***
— Мария, доброе утро, как вам у нас спалось? — императрица отвлекается от кренделя с сахарной пудрой и гостеприимно улыбается вошедшей девушке. — Благодарю вас, Елизавета Алексеевна, за столь радушный приём. — Маша очерчивает вышивку на платье и заметно тушуется перед императрицей, хотя вчера и была разговорчива с ней. — Что вы решили с Лаурой? Отпустит она вас с сопровождением взрослых? — забавляется царь, попивая ливанский кофе. — За тобой-то нужен присмотр. Я с ней поеду. — Голос графини привычно строг и безразличен к ехидству. Будто не она вовсе вчера просила Машу обнять её, потому как воображение устало представлять руки бывшей крепостной за место своих. — Приятно слышать, дорогая. Я себе из лисицы вставку хотел на кафтане. — Царь тянется до двух булочек и жаждет реакции Марии куда больше наслаждения от завтрака. — Вы… — Третьякова так и не садится, замирая в воздухе. — Вы действительно собираетесь кого-то убивать? — она пораженно хлопает большущими глазками, вызывая смех у каждого в столовой. И даже стража не может удержаться от едва слышного, но непозволительного смешка. — Нет, съездим покормим, да вернёмся, — ерничает графиня и подзывает служанку. — Охота не создана для таких беззащитных барышень, Мария. Там дикие зайцы, кабаны, волки. И если не повезёт, то медведи. Но мы в это время всегда ходим на тетерева или рябчика. А я питаю особую страсть к соболям. — Делится царь и, чуть было не поперхнувшись, вспоминает о делах. — Оружие вы можете взять в оружейной. Берите все, что заблагорассудиться. — Александр Павлович наспех допивает кофе и уже хочет выйти, вот только графиня созрела для утренних колкостей. — Предложишь мне забрать всё оружие? Я не пойду на такую охоту с не заостренным кинжалом, лезвие которого тоньше моего доверия к твоему командиру. Отправь письмо, когда отправляемся. Мы в лавку охотников. — Лаура допивает чай и поднимается с резного стула, расправляя складку на платье. — За коней не волнуйся, я куплю ей Орловского рысака. — За шесть дней? Зимой? Граф Орлов умер ещё тринадцать зим тому назад! — графиня в замешательстве так и не может понять: злится император из-за её безответственности или кучи связей. — Я знакома с Анной, — Лаура Альбертовна спешно благодарит ошарашенного Александра Павловича за тёплый приём и облегчённо выдыхает, когда тот целует руку в принятой манере и желает удачи, подталкивая шокированную Марию поближе к графине.***
— Я так подумала: сначала можно купить оружие, потом присмотреть тебе штаны с кафтаном и плащем, а уже затем я отправлю кого-нибудь толкого с конюшен для выбора твоего коня. — Графиня закрывает дверь кареты и указывает ямщику в сторону рынка, поудобнее усаживаясь в велюровое чёрное сидение. — Снова тратишься на мои единичные всплески рискового настроения. — Хмуро обобщает Маша и отворачивается к двери. — Кто такая Анна? — Дочь графа Орлова. Алексей Григорьевич смешал арабскую, голландскую породы. Искал смесь крепкости, выносливости и грации. Как видишь, нашёл. А с его дочерью я познакомилась, когда впервые ехала приобретать тяжеловоза, мой погиб, не пережив зиму. — Графиня поправляет волосы от воспоминаний и сентиментально улыбается. — А почему ты никогда не показывала мне свою конюшню? — в голосе Марии слышна обида, но она меркнет под жаждой и интересом. — Ты никогда об этом не заикалась, да и конюшни возле полей. Там же только тяжеловесы и стоят, но… И Изумруду место нашлось! — графиня приходит в восторг от упоминания коня и только сейчас всерьёз задумывается: зачем тряслась в карете, если есть такая мощь, запертая на замок. — Ты обязана его мне показать! — требует Мария и даже думать не хочет, как станет управляться с такой силой, трепещущей в груди рысака. — Обязательно, только сначала оружие, — графиня посматривает на ямщика в надежде, что они скоро прибудут в лавку охотников, ведь в ее планах вооружить беззащитную и никогда не державшую в руках оружие Третьякову. Заходя в лавку, Маша пораженно озирается по сторонам, зная предназначение только ружьям и кинжалам, но от всего остального тихий ужас стоит за её спиной, желая сбежать и забрать хозяйку с собой. Она едва улавливает требования графини и молчаливые кивания молодого парнишки, что одет не по погоде. — Гусарские ружья имеются? — графиня небрежно кидает перчатки на стол и осматривает стеллажи с топорами. Кажется, ее слабость. — Да, барыня, но у них плохая меткость стрельбы. Имею смелость сказать, что особа, зашедшая с вами, и знать не знает о чем мы. Могу посоветовать… — паренёк оглядывается по сторонам и хмурится в надежде найти самое современное и точное, что только есть. — Пожалуйста, — мальчишка кладет на стол ружье и, завидев недоверчивый взгляд гостьи, начинает