Три желания

— …Двойное совершенствование — не любовный ритуал, — монотонно говорил Лань Цзысянь. Его благородное лицо в утреннем свете казалось особенно отчуждённым. — Гармония и единство, глубокая связь, дарующая вдохновение, искренность, связывающая спутников больше, чем достижение удовольствия при физической близости, — вот что это такое. Юноши клана Лань не поднимали на него глаз. Им было по шестнадцать лет, и тема смущала и тревожила. Многие не могли справиться с румянцем на скулах, выдававшим, что о двойном совершенствовании они думали совсем не так, как предписано правилами. Лань Чжань слушал внимательно, но… в отличие от многих соучеников, он не стремился найти себе пару и не мечтал об этом. Потому, возможно, рассуждения Лань Цзысяня почти не волновали его. Он не видел рядом с собой никакую заклинательницу, насколько бы красивой она ни была. — Главной целью двойного совершенствования для мужчины и женщины является духовный рост, потому кульминация не играет большой роли, — продолжал Лань Цзысянь. — Ваша спутница — не плоть, которая поможет вам удовлетворить свои потребности, а душа, в слиянии с которой вы найдёте путь к бессмертию. Лань Чжань вспомнил об отце и матери, и на миг ему стало дурно. Не каждой паре доступно двойное совершенствование. Не лучше ли вообще оставаться без таковой, чтобы не стать причиной страданий другого?.. Став старше, он слишком часто вспоминал о том, как печально мать иногда смотрела на отца, приходившего к ней только по одной причине — сказать, что Лань Чжань и Лань Сичэнь должны идти. Лань Цзысянь внимательно посмотрел на него, как будто по лицу прочёл все мысли. — В двойном совершенствовании важно контролировать протекающие физические процессы, благодаря чему продлить прелюдию и отсрочить кульминацию, — сказал он, снова бросив взгляд на остальных. — Вам, юношам, последнее особенно сложно. Однако если вы пойдёте на поводу мелочных желаний, то потеряете энергию, тогда как цель двойного совершенствования в том, чтобы накопить её. Раскрываясь друг другу, спутники познают не только тела друг друга, но самих себя и весь мир. Близость такого рода и для мужчины, и для женщины благословение небес, потому отбросьте сомнительную погоню за удовольствиями. Лань Чжань закрыл глаза… И воспоминание исчезло, растаяло без следа. Он внезапно осознал, что замер перед постелью, на которой, придирчиво рассматривая его, полулежит, опираясь на локти, Вэй Ин. Обнажённый Вэй Ин, на коже которого ещё заметны следы поцелуев и укусов. — Что-то не так, Лань Чжань? — тихо спросил он. — Просто… воспоминание, — Лань Чжань отбросил в сторону рубашку. — Откуда-то… из далёкого прошлого. Вэй Ин плавным текучим движением подался к нему, поднялся на колени, поймал его ладони. — Пусть прошлое тебя не тревожит, — прошептал, прежде чем поцеловать. В тот миг Лань Чжань окончательно осознал, что на самом деле возбуждён до крайности, что он собирался… собирался… «Гармония и единство, глубокая связь, дарующая вдохновение, искренность, связывающая спутников больше, чем достижение удовольствия при физической близости», — напомнил монотонный голос из глубин памяти и затих, как будто бы удовлетворённый. — Подожди, Вэй Ин, — прошептал он в податливые губы и отступил к стеллажу. *** Когда по комнате разнёсся лёгкий аромат массажного масла, Вэй Ин, осознав, что это значит, стыдливо опустил взгляд. Его ещё одолевала истома, но всё тело снова стало чувствительным и жадным до прикосновений. Он заметил, что Лань Чжань будто бы разволновался или… засомневался, но то, с какой решительностью он открыл флакон, показывало, что отступать он не собирается. Вэй Ин тоже не собирался. Теперь, когда полностью обнажённый Лань Чжань опустился напротив него на постель, он первым потянулся за поцелуем, и когда по коже проскользили горячие пальцы, оставляя след золотистого масла, Вэй Ин только прикрыл глаза от удовольствия. Зарождавшееся где-то внутри, похожее на колющие мурашки, на пузырьки, поднимающиеся со дна озера к свету, наслаждение заставляло его едва заметно вздрагивать, пока дыхание сбивалось, а сердце срывалось в слишком быстрый ритм. Сначала Лань Чжань обхватил его член и провёл несколько раз вверх и вниз, пока Вэй Ин не выдохнул стон ему в губы, затем влажные пальцы проскользили по самой нежной и чувствительной коже, толкнулись… У Вэй Ина перехватило горло от неожиданных и непривычных ощущений, но он не