Хрупкие дети Земли

«Кому мне сообщить о том, что вы попали в аварию?». Фраза прозвучала в памяти голосом офицера полиции, и затихла, перебитая шумом океана. Прибрежная волна, уже мягкая и робкая, подбежала к Аве, и нежно укутала пеной ее ноги. Опустив глаза вниз, девушка задумчиво улыбнулась и коснулась воды так ласково, словно она была живым существом. Взгляд Авы ушел от берега, убегая, вслед за дальними волнами все дальше, дальше и дальше… Полицейский сказал, что она приехала в Назаре почти четыре месяца назад. Когда время успело сложиться в целые месяцы так быстро? Ей до сих пор казалось, что здесь она совсем недавно, и как будто только вчера, поздним вечером, приехала из Лиссабона в этот маленький город… — От столицы до Назаре чуть больше ста двадцати километров! — лихо сказал, усаживаясь за руль, водитель. — Мы быстро доедем! Ава тогда согласно кивнула, а сейчас сделала глубокий вдох, пытаясь вспомнить, — а заодно и примирить себя с нежелательными обстоятельствами, — когда в последний раз она ездила в машине в роли пассажира. И вспомнить не смогла. Потому что все время, в котором Ава Полгар себя помнила («хотела помнить» — тихо и многозначительно прошептал ее внутренний голос), она всегда сама управляла автомобилем. Но тогда, после нападения Новака, многое изменилось. И в Назаре она приехала с заживающей после перелома рукой и совершенно сбитой со всех прежних ориентиров, душой. В аэропорту Лиссабона пришлось взять такси, которое, впрочем, действительно очень быстро доставило ее в Назаре. Ава тяжело вздохнула. С тех пор изменилось, кажется, даже слишком многое. Гораздо больше того, в чем она готова была признаться, даже самой себе. За отъездом, аэропортами, перелетами, такси, поиском номера в отеле, привыканием к Назаре, и многими другими делами первых дней, — то побольше, то поменьше, — мысли и воспоминания об Уильяме и Пало-Альто не успевали по-настоящему ее встревожить: тогда на это не было времени. Но этих мелких хлопот хватило только на самые первые дни. Даже невозможность самостоятельно управлять автомобилем была, хоть и досадным, но легким, а главное, временным, обстоятельством. Когда же эти хлопоты закончились, и Ава осталась наедине с собой и своими мыслями… Девушка подняла голову выше, старательно разыскивая хмурым взглядом в раннем, холодном пейзаже Назаре линию горизонта. Солнце уже поднималось. И эту тишину, укутанную в пенный рокот вечного океана, ей ужасно не хотелось покидать. Хотелось вечно сидеть на песчаном берегу и чувствовать бескрайний, безбрежный океан. Смотреть на него и чувствовать, и неизменно удивляться то великой нежности, с какой волны, устав от проделанного пути, накатывают на берег, то громадной силе, с которой те же волны, — еще далекие, похожие на крутые, высокие гребни, поднимаются из воды, сметая все на своем пути. За время, проведенное в Назаре, Ава, — теперь далекая от своих прежних забот, — снова вспомнила о том, как она любит восходы и закаты. В Пало-Альто, за всеми событиями, она постепенно забыла о том, как ей нравилось встречать и провожать солнце. А последний закат, который она видела там… каким он был? И когда это было? В памяти мелькнуло воспоминание, наполненное переплетением густых лучей заходящего солнца и светом голубых глаз Уильяма. Завороженные непонятной красотой, никогда прежде ими невиданной, они сначала быстро рассмотрели Пало-Альто с горной высоты, а затем остановились в одной точке, потрясенные всем, что вдруг, в этот момент, открылось им. Уильям ничего тогда не сказал. Кажется, даже не пошевелился. Словно боялся нарушить сам этот мир, представший теперь перед ним во всем величии своей неожиданной красоты. В лице андроида было столько потрясения, недоверия, страсти и боли, что Ава, еще совершенно не знавшая ни его, ни, того, что с ним случилось, с какой-то растерянностью и даже смущением отвела взгляд в сторону. И уже тогда задала себе вопрос о том, что с ним могло произойти, если он так остро и изумленно воспринимает обычный закат?.. Но в том-то и дело, что закат, каким бы обыденным, на словах, он не казался Аве, на нее тоже всегда производил невероятное впечатление. Именно поэтому она старалась встречать и провожать солнце каждый день. Оно смиряло ее со всем, что было. Со всей ее жизнью и прошлым, события которого уже было не изменить. А свое отношение к нему она, как ни старалась, пока не могла сделать другим, хотя бы чуть более легким. Ей все еще было слишком больно. А раны заживали слишком медленно. И потому все это, весь этот груз детства и юности оставался для нее, хотя уже и взрослой, одной большой тяжестью, обращаться и разбираться в которой она боялась: Аве казалось, что если она снова вспомнит или хотя бы кратко подумает о прошлом, оно снова появится в ее жизни, и раздавит ее. А новых сил на такое противостояние у нее уже не было. И потому Ава очень старалась как можно меньше вспоминать и как можно лучше помнить: ей всегда нужно быть острожной, потому что… — тонкие губы девушки мягко изогнулись в легкой усмешке, — …она даже не Ава Полгар. Раньше у нее было иное имя. Сюзен Сато. И сейчас ей совсем не двадцать шесть, как сказал офицер, а двадцать два. Но об этом, как и о Сюзен, не знает никто, кроме нее, — Ава Полгар никому ничего не говорила. Даже не писала об этом в своих, теперь уже сожженных, дневниках. Так что Кэт тоже не известно ни это прежнее, «настоящее» имя, которое Аве дали в роддоме, уже после того, как родители бросили ее, подписав