Поход

Баки чувствовал себя… Странно. Да, наверное, это правильное определение. Он никогда не чувствовал такого. Вот он сидит в объятиях Стива, жуёт мясо, приготовленное Рэнсомом на костре, улыбается им и смеётся с их рассказов. Он знает их всего два дня, а ему кажется, будто он знает их всю жизнь. Они рассказывают о детстве, о том, как мелкий Стив ссался в штаны, на что блондин толкал брата в плечо и заливался румянцем, а Баки смеялся, поворачивался к Стиву и чмокал его в щеку. «Один поцелуй за одну неловкую историю» — оповестил Баки, и Рэнсом разошёлся на неловкие истории со Стивом или даже с собой, чтобы тоже получить поцелуй. А Баки смеялся. И целовал их за каждую историю, даже если она не была такой уж неловкой, ему просто нравилось целовать их и он видел, что им тоже это нравилось и как они старались переговорить друг друга, пытаясь рассказать свою историю первым, чтобы получить законный поцелуй. Когда их завтрак закончился, и Баки собрался подниматься и идти одеваться в свою палатку, Стив вдруг сжал его крепче в объятиях, поцеловал за ухом и спросил: — Как ты чувствуешь себя? — О, ничего, голова прошла, спасибо, сейчас соберёмся и пойдём дальше, — улыбнулся неловко Барнс, поднимаясь с бревна. — У нас ещё много историй, учти, и рассказывать их мы будем все время, — улыбался Рэнсом в спину залезающему в палатку парню. — Таковы правила, — усмехнулся Баки, высунув голову из палатки, а потом снова обратно засунул её, застегнув вход на молнию и принялся надевать вещи, а остальное собирать в рюкзак. Когда он сворачивал спальник, чтобы сложить его в мешок, от входа в палатку упала тень и послышался хриплый голос. — Малыш, к тебе можно? — Да, Рэнсом, конечно, — и расстегнул вход, — что ты хотел? — Я хотел убедиться, что ты не уснул тут снова и не изжарился на солнце, тут очень душно, — и Рэнсом залезает в его палатку, вновь закрывая вход. — Вы уже собрали вещи? — не отвлекаясь от спальника, спрашивает Баки. — Ну, этим Стиви занимается, у меня не получается все так идеально сложить, как он всегда это делает, а так, как делаю я… В общем, я потом вряд ли что найду, а ещё он заботится. Только не говори ему. — Не говорить, что тебе приятна его забота, а ты ведёшь себя как мудак, подкалывая его? — поднимает брови Баки. — Хэй, это не честно, это не так работает. У нас все взаимно, мы взаимно заботимся и взаимно подкалываем, — улыбается Рэнсом, — просто мелкий ещё немного стесняется при тебе говорить всякие пошлости, он у нас вроде как приличный христианский мальчик, — и оба прыснули со смеху. — Да уж, — прошептал Баки, — христианский. — Эй, мы ходили в церковь в детстве, даже пели в хоре, не надо тут, — и после этих слов Баки подаётся и целует Рэнсома, просто лёгкий поцелуй, прикосновение губ к губам, но Роджерс будто загорается. — Довольно неловкая история, — пожимает плечами Баки. Они снова смеются, пока Рэнсом сам не припадает к его губам в более глубоком и жарком поцелуе. Почти закрытый мешок со спальником выпадает из рук Баки, но он тут же находит, куда их применить — он закидывает руки на плечи мужчины, обвивая вокруг шеи и придвигается ближе, почти прижимаясь вплотную к горячему телу. По лицам обоих стекает пот, который щекочет виски, а потом шею, но им плевать. Вжикает молния входа в палатку, а затем слышится насмешливый голос Стива. — Так и знал, что вы здесь, — усмехается он и залезает в палатку, оставляя все же вход открытым, потому что в палатке и правда неимоверно жарко и душно. Баки с Рэнсомом отрываются друг от друга, глядят на Стива затуманеными глазами, а потом по очереди целуют и его. — Эй, а ну проваливайте, я так не соберусь никогда, — нехотя ругается Баки, — давайте, мне надо отрабатывать ваши деньги, а мы ещё не дошли до водопадов, обрыва, откуда открывается очень красивый вид на горы, озеро и прочее. А нам ещё обратно потом идти часов пять по прямой тропке, так что быстро, попки оторвали и собирать палатку, вещи и чтобы через 15 минут уже стояли готовыми к походу бойскаутами, — выталкивая смеющихся братьев, причитал парень. Закрыв вновь палатку, он сел на пятки, усмехнулся, перевёл дыхание и просто упал на спину, но так как спальника там уже не было, он приземлился спиной на тряпичное дно палатки, под которым оказался какой-то острый камень, он зашипел от боли, но не сдвинулся, он лежал, смотрел в потолок своей оранжевой палатки и улыбался как последний придурок.

