***
Перед следующей сделкой, где Чуе уже присутствовать было не положено, оставалось пару часов, которые они убили в кафе уже в Йокогаме – Чуя не ел ничего со вчерашнего дня, а Акутагава ещё не завтракал. Уже с набитым желудком Чуя осознал, что из них могут выйти хорошие друзья – если исполнителя расположить к разговору, из него получается очень даже интересный собеседник, который ещё и полезными советами может поделиться. Когда мобильный Чуи пару раз загорался от оповещения о входящих смс, он лишь просматривал их краем глаза – Дазай интересовался, почему его нет на рабочем месте, и вообще сегодня полный завал. Накахара лишь очень профессионально его проигнорировал, продолжая рассказывать Акутагаве о районе, где жил раньше – оказалось, тот тоже провёл там большое количество времени. Когда речь зашла об Ацуши, Чуя ехидно подметил раздражение Рюноске, про себя подумав, что тот просто волнуется за пацана – очень уж Ацуши любил влезать в разные дела по рассказам, из которых его потом Акутагава и вытаскивал. В штаб Чуя возвращался один ближе к вечеру – убивая время за прогулкой по магазинам, он присматривал себе что-нибудь для покупки с первой зарплаты. Его глаза то разбегались от всяких безделушек для дома, то с какой-то грустью и осознанием он понимал, что у него даже собственной квартиры нет, так что об обустройстве личного уютного гнёздышка можно пока и не мечтать. В винном магазине он застрял ещё на более продолжительное время – вино он пил очень редко, потому что хороший напиток стоил недешёво, однако его по непонятным причинам тянуло именно к этому алкоголю – выпивка на спирте не приносила такого наслаждения, как бокал хорошо выдержанного вина. Так и покинув торговые ряды с пустыми руками, он всё же решил заглянуть на своё рабочее место хотя бы для вида. Желания видеть Дазая у него не было абсолютно, потому он шёл с каждым шагом к кабинету всё медленнее. Постучав ради приличия, хотя обычно он этим пренебрегал, Чуя открыл дверь, и на глаза ему попалась тёмная макушка, обладатель которой разлёгся на столе с кучей бумаг. Накахара прикрыл дверь, подавляя смешок – по-видимому Дазай отвык справляться с таким объёмом документации без него, даже если этого никогда не признает. – Ау, сонное царство, – парень подходит к столу, но Дазай никак не реагирует. – Ты живой? – Чуя тыкает в чужое ухо, но в ответ слышит лишь громкое сопение, а голова исполнителя переворачивается набок, и Чуя понимает, что тот действительно устал настолько, что уснул за столом. Не зная, чем себя занять, парень тихо собирает бумаги в несколько стопок по их принадлежности, чтобы был какой-никакой рабочий порядок. Последний лист оказывается у Дазая в руке, и Чуя, включив режим шпиона, аккуратно тянет за край, разомкнув пальцы парня. А после он замирает столбом, когда чужая рука хватает его за запястье так сильно, что пару ногтей впиваются в кожу. – Не оставляй меня снова… Дазай бормочет эти слова сонно и не совсем внятно, но Чуя понимает каждое из них. Теперь он обескуражен ещё больше и просто стоит, не зная, как это понимать. Хватка на руке не ослабевает, а будить Дазая и объяснять, что тот держал его во сне за руку – не лучший вариант. После пары минут раздумий Чуя обречённо вздыхает и садится на край стола, болтая ногами. – Придурок, ты ещё и лунатишь, – он шепчет, хотя это лишнее – Дазай, казалось, отрубился минимум на год. Интересно, что ему там такого снится? Свои сны Чуя не помнил, если они вообще были – он думал, что у него уже клиническая усталость выработалась за годы сна в непонятных местах и изредка дома с бушующей матерью за стеной. Скривившись от воспоминаний о ней, парень повернул голову к Дазаю – ещё чуть-чуть, и у него слюни потекут. Чуя даже зевнул от зависти – сам он вообще не спал прошедшую ночь, ведь как закрывал глаза, под темнотой век видел только изувеченное тело пленника. – Ты меня так бесишь, – разговаривать со спящим – лучшее занятие, которое Чуя может себе сейчас придумать. – Но мне тебя жалко, знаешь. Можешь и дальше притворяться идиотом – я вижу, что ты несчастен, – парень уныло обводит глазами комнату, начиная чувствовать тоску от своих же слов. Сейчас он яснее понимал, что Дазай писал в своей книге. Что он потерял себя. Даже не помнил, какой он. Может, он хотел стать писателем – Чуе это было не близко, но по объёму чужой писанины и речевых оборотов это вертелось в его голове. Видимо, у