официальный отказ, ни ее настоящий возраст. «Ава Полгар, 26 лет, Пало-Альто, резидент США». Пусть все таким и останется. Ава совсем не против быть немного старше своих реальных лет. Ведь она сама назвала такой возраст, когда придумала Аву Полгар, и смогла оформить документы на это имя. Никакой путаницы или смущения в этом вопросе для нее не существовало: быть «Сато», — по фамилии биологического отца, — она не хотела. Как, впрочем, и «Сюзен». Какая из нее «Сюзен»? Полная чушь и ерунда, а не имя. Такое гладкое, красивое, приятное. И совсем ей не подходящее. Девушка сделала глубокий вдох и чуть заметно улыбнулась. Как хорошо, что все это — в прошлом. Ава снова перевела взгляд на водную гладь, покрытую белой пеной, и, медленно закрыв глаза, стала слушать океан. Он никогда не повторялся. Ни в цвете, описать который невозможно никакими, даже самыми точными словами, ни в красоте. Он был таким великим и прекрасным, что от этого болело сердце. Океан — такой же, как солнце. Он стал для Авы таким. И каждый свой день, который теперь она начинала и заканчивала в Назаре, она встречала и провожала с океаном. С ним, как и с солнцем, — тоже, под стать океану, вечным, — ей становилось легче. Океан говорил не требуя ответа. Он ни о чем не спрашивал, и ни на что не отвечал. Он просто был. Сам по себе. Для Авы и для всякой другой души. И — ни для кого из них. Громадный и мощный, похожий на отдельную от суши, неизведанную землю, живущую по своим, неведомым человеку законам, он завораживал бурной, потрясающей красотой, и бессловесно исцелял, шептал, возвращал, уходил в бесконечность и всегда приходил вновь, — расстилаясь белой и нежной пеной у смуглых, узких стоп. Рваные обрывки давних мыслей, снова не дождавшись от Авы ответа, наконец-то, стихли. Что-то похожее на печаль пробежало рядом с ней, и ушло. Взгляд девушки скользнул по правой руке, и замер, наполненный не слишком веселой, но и не грустной иронией: что бы ни происходило в последнее время с ней, и как бы ни развивались события, а в истории с Уильямом все началось и все закончилось повреждением правой руки. Вот и сейчас, после аварии на мотоцикле, ей снова настоятельно рекомендовали носить бандаж. Только теперь не поддерживающий, для плечевого сустава, а фиксирующий, для кисти руки. И офицер Рик Дэви, на допрос к которому Ава Полгар обязана была явиться через несколько часов, с началом очередного рабочего дня, полностью согласился бы с таким назначением врача: звук, с каким девушка затормозила, а затем врезалась в ограждение, даже по прошествии времени, звучал в его памяти жутко. И ему, не отыскавшему ответ на свой вопрос о том, что же заставляет таких, как Ава, гонять на полной скорости, до сих пор хотелось знать ответ. Девушка поднялась на ноги, отряхнула светлые джинсы от сухого песка, мысленно напомнила себе о том, что в разговоре с полицейским, — учитывая сделанное Уильямом и познания Дэви о Пало-Альто, — нужно быть особенно аккуратной, подхватила белые кроссовки и зашагала к выходу с пляжа. Переступив босыми ногами на пешеходную дорожку, Ава вздрогнула от прохлады, натянула кроссовки и напомнила себе, что с сегодняшнего дня следует одеваться теплее, — Назаре, хотя и отличался, как вся Португалия, отменным теплом, но все-таки теперь ушел в осень. И некоторые серферы, приехавшие в городок и уже занявшие отели первой линии, а не в серф-кэмпы, были тому самым ярким подтверждением. *** — Вы опоздали, мисс Полгар. Рик слишком резко согнул руку в локте и посмотрел на циферблат наручных часов, едва не ударив самого себя по лицу. Нахмурившись, он поправил черный ремешок наградных часов, которые совсем недавно получил за отличную службу, и посмотрел на девушку. Заметив не слишком удачный, размашистый жест, Ава тихо улыбнулась, но тут же погасила улыбку, не желая задеть полицейского. Впрочем, он сам весело хмыкнул своей координации, и указал мисс Полгар на стул. — Извините. Ава зацепила небольшой, темно-синий рюкзак за спинку стула, села и взглянула на офицера полиции. — Вы не слишком разговорчивая, — заметил Рик, не дождавшись пояснений о причине опоздания. — Обычно люди объясняют, почему задержались. Девушка ничего не ответила. Но ему показалось, что он уловил с ее стороны какой-то негромкий звук, похожий то ли на короткий вздох, то ли на не слишком вежливое фырканье. Задержав на лице Дэви взгляд, Ава нехотя ответила: — Пришлось долго сушить волосы после душа, офицер. На ее серьезном лице не отразилось даже намека на шутку или веселье, но Рик, не доверяя услышанному, усмехнулся: — Правда? Ответа снова не последовало. Ава, остановив усталый взгляд на лице офицера, и отметив про себя его внешность, — загорелая кожа, темные волосы и зеленые глаза, — посмотрела на него с таким видом, словно вот-вот хотела спросить вслух: неужели то, о чем он спрашивает, действительно настолько важно? А если нет, то не мог бы он перестать быть занудой? — Время для проведения допросов всегда определяется очень строго, мисс Полгар. Поэтому опоздания не приветствуются. — Если это так важно, то еще раз прошу меня извинить. Ава продолжала смотреть на Дэви все тем же серьезным, сосредоточенным взглядом. После краткого молчания Рик, сбитый с толку подобным началом разговора, продолжил: — Начнем допрос. Назовите ваше полное имя. — Ава Полгар. — Ваш возраст? — Двадцать шесть лет. — Для какой цели вы находитесь в Назаре? Ава пожала плечом. — Отдых. Серфинг. Но не сейчас, — позже, когда заживет рука. В доказательство