***
Ещё около двух лет назад по множеству стран пронеслась легенда о песчаной принцессе Темари, что не покидает границы Скрытой деревни песка, надёжно защищая новоизбранного Казекаге Гаару. Живёт под непоколебимой охраной, покорно исполняет приказы родного брата и преданно служит на благо своего селения, прекратив выполнение миссий за его границами в попытке сохранить жизнь как себе, так и представителям своей семьи. С того времени сильнейшая покорительница ветра и впрямь перестала появляться в других странах, словно прячась за высокими стенами. Но Шикамару, если быть предельно откровенным, в данную историю не поверил с самого начала. Ну никак не укладывалось в его голове, что такая дерзкая, непокорная и до мозга костей принципиальная особа согласится провести остаток своей жизни в таинственных песках, стоя за спиной младшего брата. Перестанет выходить на опасные миссии, утирая нос всем вражеским шиноби, начнёт использовать всегда отполированный до блеска веер исключительно в крайних случаях, а в расписании её дня вместо привычных убийственных тренировок будет многочасовая ходьба за каге, который, вообще-то, и без её помощи вполне себе может защититься. Темари была не такой. В этом Шикамару был убеждён на всю сотню процентов. Но все его ровесники в ответ на эту ужасно правдивую историю понимающе пожимали плечами, говоря, что Гаара и правда может быть настолько строгим правителем. Судя по всему, слишком плохо были знакомы с этой неугомонной девчонкой, один только взгляд которой был способен заставить шиноби поднять примирительный белый флаг в воздух. — Что тебе нужно? — а чего только стоил этот грубый тон, постоянно звучащий из её уст. Даже если бы захотел, Шикамару ни за что не смог бы представить, как этим голосом произносят спокойное и ничуть не возражающее «хорошо, Казекаге-сама». Скрывать, что он пошёл вглубь леса исключительно с целью найти лагерь песчаных АНБУ, было бесполезно. Ему хотелось упростить задачу как себе, так и остальным, обсудив детали их наверняка общей миссии с капитаном. Да и встретиться с давней знакомой без посторонних глаз почему-то хотелось тоже. — Поговорить, — Нара не смог удержаться от короткой усмешки, но всё же нервно сглотнул, — мы ведь не виделись достаточно давно, не так ли? — попытался прозвучать как можно дружелюбнее. Иначе в тот момент, когда к твоему горлу прижимается острое лезвие куная, просто никак. — Думаешь, если отдал мне победу на экзамене, мы сразу станем друзьями? — невозмутимо отвечала девушка, но Шикамару отчётливо слышал в её голосе нотку обиды. Он отлично помнил тот бой. Темари была чертовски хороша: быстро разгадала его слабости, нападала отчаянно и бесстрашно, не стеснялась использовать на нём сильные приёмы и вполне смогла бы победить, если бы Нара не оказался самую малость хитрее. Чисто технически Шикамару, конечно, победил, ведь противница была полностью обездвижена и не могла сопротивляться. Но что-то неизвестное в её рассерженном, непонимающем и даже слегка взволнованном взгляде всё же заставило его с тяжёлым вздохом поднять правую руку, с вымотанным видом говоря о своём проигрыше. Казалось, он признал её силу, даже не стал бы спорить с тем, что в рукопашном бою уделала бы его без доли сомнений. Но та почему-то всё равно осталась недовольна, и вместо радости на её лице вдруг появилось возмущение. А после руки гордо сложились на груди, подбородок вздёрнулся, губы скривились, и победительница быстрым шагом скрылась с площадки, хмуря светлые брови. В жизни Шикамару это был всего лишь ещё один довод к факту, что девушки по природе своей до жути проблемные. — Мы пару раз сражались вместе, — напомнил Нара, вызывая с её стороны тихое фырканье, — думаю, это делает нас, как минимум, приятелями, — он надеялся, что та хотя бы уберёт оружие, способное в любой момент заставить его обессиленно истекать кровью, но та продолжала молчать, выжидая более убедительных доводов. — Да ладно, я ведь без злых намерений, — устало пробурчал, и Темари с тяжёлым вздохом всё же отошла в сторону, позволяя ему обернуться к ней. — Ничуть не изменился, всё такой же нытик, — она убрала кунай в специальный кожаный карман, что скрывался под тёмным плащом. Лицо всё ещё скрывала тканевая маска, а из-под капюшона выглядывала неизменная светлая чёлка, слегка прикрывающая зелёные глаза с пушистыми ресницами. — Почему же? Я стал выше тебя, — не удержался от издёвки Шикамару, пожимая плечами. Помнится, три года назад она с довольным видом смотрела на него сверху вниз. Темари с угрожающим видом сложила руки на груди, сузив глаза. Нара нервно оттянул воротник своей водолазки, испуганно шмыгнув носом. — На самом деле, я всё же хотел обсудить миссию… — решив, что лучше будет сразу перейти к делу, проговорил парень, но девушка нетерпеливо его перебила. — Нет. Её ответ был категоричным, и идти на уступки она явно не собиралась, вызывая со стороны парня усталый вздох. — Я просто хотел сказать, что это может облегчить жизнь нам