Дазая просто отобрали самого Дазая в момент, когда он не мог себя защитить. Стук в дверь выводит его из ступора – в кабинет заходит Ацуши, да так и остаётся в проходе, глядя на эту картину маслом. Чуя смотрит на него, быстро моргая и осознавая, как странно это выглядит – он так и сидел на столе, пока его рука была в заложниках у хватки Дазая. Ацуши опускает покрасневшее лицо и быстро шепчет извинения, выходя обратно за дверь и прикрывая её. И тут Чуя чертыхается, спрыгивая и вытаскивая запястье из чужих пальцев, вылетая из кабинета в коридор. – Ацуши! – Чуя быстро его догоняет, тормозя перед чужим лицом и часто дыша от мини-пробежки. – Так, это не то, что ты подумал, окей? – Он машет руками перед лицом парня, пока тот скромно улыбается. – Да ладно, вы мило смотритесь, ничего такого в этом нет, – он отводит глаза в сторону, а его щёки только сильнее вспыхивают. – Эй. Всё не так. Он просто спал, а я сидел и разговаривал сам с собой. – Это звучит страннее, чем то, что вы держались за руки, – Ацуши прикрывает рот, скрывая смешок. – Вообще-то… Стоп, – Чуя прищуривается, обращая наконец внимание на чужое смущение и румяные щёки. – Ты что… Ты… – Я? – Ты влюблён в Дазая. Голубые глаза распахнулись от шока, когда Ацуши приблизился и коснулся губами чужой щеки. Мягко, ненавязчиво, оставив мокрый след на тёплой коже – Чую словно током пробило, когда он почувствовал дыхание парня так близко. Тот сразу же отстранился, заправив свою прядку за ухо от стеснения, но взгляд не убрал. Пока Чуя стоял с приоткрытым от непонимания ртом, он хихикнул и заговорил. – Не совсем. На самом деле, мне нравишься ты. Но ты молодец, почти догадался, Чуя. – Че.. Чего? – Сказать, что Чуя ахуел – не сказать ничего. – Нравишься. Типо, у меня к тебе тёплые и не совсем дружеские чувства. Понимаешь? – Ацуши, казалось, было весело. А вот Чуе не очень. – Понимаю… – Ну, эм, я пойду. Тебе, видимо, надо подумать и всё такое – парень хмыкнул, опустив голову, и ушёл один к лифту, оставляя Чую в одиночестве. Казалось, ещё хоть что-то произойдёт в его жизни, и голова Накахары просто разорвётся от раздумий об убийстве, состоянии Дазая, а теперь ещё и о чувствах его друга.***
– У тебя вроде не было никаких проблем со сном? – Йосано даёт Чуе присесть на стоящий рядом с собой стул, начиная рыться в горе медикаментов, которые снова каким-то чудом оказались в беспорядке. – Ты, может, заболел? – Нет, всё нормально, правда. Просто тяжело заснуть в последнее время, – женщина с недоверием оглядывает хмурую мину, которая целый вечер была на лице парня. – Если Дазай тебя перегружает, только скажи, я с ним поговорю, – доктор кладёт перед Чуей на стол две таблетки. – Не стоит. Его вины тут нет, – улыбнувшись одной стороной губ, он оказывается почти прав. Весь остаток дня он избегал и Дазая, который, скорее всего, продолжал отсыпаться у себя, и Ацуши, который словно окатил Чую ведром ледяной воды. Только сейчас рыжий начинает вспоминать моменты, когда Накаджима проявлял симпатию – то ненароком касался его, то чересчур беспокоился, а слушал всегда очень внимательно, не отводя взгляда. Осознавая всё это сейчас, парень понимал, что и он сам вёл себя открыто и очень тепло – конечно, Ацуши ведь был в первое время единственный, кто принял Чую на этой работе с радостью, сразу став ему другом. Именно по этой причине Чуе не хотелось рушить то, что было между ними сейчас ради мимолётной романтики и прочего. Ему не нравились девушки. Ни младше него, ни одного возраста с ним, а женщин старше он и вовсе избегал – жизнь с токсичной больной матерью привила ему всё это в очень раннем возрасте. Конечно среди ребят из детдома были девушки, с одной из них у Чуи даже был первый поцелуй. Но потом он понял, что нет, это не для него. Из каждой милой девочки со временем вырастет женщина, что снова ему бы не подходило. Даже с Йосано иногда ему было трудно из-за её сильного характера, но она относилась к нему с пониманием, что сглаживало все углы. – Слышишь меня, Чуя? – Парень коротко кивает, хотя всё сказанное только что ему лично он пропустил мимо себя. От Акико это не укрылось, и она тяжело вздохнула, вложив ему в ладонь таблетку розового цвета. – Это – обычное успокоительное, если чувствуешь физическую усталость, но тебя что-то отвлекает от сна – половину перед сном. Вот это, – белая таблетка ложится Чуе в другую ладонь, – седативное чуть сильнее. Если чувствуешь, что