своих слов она подняла руку и повернула ее тыльной стороной к Дэви, демонстрируя свежую перевязку и специальный белый бандаж, закрывший кисть почти полностью, — от кончиков пальцев до запястья. Рик кивнул, отметил про себя аккуратный, короткий маникюр Авы, и задал следующий вопрос. — Что произошло одиннадцать дней назад, 28 сентября? — Я управляла мотоциклом и попала в аварию. — Назовите марку мотоцикла и скорость, с которой вы ехали до момента аварии. — Ducati 1299 Panigale, 210 километров в час. Рик быстрым, мелким почерком отметил в блокноте марку мотоцикла. Но на фразе Авы о скорости ручка, зажатая в руке Дэви, дрогнула и остановилась над белоснежной поверхностью листа. — Сколько?! — Двести десять. Заметив изумление во взгляде офицера, Ава пояснила: — Это не так много. Обещанная разработчиком скорость — двести девяносто девять… Волосы на голове Дэви отъехали назад. Не отводя взгляда от лица мисс Полгар, Рик выпрямился и последовал за ними, откидываясь на спинку стула. — Вы так шутите или играете в пафос? Вы с ума сошли?.. Ава улыбнулась искусственной, натянутой улыбкой. Прочистив горло, полицейский спросил: — И вы еще просили меня не назначать вам посещение психолога?.. Вы торопитесь умереть? Ава хмыкнула, отметая столь неразумное предположение. — Конечно, нет. — Тогда зачем такая скорость, мисс Полгар? — Нравится. Ава поправила край бинта на правой руке, и посмотрела на Дэви. — Что именно? — Чувство, которое появляется на скорости. Как будто отрываешься от земли и летишь. Абсолютно свободно. Рик шумно сглотнул и сделал какую-то запись. — Вы написали, что я сумасшедшая? Девушка наклонилась вперед, к письменному столу, за которым сидел Рик, и улыбнулась. — Нет. Я… — Дэви повернулся к монитору компьютера, пошевелил мышкой, и, дождавшись отклика какой-то программы, набрал на клавиатуре данные. — …Выписываю вам штраф. За шестое, в пределах текущего года, и намеренное превышение предельно разрешенной скорости. Три тысячи евро. Сделать перевод в доллары США, более привычную для вас валюту? Ава рассмеялась, глядя на офицера. Страх, появившийся на его лице после того, как она назвала скорость, еще не успел пройти, теперь же к нему добавилось что-то еще. Очень забавное, похожее на использование власти, которой обладал, согласно заданным полномочиям, офицер полиции в Назаре. — Нет, спасибо. Я справлюсь. Дэви заполнил бланк для оплаты штрафа и протянул его девушке. — Кроме штрафа назначаю вам в обязательном порядке терапию у психолога. Полный курс, все десять сессий. Ава пожала плечом, принимая информацию без возражений. — Я могу идти? — Да. Наблюдая за тем, как девушка снимает рюкзак со спинки стула, и, застегнув боковой карман, в который до этого она убрала бланк с указанной суммой штрафа, говорит «до свидания» и спокойно идет к двери, Рик уточнил: — Предупреждаю, что вы не имеете права управлять каким-либо транспортным средством до прохождения полного курса психологической помощи. Ваше водительское удостоверение аннулируется с сегодняшнего дня и до того момента, как вы предоставите мне заключение психолога, где будет указано, что вы способны управлять транспортным средством без риска для себя или другого человека. — Хорошо. Ава оглянулась на Дэви, и снова пожала плечом, будто говоря, что ей это все равно. Но Рик, который все еще не мог успокоиться, пояснил: — И никаких возражений? — А это поможет отменить сессии у психолога? — Нет. — Тогда какой смысл мне с вами спорить, офицер? — Вы же понимаете, что ездить на такой скорости опасно? — не унимался Рик. — Вполне. — Послушайте, у вас все хорошо? Просто бывает, что подобные инциденты вызваны… — Да. Девушка кивнула и вышла из кабинета, а Рик Дэви остался сидеть на своем месте с полным ощущением того, что только что из него, — правда, непонятно как, и почему, — но сделали полного, круглого идиота. Ава остановилась на оживленной улице, прищурилась от яркого солнца и медленно пошла в направлении главного пляжа Назаре. Если ей пока запрещено управлять «любым транспортным средством», тогда вполне можно прогуляться. Песчаный пляж с пологим, мягким сходом в воду, несмотря на начало октября, был заполнен людьми, и потому для своего неспешного променада Ава выбрала пешеходную дорожку, по краю которой мягкой, черной змейкой вился узор, выложенный из плитки. Небо этим утром тонуло в ярко-голубом, и постепенно переходило в нежный, почти пастельный цвет. За спинами прохожих высились горы и все вокруг дышало таким миром и спокойствием, что впервые за все время, что она провела в этом маленьком городе, Ава почувствовала, как к ней наконец-то возвращаются жизненные силы. Девушка улыбнулась и сделала глубокий вдох, наслаждаясь настоящей минутой, звуками города, звонком проехавшего мимо нее велосипеда и тем, что к ней возвращается ее энергия, — задорная и почти солнечная. Почувствовав, что проголодалась, Ава зашла в один из ресторанов, который, как она слышала, часто рекомендовали туристам: Rosa dos Ventos. Выбрав дальний, уютный столик на солнечной террасе, девушка поблагодарила за меню подошедшего официанта и зажмурилась от солнечных лучей. На душе постепенно становилось легко, и Ава, только-только выбравшаяся на берег из долгих, мрачных вод, не могла перестать радоваться этому. Рыба на гриле, свежие овощи и бокал белого вина, — таким будет ее сегодняшний обед. Официант принял заказ и улыбнулся хорошему выбору, а она, понаблюдав за тем, как он подходит к барной стойке, сначала принялась