рассказ. — Ковалерийский штуцер с точностью в два раза выше. Пехота царская им ограничена, но… — он делает многозначную паузу и даёт Лауре пару минут для размышления. — Беру, ещё четыре седельных пистолета, два штыка-тесака, два трехгранных штыка и вон тот топор. — Графиня указывает на висящий почти под потолком топор с красной рукоятью. Есть со времен Отечественной войны ружье? С малой отдачей в плечо и с мушкой на стволе? — графиня надевает перчатки и наконец-то обращает внимание на Марию, потерявшуюся в таком огромном складе оружия. Парнишка лишь утвердительно мотает головой, складывает все на стол, указывая на патроны. Графиня кивает и складывает все коробки, стоящие в углу. Поздновато осознает, что обладатель столь ценного оружия толком и не обучение грамоте, поэтому оставляет на столе мешочек монет, которых, она уверена, хватит с головой и покидает лавку охотников вместе с Марией, которая так и не разобралась что к чему. — Глупо с моей стороны было покупать такое, если ты и название всему этому не знаешь. — Корит себя графиня, укладывая на одно из сидений все оружие. — Глупо было вообще соглашаться на эту дурость! — вскипает она, и Маше все больше кажется, что Лаура Альбертовна останется в одном из трактиров выпить за ребячество царя. Но этого не происходит, и она, пару раз пробубнев себе под нос проклятия, все же садится в карету следом.***
Ближе к ночи следующего дня, когда поутих снегопад и рассыпались звезды на небе, графиня тихонько пробралась в спальню Маши, которая через часовые споры и крики все же соизволила остаться на эту неделю у все ещё возлюбленной. — Машенька, вставай, — графиня тихонько касается её плеча зная, как прервать в один миг совсем не чуткий сон бывшей крепостной, но делать этого не станет. Слишком волшебна эта ночь для столь резких идей. — Машенька, — Мария забавно приподнимает плечо, стараясь избавиться от щекочущего ощущения возле уха, но ничего не выходит, поэтому она едва разлепляет сонные глазки в свете восковой свечи. — Лаура? — она не может подавить зевоту и собирается отвернуться, ссылаясь на усталость, но хитрый взгляд не даёт ей этого сделать. — Изумруд жаждет знакомства с тобой! — она игриво улыбается и встаёт с края кровати, собираясь уходить, чтобы Маша хоть сделала вид, якобы торопится. — Хочу ночную прогулку с ним, но тебе наверняка виделись невероятные сны, поэтому я не нарушаю более твоей покой. — Лаура собирается задуть свечу и сильнее кутается в халат из-за сырости и холода, поселившихся в ее поместье. — Я с тобой, Лаур, я мигом, — Маша потешно сползает с кровати и наощупь идёт до шкафа, что уже успела набить подаренными графиней в прошлом вещами. — Но ты говорила, конюшни далеко от поместья. — Припоминает Третьякова и натягивает обычные чёрные штаны. — Его привезли сегодня вечером. Надо же научить тебя хорошо держаться в седле и ездить рысью, да и мне не помешает вспомнить былое. — Поясняет графиня и, обмолвившись о месте встречи, покидает спальню бывшей крепостной. Ждать Машеньку приходится не столь долго, вот только Изумруд неодобрительно смотрит в ее сторону, навряд ли осознавая, что подмерзает именно из-за этой девушки, радостно бегущей ему навстречу. Или не ему… — Изумрудик! — вскрикивает она и подбегает все ближе, давая желанию погладить коня по гриве вырваться наружу. И первое, что бросается Маше в глаза, — силуэт скачущего коня на его правом чёрном боку. — Какой же он… — она не может подобрать слов и с открытым ртом разглядывать пястья, покрытые гривой. — Потрясающий, — она протягивает руку, чтобы погладит, и чарующе смеется, когда конь чуть склоняет голову. Моментально понимает и принимает выбранное графиней имя из-за радужки Изумруда. — Прокатимся? — графиня ловко забирается на Изумруда и хохочет, замечая в темноте испуганные глаза Маши. — Я тебя подтяну, не переживай. — Успокаивает она её и протягивает руку. — Только упрись в стремя. — Предупреждает она её и с немалым усилием садит впереди себя, прижимая поближе. Они выезжают на огромную поляну, напрочь засыпанную снегом, и только тогда графиня решается озвучить просьбу: — Ты не прочтёшь мне свое стихотворение? Прости, без них уже не в силах жить! — Маше определённо кажется, что она привирает, но этот момент портить не станет.— Сон дал мне тебя увидеть И напомнил мне о тебе. Я хотела бы тебя ненавидеть И твой взгляд не искать в толпе. Я согласна не спать всю вечность, Только лишь бы твой голос забыть. Мне твердили, что время лечит! Но меня оно может убить…
Графиня задерживает дыхание, когда приходит осознание смысла, и прижимает Машу все ближе. Больше она не даст ей гибнуть в пучине времени и безвременья. Только попросит напоследок: — Прочтешь ещё? — и ведь знает, что Машенька отказать не в силах.