нервы шалят, тремор и похожие симптомы – один раз перед сном. Только не злоупотребляй и без спроса моего ничего не бери, хорошо? – Угу. Спасибо, – он встаёт и делает небольшой поклон в благодарность – один из немногочисленных случаев, когда он делал это по собственному желанию. Препарат действует безотказно, и уже на следующее утро он просыпается отдохнувшим, а голова в ранние часы не оказывается загруженной всяким бардаком. К его удивлению, кабинет Дазая оказывается закрыт. В ожидании Чуя слоняется по верхним этажам, здороваясь с сотрудниками и смотря на виды города из больших окон в конце коридора – сегодня было облачно и серо, прямо как у него на душе. Открытость к людям и прямолинейность сказывалась и на его состоянии – даже малейшие неприятности могли ещё на протяжении долгого времени волновать его и подбивать испытывать вину. Когда время уже близилось к десяти утра, а исполнителя на месте так и не оказалось, Чуя решился позвонить ему. – Почему ты звонишь? – После серии гудков, недовольный голос кажется неимоверно раздражающим, но Чуя старается. – Потому что тебя нет на месте, и я не знаю, что, собственно, делать, – Чуя дует губы и слышит из трубки звук двигателя, что даёт понять – Дазай за рулём. – Правда? Какой ты непостоянный, посмотрите, – недовольство Дазая можно было легко объяснить тем, что водил машину он достаточно хреново – Чуя успел прочувствовать это лично – а разговор его только отвлекал. – Вчера весь день шлялся непонятно где, а сегодня просишь своего непосредственного начальника прибыть на рабочее место. Забавно. – Что мне делать, если мой непосредственный начальник – та ещё сволочь? – К пяти часам, будь добр, подойди по адресу, который я кину тебе в смс, – Дазай умолк на время, что-то обдумывая. – Надо тебя кое-куда сводить. – Если это снова пытки, то иди на… – Ни с чем таким это не связано. Так что не опаздывай, – после этого он сразу скидывает трубку, оставляя Чую с его появившимся свободным временем в одиночестве. Позавтракав в полузабитой столовой и прибрав свои немногочисленные вещи в палате, Чуя поинтересовался у Хигучи, не нужна ли ей помощь. С неким недоверием девушка осмотрела его, явно удивлённая таким порывом – обычно все были загружены выше головы для того, чтобы рваться самовольно кому-то в помощники. Она собрала документы в несколько папок, подписав их, чтобы парень не спутался, и попросила разнести по нужным отделам. Чуя про себя ухмыльнулся, что она поручила ему именно такое дело, чтобы он просто от неё отвязался, но раз он может быть хоть чем-то полезен, то выполнит и это. В сервисной на седьмом этаже он ещё ни разу не был – там сидели программисты, отвечающие за общую работу технического и информационного отделов. На Чую они даже не посмотрели, взяв бумаги и возвращаясь к своим делам. Парень бы хотел им посоветовать открыть окно, потому что они все выглядели очень уж душно, но сдержался, придя к выводу, что его шутку здесь не оценят. Последние бумаги нужно было отнести в другой корпус высотой пять этажей – отдельно стоящее здание в соседнем квартале, где находились информаторы и шпионы Мафии. На первом этаже в никак не выделяющемся офисе располагалась бухгалтерия – ещё один способ Мори скрыть своих подчинённых от глаз противников. Не зная, куда точно нужно доставить документацию, Чуя связался с Хигучи по её рабочему телефону – в его списке контактов были все важные работники, с которыми он так или иначе мог сотрудничать. После того, как девушка назвала номер кабинета, парень поспешил на третий этаж – лифта не было, но, вспоминая, как его гонял Дазай по двадцати этажам за раз, ему вообще не показалось это проблемой, даже с учётом того, что он курил с пятнадцати. Постучавшись и услышав одобрительное «войдите», Чуя зашёл. – Ого, ничего себе. Давно ты заделался в курьеры? – Ацуши, сидя в очках за столом, на который закинул ноги, просматривал что-то в ноутбуке, но, увидев Чую, сразу же отвлёкся. – Ага. Решил, буду почту разносить – куда лучше, чем работать с Дазаем, – фыркнув и подойдя к столу, Чуя передал в руки Ацуши бумаги, чувствуя неловкость. Он невольно скривился от этого ощущения, что не укрылось от информатора. – Плохой день? – Плохой год, – парень пожимает плечами, а затем садится прямо на стол спиной к Ацуши – разговаривать ему было легче, когда можно было не стараться безрезультатно скрывать эмоции. – Прости, в общем. – За