разглядывать прохожих на улице, а затем, закрыв глаза, стала слушать близкий океан. «…А Уильям? Как же он? Может, хватит уже прятаться от мыслей о нем? Что будет дальше?» — внутренний голос Авы, уловив, как ему казалось, очень удачный момент, принялся допрашивать ее. Улыбка сошла с лица девушки. Она медленно выдохнула и попыталась вернуться в безмятежный момент, но он уже ушел. Что ж, это правда: хватит увиливать, пришло время отвечать. Вот только что именно? Что даже мимолетные воспоминания об Уильяме, и о том, что произошло в Пало-Альто, мгновенно прошивают ее волнением, страхом и током? Или что даже сейчас, по прошествии нескольких месяцев, она не знает, как ей следует поступить со всем этим, и совершенно ясным здесь остается только одно: Ава Полгар по-прежнему несет за Уильяма ответственность. За все его действия. И если что-то, как сказал перед ее отъездом Келс, пойдет не так… Келс! Ава закрыла глаза. Она виновата перед ним. О своем решении уволить Келса Ава пожалела сразу же, как успокоилась после той неожиданной «встречи» с Уильямом. И эта ошибка до сих пор не давала ей покоя. Только теперь уже Келс не отвечал на ее звонки. «И правильно делает… я бы тоже себе после такого не ответила», — досадуя на саму себя, подумала Ава. Разве так поступают с друзьями и замечательными сотрудниками? Нет. Келс, Уильям и все ее прошлое — вот о ком и о чем она продолжала думать постоянно, на протяжении всех этих месяцев. И днем и ночью, после аварии, вынужденно валяясь в больничной кровати. С момента аварии прошло, как заметил все тот же Дэви, одиннадцать дней. И все это время размышления об Уильяме, Келсе, Роберте… словом, обо всем, что случилось, — да воспоминания прошлого,— не отпускали ее. И, похоже, не отпустят. Если она не начнет что-то с этим делать. На сегодняшний день, в разное время, Ава назначила встречи трем местным адвокатам. Так она думала найти замену Келсу, и передать кому-нибудь из них свои судебные дела, но… только теперь она отчетливо поняла, что по-настоящему никогда не хотела и не хочет этого делать. Потому что «заменить Келса» нельзя, он — ее друг. И потому, что она, — с учетом ее осторожности и недоверия к людям, — не может и не желает доверять свои дела кому-нибудь, кроме него. Ава достала сотовый, и увидела на экране извещение о новом входящем письме. В нем Келс Виттер самым официальным образом из всех возможных извещал мисс Аву Полгар о прекращении своих полномочий в ведении судебных процессов, связанных с ее именем. К сообщению были приложены все документы, которые требовались для дальнейшего ведения разбирательств, а в самом конце автоматической электронной подписи с указанием имени, должности и адреса, по которому был расположен кабинет Келса, значилось: «…юридические полномочия данного отправителя прекращены». — Это что такое?! Ава задала вопрос вслух, и крепче сжала телефон в руке, снова перечитывая написанное. Подпись, конечно, осталась прежней. Но что это значит, «…юридические полномочия данного отправителя прекращены»?! Что-то случилось с Келсом?! Ава быстро набрала его номер, — она помнила наизусть, — но звонок снова прервался. Следующие попытки дозвониться тоже ни к чему не привели: гудки обрывались или вовсе не шли. У Авы началась тихая паника. Уже предполагая, по частой человеческой привычке, самое плохое, она оставила на столе деньги за несостоявшийся обед, и выбежала из ресторана, не дожидаясь своего заказа. На резкий взмах ее руки остановилось желтое такси. — Аэропорт! Лиссабон! Скорее! *** Если бы Уильям Блейк только знал, как смехотворно и нелепо, — расстоянием всего в несколько мгновений и одного человека, застрявшего между ними вместе с ворохом своих неповоротливых чемоданов, он разминулся в аэропорту с Авой Полгар! Но это осталось для него неизвестным, и потому он только ускорил шаг, желая скрыться от назойливых девчонок, узнавших в нем во время полета «ну того, из блога!», и глубже надвинул закругленный по углам козырек кепки на глаза. Андроид быстро пересек зал прилета, не глядя, на ходу, поправил ремень спортивной сумки на правом плече, проверил сохранность Хэма на левом, и снова ускорил свой широкий, плавный шаг, одновременно вглядываясь в окруживший его со всех сторон городок с жадностью хищника. Он был так сосредоточен на мысли отыскать, — во что бы то ни стало, — мисс Полгар здесь, в Назаре, что совершенно не заметил ее, бегущую в противоположном направлении, к кассам аэропорта, в надежде из этого самого Назаре выехать. Вернее, вылететь. Ближайшим самолетом от Лиссабона до Пало-Альто. К счастью для Авы, такой рейс, — и билет на него, — нашлись. И теперь ей оставалось вытерпеть чуть больше часа до посадки на самолет, и около десяти — до того момента, когда она снова окажется в американском штате Калифорния. Офисы компаний по прокату автомобилей Уильяму искать не пришлось: они расположились на самом видном месте, у выхода из терминала. Выцепив взглядом нужный, — желтый с черными буквами, — логотип Hertz, где его уже должна была ждать заранее арендованная машина, андроид пошел прямо, не оглядываясь по сторонам. Не обращая внимания на шумную толпу людей, спорившую о чем-то неподалеку, он прошел сквозь нее, остановился у стойки регистрации и протянул документы: удостоверение личности и водительские права. — Добрый день. Уильям Блейк. Аренда темно-серой Toyota Aygo-X. Для начала на пять дней. — Для начала… Мальчишка-подросток за стойкой регистрации смерил блондина насмешливым