***
На четвёртый день мы с дедушкой куда-то поехали. Судя по маршруту, домой (ну наконец-то!). Правда, по дороге ещё заехали куда-то и он, попросив меня посидеть смирно, ушёл. А потом вернулся с чем-то шуршащим. Оказалось, что это цветы. Странно… Дедушка никогда раньше не покупал цветы… А мы точно домой едем? Приехали мы точно домой. Пахло папой — видимо, он недавно тут был. Но в квартире было пусто. Только какие-то штуки не очень понятные под потолком висели, и ленточки от них почти до пола доставали. Я за одну зубами уцепился, но ничего толком не произошло. Ерунда какая-то, короче. Пока дедушка хозяйничал — цветы в вазу ставил, чашку из-под кофе за папой мыл, я в детскую заглянул. А там тоже всё в этих штуках с ленточками было. Новый год, что ли, опять наступил? А спустя какое-то время в замке ключом завозили. Кажется, родители вернулись! Я пулей вылетел в коридор. Вот я им сейчас как расскажу про всё, что со мной произошло за время их отсутствия! И про то, как я на них обиделся тоже — я же не глупый, знаю, что сутки и ночная не могут на четыре дня затянуться! Но родители пришли, кажется, не одни… Сначала в квартире показалась мама с букетом в руках. Интересно, это ей папа такой красивый подарил? Выглядела она уставшей (как будто с работы пришла), но при этом довольной (как будто, как выражался папа, «кого-то удачно зарезала»). За ней вошёл и папа. На одном плече у него висела сумка (та самая, которую они с мамой у него в машине так долго держали), а в другой он держал какую-то корзину. Не было такой у нас дома. Не видел. Мама, конечно, меня сразу к себе позвала (а меня и звать не надо, вот он я!). Я, конечно, тут же ей под ноги кинулся, чтобы она меня погладила. Они меня последний раз так надолго с дедушкой оставляли, когда в этот свой отпуск уезжали (ага, дочку эту свою взяли, а меня нет — несправедливо). Хоть и звонили по видеосвязи каждый вечер, я всё равно по ним скучал. А сейчас я привык, что мама всё время дома была. Вот и ещё сильнее соскучился. — Булочка моя любимая, — погладила меня мама. — Как я по тебе соскучилась! Я довольно завилял хвостом и принялся облизывать ей руки. И папу я рад был видеть. Только у него руки заняты были. Зная, что маме надо ручки помыть с улицы и покушать обязательно (она всегда так делала, когда с работы приходила), я решил к папе пристать. А то как это — мама меня погладила, а он ещё нет? Папа корзинку эту, которую в руках держал, на пол поставил. А в ней что-то шевелилось. Странное такое, на креветку (мне мама такую попробовать давала, когда папе салат свой фирменный готовила) похожее — маленькое, розовое и лежало в такой же позе. Ну один в один! Я аж присел от неожиданности. Интере-е-есно… Это что это такое родители притащили? — Знакомься, Хлебобублочный, — папа присел рядом с корзинкой на корточки и погладил меня, — это Катя. Катюха. Помнишь, мы с мамой тебе рассказывали, что мы её очень ждём? Вот она и родилась наконец. Потому нас дома и не было несколько дней, а тебе пришлось с дедушкой побыть. Смотри, какая маленькая. Креветки, пап, тоже маленькие. А это, видимо, та самая загадочная дочка, которая в маме сидела. Вы чего, не могли сразу большую, как Пашка у тёти Нины её родить? Хотя, Пашка вредный — он меня за хвост дёргает. Пусть такая маленькая будет. И за хвост чур не дёргать! А глаза у этой Катюхи-креветки голубые-голубые, как у мамы. И пахнет она мамой. А похожа и на маму, и на папу. Ну, вроде как… Я её обнюхал, потом носом к щёчке прикоснулся. Тёпленькая. Мягенькая. И лизнуть решил для верности. А она как закричит! Вот это креветка! Аж в ушах зазвенело! Я перепугался и в гостиную рванул, за дедушку прятаться. И заодно предостеречь его от знакомства с этой оручей дочкой моих родителей. Не надо ему такое. — Олег, что? — мама тут же вокруг этой уже замолкшей креветки засуетилась, на ручки её взяла (а меня не берёт, говорит, что я тяжёленький). И пошла в гостиную, к нам с дедушкой. Я тут же за угол спрятался. А дедушка с мамой на диван сели. Дедушка эту креветку на руках держал и что-то они с мамой ей рассказывали. И улыбались как дураки. Потом к ним и папа присоединился. А ещё маме эти штуки под потолком понравились. И она папу даже в щёчку поцеловала за это. А я всё ещё сидел в углу. Ну её, эту Катюху…***
Чуть позже дедушка домой уехал, креветку мама с папой уложили в кроватку, которая у их кровати стояла, а сами в гостиной на диване обниматься устроились. И я к ним присоединился. Страсть как люблю семейные вечера, когда мы все вместе обнимаемся и когда меня гладят. Голову маме на ноги положил, чтобы она меня за ушком почесала и в какой-то момент понял, что живота-то у неё нет — привык, что он торчит типа он балкон… Я тут же вскочил и испуганно на маму уставился — мол, где делся? И мама на меня примерно также испуганно посмотрела: — Ты чего, Батончик? Ну как это «чего»? Живот твой, мама, где?! — Он, по ходу, живот твой потерял, — усмехнулся папа. — Был-был, а теперь нет. — Живот мой на месте, — мама футболку приподняла, мне его демонстрируя, — а Катька за стенкой спит. Так вот откуда она вылезла, креветка эта! Интересно, как она вообще в маме оказалась и как она в ней помещалась, большая такая? Очень это всё странно…