что? – Ацуши, казалось, был искренне удивлён, поднимаясь и откладывая часть документов в стеллаж. – За… Ну… За то, что я тебе нравлюсь? – У Чуи всегда были проблемы с формулировкой того, что он испытывал. Но так плохо ещё не было. Ацуши повернулся к нему, смотря как на полного идиота, и рассмеялся, закрывая глаза. – Так уж и быть, прощаю, если тебе так это нужно, – парень, всё ещё хихикая, подходит к кофемашине и оборачивается к Чуе. – Чай, кофе? – Потанцуем? – Чуя усмехается, опустив голову. – Чай. – Чуя, – Ацуши запрыгивает рядом на стол, болтая своими ногами в такт чужим. – Не напрягайся ты так. Мне же ничего от тебя не нужно. Мы друзья. Я вижу, что ты, м… Скованный в этом плане. – Ничего я не скованный, – Чуя задирает нос, слушая, как в чайнике с постепенно нарастающим шумом нагревается вода. – Но отношений у меня никогда не было, так что не думаю, что это тебе подходит. – У меня тоже, – Ацуши пожимает плечами, смотря на пол. – Здесь вообще у всех с этим проблема – мафиози намного сложнее быть романтиком и искать себе пару на всю жизнь, чем сносить головы своим врагам или заучивать инструкцию по обезвреживанию бомбы. – А Дазай? – Чуя произносит это так легко, что сам удивляется, зачем вообще об этом спрашивает. – Дазай? – Ацуши хлопает глазами, смотря на парня. – Ну… Когда я был младше, он со мной о таком не говорил. А сейчас… Где-то два года, да, два года с момента того, как он стал членом исполнительного комитета, у него просто нет на это времени. Ну это мне он так говорит. Однако я думаю, там всё сложнее. – Ясно, – Чуя смотрит в ответ, затем неловко улыбается, – только не смейся, но у меня были мысли, что вы… – Акутагава тоже так думал, – Ацуши снова смеётся, смотря перед собой, словно что-то вспоминал. – Я долгое время дурил его, это было весело. Но Дазай мне близок… Считай, что мы братья, – он спрыгивает со стола, садясь обратно в кресло. – Вот оно что, – Чуя через плечо смотрит на парня. – Значит, вы семья? – По крайней мере, так когда-то было, – Ацуши скучающе смотрит в экран, а в стёклах его очков отражаются мелкие строчки англоязычного текста. – Мне Дазая никто не заменит. Больше ничего не спрашивая, Чуя попивал приготовленный ему чай с мёдом, сидя рядом с Ацуши и пытаясь вникнуть в его работу, но уже через полчаса он понял, что его голова перегревается от количества информации. Проводив Ацуши на обед в главное здание, он переоделся в единственную немятую чёрную рубашку и отправился в нужное место – пешком он как раз доберётся к назначенному времени.***
Говорят, у человека не задаётся день, если он встал не с той ноги. Посмотрев сейчас на Чую, можно сделать вывод, что он вообще не вставал, а кубарем скатился утром с кровати. Весь вымокший до последней нитки с мокрыми насквозь кедами, в которых хлюпали два мини-Токийских залива, он уже наплевал на ливень, что накрыл его двадцать минут назад. Волосы липли к шее и плечам, рубашка также противно облепляла руки и грудь, но от злости на разбушевавшуюся погоду Чуе холодно не было. Он шёл и шёл, желая обладать какой-нибудь способностью для того, чтобы с каждым своим шагом крушить асфальт в радиусе метра – настолько он был в бешенстве. Дазай словно управлял прогнозом погоды, и именно в момент, когда парень пошёл на встречу, дождь решил составить ему компанию. В центре города рядом с большим торговым комплексом нужная машина отыскалась легко – этот проклятый Ниссан Чуя даже в гробу не забудет. Обходя машину с левой стороны и дёргая ручку пассажирского сидения, парень обнаруживает, что та закрыта. – Что за херня… – Ты серьёзно думаешь, что я пущу тебя в салон в таком виде? – Дазай выходит из автомобиля на улицу, держа над головой большой зонт, не дававший косым каплям намочить его одежду. Он придирчиво оглядел рыжего, а на его лице даже отразились эмоции – усталость и безысходность. – Ну извини, что я забыл сказать дождю, чтобы он не шёл! – Расставив руки в стороны и крича на него через машину, выдал Чуя. – Пошли, – Дазай обходит лужи и устремляется вперёд к одному из торговых центров, пока Чуя шлёпает за ним прямо по воде – всё равно уже весь мокрый. Через главный вход с автоматическими крутящимися дверьми из стекла они заходят в светлый просторный холл одного из самых известных брендовых магазинов одежды. Чуя даже не пытается делать шага дальше – к ним сразу подходит охранник выше и крупнее Дазая раза в два. – Извините, но в таком