взглядом и продолжил лениво жевать жвачку, с любопытством разглядывая малахитового, в узорах, Хэма у него на плече. — Не могли бы вы оформить аренду автомобиля? Я тороплюсь, — пока еще вежливо напомнил Уильям. — Ну да! Пацан надул из жвачки огромный шар, и сдул его, снова затаскивая грязную резинку в рот. — Диего! Я сказала «помочь», а не отпугивать клиентов! За стойкой показалась женщина в белой блузке и традиционной для португалок широкой клетчатой юбке сайя. — Извините его, он показывает себя глупее, чем есть на самом деле. Женщина погрозила мальчишке пальцем и улыбнулась Уильяму. Взгляд ее сначала стал вопросительным, — когда она поняла, что парень не собирается снимать солнечные очки, — и любопытным, когда, вслед за Диего, она заметила на его плече хамелеона, у которого был на удивление флегматичный вид. Уильям оглянулся, поправил кепку, но, как и очки, не снял ее. Молчание затянулось, но когда стало ясно, что полностью внешность молодого человека она не увидит, женщина начала оформлять документы. — Я сталкер! Я не глупый! — возразил Диего. — Я знаю весь Лиссабон! Знаю даже каждую песчинку в Назаре! На этот раз улыбнулся Блейк. — Мне кажется, твоему уму, наоборот, сделали комплимент. Впрочем, может быть и напрасно. Будь ты настоящим сталкером, я бы дал тебе возможность заработать. Но… Блондин, все-таки, снял кепку, поправил волосы и приподнял светлую бровь, давая понять, что легкие деньги только что проплыли мимо малолетнего ищейки. — …Похоже, пока ты не больше простого, задиристого следопыта. Механическая коробка передач? — уточнил Уильям, обращаясь к женщине. — Он помешан на серфинге. Мечтает кататься в Назаре, вот и выучил там все как свои пять пальцев… за то время, что пытается меня уговорить отпустить его на те дикие волны. Вздохнув, женщина и ответила на вопрос Уильяма: — Да. Машина припаркована у выхода. — Спасибо. До свидания. Андроид забрал документы, договор об аренде, и вышел из маленького офиса Hertz. Он уже забросил на заднее сидение машины спортивную сумку, когда услышал за своей спиной топот и громкий голос Диего. — Стой! Подожди! Мальчишка остановился, задохнувшись от скорости, и Уильям, посмотрев на него с любопытством, решил подождать, пока он придет в себя и восстановит дыхание. — Ты сказал, что можешь дать мне денег… Андроид улыбнулся и покачал головой. — Нет. Я сказал, что будь ты настоящим сталкером, а не задиристым щенком, я бы дал тебе возможность заработать. — Ну, так где она, твоя возможность? Голубые глаза зажглись еще большим весельем. — Все зависит от твоих навыков, Диего. Платить деньги за воздух я не стану. Кроме того, я не люблю хамство. Поэтому, если хочешь получить деньги, тебе действительно придется хорошо поработать и найти человека. Ну и… как вы говорите? «Прокачать» речь? Это тебе тоже не повредит. От таких слов Диего выпрямился и замолчал, обдумывая выгодность предложения. В его карих глазах пробежала лисья хитрость, а потом он ответил: — Я знаю Назаре лучше всех. Так что с деньгами? — Сначала результат. Уильям улыбнулся, подумав о том, что этот юный нахал, называющий себя ни много ни мало, сталкером, вполне может потерпеть фиаско в попытках отыскать Аву Полгар. Это было совсем не то, что андроид хотел получить, но… пока в этом незримом поединке он бы, скорее, поставил на победу мисс Полгар, чем на Диего. …Сдерживаться было адски сложно. Но он должен был смирить себя и свое, вконец раскалившееся в Назаре солнечное сплетение хотя бы для того, чтобы, когда знаменательное событие произойдет, и он найдет Аву Полгар, при встрече с ней он не распался бы на оплавленные системным перегревом болты. Именно поэтому, после того, как Диего уговорил маму отпустить его в Назаре «вместе с тем молодым человеком… если что, у тебя есть его телефон и копия личного удостоверения», — надо думать, так он начал прокачивать свою речь, клятвенно пообещав при этом быть осторожным и не лезть с доской в океан, — Уильям, примчавшись в Назаре за сорок минут против привычного часа, вынужден был дать себе время на отдых. Ему не хотелось, но пришлось это сделать: показатели операционной системы находились в посредственном состоянии, и для того, чтобы действовать так быстро, как он привык, требовалось восстановить энергию. Оплатив для Диего отдельный номер в отеле, Уильям дождался, пока проголодавшийся Хэм неспешно дожует пару сверчков, и поднялся в свой номер, который, как и машину в Лиссабоне, он забронировал заранее. Так, — в свете новых обстоятельств, — был выдержан необходимый, с точки зрения андроида, баланс: Диего, за которого он теперь отвечал, был под присмотром, и, в то же время, достаточно близко для того, чтобы Уильям мог давать ему различные поручения по поискам Авы Полгар. Они наверняка будут часто меняться. Просто потому, что ничего постоянного, кроме перемен, в человеческом мире не существует. И в то же время, мальчишка был достаточно далеко для того, чтобы андроид не чувствовал себя стесненным присутствием постороннего человека в обличии беспокойного, нервного и любопытного человеческого подростка. Уильям внимательно осмотрел номер, и остановился посреди гостиной. Здесь было неплохо, но… неуютно. Не хватало пространства, высоких потолков, сада, шумевшего за окном от порывов ветра, раннего пения птиц, изобилия солнца, не хватало… всей прежней жизни. Не хватало Авы Полгар. Андроид передернул плечами, чувствуя, как футболка, потерявшая всякую свежесть за время долгого пути до Назаре, больно