Шугар мамми

      Около получаса назад Дамиано молча уткнулся в телефон, объявляя своим же выражением лица, что он крайне озадачен. Екатерина же тем временем работает над текстом новой песни и понимает, что тишина её угнетает, а Давида не рискует отвлекать: ну ж очень тот задумчив.       — Катя, — этот зов приносит некое облегчение. — Я хочу сделать парные татуировки.       Катя не смогла сдержаться от смешка. Ей нравятся татуировки, но к парным она относится крайне скептически.       — Парные? Чтобы потом их удалять?       Удалять бы их пришлось лишь в случае расставания, чего Павленко совершенно не желает. Она любит Дамиано, и мысль о подобном конце их отношений очень страшна.       Безусловно, музыка её спасёт, но…       — Удалять — это, разве что, если расстанемся, — криво улыбается Давид. — И такого у меня в планах нет, да если что-то и произойдёт между нами, я вряд ли её сведу.       Катя встаёт из-за стола — садится на кровать, касаясь плеча Дамиано. Начинает массировать, игриво прищуриваясь.       — Ну, — задерживает дыхание, — я рискну.       Согласие слетает с губ легче, чем она думала. Будто готовилась к подобному всю жизнь, понимая некоторую серьёзность и одновременно глупость данного решения. И понимает, потому что сама знает, насколько иногда хочется оставить в своей жизни больше следов и напоминаний о человеке, а также понимает, что некоторая глупость заключается в том, что дороже следа в самой памяти — в голове — о человеке нет.       — Тогда предлагаю заняться выбором прямо сейчас, — полный задорства Дамиано возвращается к телефону. — Чего бы ты хотела набить?       Павленко и не знает. Фраза, символ — всё смешалось, никакого конкретного образа.       Только ей видится…       — Что-то символичное. Личное. То, о чём знаем только мы.       Любовь.