***
Вечером Тор вернулся к Локи. Он укачивал одного из своих сыновей-омег и то и дело губы расплывались в нежной любящей улыбке. - Стивен никак не хочет засыпать. Смотрит так внимательно на меня своими голубыми глазками. А сон никак не идет. Ох, Локи, какие же красивые у нас дети. - Весь в отца. Такой же неугомонный. Зато Джимми заснул быстро. Тор счастливо вздыхает и кидает взгляд на темное небо, усыпанное звездами. Мысли альфы далеки от этого места. Иногда Тору кажется, что судьба смеется над ним. У него было все, чтобы стать счастливым: любимый верный омега, прекрасные дети. Но ему вдруг этого оказалось мало. Недостаточно. Он захотел большего. А теперь он может все потерять. Он может потерять Локи, потерять детей. Потерять брата и свою семью. - Стив сказал мне, что был у тебя. И что ты боишься... - Просто минутная слабость, - Локи кидает на мужа несмелый взгляд и прячет глаза. Да кого он обманывает? Он был так смел, а теперь боится. Когда он пришел в сознание, его мозг заработал не в полной мере. Но теперь он многое понимает, и вдруг кружится голова, а тело мучает слабость. Он боится, что любимый уйдет и уже не вернется. Тор опускает сына в кроватку, а после садится на кровать, рядом с Локи и крепко сжимает его руку: - Я вижу, чувствую, что с тобой что-то происходит. Поделись со мной, Локи. И я смогу помочь. - тихо говорит Тор и кидает на омегу внимательный взгляд. Лафейсон лишь громко досадливо вздыхает. Бросает мимолетный взгляд на мужа и снова опускает глаза. - Я, действительно, боюсь. Баки спас меня, но кто спасет тебя? - Стив теперь с нами, он все знает. - Да только это не обнадеживает меня. Во мне голос кричит: «бегите, далеко из города, и тем самым спасете свою любовь!» Но я в долгу перед Баки. Но даже если б он не спас меня, ты бы все равно последовал за ним. А я не вправе тебя отговаривать. Но Баки и Стиву нечего терять, а у нас трое детей. Говоришь: я твоя жизнь, твой мир и твое дыхание? Но и ты зажег жизнь во мне. Этот нескончаемый адовой огонь. И все что мне остается, это молить бога, чтобы он вернул мне тебя. Тор, ни слова ни говоря, опускает любимого на кровать и ложится рядом. А после чувствует, как Локи прижимается к нему всем телом и затихает. И становится так хорошо, так приятно. Успокаивается и сам Лафейсон, понимая, что не лишен слабостей. В это неспокойное время они все должны быть сильными. - Да, милый, это единственное, что я не могу сделать для тебя. Бежать — это не выход. Мы не можем бросить все на пол пути. Баки погибнет без меня. Я не могу его бросить. Но обещаю, я вернусь. Я землю буду грызть, хвататься что есть мочи за эту жизнь, чтобы вернуться к тебе и нашим детям. И сама смерть не будет мне страшна, если ты будешь ждать меня. Локи ничего не отвечает, а лишь чуть приподнимается и дарит мужу нежный сладострастный поцелуй. - Но и ты должен кое-что пообещать мне, Локи. Чтобы не случилось, какие бы мысли не пришли тебе в голову, какой бы сон не приснился, ты останешься здесь и не выйдешь из больницы. Я не сломаюсь и не проиграю, если буду знать, что ты в безопасности. Лафейсон досадливо закусывает нижнюю губу. Не хотелось бы давать такое обещание, но Тор от него не отстанет. - Локи, я жду. Обещай мне! - Хорошо, обещаю..., - неохотно произнес омега и невинно хлопая ресницами, улыбнулся мужу.***
