***
Несмотря на то, что Антон здесь уже неделю, он всё-равно плохо спал по ночам. Этой ночью он опять услышал тяжкие стоны, иногда крики и очень странные звуки из соседней комнаты. По словам Пятифана некоторые пациенты часто слоняются тут. Похоже, медсёстрам плевать, что психи иногда сбегают из своих палат, иногда и в соседнее крыло. Если бы тут не было Ромки, то Антон умирал бы от страха каждый раз, когда слышал эти ужасные звуки. — Если тебе страшно… — Начал сосед по комнате. — Да! — Блондин тут же сгрёб одеяло с подушкой и через секунду плюхнулся на чужую кровать, пристроившись под боком парня — Как ты можешь слушать эту каждую ночь? — Иногда и днём тоже — Добавил Ромка. У Петрова зашевелились волосы на затылке, когда он услышал какое-то шипение и хриплые звуки. Как-будто кто-то читал заклинание на непонятном не кому языке. — Мамочки — Светловолосый прижался к крепкому телу юноши и накрылся одеялом с головой. — Хах, ты прям как девчонка — Послышались смешки со стороны Пятифана. — Это не смешно. Это страшно — Буркнул Антон и ударил его легонько в бок. — Я уже привык. Знаешь, мне кажется, что если бы здесь было тихо, я бы свихнулся быстрее. Вытянув голову из-под покрывала, Антон приподнялся на локтях и посмотрел Роме в глаза, встречаясь с ласковым взглядом карих глаз. Петров снова занял место у него под боком, но уже спиной к брюнету. — Может лучше свет включим? Что-то мне не по себе — Антон продолжал боязно подглядывать на дверь. — Заткнись и спи — Пробурчал Пятифан. Мальчишка почувствовал, как Рома тоже перевернулся на бок и обнял его, притягивая ближе к себе. — Это самые милые слова, которые я когда-либо слышал — Съязвил Антошка, но не отодвинулся от парня. — Спи, а то дверь настежь открою. Вот тогда станет по-настоящему страшно. — А дверь ведь на щеколду закрыта, да? — Петров пискнул, его зрачки испуганно расширились. — Ой — Рома наигранно прошептал, шумно выдохнув в чужое ухо. — Иди и проверь. И дверь шкафом подопри, и кроватью, на всякий случай — Мальчишка пихнул брюнета локтём в бок. — Сам проверь, я сплю. — Ну. Я думаю, что она закрыта. Да, определённо. Мне отсюда видно — Блондину явно не хотелось это проверять, на что Ромка усмехнулся и покачал головой. Антону очень сильно сейчас не хватало дома, своей комнаты. Он скучал по Оле и родителям. Семья, это слово в нём отзывалось прежде теплом, оно было покрыто заботой и спокойствием, маленькими семейными традициями и беззаботностью непрерывного, как ему казалось детства. Но теперь оно горит пламенем, как и шрамы, до сих пор обжигает, то холодит, это воспоминания, история. Петров был зол на родителей, за то, что они заперли его в таком ужасном месте. Он конечно понимал, что они хотели как лучше, но легче от этого не становится. — Привет — Прошептал приятный и такой родной голос. — Наконец-то. Я соскучился — Антон еле сдержался, чтобы не вскрикнуть от радости, всё-таки будить Ромку не хотелось. — Да? Тогда почему ты стал так редко отвечать мне? Почему мы общаемся только по ночам? Совсем не до меня стало, да? — В голосе скользили нотки обиды и некой издёвки. — Прости, так получается. Просто днём, я и мой сосед… Ну мы очень сблизились. И я просто не мог — Антон пытался оправдаться. Он настолько увлёкся общением с Ромкой, что даже стал забывать о том, кто был с ним с самых трудных для него времён, о том кто всегда был рядом, всегда поддерживал и помогал. — Ладно, я понял — Таинственный друг поспешил пресечь попытки Тоши оправдаться — Ты у меня теперь солнечный зайчик. — А это ещё почему? -Парнишка удивился, с каких это пор он стал «солнечным»? — Ты приходишь ко мне ночью, когда очень холодно, но от твоего присутствия мне становится теплее — В голосе больше не осталось обиды, только нежность.***
Сидя на Ромкиной постели, мальчики играли в карты, которые владелец кровати стащил у медсестры, когда той не было на своём посту. Шёл пятый кон игры в Дурака. Антон был полностью сосредоточен на игре. В этот раз он должен выиграть, у него на руках козырные туз и король. Должен. Но что-то пошло не так. Роман всё валил, и валил его, поэтому приходилось брать эти карты. И вот он снова проиграл. Петров разочаровано бросил на койку свои карты, исподлобья смотря на сожителя. — Ещё кон? — Предложил победитель, лениво ухмыляясь из-за своей очередной победы. — Ну уж нет. С тобой не интересно играть — Блондин обиженно фыркнул, отворачиваясь в сторону окна. — Ну не обижайся ты — Пятифан потрепал парнишку по голове — Я же не виноват, что ты вечно проигрываешь. — Кстати, а из-за чего ты здесь? — Этот вопрос застал Антона врасплох. Он не хотел говорить про своего друга, но и врать Роме тоже не было желания. — Ну… У меня голос в голове, с которым я могу общаться — Светловолосый замялся на секунду, но тут же добавил — Но я не сумасшедший. Это не просто голос, это такой же человек, как и мы, но никто мне не верит. — Я верю тебе — Парень порывисто обнял Антона, который вот-вот был готов расплакаться, крепко прижимая его к своей груди. Петров всхлипнул, потом ещё раз… И ещё… А потом слёзы полились одной бесконечной, удушающей волной. Его плечи содрогались, сжимаясь и дрожа. Пятифан начал медленно покачивать друга из стороны в сторону, прижавшись подбородком к его голове. Антон высказал наконец всё, что так глубоко хранилось в его душе, что мучило и отравляло его, с каждым днём всё больше и больше. Ромка слушал внимательно, изучая каждое слово, которое произносил блондин, а когда, тот снова был на грани срыва, то снова крепко прижимал к себе.