виде мы не можем вас пропустить, – мужчина смотрит на Чую, что кривит губы и уже хочет что-то съязвить в ответ, но перед его лицом возникает рука Дазая с визиткой. – Позвони по этому номеру – и мой босс возместит магазину весь ущерб, – Дазай говорил с потрясающе выраженной пренебрежительностью в тоне. – Это будет стоить немалых денег, – охранник всё же забирает карточку, а как только видит название фирмы на ней, откашливается и отходит в сторону, пропуская Чую вперёд. – Мои извинения. – В следующий раз, – Дазай говорит, когда они уже поднимаются по эскалатору, – просто называй фамилию Огая и плюй им в лицо, – он смотрит вперёд, объясняя Чуе на пальцах простые истины. – Угу. Для чего мы тут? – Чуя, тем не менее, замечает на себе все взгляды расхаживающих мимо витрин посетителей – он выглядел оборванцем с улицы по сравнению с ними. – Если это шутка, то поздравляю – у тебя отличное чувство юмора, – Дазай тянет его за локоть двумя пальцами в сторону отдела деловой мужской одежды. – Если решил прикупить себе пару костюмов – я в таком не разбираюсь и тебе не помогу, – Чуя фыркает, выдёргивая локоть, а затем останавливается. – У меня ещё нет денег для покупки таких вещей. – Мне надоело смотреть на твоё старое шмотьё, – Дазай склоняет голову набок. – Так не смотри на меня, в чём проблема? – Считай это моим приказом. – Издеваешься? – Может быть. Если хочешь – отдашь мне деньги, как они у тебя появятся. Хотя мне от этого ни горячо, ни холодно. – А от моего внешнего вида ты хочешь, чтобы тебе было горячо? – Чуя усмехается, но сразу умолкает, как только ловит убийственный взгляд карих глаз. При входе за прозрачную дверь витрины к ним сразу подходит девушка-консультант в приталенном юбочном костюме, обращаясь к Дазаю по фамилии. Он здоровается с ней и отзывает её, идя с Чуей вглубь магазина. Накахара на цены даже смотреть боится – обе его почки столько не стоят, как одна рубашка здесь. Пока он с сомнением рассматривает дурацкие, по его мнению, галстуки, Дазай оглядывает его сбоку и сзади, а затем поднимает низ рубашки вверх, смотря на голую спину. – Ты ёбнутый?! – Чуя одёргивает одежду вниз, разворачиваясь и рыча. – Просто смотрел твои параметры. – Спросить никак? – Я же псих. Для чего спрашивать, если я могу просто посмотреть? – Дазай ухмыльнулся и пошёл дальше, попутно выбирая несколько рубашек с вешалок. Точно так же он на глаз прикинул для Чуи брюки, туфли и пиджаки, отправив его со всем этим добром в примерочную. У консультантов он попросил пару полотенец и также передал их парню, пока тот пытался отжать свои волосы досуха. – Почему это нужно делать именно сейчас? – С недовольством застёгивая пуговицы из хрен-пойми-какой дорогой хуёвины, как про себя обозвал Чуя итальянскую брендовую металлическую гравировку, сказал он из-за двери примерочной. – Потому что ты со мной сегодня едешь в ресторан, – Дазай стоял за дверью у большого зеркала, поправляя волосы. – Чё? – У Чуи аж пальцы соскользнули – это такой способ извинения у Дазая – задарить дорогой одеждой и сводить на ужин? – То. Показывайся, – исполнитель складывает руки на груди, когда Чуя открывает дверь. С минуту или две парень стоит под сканирующим взглядом, отчего чувствует себя как под рентгеновскими лучами – Дазай, кажется, даже уровень кислорода в его крови может считать. Исполнитель хмурится, явно недовольный своим выбором – Чуя, хоть и неплохо выглядит в классическом костюме, всё же со своими волосами напоминает какого-то кутёжного мажора, которому некуда больше сливать деньги. – Что не так? – Чуя хмурится в ответ. – Ужасно, если честно. Пиджаки тебе не идут. Сними, – Чуя закатывает глаза, но выполняет просьбу. Или приказ. – Всё равно какое-то дерьмо. – Какими вы словечками стали разбрасываться в последнее время, Дазай-сан, – Чуя только смеётся, когда исполнитель уходит с места. Ему и самому не очень комфортно было в этой офисной одежде, поэтому он только рад был, что у Дазая есть какое-никакое чувство стиля. Когда Дазай возвращается, первое, что бросается Чуе на глаза – красная рубашка. Взяв её с неуверенностью, он подумал о том, что вся его одежда всегда была чёрной или серой, и такое странно будет видеть на себе. Но ещё больше его удивляют принесённые портупеи из настоящей кожи. – Я не надену это. – Почему это? – Дазай, это точно из мужского отдела? – Чуя упёрся рукой вбок, смотря с нескрываемой яростью. – Какой-то ты слишком