Роджерсы выходят из дома. Они договорились встретиться с Тором на окраине города в тихом малолюдном баре, чтобы обсудить их план. Они нанесут врагу последний решающий удар. И в скором времени, наконец, покончат со всем этим кошмаром. - Ой... Баки, - Стив похлопал себя по карманам. - Похоже, я забыл телефон. Подожди меня две минуты. Баки кивает. Но решает подождать мужа у машины. Он неспешно идет. Раз, два. Раз... два. Раз... два. Остановившись у автомобиля и коснувшись его рукой, альфа вдруг бросает взгляд на хмурое темное небо. И в тоже мгновение автомобиль взрывается, и Баки откидывает сильно взрывной волной, он падает рядом с проезжей частью. Кричат люди, сначала разбегаются. А после любопытные прохожие подходят все ближе к лежащему на асфальте альфе. Все произошло в один миг и Баки не сразу понимает, что случилось. И вдруг все его естество обжигает ужасная, сводящая рассудок, боль. И он не сдерживает пронзительного болезненного вскрика. Его глаза тут же распахиваются от ужаса. Он хочет поднять правую руку, но ее нет. Одна нескончаемая режущая боль. Кровь капает на грязную землю. Остался лишь обрубок от плеча. А сама рука лежит чуть поодаль, оторванная сильнейшим взрывом. И смотря на это зрелище, чувствуя, как острая боль скручивает все его тело, Баки теряет сознание. * Этот день Стив никогда не сможет забыть. Никогда не сможет стереть из памяти эти ужасные воспоминания. Воистину черный день, в котором чувствовался запах обгорелой плоти, крови и смерти. Враг перешел в наступление и оказался безжалостен к другим жизням. Он не пощадит никого. Уничтожит каждого, кто встанет у него на пути. Одного, за другим поодиночке. И казалось, в этот день сами небеса упали Роджерсу на голову. На него взвалилось тяжкое бремя, но это ноша вдруг оказалось непосильной для него. Как будто все людские страдания, беды и проблемы в одночасье свалились на его плечи. И сильный непоколебимый альфа вдруг дрогнул. Сердце кровоточило, будто его резанули ножом. А ноги стали ватными и будто бы перестали слушаться. Одно дело узнать от других, что с родным человеком случилось несчастье. И совсем другое - увидеть этот ужас своими глазами. Ноги не слушались, но Стив все равно бежал так быстро, как только мог. Кругом столько крови, и столько же боли отразилось на этом красивом, но сейчас сильно побледневшем лице. Стив в панике падает на колени, на грязную от крови землю. Начинает идти ливень, черные тучи сгущаются на небе. И становится так холодно и невыносимо, как никогда прежде. Кажется, от увиденного его сердце перестанет биться и остановится навсегда. Больно. Как же больно... Стив хватается за телефон, но не справившись с собственной дрожью, роняет его прямо в грязь. Но все же, собравшись с силами, ему удается овладеть собой. И он вызывает Скорую. А слезы текут по щекам, но Роджерс не замечает их. Скорая Помощь приехала быстро. А дальше Стив падает в бездну липкого отчаяния и не помнит ничего.***
В больнице был самый что ни на есть настоящий переполох. Было шумно, кто-то кричал, кто-то плакал. И не часто в больницу поступали люди в столь критическом состоянии. Баки потерял много крови. И его в экстренном порядке отправили в операционную. Совсем недавно врачи боролись за жизнь Локи. Теперь им предстоит отвоевать у смерти Баки Роджерса. Стиву казалось, что он уже мертв. Сердце превратилось в одну большую кровоточащую рану. Но все же ему было невыносимо больно, а значит, он был еще жив. И определенно сошел бы с ума, если бы вовремя не подоспел его папа — Дэниел. Он прижал голову сына к своей груди и ему потребовалось все его хладнокровие, чтобы не заплакать самому. Нет сильнее боли, чем видеть как страдает твой ребенок. - Ничего, Стив, ничего. Успокойся, - шепчет Дэниел, гладя сына по волосам. - Главное, что Баки жив. Врачи ему помогут. А с остальным мы справимся, - и все же одинокая слеза скатывается по красивому лицу. Даже для него это слишком тяжело. Дэниел поднялся и подошел