Три желания

Они остались на ужин, и Вэй Ин, вспомнив кухню и правила поведения за столом в Облачных глубинах, заранее насторожился, однако оказалось, что в новом мире изменилось и это — еда была простой, но вкусной, да и сам Лань Цижэнь начал за столом неспешную беседу. — Некогда было четыре великих клана, — сказал он задумчивым тоном. — Гусу Лань, Цинхэ Не, Ланьлин Цзинь, Юньмэн Цзян. Мир менялся, и они вынужденно менялись с ним вместе. Цзинь отказались от магии первыми, им по душе были торговые сделки и капиталы, корпорация Цзинь и сейчас демонстрирует, что они выбрали верный путь для раскрытия своих талантов. Однако три оставшихся клана предпочли сохранять знания и готовить воспитанников к сражению с тем, что не должно существовать в свете солнца. С темнотой. Они продолжали практиковать путь меча, пусть и меняя его в ответе на изменения во всём мире. — Продолжали практиковать? — удивился Лань Чжань. Вэй Ин, всё ещё с трудом осознававший, как много лет исчезло во тьме, окружавшей его в кувшине, чуть нахмурился. — Так и есть, — кивнул Лань Цижэнь. — Магия истощалась, будто исчез некий особенный источник, но Цинхэ Не и Юньмэн Цзян и сейчас готовы выйти против тварей из темноты с традиционным оружием… и с некоторыми его модификациями, конечно. Мы же, клан Лань, стали средоточием знания. Собираем и классифицируем информацию, у нас богатейшая библиотека. — Почему я ни о чём не знал? Вэй Ин впервые видел в знакомом лице так много эмоций сразу. Этот Лань Чжань был открыт куда сильнее, и теперь его изумление, смешавшееся с обидой, было так легко прочесть! Сердце заныло, и Вэй Ин опустил взгляд в тарелку. — Ванцзи, — качнул головой Лань Цижэнь. — Душа Ханьгуан-цзюня запуталась в циклах перерождений, она — как ключ, что потерял замочную скважину, а все остальные оказались заперты с ней вместе. С твоими родителями мы решили держать тебя вдали от скрытой стороны мира, от магии… Тщетно надеялись, что тогда дух Ханьгуан-цзюня наконец сумеет забыть, а может… и выберется из той ловушки, в которую угодил из-за собственных чувств. Чувств? Вэй Ин так сжал палочки, что одна из них сломалась в руке. Чувств! Что это были за чувства? О чём Лань Чжань хотел сказать ему так сильно, что ждал всю жизнь и после неё — в каждой инкарнации? — Что ж, это не сработало, — вздохнул другой Лань Чжань. — Вэй Ин?.. Вэй Ин встретился с ним взглядом, неловко положив испорченные палочки рядом с тарелкой. — Действительно, прошло слишком много времени, — отозвался он, не зная, что ещё сказать. — Полагаю, — вмешался Сичэнь, — наследник Цзян и младший из братьев Не прекрасно знают историю своих кланов и даже… отличаются определёнными навыками. По крайней мере мы с Не Минцзюэ тренировались вместе, и… — Вы тренировались вместе? — оборвал его Лань Чжань, и Вэй Ин втайне снова удивился тому, как много правил Облачных глубин можно забыть без сожалений. — Ну… да, — Сичэнь неловко улыбнулся. — Ванцзи, прости, но… все мы были убеждены, что пробуждать дух Ханьгуан-цзюня в тебе… не нужно. Это лишило бы тебя возможности жить своей жизнью, разве нет? Ты… провёл бы в горе и скорби все свои дни, как… многие другие, носившие это же имя. — Многие другие, — повторил за ним Вэй Ин. Ему хотелось немедленно подняться и выбежать прочь. Или выпить кувшин вина одним глотком, но единственное, чего недоставало на этом столе, — алкоголь. Он всё ещё был под запретом в клане Лань. — Любопытно другое, — разорвал напряжённую тишину Лань Цижэнь. — Не Хуайсан наверняка посвящён во многие дела своего клана. Не Минцзюэ пытается уследить за двумя мирами, и ему нужен толковый помощник. Но если так, знал ли он, что за артефакт передаёт тебе? Что за умысел им владел, когда он решил подарить тебе столь интересный подарок?.. — И отчего клан Цинхэ Не не сообщил никакому другому о том, что у них хранится мой дух, — добавил Вэй Ин. — Отчего