Враг из прошлого

— Билли, я не понимаю. Как же такой спокойный мальчик и подрался... — спрашивает классная руководительница, пока Сайфер устало вздыхает.       Стоять и слушать всё это так... изматывающе. Билл устал. — Ты же понимаешь, что мне придётся позвонить твоему отцу? Педагог того парня уже переговорил с ним, так что... — Вы можете позвонить.       Такой исход был вполне ожидаемым. Билл готов отстоять до конца.       Она набирает, и Бад практически сразу снимает трубку, следуя своим принципам. Билл слышит каждое его слово и собственный пульс на одной громкости.       "Примем меры", — настаивает он под конец, и у Сайфера заранее жжёт руки и живот.       Как же это всё, блять...       Он точно устал. — У тебя такой спокойный отец, Билл, — говорит она уже ему, положив трубку.       Парень кивает, параллельно вспоминая, как сильно "спокойный отец" может его отпиздить.       Представлять это... Не лучшее решение. И тоже изматывает.       Билл не говорит ей о том, что подобное с его стороны больше не повторится. Просто выходит из класса и задумывается, насколько физически больно может стать от такого "принижения рода Глифулов". Драка — это довольно серьёзная причина избить его.       А он даже не думал, когда набросился на того мудака. Хотел защитить Мэйбл, потому что ни одна девушка не заслуживает тех мерзких слов.       Господи, как он устал от всего этого. — Привет, — вырывает из мыслей и заставляет обернуться.       Да за что ему всё это... — Мэтью. Вчера познакомились, — напоминает парень, и Билл медленно кивает. — Здравствуй, я помню, — Сайфер лживо улыбается, понимая, что сейчас вообще не в настроении соответствовать чужому доброжелательному тону. — Я тут... хотел тебя пригласить к нам в баскетбольную команду. Дэв сказал, что ты суперски играешь. А у нас недобор. Что думаешь на этот счёт?       Единственное, о чём Билл думает, это то, что для пары секунд общения этот Мэтью слишком заносчивый. И хаотичный.       Прямо как он сам, кажется. — Прости, я на самом деле не умею играть. Это всего один раз было и... — Пожалуйста, — быстро обрывает его парень, сокращая набор всех желаний до убийства Мэтью.       Если в глазах Сосны он такой же, то самое время поменять своё поведение. — У меня и времени совсем нет, извини — поднимает Билл руки в примерительном жесте. — Я должен много работать, — добавляет он после короткой паузы, обдумав, точно ли можно такое сказать.       Лицо Мэтью на какие-то жалкие секунды даже замирает, и Сайфер берёт передышку на время чужих размышлений. — Тогда, может, просто сыграем как-нибудь вместе?       Биллу нравится это "как-нибудь". В его понимании оно означает "никогда". Улыбка становится немного более искренней и теперь походит на оскал. — Конечно, — расплывается он в лицемерии. — Тогда сегодня тебе удобно? — нервно заламывает тот руки.       Да блять. — Да, — к счастью, все последующие ругателства он смолчал, хоть и не получилось сохранить на лице улыбку.       Оставьте. Его. В. Покое. — Здорово, тогда после уроков увидимся, — наспех бросает паренёк напоследок, а после убегает.       Билл застаёт его покрасневшие уши. И начинает догадываться, что вся эта хуйня значит.

***

      Пайнс уже минут пятнадцать беззастенчиво пялится на Сайфера и переваривает вчерашний вечер. И вроде бы ничего такого не произошло, а Билл после того, как Диппер уснул, съебался домой, но... Вопросов меньше не становится. Причём, к самому себе, в основном.       Он же столько ему наговорил...       Ему Билла жаль и хочется как-то его поддержать, но эти желания настолько идут врозь с первоначальными намерениями. Он ведь не собирался быть его другом от слова совсем.       Но гордость и обиды уходят. И вовсе не из-за прошедшего времени. Билл стремится наладить отношения. И себя с успехом ломает, перестраивая в адекватного человека. Это... Это же достойно признания, верно?       По факту, Пайнс лишь ищет самому себе оправдания, почему так легко простил.       Но то, какой Билл сейчас, подкупает. Заставляет сомневаться в принципах и собственных обещаниях. Путает мысли. Перестаёт пугать.       Он как-то совсем незаметно начал полагаться на Сайфера. Искать его взглядом и расслабленно улыбаться рядом. Это кошмар.       Но Билл заслуживает быть прощённым. А Пайнс... Он же заслуживает друга, верно?