и противно цепляется за грубые, сухие шрамы на спине. Стянув футболку как можно аккуратнее, Уильям посмотрел на мелкие, едва заметные следы от капель крови, и поморщился. Помимо подзарядки операционной системы в режиме восполнения энергии ему потребуется изменить, — на всякий непредвиденный случай, — время ретуширования шрамов. Нужно увеличить его до максимальных значений и при этом учесть, что расход энергии для поддержания режима ретуши всегда очень высокий. «Не доводить до критических значений», — напомнил себе Уильям, и вздохнул. Помимо всего прочего ему снова нужно как-то извернуться, и нанести на спину успокаивающую мазь. Иначе сухая и резкая боль, сейчас разъедающая старые раны, не оставит его в покое, и будет отвлекать от поисков Авы Полгар. Но — все по порядку: 1. Принять теплый, почти горячий душ, после чего нанести на поврежденную кожу мазь (от теплой воды кожа вокруг ран на спине разогреется, станет мягкой, и наносить мазь будет легче). 2. Восполнить энергию в режиме отдыха, а после этого — задать максимально высокое временное значение для ретуши кожи. 3. Выбрать и надеть чистую одежду, максимально удобную для долгих, пеших прогулок. 4. Восполнить питательные вещества: выпить кофе со сливками/съесть мороженое или натуральный йогурт без добавок. 5. Уложиться в выполнении пунктов № 1-4 в 120 минут. После — спуститься в холл отеля и отправиться вместе с Диего на первые поиски. Важно: старину Хэма (и сверчков, — еду для него) взять с собой, потому что оставлять его одного в номере, без террариума, нельзя. 6. Обзавестись террариумом для Хэма (тот, что был в доме Авы Полгар, оказался слишком громоздким для подобного путешествия, и остался в Пало-Альто). 7. Не забыть, что человек испытывает жажду и чувство голода чаще, чем он, андроид (покормить Диего, если возникнет необходимость). Самым энергозатратным из всех этих заданий, выданных Уильямом самому себе, была вторая часть первого пункта. Он ненавидел наносить мазь на шрамы, но иногда это нужно было делать. Уильям вышел из душа, завернулся в полотенце и вернулся в гостиную. Остановившись в дверном проеме, он тяжело вздохнул, желая оттянуть тот момент, когда придется сесть на кровать, подцепить пальцами из небольшой банки белую, жирную мазь, и попытаться нанести ее на размякшие от воды рубцы как можно лучше. Несмотря на всю свою ловкость, он так и не научился (и пока не придумал, как это сделать) наносить мазь так, чтобы она ложилась не только на поверхность быстро высыхающих и мертвеющих в этой сухости ран, но попадала дальше, — в глубокие, похожие на расщелины, рубцы. Ровная кожа, которая когда-то была на их месте, давным-давно, следуя диким ударам плетей, разошлась в стороны. И застыла, — раскрытая и страшная, похожая в своей жуткой глубине на следы, какие оставляют за собой потоки огненной лавы. В этот раз нанести мазь получилось еще хуже, чем обычно. Сказывалась, — проскальзывая в движениях и подрагивании длинных пальцев Уильяма, — общая нервенность его состояния, возрастающая еще больше от того, что она очень сильно раздражала андроида, и он никак, при всем своем желании, сейчас не мог с ней справиться. До некоторых шрамов, как и раньше, дотянуться не получилось, и он обработал, — оглядываясь в широкое настенное зеркало, — только те хвосты от плетей, что легли по краям спины и поясницы. Остальные рубцы, что идут по центру, совсем скоро высохнут, загрубеют и снова станут ныть занудно и медленно, то больше, то меньше. Уильям к этому уже привык. Ранам на шее повезло гораздо больше, — их андроид пропитал мазью так тщательно, что они быстро успокоились и прекратили мучить его. Сцепив зубы от пульсирующей боли, он то медленно и неслышно бродил по комнатам номера, дожидаясь, пока мазь полностью впитается, то останавливался, с нетерпением дожидаясь этого момента. За время этого ожидания температура его тела дважды поднималась слишком высоко, накаляя Уильяма изнутри. И несколько раз он, почти забывшись от обострившейся боли, дергавшей его тело так, словно андроида прошили разрядом электрического тока, едва не смазал нанесенную мазь с порезов, — когда в своих кружениях по гостиной и спальне, он прислонялся то стене, то к холодной поверхности зеркала, стараясь снизить боль. В таких случаях его операционная система, отмечая «системные повреждения», начинала присылать ему тревожные сообщения, одно за другим. Каждое из них он блокировал и убирал. С оставшимися пунктами плана Уильям расправился гораздо легче. Энергия восполнилась быстро, только ОС, — когда он задавал максимально высокий временной порог для функции ретуши кожи, — предупредила, что указанное им значение относится к группе критично высоких, и он не должен его превышать, иначе в его программном обеспечении могут начаться «необратимые последствия». После отдыха Уильям позвонил на ресепшен и заказал в номер две порции кофе со сливками. Ему хотелось бы, как он это любил, растянуть удовольствие и сделать прием пищи долгим и неторопливым, но сейчас для этого не было времени. И потому он выпил кофе быстро, в промежутках между тем, как надевал рубашку, звонил Диего, — чтобы сообщить, что ждет его в холле через пять минут, — и собирал Хэма на прогулку по уже осеннему Назаре. — Ну что, готов? — спросил Диего, от нетерпения подпрыгивая на месте. — Сейчас я покажу тебе мой Назаре! — Нет. Уильям спустился с крыльца, остановился напротив мальчишки, и серьезно сказал: — Мне нужен мой Назаре. Твоя задача — как можно скорее