хотел, чтобы Лань Чжань останавливался, и, откинувшись на подушку, он позволил ему войти сначала одним, затем двумя пальцами сразу. На миг они встретились взглядами. Лань Чжань снова поцеловал его и как будто хотел что-то сказать, но в этот миг Вэй Ин протянул руку и обхватил его член. Он почти не осознавал, что делает, не желал подтолкнуть к чему-то, но глаза Лань Чжаня заметно потемнели, и короткий обрывочный стон отозвался жаром внизу живота, мурашками по спине. — Хочу тебя, — признался он совсем не так, как это сказал бы тот Лань Чжань, что когда-то пытался удержать Вэй Ина от падения со скалы. Но отчего-то это уже не отталкивало и не пугало. Вэй Ин повторил, чтобы прочувствовать, чтобы увидеть в самом себе то же желание: — Хочу тебя. Они снова слились в поцелуе, в череде поцелуев, обрывочных, влажных и рваных, и как раз в этот момент Лань Чжань подхватил его под колено, принуждая открыться, и вошёл — на самую малость, мучительно медленно. Вэй Ин ждал боли, но вместо неё ощутил внутри себя жажду заполненности, желание получить до конца, а не замирать на грани. — Лань Чжань, — прошептал он, — Лань Чжань, об этом были твои сны?.. — он как будто знал, что стоит начать говорить и… Лань Чжань тут же толкнулся сильнее, вошёл до конца, и Вэй Ину пришлось сморгнуть внезапно выступившие слёзы, но в ответ им он только сжал плечи Лань Чжаня сильнее и зашептал с отчаянной скоростью: — Бесстыдный, безрассудный, вот что ты видел во снах всё это время? Это хотел сделать со мной?.. И когда Лань Чжань сорвался в тягучие, медленные толчки, напоминающие океанский прибой, Вэй Ин запрокинул голову и забылся в стонах. *** — Вэй Ин… — позвал он. Удерживать в руках, обнимать, прижимая к себе так, словно они уже были единым целым, чувствовать биение сердца кожей, слушать сбивчивое дыхание. — Лань Чжань слишком долго запрещал себе даже мечтать о чём-то подобном. Слишком долго — жизни и жизни, одинокие и полные безграничной тоски. — М… Лань Чжань, — Вэй Ин открыл глаза, его ресницы были влажными от слёз, покрасневшие, припухшие от поцелуев губы манили целовать ещё, и Лань Чжань инстинктивно подался вперёд. Вэй Ин тихо рассмеялся. — О… тебе всё еще… недостаточно, да?.. — Лань Чжань чуть смутился, но когда хотел отстраниться, был пойман — Вэй Ин сцепил лодыжки у него за спиной, вцепился в плечи. — Кто сказал, что я против?.. — Вэй Ин… — снова прошептал Лань Чжань. — Останься со мной, будь со мной, будь моим… — Спутником на тропе совершенствования? — поддел Вэй Ин, снова рассмеявшись. — Будь моим, Лань Чжань, Лань Ванцзи, Ханьгуан-цзюнь, — внезапно стал он серьёзным. — Будь моим, несмотря ни на что. — Я твой, — откликнулся Лань Чжань. И они скрепили невысказанную клятву поцелуем. *** Празднования нового года почти подошли к концу, когда Вэй Ин и Лань Чжань встретились с Цзян Чэном, Цзян Яньли и Не Хуайсаном в традиционном ресторане, где подавали баоцзы и никому не было дела, носят ли посетители ханьфу или современную одежду. Вэй Ин ещё не успел освоиться в новом для него мире — в общем-то эти несколько дней они с Лань Чжанем посвятили совсем другим вещам, потому ему было неловко. Но ровно до того момента, как Яньли произнесла: — А-Сянь. Вэй Ин выдохнул. Картины прошлого вспыхнули под веками и рассыпались пеплом. Он поймал ладони Яньли. — Шицзе снова собирается замуж за павлина? — спросил он совсем тихо. — Я… я не буду против, я и слова не скажу… Она засмеялась и качнула головой. — Так уж вышло, что я свободна в выборе спутника жизни. Клан Цзинь не попал в наш водоворот. Не переживай, я найду кого-то, кто будет нравиться моим братьям. — Вэй Ин мягко усмехнулся, встретившись с ней взглядом. — Ты же вернёшься домой, А-Сянь? Повидаться с родителями? Конечно, Пристань Лотоса изменилась, но… Они действительно хотели бы увидеть тебя. — Даже мать, — добавил Цзян Чэн. Вэй Ин бросил взгляд на Лань Чжаня и кивнул. — Конечно, мы приедем. — А мне вот всё же интересно, — встрял вдруг Не Хуайсан, — какие именно три желания загадал Ванцзи, чтобы дух Старейшины Илина наконец сумел воплотиться в физическом теле? Вопрос был простым, но Вэй Ин почувствовал, как жар приливает к скулам. Лань Чжань же смерил Не Хуайсана взглядом и ответил: — Разве такому изобретательному господину не приходит в голову возможный ответ? Цзян Чэн закатил глаза, Яньли рассмеялась, Не Хуайсан сначала побледнел, а затем неожиданно покраснел… и больше не спрашивал.