***

      Когда учитель говорит разбиться по парам для лабораторной работы, Диппер на минуту задумывается, можно ли...       Потому что после вчерашнего как-то всё равно неловко. Не то что бы что-то серьёзное произошло, просто ему теперь, по факту, неудобно рядом с Сайфером за сказанное и сделанное в ванной.       А потом Пайнс сам же злится на себя за такой стыд, как будто они переспали, а не просто посидели возле друг друга.       Он голову на него положил.       Хотя от таких мыслей желания работать вместе ещё меньше.       Да блять. Не с кем же больше.       Да и хочется быть в паре с ним       Нет, просто все остальные заняты. — Я с тобой буду, — ставит он Сайфера в известность, самостоятельно доводя себя до маленького нервоза за такие ситуации.       Билл только поднимает голову и следит за садящимся парнем. Сказал бы хоть что-нибудь. — Спасибо за вчерашнее, — Сайфер — мастер в повышении градуса неловкости.       На стол учительница ставит набор из препарата, перчаток и скальпеля, и первого взгляда хватает, чтобы осознать весь пиздец ситуации.       Он думал, что это будет ебаная пластиковая моделька, как в учебнике.       Настроение и мысли резко меняются.       В качестве препарата глаз животного, и Дипперу уже едва хватает выдержки, чтобы не вздрогнуть от ужаса. А Сайфер в такой картине и вовсе не добавляет спокойствия.       Выбор этого партнёра, кажется, стал самой большой ошибкой за его жизнь.       Билл цепляется взглядом за образец в прозрачной банке и, перевернув, плюхает чей-то глаз на дно. Дипперу кажется, что тот настолько спокоен, потому что когда-то так же равнодушно вырывал и лёгкие, и зубы животным.       У Пайнса желудок наизнанку выворачивается, и приходится прижать ладонь ко рту, когда Билл начинает задумчиво крутить скальпель в руке, слушая учителя       В ушах звенит паникой, а этот глаз смотрит на него. Как в кошмарах. Диппер тонет в воспоминаниях.       Скальпель в крови, трупы животных, у Билла новые игрушки, которые он выпотрошит и наполнит ватой, чтобы стояли покрепче или вовсе на деревья натянет. На ветках кишки висят, а сердце лежащим на руках покажет.       Белая майка мальчишки тоже в крови, а глаза ненормально блестят. Мазнёт как раньше чужой или своей кровью по щеке Диппера и будет дальше мучать и издеваться, пока не надоест.       Удар.       Диппер инстинктивно тянется к шее, пока звон в ушах уступает место привычному шуму в классе. Его вернули в чувство. — Позвать учителя? — спрашивает Билл. Взрослый, в свитере и с покрашенными в идиотский жёлтый волосами. Без крови на руках и скальпеле. С испуганными глазами.       Диппер только мотает головой.       Сайфер открывает рот, чтобы что-то сказать, но тут же сжимает губы в тонкую линию, будто передумав. — Режь ты, — протягивает он скальпель лезвием к себе.       Почему-то этот жест кажется знакомым. Только словно раньше было остриём на Пайнса и с желанием поранить.       Диппер не берёт. — Только хуже станет.       В смысле ему самому. Но Билл даже так понимает, крутит в руке задумчиво и ещё раз поднимает глаза на Диппера. — Точно можно?.. — звучит слишком осторожно, что не остаётся другого варианта, как сказать "Да".       Билл режет глаз медленно, намеренно неловко. Как профессионал, который прячет своё мастерство. Но такое лучше бы спрятать. Хоть Пайнс и знает, что это только ради него, а остальные даже и не смотрят.       Билл бы справился за пару секунд. — Хрусталик посередине, роговица, сечатка... — диктует он, видя, что Диппер смотрит только в тетрадь. — Ты как? — срывается неожиданный вопрос. — Порядок.       Билл пытается его поддержать, помочь. Пайнсу кажется, что именно так выглядит дружба, но в их случае это странно. Потому что именно из-за Сайфера эти проблемы. Может, это просто затянувшаяся попытка всё исправить... Кто же теперь разберёт. — Теперь вывод надо записать.       И неловкое молчание между ними вместо вывода.

***

— Тебе страшно, когда я делаю что-то?.. — пытается подобрать слова Сайфер, дописывая последние строки.       И оба понимают, что он хотел сказать про их общее лето. — Я не знаю, — выдыхает Пайнс. — Я не могу контролировать этот страх.       Он чувствует себя немного виноватым за сказанное. Потому что Билл и вправду старается. — Я пытаюсь вести себя нормально, — спустя молчание длиной во внутренний монолог. — Я заметил. Спасибо, — с опущенным "поэтому и сел рядом".        Как всегда получается сказать намного меньше того, что он хотел бы. Особенно с этим парнем. — Но мне тяжело, потому что это... Это не я, — образует Сайфер наверняка болезненные мысли в слова, дополняя чужие догадки. — Мне нужно куда-то девать мои чувства. Мне иногда больно. Очень больно, — добавляет он, а сердце Пайнса падает куда-то вниз. — Я ненавижу плакать, потому что хочу быть сильным. Мне нужно быть сильным. Я... Мне... — Биллу неприятно говорить, и он закрывает лицо руками, у Пайнса рёбра щемит от чужой боли, и глаза щипет так, словно он собирается разреветься прямо здесь и при Сайфере.       "Прости" — вырывается у них одновременно. Это у Диппера за сказанное за тот месяц, у Билла — за сделанное в то лето.       Тянущая, глухая фантомная боль не проходит, и Пайнс морщится. — Нам нужно научиться быть собой без вреда другим, — проговаривает он. — Мне. — Нам, — ставит точку Диппер в выводе по биологии и разговоре, переводя взгляд на Сайфера. Тот пытается улыбнуться.