найти девушку по имени Ава Полгар. Или, по меньшей мере, сообщить мне о популярных местах в этом городе, которые она, предположительно, могла бы посещать. — Ну-у… — Диего почесал затылок. — А что она любит? — Планировала серфинг. Но фраза об этом была произнесена довольно давно, поэтому ее планы, вполне возможно, могли измениться. С этими словами Уильям достал из внутреннего кармана черной куртки одну из двух фотографий Авы, найденных им во время взлома компьютера Келса, и показал мальчишке. Диего присвистнул. — Так это она? Клевая! Андроид выхватил у него из рук снимок, тщательно осмотрел его на предмет повреждений и убрал в карман. — Ну кто она? В смысле, для тебя? Она твоя девушка? Вы поссорились? Уильям посмотрел на сопляка таким взглядом, что Диего стало ясно: еще один, подобный вопрос, и обожать он начнет свой обратный путь, из Назаре. — Понял, — сглотнув, прошептал мальчишка, и потерянно оглянулся. — Ну… если серфинг, то можно начать с пляжей. Тут их два. Обычный, для купания, где все туристы, и тот, на котором идет тусовка серферов. На последней фразе глаза Диего загорелись. Уильям выслушал следопыта, и предельно вытянулся вверх, разглядывая окружающее пространство с таким видом, будто сам его высокий рост был залогом успеха в предстоящих поисках. А мальчишка бросил быстрый взгляд на этого странного парня, и почувствовал, как при взгляде на блондина у него появляется страх. Еще он подумал, что эта девушка наверняка сделала что-то совсем не то, если этот Уильям Блейк так настойчиво хочет ее найти. *** — Келс?.. Ава зашла в кабинет и остановилась. — Ава! Виттер вздрогнул, и бросил на девушку такой быстрый, мимолетный взгляд, что оставалось только удивляться тому, как он понял, что это именно она. — Что ты делаешь? Она подошла к письменному столу и остановилась напротив Келса. Адвокат покачал головой. Усмехнулся. И засмеялся. — Кажется, это уже было, разве нет? Я тогда зашел в твою комнату. Ты как раз сбежала из больницы, наплевав на рекомендации врачей, начала собирать вещи для отъезда непонятно куда, а главное, зачем, — и между прочим, ну, как бы между делом дала мне поручение продать твой дом. Вот так, сразу! С ходу, с молотка, со всеми вещами! Только подожди, Келс, пока Ида все приберет, чтобы все было чисто и не вызывало вопросов, а потом, будь так любезен, выстави на продажу! А я уеду, ничего никому не объяснив, просто потому, что мне так хочется! Он перестал складывать книги, выпустил их из рук, и они с глухим шумом, как попало, повалились в коробку. Взявшись за грани картонной коробки, Келс опустил голову вниз. После долгого молчания он посмотрел на Аву с печалью и злостью. — А теперь вещи собираю я. Моя практика закрыта. Я больше не адвокат. Ава с болью взглянула на Келса, и заплакала, закрыв губы ладонью. — Прости меня! Я… Голос ее прервался, она больше не смогла говорить. — Я была не права… я ужасно поступила с тобой, мне… Плечи Авы затряслись. Повернувшись к Келсу спиной, она схватилась за край стола и медленно осела на пол. Раздался мягкий шорох, и голос Келса очень близко сказал: — Прости. Ты не виновата. Это я должен был сдержаться тогда. Но Уильям… я потерял всякий контроль. — Что он сделал? Ава повернула к Келсу заплаканное лицо. Взгляд ее горел такой горячностью, что Виттер не смог долго на нее смотреть. Махнув рукой, адвокат криво улыбнулся и замолчал. — Он… Не найдя нужных слов, Келс вытянул из кармана сотовый, и включил запись, после публикации которой он потерял практику, а за Уильямом Блейком стали гоняться фанатки, истерики которых и помогли Виттеру лишиться лицензии. — А это он записал потом, после этого. На экране телефона появился Уильям. На нем была простая черная футболка, за ним — аллея какого-то парка. Пару первых секунд взгляд его был задумчивым и отрешенным, но, заметив, что запись началась, он посмотрел прямо в камеру, и четким, спокойным, уверенным голосом начал говорить о том, что Келс Виттер — первоклассный юрист. И если он лишиться лицензии и потеряет практику из-за видео, выложенного в сеть, то… «можно только посочувствовать тем, кто, нуждаясь в компетентной юридической помощи, останется без нее». Уильям помолчал. На лице его показалась короткая, мягкая улыбка. Задев только краешек тонких губ, она улетела, и андроид, заканчивая свою небольшую речь, сказал: «Разговор, попавший на запись, происходил между мной и Келсом Виттером. И, будучи личным, он касается только меня и господина Виттера. У меня нет, и никогда не было никаких претензий к нему. Его репутация, как и его знания, безупречны. Келса Виттера я всегда считал и считаю профессионалом своего дела, самым лучшим юристом. Я очень уважаю его, и прошу тех людей, от которых это зависит, восстановить его лицензию и прежнюю роль в адвокатской палате. Сейчас у меня нет такой необходимости, но если она возникнет, то за юридической помощью самого высокого класса я обращусь только к Келсу Виттеру. При условии, что он не откажется сотрудничать со мной». На последней фразе во взгляде Уильяма Блейка мелькнул мягкий, лукавый огонек. Поблагодарив зрителей за внимание, он перевел взгляд за камеру, на оператора, и запись завершилась. Ава глубоко вздохнула и прерывисто выдохнула. Повернувшись к Келсу, она прошептала: — Расскажи мне, пожалуйста, все. Все подробности. Келс закончил свой рассказ, который, кажется, вышел объемнее, чем его самая горячая речь в суде, и замолчал. На подробный пересказ всех событий у него ушло два часа. За