Второй шанс? Что ж я им воспользуюсь

После того как я чистосердечно признался, Зак молча смотрел на меня, затем ушел. Вот что здесь странно, так это его поведение. Всё-таки между ними есть отличие. Только на следующий день он приказал привести меня в столовую, чтобы позавтракать. Сейчас мы одни и взглядами прожигаем друг друга, находясь на расстоянии в пять метров. Интересно, что он думает? — Слушай, а в том мире есть отличие от нашего? — спросил Зак. Я слабо кивнул. — Тогда расскажи мне об отличиях. Я рассказал ему коротко о своей жизни. О сестре, о моей жизни, о второй жизни, да, я высказал ему. Я всегда хотел, чтобы Зак услышал мою боль, чтобы он знал, почему я не хочу называть его отцом, так почему бы и не высказать всё это? — Что ж, Александр, — начал Зак. — Мне жаль, что всё так случилось. — Мне тоже, — пожал плечами я. И тут, и там Зак говорит, что ему жаль, но это всё просто слова, просто жалкие слова. — Что ж, Ваше Величество, был рад разделить с Вами трапезу, но я пойду с Вашего позволения, — я встал и поклонился, ожидая его разрешения. — Эм... Да, ступай, — наконец ответил он. Я, не поднимая взгляда на него, отправился в свои покои. *** Я быстрым шагом направился в покои. Наконец, наконец я сказал Заку в глаза. Да, пусть он из другого мира, но это всё равно, как камень с души. Я открыл двери и вошёл в комнату. Там уже со скучающим видом ждёт меня Селена. — Сашка, ты как? Я услышала, что тебя отравили, — сказала она. — Отлично, теперь всё отлично, — да, теперь я избавился от Розалии. Сейчас Розалия в темнице за попытку отравить меня, конечно, если бы её лишили титула и сделали бедной, для неё это было хуже, но и так вполне хорошо. — Слушай, Саша, а когда вернётся мой Сир? — спросила блондинка и села на кровать. — Если бы я знал, — грустно ответил я. Нет, Селена, конечно, неплохой друг, но там у меня Сия и Камелия. Мы с Селеной вышли на балкон, попивая чай. Я рассказал Селене свой план, что отравление было под контролем и что теперь Сириусу больше нечего не будет угрожать, ну, естественно, кроме его самого. Она засмеялась и пообещала вставить ему мозги на место, где они должны быть. Правда, беседа наша закончилась очень резко и неожиданно. В комнате послышался шум, а затем к нам вышел Генри. У него пистолет в руках. Я на инстинкте отошёл от него и спрятал за собой Селену. — Ну, что, щенок, доигрался? — говорит он, нацеливая на меня пистолет. — А надо было раньше умереть. — Генри, успокойся. Позволь Селене выйти, — говорю я. Я понимаю, что сейчас она его не интересует и она может постоять за себя, но она может пострадать. — Хорошо, это будет твоё последнее желание, — ответил он. Я подтолкнул Селену и она с притворным страхом в глазах выбежала из комнаты. Я успел заметить её незаметный кивок, который означал "Продержись. Я позову на помощь.". — Ну что, готов к смерти? — спросил он. — Генри, не глупи, если убьешь меня, тебя тоже посадят в тюрьму, как и твою мать, — пытаюсь объяснить я ему, но он стрельнул в воздух. — ЗАТКНИСЬ, ТВАРЬ!!! — прокричал он. — Зачем ты всё это делаешь? Что я тебе плохого сделал? Мы же с тобой были друзьями, мы же родственники, — да, мне и самому противно говорить это ему, но, если верить воспоминаниям Сириуса, они раньше были друзьями, но что-то между ними случилось. — Ты не знаешь, я не хотел, чтобы так было, — мямлит он. — Не хотел чего? — спросил я, начав подходить к нему. — Борьбы за власть. Моя мама хотела быть выше всех, теперь я и она пешки в чужих руках, — уже начал плакать он. Пешки? То есть, в моей смерти может быть виноват кто-то ещё? — Ты о герцогине? О бывшей Его Величества? — спросил я, на что он нервно рассмеялся. — Нет, нет, она лишь главнее нас. У того, кто владеет нами, выше власть, чем у неё, — говорит он. — Я не знаю его, с ним виделась моя мама, но не я. Но одно я знаю точно, он ненавидит тебя и твою мать. — Но за что? — выкрикнул я. Я не понимаю, кому я мог перейти дорогу? Нас отвлёк шум. К нам бежит стража, видимо, Селена уже позвала на помощь. Генри занервничал, походу, теперь он отправится к матери в тюрьму или же его казнят за это. — Прости, — сказал он. Я не успел опомниться, как он уже подбежал к перилам балкона, поднялся на них и спрыгнул вниз. Я подбегаю, но уже поздно, он падает вниз с высоты 14 метров и падает на землю, а с его головы начинают стекать тонкие нити крови. — Что вы стоите, вызывайте скорую и зовите лекаря!!! — кричу я на солдат, они с непониманием смотрят на меня. — БЫСТРО!!! Они быстро выбежали из комнаты, я стукнул руками об перила и начал нервно покусывать нижнюю губу, смотря, как к телу Генри подбегают, дабы спасти его. Если он выживет, я смогу надавить на Розалию, тогда она мне скажет, кто виноват в моих страданиях. Я не могу опустить эту возможность, он моя единственная нить. Может, наши миры и разные, но здесь есть одно общее. Здесь всё практически в точности, как у моей прошлой жизни, если всё получится, я смогу отомстить тем, кто во всем виноват. На следующий день... Генри повезло, он жив, хотя Зак и говорил, что я могу и отказаться от его спасения и тогда всем скажут, что просто скончался. Но я отказался, я не могу, да, может, раньше я бы и хотел этого, однако не сейчас. Розалия любит своего сына, она точно не позволит ему умереть, пусть она и отвратительная характером, но она вполне неплохая мать. Однако так же мне немного жаль Генри, он не виноват, что вырос таким и стал чужой пешкой. — Оставьте нас один на один, — сказал я охранникам, они поклонились и вышли. Я подошёл к камере, где сейчас сидит Розалия. Да, это та самая камера, где я ждал своей казни, только теперь Розалия сидит вместо меня здесь. И между нами лишь решетка. — Здравствуйте, Розалия, — поздоровался я. — Отвали, — сказала она. — Розалия, осмелюсь напомнить, но я спас Вашего сына. Так что уважение ко мне какое ни какое, но должно быть, — улыбнулся ей. Что ж, теперь можно не прикидываться перед ней. — Что ты хочешь? — вот это уже другой разговор. — Чья ты пешка? — спросил я. — Я не понимаю, о чём ты, — резко ответила она. Злость, что я годами сохранял в себе по отношению к ней, вырвалась. Я взял цепь, что идёт с её ошейника, и притянул к себе поближе. От этой резкости она ударилась лбом об решетку. — Слушай сюда. Ты знаешь, что такое пешка в нашем мире аристократов? Это когда пока ты будешь полезна своему кукловоду, он будет тебя защищать, но как только ты станешь бесполезной, он бросит тебя, либо сам уничтожит тебя, — говорю я. — А так я смогу спасти твоего сына, я его не убью, да, он посидит в тюрьме некоторое время, но я его потом отпущу, поверь, это куда лучше, чем смерть. — Кхе, кхе, — начала кашлять она. Я отпустил цепь и она впала на землю. — Ну что? Говорить будешь? — спросил я и ухмыльнулся, что? Приятно чувствовать себя жертвой, Роза?