к медбрату: - Дайте нам какое-нибудь успокоительное, да побольше, - в коридоре то и дело были слышны причитания Адама. Легко оказывать сочувствие и поддержку, когда это не твой ребенок. Дэниел никогда не озвучит собственные мысли, но он рад, что Стив забыл телефон, иначе бы он разделил участь своего мужа. И неизвестно в каком бы он был состоянии. А белокурый омега не уверен, что смог бы это пережить. Папа же Баки и Тора был безутешен, и даже Чарльз не мог его успокоить. Сейчас это никому не под силу. - Мой мальчик... он такой хороший, такой красивый. За что же ему это? Чем я так прогневал бога? Сначала Тор... теперь Баки..., - плачет Адам, спрятав лицо в ладонях и сейчас никто не смеет осуждать его за истерику. Слишком больно, чтобы сносить это молча. Омеги более эмоциональны, они плачут громко, порой рыдают, не в силах справиться с этими разрывающими их душу чувствами. Альфы плачут безмолвно, не потому, что их боль меньше, а потому что привыкли быть сильными и стараются не показывать свои слабости. И Тору становится дико и страшно, он впервые видит слезы Стива. Он не рыдает и не произносит ни звука, лишь слезы тихо катятся по его лицу. Одинсон садится рядом с другом и крепко сжимает его руку. Тем самым словно говорит, что он, Стив, не один. Роджерс открывает рот. Он так много хочет сказать, но не произносит ни слова. Он хочет сказать, что все они глупцы. Что ни один бизнес не стоит загубленной жизни. Что они ввязались в войну, которая им не по силам. Но вместо этого он тихо говорит другое: - Я ведь разговаривал вчера с Локи. Он был встревожен. А я не предал этому значения. Омеги эмоциональны и часто волнуются по пустякам. Да только это был не пустяк. Я должен был прислушаться к его словам, предпринять какие-то действия. А я лишь успокоил его и ушел. - Не вини себя, Стив. Никто из нас не мог знать того, что может случится. Я и мысли такой не допускал. Это низко, вот так устроить ловушку. Одно дело, когда глядя в глаза в меня стреляют, и совсем другое вот так, исподтишка. Наш враг очень напуган. С одной стороны у него на хвосте менты, а с другой мы. Он не остановится. - Как Локи? У них с Баки одна и та же группа крови. Скорее всего ему понадобится помощь. Из палаты выходит Лафейсон и бросается грустный удручающий взгляд на Роджерса и Тора. - Локи, спаси моего любимого! - отчаянно говорит Стив. Зеленоглазый омега кивает и следует за врачом в операционную. - Какая странная у нас жизнь. Баки спас Локи, а Локи спасет Баки. Кровь за кровь. Жизнь за жизнь, - безжизненным голосом шепчет Стив и устремляет свой пустой взгляд в никуда. - Вот, выпей, сынок. И пожалуйста, не мучай себя. Нам всем остается надеяться на лучшее, - Дэниел протягивает Стиву успокоительное, а после передает лекарство Адаму. - Успокойся, нам всем нужно взять себя в руки. Тор подходит к окну и бросает взгляд на пасмурное небо. Ливень кончился и весь город буквально плывет по воде. С этого дня их жизнь изменится. И этот день они никогда не смогут стереть из памяти. Альфа закрывает ладонью рот и беззвучно плачет, потому как сдержаться уже не может. Не такой он видел их жизнь, не такой... Вдруг на плечо Тора опускается теплая рука, альфа оборачивается и видит своего отца. Чарли смотрит на него своими теплыми глазами, в которых плещется боль и горечь. - Тор, сын. Вам не победить в этой войне. У них бомбы, огнестрельное оружие. Это слишком опасно. Баки придется уступить свой бизнес. И ты не занимайся самосудом, и Стива отговори. Остановитесь. Подумай о своей семье: о Локи и детях. Мы найдем тех, кто за этим стоит, поймаем. Их будут судить по закону. - Отец, все зашло слишком далеко, чтобы останавливаться. Раньше я может и послушал тебя, но после всего случившегося — нет, прости. После того, что они сделали с Баки я не отступлю. Бизнес уже ни при чем. Это вопрос чести и мести. Мой брат будет отомщен. А они не заслуживают никакого правосудия. Только смерти. Чарльз вздыхает и качает головой. С Тором разговаривать бесполезно. Разумнее поговорить с Локи, а уж он сумеет убедить мужа.***
