***
- Эй, ты тут? - Петров лёжа на кровати, пытался связаться со своим другом. - Тут я, тут. Я всегда здесь - Наконец-таки раздался родной голос в голове блондина - Ты уже там? - Да. Даже с соседом познакомиться успел - Антон был рад слышать этого парня. Он уже так привык к нему. - Ну и как он тебе? - Тебя чем-то напоминает. Такой же хмурый и жизнерадостный одновременно. Только на гопника смахивает, но вроде неплохой - Он невольно перевёл взгляд на Рому, тот лежал с закрытыми глазами, уснул наверное. - А у меня сосед похож на солнечного зайчика. Такой же светлый и невинный. На тебя похож, думаю, что вы бы поладили. - Кстати, я хотел спросить... - Парнишка замялся, пытаясь подобрать нужные слова - А из-за чего ты попал в... - Не продолжай, я понял - Светловолосого перебили, но он и не был особо против. Ему не очень-то хотелось произносить слово "психушка" или "психиатрическая лечебница", в любом случае звучит не очень - Меня сюда отец сплавил, он не хотел иметь сына со странностями. Он замечал пару раз, как я говорю с тобой. - Оу, мне очень жаль. Извини - Антон заметил, что его собеседнику тяжело говорить об этом, поэтому поспешил сменить тему - А ты хорошо ладишь со своим соседом по палате? - Трудно сказать. Он только сегодня поселился. Ну вроде, пока неплохо. В голове Антона промелькнула мысль, что его друг и мог быть его соседом, но он тут же откинул эту мысль куда подальше, ссылаясь на то, что это просто совпадение.***
Уже была глубокая ночь, Антон никак не мог заснуть. Ворочаясь в постели, он теперь понимал, что имел ввиду Пятифан, когда сказал, что первое время ему здесь будет тяжеловато, особенно по ночам. Из соседней палаты доносился стук и непонятный скрежет. Кто-то скрёбся в его стену, этот звук очень раздражал и пугал одновременно. Он встал с кровати и подошёл к окну, в его голове с разрушающей силой, заиграли песни, унесённые на повторе. Нервы, они сдали. Но группа продолжала звучать в висках. Вороны. В окно стучатся чёрные птицы, перебирая замёрзшими крыльями. Их двое, отбившиеся от других, будто разбитые, отделившиеся, ненужные и ничтожные. Не спрашивая разрешения, Петров открыл окно, холод обжигал порывами, струящимися из белоснежной пелены улицы. Они залетели, желая согреться, ища спасения в теплоте комнаты. Вороны, перебирая перьями, сжались в угол, напуганные и истощённые. Но теперь, они в тепле этого здания. Этой ночью Антон так и не смог заснуть.