6 недель*
В одну линейку выстроились десять горничных. Утренняя смена без энтузиазма выслушивала наставления начальницы. Новенькая маленькая девчонка по-тихому хихикала над грозным голосом Валентины Ивановны. Женщина возвышалась над своими подчиненными и каждую одаривала пронзительным холодным взглядом. — Значит так, через два дня намечается большой заезд, поэтому все должно блестеть, поняли? — суровый голос старшей горничной раздался по прачечной. Она пристально окинула всех взглядом и стала зачитывать список номеров, распределяя между подчиненными. Настроение у нее сегодня не было. Ссора с ее ухажером выбила Валентину из колеи, поэтому она посчитала, что раз у нее нет хорошего настроения, то и у других тоже быть не должно. — Валентина Ивановна, — новенькая, ее звали Ликой, — почему мне так много номеров убирать! Она недовольно прищурилась. Сложила руки на груди и с вызовом смотрела на начальницу. Ей не нравилось, что каждый раз ее заваливают работой. — Чтобы ты меньше языком чесала, а больше уделяла времени работе. Старшая горничная даже не посмотрела на нее, она сверяла списки в своем блокноте и делала там пометки. — Но это не справедливо! Почему кому-то ничего, — Лика недовольно посмотрела в сторону Даши, который дали работы в два раза меньше всех, — а мне чуть ли не весь отель убирать?! — Все свободны. — Валентина не отрывалась от своего занятия и никак не реагировала на выпады подчиненной. Лика громко фыркнула и ушла из прачечной. Ей не нравился такой расклад дел, и она намерена была все изменить. И начать хотела с разговора об особом отношении к одной из своих коллег с Элеонорой. На Павла Аркадьевича она даже не обращала внимания, поскольку все были в курсе о непонятных отношениях между ним и Дашей, и точно можно было утверждать, что он будет на ее стороне. Многие подозревали, что они состоят в романтических отношениях, но также быстро забывали об этом, поскольку знали о его «достижениях» и любвеобильном характере. Даша чувствовала себя очень скверно, особенно ей было стыдно перед Валентиной, что вчера увидела ее истерику. Теперь еще и эта новенькая может поднять шумиху. Медленно собирая все необходимые для работы принадлежности, она дождалась пока все уйдут и подошла к начальнице. — Валентина Ивановна, извините меня за вчерашнее, я была не в себе и… — Даша, не переживай, все нормально, — она тепло улыбнулась, держа за руку брюнетку, — Послушай, если тебе захочется поговорить или ещё что-нибудь понадобиться, то смело приходи ко мне, хорошо? — Хорошо. Спасибо. Не могли бы оставить наш разговор обо всем только между нами? — Даша опустила глаза. Ей не особо хотелось кого-то посвящать в свою неудавшуюся личную жизнь, даже если свидетелем стали невольно. — Конечно. — И не думаю, что правильно будет сокращать мне работу, я не хочу, чтобы кто-то… — Так. Не будем об этом. Сейчас, может, ты этого не чувствуешь, но потом тебя будет трудно. Познаешь все прелести беременности… Поэтому не обращай ни на кого внимание. Так странно было ощутить поддержку от постороннего человека. Услышать такие нужные слова. Особенно странно было понимать, что начальница относится к ней совершенно нормально, понимающе. Ведь поначалу Даша думала, что Валентина недолюбливает ее, но все оказалось наоборот.***
Даша в течение пяти минут натирала поверхность стола. Полностью ушла в свои мысли. Ей нужно было решить: что делать дальше? Как жить? Совсем скоро у неё появится маленький комочек и его нужно как-то растить. А делать это в одиночку очень трудно, особенно рассматривая мизерную зарплату горничной. Конечно, Юлька ее заверяла, что они справятся, вырастят, выкормят, но убирая весь задорный энтузиазм подруги, материальное состояние у них было плачевное. Первая половина дня прошла очень быстро. Погружаясь только в работу, девушка вытесняла ненужные мысли из головы. А именно одну ужасную мысль, что возникла у неё посреди ночи и от которой она никак не могла избавиться. Даша прошлась по убранному номеру и почувствовала легкое головокружение. С самого утра ее мутило. Залетев в ванную комнату, она склонилась над унитазом. А вот и первый симптом — ужасная тошнота. Все, что сейчас хотелось, так это свернуться клубочком и лежать. Но нельзя было этого делать. Нельзя было кому-то показывать свою слабость, свои чувства. Один раз Даша уже обожглась — доверилась, влюбилась и осталась одна. Но следующего она не допустит. Умываясь холодной водой, она смотрела через зеркало на свое бледное лицо и едва заметные синяки под глазами. Да, видок не очень. Она слышала, что многие в период беременности расцветают, но с ней все было наоборот. Она чахла на глазах. И если это было только начало, то что же будет в самом конце? С ужасом содрогалась, понимая, что может не выдержать, ее нервы могут сдать. Телефон брюнетки несколько раз пискнул, пришло смс: «Пошли на обед» На кухне все было как обычно: Сеня травил анекдоты, Федя пытался рассказать анекдот смешнее, уставший персонал спокойно поедал свой обед, с интересом наблюдая, кто же одержит победу в словесной перепалке. — Ты чего не ешь? — с набитым ртом сидела подруга, попутно, что-то разглядывая в своём телефоне. Она несколько раз потыкала в экран, удовлетворенно улыбнулась и отложила его в сторону, обратила все внимание на Дашу. — Не хочется, — она отодвинула от себя тарелку и отпила немного воды. Аппетит пропал ещё вчера и вместо него пришла ужасная тошнота, сопровождавшая ее всю ночь и весь сегодняшний день, от нее можно было свернуться в трубочку. Но, как решила Канаева, она должна была стойко выдерживать ее приступы, и ни за что на свете не прогибаться, временами просто старалась не замечать присутствия неприятного ощущения. — Тебе сейчас нужно больше есть, — воскликнула рыжая, — питаешься теперь за двоих! Даша вперила в неё сердитый взгляд и пнула под столом, давая понять, чтобы та была тише и не распускала свой язык. Не хватало того, чтобы между персоналом стали ходить слухи. Конечно скрывать такое долго не получится. Но у нее в голове уже созрел план, как избавиться от старой жизни, избавиться от боли, избавиться от чувств. — Ладно-ладно, я поняла. Ты ведь понимаешь, что такое долго скрывать не получится. — Понимаю. Я скоро уволюсь, найду что-нибудь другое. — Уволишься? Ты чего?! — Не могу больше находиться здесь. Не могу ходить и оглядываться, надеясь не наткнуться на него… — голос дрогнул, ком встал в горле, слёзы готовы были вновь вырваться наружу. — Так. Все, не говорим об этом. Вообще ведём табу: ни слова больше о мудаках. Говорим только о хорошем, идёт? — Она кивнула. — Как насчёт того, чтобы прошвырнуться по магазинам? Нам ведь нужно столько всего купить! — Ещё рано что-то покупать. Давай в следующий раз. Мне сегодня в больницу надо, провериться, все узнать… — Даша опустила глаза, не хотела, чтобы подруга расспрашивала о истинной цели похода. — Хорошо. Если хочешь я могу с тобой сходить. — Не нужно. Я справлюсь. Тем более у тебя сегодня свиданка была назначена? — Да, — рыжая мечтательно закрыла глаза. Дальше был разговор о всяких бессмысленных вещах и предположениях, что может вылиться из романтического вечера Юлии.***
Холодные стены больницы зародили большой страх в Даше. Неизвестно чего она боялась больше: стать матерью или отказаться от дитя. Противно зеленый цвет на стенах заставлял головокружение усиливаться. Запах медикаментов врезался в нос, заставлял морщиться и часто чихать. Даша никогда не любила посещать поликлиники когда была маленькой, а бывать там уже во взрослом возрасте уж тем более. Но сейчас это была вынужденная мера. Мимо сновал персонал. Молоденькие сестрички хихикая ходили по кабинетам и проверяли состояние своих подопечных. Одна из них мило улыбнулась Даше и пригласила в кабинет к врачу. Начался обычный разговор. Доктор узнавала все необходимые для себя сведения. — Ну, что же. Я выпишу вам витамины и направление на УЗИ. — Не нужно, — тихий голос девушки дрогнул. Она смотрела в пол, теребила край своей футболки. — Почему же? — врач задала вопрос, но уже знала на него ответ. Она шумно выдохнула и взяла другой листок. Канаева сидела на стуле, смотря как доктор выписывает ей направление на аборт. Сердце бешено стучало. Разум и сердце твердили ей совершенно разное. И каждый раз они меняли своё мнение. — Вы уверены? — контрольный вопрос доктора должен был заставить девушку сомневаться в своём решении. Она медленно кивнула. — Что ж, тогда я не имею права вам перечить. Но подумайте ещё немного. Даша закинула все в сумку, даже не посмотрев, что ей написали на множествах листках. Хотелось быстрее уйти. Дышать становилось трудно. Даже у себя в голове она не могла произнести этого…убить собственное дитя.