Переливание крови прошло успешно. И к обеду следующего дня Баки пришел в себя. Стиву разрешили посетить его первым. Роджерсу было больно смотреть на любимого. Баки полулежал на постели. Он был очень бледен. Обрубок плеча перебинтован. К здоровой же руке была присоединена капельница с нужным лекарством. И у Стива дрогнуло сердце, а земля вновь стала уходить у него из под ног. Альфа бросился к постели любимого, но тот, заметив его, отвернул голову: - Уходи, Стив. Я не хочу, чтобы ты видел меня таким... таким... - Глупый, я никуда не уйду! Ты нужен мне любым: здоровым и больным, с рукой и без нее. Мы со всем справимся... вместе, - Стив с болью вздыхает и прижимается лбом к здоровой руке мужа. Баки вздрогнул. А после нежно провел пальцами по волосам Роджерса. Они семья и должны быть вместе, чтобы не случилось. - Жаль, я не послушал тебя тогда, еще когда закончил универ. Я причинил тебя боль, не единожды. А теперь у меня нет ни машины, ни руки. Как забавно, еще месяц назад я обновил татуировку, а теперь и нечего обновлять. Это плата за гордыню. - Баки... мое сердце, конечно, сжимает боль и жажда мести, но нам не выиграть в этой войне. Они просто поубивают нас поодиночке. Не разумнее было бы поймать их и предать правосудию? Их посадят. Мы найдем твоего конкурента, где бы он не прятался. - Они не заслуживают никакого суда. Слишком поздно, чтобы отступать. Бизнес уже ни причем, это уже дело личной мести, принципов. Кого-то вы поймаете, может даже его брата. Но спугнете моего конкурента и мы уже не скоро его найдем, он заляжет на дно. - Мне всегда казалось, что вы с Тором разные, хоть и братья. А на самом деле, вы похожи. Он говорит тоже самое. Твой брат рвет и мечет, его сердце сжигает лютая жажда мести, - Роджерс вздыхает и опускает глаза. - Пусть пока попридержит коней. Как только я поправлюсь и встану на ноги, мы свершим задуманное. Я все разузнал, у них есть главная база, где они держат все оружие. Раз в две недели мой конкурент наведывается туда. Там мы и нанесем последний удар. Может быть, через месяц-два. А за это время успеем подготовиться. Моя машина взорвалась, а вместе с ней и мой пистолет. Нам потребуется новое оружие. Стив кивает, понимая, что не сможет отговорить ни Баки, ни Тора, они все же братья и мыслят одинаково. - Как, кстати, Локи? Он отдал мне свою кровь. Как он себя чувствует? - Держится молодцом. По нему не видно, но он очень переживает. В его глазах я видел страх. - Скажи, пусть Тор с Локи зайдут ко мне завтра. Нам нужно поговорить. А сейчас я никого не хочу видеть, я очень устал. Слишком тяжело принять все это. Я был так силен и самоуверен. А теперь я кажусь себе таким маленьким, таким беспомощным и жалким, - Баки болезненно вздыхает и кривится. - Тебе больно? - обеспокоенно спрашивает Стив. - Врачи дали тебе обезболивающее? - Да, но оно слабо помогает. Мне кажется, будто я разваливаюсь на части. Не оставляй меня надолго, Стив. Мне не встать без твоей руки... Роджерс поддается навстречу и жадно горячо целует его, и столько слепого яростного отчаяния в этом поцелуе, и столько же безусловной глубокой любви. - Я всегда буду рядом. А если станет тебе тяжело и невыносимо, я просто понесу тебя на руках. Ты же знаешь...