это время за окном офисного центра успела сгуститься вечерняя темнота, а он и Ава — проголодаться. Правда, голода они пока не чувствовали, поглощенные всем произошедшим. Ава, которая за все время рассказа Келса ни разу его не перебила, помолчала еще немного, и повторила сказанное в начале: — Прости меня. Я вспылила. Я так разозлилась на тебя! Подумала, что ты сказал Уильяму, где я… — Я так и думал. Я не злюсь на тебя, Эв. Уже нет. — Правда? Келс кивнул и посмотрел на перевязанную руку Авы. — Что это? Девушка отмахнулась. — Только поговори с ним, ладно? Просто поговори. Он, конечно, тот еще… Виттер замолчал, раздумывая над нужным словом. Эпитет, который мог бы в полной мере описать Блейка, не нашелся, и адвокат замолчал, — все и так было ясно. — Я уже думала над этим, пока летела сюда. Я сейчас поеду домой, и поговорю с ним. Ава одернула расстегнутую куртку, будто уже настраивая себя на этот разговор, который, судя по всему, не будет легким. Необходимым и очень эмоциональным — да, наверняка. Но не легким. — Не думаю, что ты найдешь его. — Почему? — Я почти уверен, что он уже в Назаре. — Что?! — Ищет тебя. Ава изумленно посмотрела на Келса. — Самое интересное я приберег на финал, да? Виттер улыбнулся, но не слишком уверенно. — Он ищет тебя. И он хочет тебя. Келс поморщился, удивляясь собственным словам, и начал бродить по пустому кабинету. — Это он тебе сказал? — тихо и медленно, не веря услышанному, спросила Ава. — Это я так решил. Насмотревшись на то, как он пытается узнать о тебе и о том, как ты… А как ты, Эв? Нет, правда. Может, я что-то не понимаю, и Уильям прав? Как ты? Все эти месяцы? Что ты делала? Ава неуютно повела плечами. — Тебе лучше не знать. — Ладно, не настаиваю. — Это время… недавно я попала в аварию по собственной вине. Теперь у меня новый штраф за превышение скорости, временное лишение водительских прав и обязанность посещать психолога. Там, в Назаре. — Еще одно дело для меня? Плюс к тем, что я уже веду? — «Ведешь?» — девушка, не понимая, посмотрела на Келса, и смахнула слезу. — Я же… ты же… — Я не бросал твои дела, Эв. На самом деле. А лицензия… после ролика Уильяма поднялся такой шквал… еще больше, чем после видео тех девчонок. И… Келс включил сотовый, сверился с каким-то полученным сообщением, и снова выключил его. — Лицензию обещают вернуть завтра. Полное восстановление всех полномочий и прав. Я… — он улыбнулся растерянно и счастливо, — …снова адвокат. И могу вести твои дела, если… Ава подбежала к Келсу, и крепко обняла его. — Спасибо! — Я тоже злился на тебя, очень. Но ты — мой друг, Эв. Я не хочу терять тебя. Девушка усмехнулась. — Хорош друг… не доверяет никому и ничего. — Я бы так не сказал, мисс Полгар, — Келс отклонился и заглянул в лицо Авы. — У каждого из нас бывают проблемы с доверием. Тем более, когда для этого наверняка есть серьезные причины. Виттер подошел к столу, и достал из ящика запечатанный конверт. — Тебе. Пришло вчера. Ава взяла письмо. — Будет, что почитать по пути в Назаре. Келс погладил ее по плечу и улыбнулся. — После восстановления лицензии я составлю общий отчет по твоим делам, и отправлю тебе, хорошо? Пора разобраться со всем этим. — Не думала, что ты настолько азартный, — Ава улыбнулась в ответ. — До твоего парня мне еще очень и очень далеко. — Келс… — Не возражай. Знаешь, как поется в другой песне, Эв? Не в той, что «don’t worry, be happy»? — Как? — выдохнув, со смехом, спросила Ава. — «Я влюблен в тебя, и это просто мука». — Ты не прав. Но я поговорю с ним. — И передай ему, что если я еще раз увижу на записи с камер наружного наблюдения, как он лезет в мой дом, я точно подам на него в суд. Келс улыбнулся, и Ава так и не смогла понять, шутит он или говорит всерьез. «Я почти уверен, что он в Назаре. Ищет тебя». Слова кружились в мыслях Авы постоянным рефреном, — все время, что заняла у нее дорога на такси до дома, и позже, когда, проведя в нем около двадцати минут, и убедившись, что Уильяма точно нет, — и, судя по идеальному порядку и нетронутым вещам, давно не было, — она, собрав кое-какие вещи, и снова вызвав такси, поехала в аэропорт. Ожидание рейса, посадка, сам полет, — бессонный и тревожный, — прошли как в тумане, стороной от Авы. Поглощенная всем, что она узнала от Келса, девушка теперь была занята детальным разбором и обдумыванием информации. И внешний мир, в котором полет на самолете и зал прилета уже сменились прежним номером в отеле, все еще звучал фоном вокруг нее. Он ищет тебя. И он хочет тебя. Келс прав? Или ошибается? Зачем Уильям так настойчиво ищет встречи с ней? Что он хочет ей сказать? Он правда здесь, в Назаре? А что она думает обо всем этом? Фанатки, видеоролики, взлом компьютера Келса, попытки Уильяма купить ее дом, но оставить его за ней, ссоры с Келсом и тот видеозвонок, после которого Ава сорвалась в аварию, а Уильям все-таки, каким-то образом, узнал, что она в Назаре… и вот он здесь. Все это правда? А что будет, когда они увидят друг друга? Теперь ей действительно нужно встретиться с ним, все обсудить. «Что обсудить?» — любопытно, пожевывая попкорн в предвкушении интереснейших событий, спросил ее внутренний голос. — Не знаю… не знаю, о чем думать. Столько всего… — шептала Ава, вспоминая то один, то другой отрывок из разговора с Келсом. А в ее мыслях, на постоянном повторе и втором плане теперь кружились другие, давние слова: — Уильям, что бы ты сказал, если бы в тебя влюбилась девушка? — Это невозможно, Ава Полгар. Я не знаю, что это такое.