стереотипный для гея, – после этих слов Дазай успевает закрыть дверь очень вовремя, и накахаровский кулак встречается с её поверхностью. – Надевай рубашку. – Только зайди, и я тебя прибью, придурок! – Едва не разорвав красную ткань на части, Чуя сначала влезает в брюки, которые больше облегали его ноги и подчёркивали худобу и мышцы, а затем уже в рубашку, которая, он сразу понимает, ему идёт. Ладно, Дазай, пока можешь жить. – Я вхожу, – Дазай смотрит на отражение Чуи в зеркале и довольно улыбается. – Чудовище превратилось в красавицу, надо же. – Закрой свой ебальник, – из ноздрей Чуи чуть ли не дым валит. – Что ты… – Тш, – Дазай шикает, поднимая руку Чуи, чтобы обвязать вокруг его груди и торса кожаные ремни, с чем он справляется очень неплохо, отчего в голове у Накахары рождаются не совсем приличные мысли. Пальцы ловко продевают кончик портупеи поочерёдно в шлёвки, начиная затягивать. – Мне туго, – Чуя ворчит, и Дазай чуть ослабевает ремень, застёгивая. После проводит пальцем по рубашке на спине Чуи, просовывая его между тканью и кожей портупеи и проверяя натяжение. – Хватит меня лапать, извращенец. – Твоё лицо тебя с головой выдаёт, – Дазай мило улыбается и отстраняется от Чуи, смотря вновь на него в зеркале. – К портупеям можно будет прикрепить ножны для твоих клинков. Поэтому я про них и подумал, чудила, – Дазай выходит, оставляя Чую наедине со своим новым образом. Ладно, он признаёт – ему идёт. Очень. Он не выглядит больше как бедный подросток, а наконец-то похож на молодого мужчину – и солидно, и удобно. И очень дорого. Но ему резко стало плевать на это. Чуя так заглядывается на себя, что пропускает момент, когда возвращается Дазай с парой жилеток, которые точно будут подчёркивать подтянутое телосложение парня, белыми рубашками чуть меньшего размера и укороченным пиджаком-болеро. Но это он откладывает в сторону, под немым взглядом голубых глаз приподнимая двумя руками чёрный чокер из бархата с золотой застёжкой. Чуя сконфузился и тронул заднюю часть шеи пальцами, находя свои шрамы, которые всё время прикрывал волосами. – Конечно ты можешь отказаться, но это будет отвлекать внимание от того, что ты пытаешься прятать под своей копной. Парень соображает некоторое время, в раздумьях кусая губу. А потом забирает из чужих рук бархатную ленту, застёгивая её сзади не с первого раза из-за дрожи пальцев – Дазай всё прекрасно понимал и ничего не говорил, но это только больше нервировало. Взглянув на себя снова, Чуя попытался улыбнуться сам себе, но вышло кривовато, хотя попытка была хорошая. Да, сейчас напротив него стоял очень красивый юноша. Осталось теперь привыкнуть к мысли, что это он сам и есть. – Меряй остальное и выходи к кассе. Дазаю много стоило оторваться от Накахары, который, вот чёрт, был хорош собой. Исполнитель даже себе с таким старанием не подбирал гардероб, как ему – хотелось показать этому оборванцу, что значит быть мафиози. А в итоге Дазай немного перестарался – кто же знал, что Чуе так пойдут эти вещи? С золотой карты уходит кругленькая сумма, пока Чуя старается не завыть в голос от количества увиденных нулей – не хочется портить слезами новую одежду, в которой он теперь стоял. Дазай также покупает для него перчатки, говоря, чтобы тот курил теперь только в них, и запах табака постепенно выветривался с кожи пальцев. С двумя огромными пакетами в обеих руках Чуя проходил мимо витрин и то и дело засматривался в прозрачное собственное отражение в них – привыкать он будет долго. И тут ему на глаза бросаются шляпы. Он так и останавливается, гипнотизируя взглядом одну из них – ничем особо не выделяющуюся, кроме красной ленты. – Нравится? – Дазай звучит где-то над ухом, и Чуя оборачивается к его лицу. – Да. – Серьёзно? – Исполнитель фыркает ему в лицо, избегая загоревшегося от желания взгляда голубых глаз, и разворачивается. – Давай быстрее, пока ты не испортил весь образ, что я тебе подбирал, этой уродской шляпой. Чуя бросил последний взгляд на головной убор и помрачнел, молча следуя за парнем. После долгих и упорных сопротивлений, Чуя всё же уселся в большое мягкое кресло в салоне красоты – его волосы следовало подровнять и привести в порядок после дождя. Девушка, что вилась вокруг него, поинтересовалась, почему волосы отпущены только с одной стороны, на что рыжий тактично промолчал. Слыша в мыслях Дазая одни язвительные выражения, он стойко прошёл через стрижку, промывку и укладку своих волос, которые теперь и пахли ещё как-то слишком приятно – хотелось назло исполнителю выкурить за раз пачку сигарет и снова пропахнуть табаком с головы до ног. Конечно же, надев перед этим на руки перчатки.***
