Лайн оглянулся на идущую за ним Эми, всегда такую понимающую и добрую. Больше он её не подведёт. И другим обижать не позволит.