тогда никто не попытался освободить меня, пусть даже… пусть даже заклинание означало мою окончательную гибель? Особенно когда стало ясно, что из-за моего заключения и все остальные попали в ловушку перерождений и вынуждены… жить не своей жизнью! — Вэй Ин! — Лань Чжань едва не поднялся из-за стола. Взгляд его стал упрямым и напряжённым. — Не знаю, о чём думал Не-сюн сейчас, но прекрасно понимаю, что случилось тогда. Скорее всего, Не Хуайсан искал возможность спасти твою душу, но не нашёл. А давать ложную надежду — не в правилах клана Не. Вот почему он и не рассказал о заключённом в кувшин духе Ханьгуан-цзюню. — Мы не можем знать наверняка, чем руководствовались в те времена, — заключил спокойно Лань Цижэнь. — Но раз не существовало записей о подобном артефакте, значит, Не Хуайсан — тогда глава клана Не — не стал распространяться о том, что сокрыто в его тайниках. А быть может, он не знал или не был уверен, что в кувшине именно душа Старейшины Илина. Проверка же могла дорого обойтись и для заключённого духа, и для мира в целом. Вэй Ин только вздохнул — вот и снова его записывают в ряды разрушителей. — Я никогда не хотел причинить кому-то зло, — вырвалось у него. — Я лишь хотел… — он сжал ладонь в кулак. — Пустое! Заклинатели великих кланов считали, что у них есть своя собственная справедливость, — он едва не добавил, что не видит изменений. Лань Цижэнь долго смотрел на него. — Юный глава клана Не, лишившийся брата по вине Цзинь Гуанъяо, доказал всему миру заклинателей, что Старейшина Илина был прав и нёс справедливость, — мягко сказал он. — Клан Цзинь долго восстанавливал свою репутацию, но в конце концов отказался от магических путей. Заслуга Цинхэ Не в том, что три оставшихся клана продолжают следовать путями предков, стремятся защитить невинных от тех, кто скрывается в темноте… Пусть мир изменился и больше не найти привычных вам, Старейшина Илина, чудовищ, но всё еще есть, с кем сражаться. И долгие годы путь меча таков, каким должен быть, а его последователи чтят идеалы, за которые некогда вы отдали жизнь. — Путь меча, — повторил Вэй Ин, качнув головой. — На который мне не ступить. — Неужели легенды не лгут, Золотое ядро Старейшины Илина слишком повреждено тьмой? — удивился Сичэнь. Вэй Ин горько усмехнулся. Хранить тайны больше не имело смысла. Он поднял взгляд на Лань Чжаня и сказал так, как хотел когда-то — и не смог, не успел, не решился — сказать другому Ванцзи: — У меня больше нет Золотого ядра, я отдал его добровольно… Цзян Чэну. И едва эти слова были произнесены, как Лань Чжань вздрогнул. В нём будто бы отразилось множество противоречивых эмоций сразу — непонимание сочеталось с удивлением, ярость — со скорбью и раскаянием. Вэй Ин затаил дыхание, понимая вдруг, что дух Ханьгуан-цзюня всё же проснулся и услышал его… к сожалению, длилось это лишь краткий миг. — Вот отчего Старейшина Илина выбрал флейту… — сказал Лань Цижэнь с печалью в голосе. — Господин Вэй… спустя столько времени приносить извинения, должно быть, глупо и неуместно. Но я знаю, каким был мой клан, и сегодня — я единственный Старейшина, что в нём остался. Мне и отвечать перед вами, — и он поднялся и поклонился. — Я прошу прощения за необдуманные слова и действия тех, кто тогда причинил вам боль. Вэй Ин стремительно вскочил с места, подошёл к нему, заставив выпрямиться. Он совершенно не ждал, что старик станет извиняться перед ним. — Не нужно, — заторопился он. — Не стоит… — Вэй Ин… — раздалось сзади. Оказалось, Лань Чжань тоже подошёл к ним. Они встретились взглядами, но того, что Вэй Ин заметил совсем недавно, в золотых глазах больше не было. Только глубокое сочувствие. — Мы найдём путь… — пообещал зачем-то этот Лань Чжань. — Что ж, — попытался улыбнуться Вэй Ин. — Это уж точно моё несомненное достоинство — я… находил новые пути, пусть извилистые и не подходящие великим заклинателям.