– Может, мне стоит к тебе теперь обращаться Чуя-тян? – Сидя за рулём и уезжая от центра, усмехнулся Дазай. – Нахуй не хочешь? – Подперев щеку кулаком и глядя в окно, за которым дождя уже не было, ответил Чуя. – Воздержусь. – Да? Я тут слышал, ты тоже не особо натуральный, – Чуя ухмыльнулся, глядя на профиль Дазая. – Так что если вдруг передумаешь… И снова, как в их первую встречу, Чуя едва не встречается лицом с лобовым стеклом – успевает выставить руку и спасти свой нос от столкновения. Он шипит и щурится от красного цвета светофора, что в сумерках вечера бросается в глаза. Дазай не отвечает на его фразу, глядя перед собой и оставаясь совершенно спокойным. Только костяшки его пальцев сильнее белеют от сжатия руля. – На сегодняшнем ужине мы будем на встрече с работником МВД по делу Хидеки Ито, – меняя тему и произнося слова без единой эмоции, начал говорить Дазай, пока Чуя оправлял воротник рубашки. – Мы с ним в хороших отношениях, но ты всё равно сиди и помалкивай, пока я не скажу, когда тебе можно говорить. – Прекрати обращаться со мной, как с домашним животным. – Я тебе и так много спускаю с рук. Только вот, с чего бы это? – Чуя так и не понял, был ли этот вопрос адресован ему, или Дазай сам с собой договаривался. – Если ты не забыл, ты – мой подчинённый. – Угу. Забудешь такое, когда ты каждый день мне это напоминаешь. Ресторан на европейский манер произвёл на Чую впечатление – он всегда чурался таких мест, думая, что все восторги от них приукрашены. Но сейчас он без утайки разглядывает шикарные люстры под высоким потолком в главном зале, по которому они шли мимо столиков, стоящих друг от друга на приличном расстоянии. Скатерти пыльно-белого оттенка гармонировали со светлой мебелью и тёмным покрытием пола, в котором можно было рассмотреть себя в отражении. Парень немного отстаёт от Дазая за созерцанием такого убранства, а когда доходит до нужного столика, напротив исполнителя уже стоит мужчина чуть старше него на вид с круглыми очками и забранной назад тёмной чёлкой. – Чуя, – тон Дазая приобретает знакомый приветливый и ненапряжный оттенок, а на лице снова играет улыбка, – это – Сакагучи Анго, представитель отдела МВД, сотрудничающего с нами. Анго, это – Чуя Накахара, мой новый помощник. – С каких пор тебе вдруг стал нужен помощник? – Анго выгнул бровь, но протянул Чуе руку, и они обменялись рукопожатиями, после чего все трое сели за стол. – Мори таким образом хочет ещё больше повысить мой статус – у его правой руки тоже должна быть правая рука, как думаешь? – Чуя одним только усилием воли сдержался, чтобы не открыть рот – это Дазай его так сейчас возвысил в чужих глазах, или ему показалось? – Слишком много у Мафии рук развелось в последнее время, – Анго оставался предельно серьёзен и умолк, как только официант принёс им заранее приготовленные блюда, названия которых Чуя даже не знал. Вроде бы, это что-то из рыбы. Или это овощи. Непонятно, но очень интересно. – Твои намёки всегда мне нравились, – Дазай подмигнул и ловко стал управляться со столовыми приборами, отправляя первый кусок в рот. После нескольких минут трапезы Чуя так и не понял, что он ест, но ему, вроде как, понравилось. – Давай к делу. – Ты и так всё прекрасно знаешь, что мы хотим от вас. Однако якудза всё равно время от времени нарушают правила этой двухсторонней игры. Нам скоро надоест прикрывать вас. – Что ты, Анго, мы что-то нарушили? – Дазай с такой искренностью удивляется, что даже ахает. – Дазай. – Ладно-ладно, как хочешь, – мафиози отпил из стакана воды и откинулся на спинку стула, проводя ладонью по скатерти. – Ито уже казнён, а информация, что была передана им преступникам, вас никак не касалась. – Тем не менее то, что касается вас – наносит ущерб и правительству. – Торговые пути мы всё равно скоро перекроем. Акутагава всё лично уладит, не стоит волноваться, – и здесь Дазай переводит взгляд на Чую, который улавливает это и садится чуть ровнее, смотря на Анго и вслушиваясь в следующие слова исполнителя. – Кроме того, мой новый коллега лично разобрался с Хидеки. Слова двух человек имеют вес, даже если один из них – первоклассный лгун. Не так ли? Теперь Чуя понял, зачем он