***

      Приколы с Мэтью начались почти сразу: когда тот сказал, что играть они будут только вдвоём.       Билл только сильнее убедился в своих мыслях на этот счёт. — Я переодеться схожу и вернусь, — показывает Мэтью на кабинку туалета, а Сайфер даже не провожает его взглядом.       Снимает футболку в пустой раздевалке, отчего сразу появляется неприятное ощущение, словно он среди тысячи глаз. Меняет одежду он очень быстро.       Чёртовы комплексы.       Билл разрешает Мэтью войти — тот непривычно для него стучался — в момент оголённых бёдер, и Сайферу становится одновременно весело и мерзко от чужих горящих щёк. Потому что он сам такой же. — Пойдём, — издевается он, нарочно касаясь на манер Пайнсов: естественно и магическим образом привязывающе.       Слабак этот парень: выдержка на нуле.       Играют они жёстко. По первому взгляду на Мэтью вообще не скажешь, что он такой тяжёлый мяч хотя бы вести умеет. Но тот крут, явно крут. Выглядит, как человек, получающий стопроцентное удовольствие от игры.       В игре один на один приходится постоянно сталкиваться плечами, перекрывать друг другу пути нападения, и вроде эти взаимодействия должны напрягать, но игра настолько активная, что даже не замечаешь.       Билл ловит себя на мысли, что ему нравится баскетбол. Он изматывает, вытягивает все мысли из головы, не даёт думать о проблемах.       По итогу он валится на покрытие и, улыбаясь во весь рот, произносит: — Всё, всё, я пас, — и Мэтью подаёт ему руку.       Ему было весело. Достаточно весело, чтобы забыть о Глифулах, нехватке денег и... Но то, как на него смотрят, напрягает. Сайфер уверен, что с этим парнем нужно заканчивать, пока ничего не произошло. — Спасибо, что пригласил. Мне понравилось, — тянет уголок губ Билл, когда им нужно расходиться. — Мне тоже. Ты живёшь в другом районе? — удивляется Мэтью, когда Сайфер, чересчур расслабившись, прямо при чужаке поворачивается в направлении "дома".       У него по спине мороз проходит от того, насколько сильно он забылся. — Эм... Да. Так вышло, — произносит почти ровно, пытаясь скрыть заминку за задумчивостью в тоне.       Подобные оплошности оборачиваются очень плохо, и он чуть ли не молится, чтобы Мэтью не придал этому большого значения. — Оу, ясно... — мнётся тот и смотрит как-то странно. — Тогда до встречи? — Ага, — поднимает Билл руку в знак прощания и уходит, изображая равнодушие.       Всё-таки нужно быть осторожнее с этим парнем.

***

— Ну и как ты это объяснишь, Билл? — Бад скрещивает руки на груди и смотрит яростно. — Парень, с которым я подрался, оскорблял девушку. Сейчас многие ученики на моей стороне из-за этого поступка, — говорит кратко и по делу, чтобы акцентировать внимание на нужных ему моментах. — Я прошу прощения за данный инцидент, — покорно опускает он голову.       При таких формулировках шансов на благосклонность больше. — Врёшь мне, сучонок? — Бад заносит руку для удара. — Можете позвонить и спросить, — напряжённо отвечает он, насколько можно быстрее. — Обязательно.       И только Билл распрямляется, рука хватает за волосы, притягивая ближе к чужой роже. — Только вот ответь мне, почему нужно было обязательно драться.       Билл не знает. Ничего не отвечает, только глаза прячет, чтобы не казаться смелым, а таким, как от него хотят: испуганным и растерянным. — В этом роду деловые конфликты решают словами, усвоил?..       Бад плюёт ему в лицо. Напоминает о месте в этом доме и принадлежности. А то, видимо, Билл стал забывать.       Его отпускают. Но пока Сайфер привыкает ровно стоять на ногах, получает сильный толчок в грудь. Он падает куда-то назад, ударяясь рёбрами о пол. — Змея ты, Сайфер. Гадина, которую давить надо. Вечно какая-то грязь и ложь за тобой. Из таких дурь выбивать только палками, а мне даже руки о тебя марать и перевоспитывать не жалко.       Он слушает, пытается встать. Думает — который раз за жизнь, год, неделю, сутки — действительно ли с ним что-то не так. Как всегда пытается перекричать чужие навязчивые слова. — Вставай, тебе не больно.       Больно.       Но это не он виноват. Ебанутые Глифулы виноваты. Не он. — Если ты мне наврал, то будешь до конца этого учебного года святым духом, сука, питаться. И пойдёшь свои дорогущие таблетки от головы отрабатывать, отдраивая толчки от говна.       И только Билл собирается настоять на том, чтобы Бад позвонил, слышится крик Гидеона. — Маме плохо! Папа! Папа! — зовёт он в паническом испуге, и мужчина тут же теряет злобу с лица.       Билл равнодушно к чужой беде вытирает плевок с лица и бросает попытки подняться, так и оставаясь на полу. Самому сейчас трудно.