***

Когда все вещи были собраны и братья, обливаясь потом, стояли со своими рюкзаками и ждали, пока Баки соберёт остатки своих вещей, Барнс решился спросить. — А вы думали… Ну. О том, что будет, когда мы вернёмся? — Баки стоял к ним спиной и поэтому ему было проще говорить, и ему было проще бы принять то, что все закончится здесь, на этой дурацкой полянке, но они ведь обещали. — Не совсем, — отозвался Стив, — но мы знаем, что мы хотим быть с тобой. Заботиться, помогать… Любить. — на последнем слове Баки поднялся и повернулся, на его лице было непонимающее выражение, сменяющееся удивлением, а затем мягкой улыбкой. — Эй, все в порядке, малыш? — спросил Рэнсом. — Да. Да-да, я в порядке, ну что, пойдём? — и после кивка близнецов, Баки практически вприпрыжку направился на тропинку, чтобы продолжить путь. И он уже не видел, как братья толкали друг друга локтями, беззвучно переругиваясь, а потом пошли за ним, тяжело и счастливо вздохнув. Спустя два часа Рэнсом заныл, и они решили сделать привал. Но Рэнсом продолжал ныть и канючить, как маленький ребёнок, потом стал злиться и ругаться на Баки и Стива, что они потащили его в этот дурацкий поход, тогда Стив достал небольшую баночку и выбил на ладонь одну таблетку, закрыв баночку, он только хотел положить таблетку на язык, как Баки тронул его за руку. — Можно я? — неуверенно ответил он на вопросительный взгляд. Стив кивнул и вложил белый кругляш в ладонь Баки, тот положил его на язык и приблизился к Рэнсому, который теперь просто сидел и смотрел в одну точку на дереве. Баки легко повернул его голову к себе, положив ладонь ему на щеку, и глубоко поцеловал, передавая наркотик со своего языка на язык мужчины. Какое-то время они гоняли таблетку из одного рта в другой, но потом Рэнсом резко её сглотнул, но все равно продолжил целовать Баки, поглаживая по лохматой макушке присевшего рядом брата. Стив смотрел на них, Баки должно было быть неловко, но ему не было, ему было хорошо рядом с ними и то, что Стив смотрит, только заводило и заставляло покрываться лишней краской щеки, но это можно было свалить на жару, поэтому Баки не переживал. Оторвавшись от Рэнсома, он мягко и нежно поцеловался со Стивом, который тихо поскуливал ему в рот, пока ошалевший Рэнсом наглаживал ширинку брата. Баки опустил свою руку на руку брюнета, но только чтобы убрать её и оторваться от сладких губ Стива, после чего сказал: — Никакого разврата, когда тут может объявиться толпа китайцев. Тут немного и обрыв с красивым видом, вам понравится, там прохладно от водопада, — заверил Баки, оглядывая парней. Выглядели они распаленными, открытыми, Стив — весь красный и тяжело дышаший, поправляющий через штаны привставший член, и Рэнсом с этим затуманенным обалдевшим от наркотика взглядом, так откровенно пялившийся на них со Стивом, заводили только одним своим видом, но Баки обещал себе и им, что он обдумает все очень тщательно, хоть он уже и неформально согласился, но трахаться с ними в лесу он точно не собирался, не сегодня.

***

На том самом красивом обрыве Стив сделал много фотографий, которые запечатлят этот момент в памяти: большой водопад, который даже полностью не вмещается в кадр, смеющийся из-за того, что Стив ругался на невместившийся водопад, Баки, Рэнсом, сидящий на камне и смотревший в небо, Баки, наклонившийся и целующий сидящего на камне Рэнсома, селфи Стива, который целует смеющегося Баки в щеку на фоне водопада, пару кадров, где они оба смеются, смотря за кадр, на возмущающегося Рэнсома, следом фото, где Стив и Рэнсом с двух сторон целуют улыбющегося в камеру Баки, потом фото Стива и Рэнсома все с тем же водопадом, их руки лежат на плечах друг друга и они широко улыбаются, а также всего одно видео, снятое случайно Баки, но оно не будет удалено. Сначала картинка на видео нормальная — Баки фотографировал братьев, но нажал на запись видео, потом он опускает руку с камерой и говорит «снято!», следующие несколько секунд объектив снимает штаны и ноги идущего Барнса, потом слышится звук, похожий на поцелуй, обычный чмок, потом камера передаётся в руки другого и в объективе появляется лицо Баки, его снимает Рэнсом: «Боже, малыш, ты включил видео и снимал нас», они все смеются, в кадре появляется Стив, чмокает Баки в щеку и говорит тихо, что его еле слышно сквозь шум падающей воды: «Ты чудо, Бак», «я знаю» — отвечает также тихо Баки, а потом он говорит то, из-за чего это видео точно не будет удалено в последствии — «я думаю, я влюбляюсь в вас, в обоих. Вы самое яркое, что случилось со мной в жизни, и я готов бросить все, что у меня есть, чтобы быть рядом с вами», Рэнсом за кадром странно вздыхает, а потом слышится всхлип, и следует вторая причина, почему это видео не подлежит удалению — «Рэнсом, ты плачешь что ли?» — спрашивает Стив, все снова быстро перемещается в кадре, потому что Рэнсом опускает руку с камерой и теперь объектив направлен на водопад, но вверх ногами, а за кадром слышится голос Баки: «Эй, ты чего, все же хорошо» — в этот момент он обнимает тихо всхлипывающего Рэнсома и похлопывает его по спине в жесте поддержки, Рэнсом, не глядя, отдаёт камеру Стиву, тот говорит «никогда не удалю это», в кадр попадают обнимающиеся Баки и Рэнсом и видео заканчивается.