тут. Действительно, фактически именно он и казнил Ито, являясь при этом и свидетелем его пыток. Искоса глянув на Дазая, он сложил руки на груди, выдерживая взгляд Анго. – Это правда? – Да. Я убил его позавчера, сразу после того, как он поделился информацией с нами, – голос его звучал ровно, и Чуя расслабился, понимая, что справляется хорошо. – Чуя, какую должность ты сейчас занимаешь? – Анго прищурился, и тут Чуя задумался, но в разговор вступил Дазай. – Это не относится к делу. – Разве? Я хорошо знаком с порядками якудза и прекрасно знаю, что совершать казнь разрешено лишь высокопоставленным членам организации, чаще всего исполкому. – Он кандидат в комитет. – Это не одно и то же, – Анго ухмыльнулся, замечая накатывающую нервозность Чуи. Как и говорили Дазай и Мори – читать его было легко. Парень замер и не двигался, когда почувствовал на колене сильную хватку чужой руки. – Он на испытательном сроке. Если тебе нужен документ – можешь хоть сейчас подать запрос через нашу систему. Чуя знал, что Дазай врёт. Но ему ни в коем случае нельзя было это выдавать – он старался дышать ровно и смотреть чётко Анго в глаза. Тот повернулся к нему и заговорил. – Какое время ты на испытательном сроке? Чуя чувствует, как Дазай быстро отстукивает пальцем ему по колену, считает про себя и говорит с невозмутимым видом. – Десять дней. – Срок обучения перед этим проходил? – Да, – Чуя медленно кивает, чтобы Дазай успел вывести пальцем на его колене иероглиф «неделя» и отстучать нужное количество, – три недели, как положено. – Что ж, тогда это допустимо, – Анго хмыкнул и подпёр лицо рукой, а Чуя незаметно испустил вздох облегчения. – Раз многоуважаемый сотрудник МВД вопросов к якудза больше не имеет, мы можем удалиться? – А Дазай выглядел всё также непринуждённо, чему сейчас Чуя мысленно завидовал. – Нет, можете закончить с ужином, я заплатил, а мне надо уезжать в офис, – мужчина поднимается, кивая Дазаю. – И ещё, – уже уходя, он оборачивается к ним, – как Одасаку поживает? Вот этого Чуя не ожидал услышать совершенно. Они знакомы? Давно? Значит, Сакуноске раньше был сотрудником МВД? Или… – Бывшему мафиози не составляет труда узнать это самому, так зачем ты спрашиваешь меня? – Дазай миловидно прищурился, качнув головой. – Хотел услышать это от старого друга, а не в докладе от подчинённых. – Всё отлично. Так что не переживай. И вали уже, – Дазай отвернулся и сел ровно, пока Чуя слушал удаляющиеся шаги. – Фух, вот же душнила. – Лапу свою убери от меня, – Чуя сгорбился, смотря исподлобья на ухмыляющегося Дазая, который выполнил его просьбу, сцепив пальцы рук в замок. – О таком предупреждать надо, идиот. – Да ладно, всё же классно прошло, – Дазай подцепил еду с тарелки, спокойно доедая свою порцию. – Я десять раз по́том покрылся из-за тебя! – Ммм, знаешь, это было куда интереснее, нежели скажи я тебе всё заранее. – Интереснее? – Чуя фыркнул, осушив свой стакан воды за раз, ощущая, как у него пересохло в горле. – Долбанутый. На всю голову, Дазай. – Без тебя знаю. И прекрасно с этим уживаюсь, – исполнитель усмехнулся, повернувшись к Чуе с довольным лицом. – Чего тебе? – Думал, я не узнаю, что ты читал мои записи? Чуя метнулся глазами сначала на чужое лицо, затем к своей тарелке и обратно, понимая, что оправдываться бессмысленно. Он поджал губы, дёрнув плечом, и хотел уже извиниться, ведь и вправду считал себя виноватым, как вдруг чужие пальцы схватили его за подбородок, требовательно сжав и приподняв – Дазай смотрел ему в глаза, одним взглядом говоря, чтобы тот не смел отвести их в сторону. – Ещё раз ты посмеешь влезть ко мне в личное пространство без моего ведома – я сверну тебе шею, Накахара. – Я не хотел. Я думал, это книга… – Заткнись. Мне всё равно, какие виды на тебя имеет Огай – плевать, что мне будет за это, – рука с подбородка переместилась на шею Чуи, и парень почувствовал, как умело пережали его сонную артерию, отчего дышать стало затруднительно. – Если ещё раз так сделаешь – я прикончу тебя. – Как… Как хочешь, – Чуя глотает воздух, улыбаясь Дазаю в ответ. – Извини. Я не хотел сделать тебе плохо. Осаму смотрит взглядом разъярённого зверя, но как только до него доходит смысл слов Чуи – он отпускает его, отворачиваясь. Потирая шею, Чуя осознал, что честность – это то, чего не было в жизни Дазая. Это то, что он искал в людях и то, что может Чую спасти. Именно это и помогло ему сейчас заставить Дазая успокоиться.