***

      Когда Пайнс оказывается около него на дополнительных по геометрии, Билл совершенно не удивляется. Только делится учебником, который Сосна забыл дома.       Тема простая, в ней изучать нечего. Типы задач — тоже. Сайфер хочет повернуться и соблазнить рядом сидящего на разговоры, но то, как Пайнс внимательно слушает, отодвигает все планы до конца занятия или хотя бы перерыва. — Че пялишь? — улыбается Сосна, глядя на него.       Они друзья.       Билл мысленно проговаривает это слово и растворяется в удовольствии от него. — Ничего, — отвечает тот, сужая глаза и заставляя рассмеяться. — Мейсон Пайнс, что весёлого вы нашли в моём уроке? — ворчит учительница, и Диппер встаёт ради извинений. — Простите, — произносит он, наспех кивнув, и садится. — Это из-за тебя, засранца, — адресовано Биллу, а тот расплывается в улыбке.       Точно друзья. — Лучше бы вы так к семестровому экзамену готовились, парни, — чеканит женщина, оглядывая обоих строгим взглядом. — Особенно Пайнс.       Но Сосна, кажется, пропускает колкость мимо ушей, оглушенный осознанием так же остро, как и Сайфер.       Спор по результатам семестрового. — Пиздец, — заключает Билл. — Солидарен, — закрывает Диппер глаза.

***

— Я на вечеринке познакомился с двумя парнями, — он пытается вести светские беседы параллельно с чтением текста по проекту. — Как зовут? Может, я их тоже знаю, — проверяет Пайнс тоже, но Сайферу уже достаточно того, что тот идёт на контакт. — Какое же это дерьмо вот тут. Нужно переписать, — переключается он на написанное и подчёркивает карандашом. — Дэвид и Мэтью, — Билл следит за реакцией. — Дэвид и Мэтью?.. — брови Сосны поднимаются всё выше. — Они... довольно известны в школе, — говорит с каким-то странным сомнением. — Дэв тот еще тусовщик и отчасти, может, задира, но вроде у него хорошо идут языки. А Мэтью... — то, как глубоко он задумывается, заставляет немного занервничать. — Честно говоря, не знаю о нём ничего, кроме того, что он гей.       У Билла колет в груди и подтверждаются догадки. Не сдерживает резкого вдоха. — Он гей?.. — спрашивает, хотя это и так, блять, было очевидно.       А ещё он понравился Мэтью. И это волнует Сайфера намного больше. — Вроде как. По крайней мере, все так говорят. — Мало ли, что говорят, — отвечает Билл, наверное, слишком резко, хотя злится вообще по другому поводу.       Пайнс пожимает плечами и откладывает текст: — Сейчас найду...       Он протягивает телефон с открытым постом в аккаунте Дэвида, и Сайфер замирает.       На фото стоит Мэтью с якобы неловко задранной футболкой и сам Дэвид — с сексуально высунутым языком и ладонью, проходящейся по оголенному торсу. Снимок сам по себе довольно... Вызывающий. И подпись такая ещё... Интересная.       "Жду девчонок на своих коленках. Парням в личку к этому милашке"       У Билла всё внутри сводит. — Весьма... Специфично, — выдавливает он из себя, нервно закидывая ногу на ногу и пытаясь нормализовать дыхание. — Точно гей, — констатирует Пайнс про Мэтью, ещё не зная, с кем разговаривает. — Угу, — сглатывает Сайфер, ощущая прилив крови к щекам.       Видимо, его тоже ждёт подобный момент позора и признания. И Билл не знает, что хуже: когда никто не в курсе, или когда, наоборот, знают все. Но, пожалуй, раз Мэтью прощается то, как легко он влюбляется, Сайфер конкретно так проебался с жизненной позицией.