обоим и… — начал объясняться Нара, лениво пряча ладони в карманах штанов, но та была непреклонна. — Я не собираюсь рассказывать о своих миссиях кому попало и работать с шиноби из других деревень, — её тон неожиданно стал громче, отчего парень нервно поджал губы, интуитивно чуть отклоняясь назад. — А ты, раз уж пришёл в АНБУ, будь добр, прекращай жевать слюни и выполняй порученные задания как следует, а не сваливай свои заботы на остальных, — внезапно перешла на личности, строго окидывая парня с ног до головы, отчего тот невольно поёжился, — не могу поверить, что такого лентяя взяли на эту должность, — выпалила недовольно в заключение, и Наре ничего не оставалось, кроме как с лёгким недопониманием на лице пару раз похлопать глазами. — А ты всё так же остра на язык… — протянул Шикамару, неловко почесав затылок и не зная, как лучше будет подступиться к ней и попытаться переубедить. Возможно, в его желании разделить хлопоты всё же пряталась вселенских размеров лень, но это не отменяло того факта, что данное качество являлось двигателем прогресса. Он всего лишь хотел поступить иррационально, упростив всем задачу. — Мне просто жаль Хокаге, у которой в подчинении находятся капитаны, готовые рассказать о своей секретной миссии любому встречному, — ответила Темари, заставляя парня в очередной раз тяжело вздохнуть. — Я не считаю тебя простой встречной, — Шикамару пожал плечами, ловя на себе новый высокомерный взгляд. Он никогда не тратил время на обиды, споры и разборки, но её с отвращением брошенное «кто попало» всё же малость задевало. — А зря, — ответила, не желая продолжать диалог, а после и вовсе молниеносно развернулась к нему спиной, — бывай, — выпалила напоследок, за считанные секунды исчезая в тенях деревьев.***
Он чувствовал себя виноватым. За её слёзы, что всё же проскользнули от уголков светлых глаз, за дрожь тихого голоса, за ладони, что отчаянно пытались скрыть лицо, и без того спрятанное хрупким фарфором. Но не мог с этим ничего поделать. Придя в здание резиденции тем утром вместе с Тен-Тен, он ожидал любого задания, но никак не собирался услышать от Цунаде, что Хината теперь является шиноби АНБУ. Его основной задачей, как гения клана, старшего брата и, как он надеялся, хорошего друга, была её защита. Пятая определённо понимала, что с Хьюгой может приключиться всякое, и без должной поддержки они просто потеряют бесценную куноичи, поэтому приняла решение назначить Неджи её незаменимым напарником. Но кто бы мог подумать, что вместо благодарности с её уст слетит нечто обиженное и разочарованное? Медленно ступая по кровле покатой крыши с характерным стуком, парень оглядывал спрятанную покровом ночи деревню. Вокруг было тихо: жёлтый свет в окнах многоквартирных домов тух один за другим, уступая серебристому свечению возвышающейся над лицами Хокаге луны. В это время суток Скрытый лист в прямом смысле засыпал, на несколько часов забывая о громком детском смехе, без которого не обходилось на детских площадках, о неумолкающем гуле на торговых улицах, где порой было не протиснуться в полдень, о нескончаемых шиноби, что уходили за ворота и, пусть не всегда, но возвращались обратно. Все отдыхали и набирались сил, зная, что они пригодятся в завтрашнем дне. Кроме, пожалуй, единственного ночника, что вдруг привлёк внимание Хьюги на фоне непроглядных сумерек. Он зажёгся на одном из многочисленных балконов. Острые локти опирались на изящное ограждение, позволяя худым кистям свисать вниз. Пустой взгляд карих глаз бесцельно устремлён куда-то вдаль, голова склонена чуть набок, привычные пучки, завязанные из тёмных локонов, слегка растрепались. Кажется, Тен-Тен этой ночью тоже не спалось. Неджи коротко улыбнулся, вспоминая об их последней встрече. Как её цепкие пальцы обхватили его запястье, а тихий шёпот попросил быть аккуратнее, словно совсем позабыв, что она знать не знает, куда и зачем он отправляется. Хьюга искренне хотел ей довериться, но не мог. Не мог заставить её переживать, желал оградить от тёмного мира всеми возможными способами, быть может, думал, что только разочарует её. А она всегда относилась с несоизмеримым пониманием, без слов отпуская, не вытягивая из него слов, продолжая покорно и терпеливо ждать, когда он будет готов. Ему нравилась тишина. Он уверен, что ей больше нравились разговоры, но в те моменты, когда они оставались наедине, старалась оставаться безмолвной. Хотя ему никогда не хватало смелости сказать, что порой её смех был единственным приятным слуху на фоне всех остальных. С ней ему было спокойно. Его не волновали проблемы клана, не заботило желание бесконечно совершенствоваться, не преследовала мысль оправдания чужих надежд. Она никогда не давила, не вынуждала, не заставляла. И пусть сейчас её наверняка терзали множество вопросов, сомнений и страхов, Тен-Тен всё равно не скажет, решив дождаться его решения. Неджи должен был идти домой, ложиться спать и восстанавливать чакру перед грядущим днём. Но побыть с ней почему-то хотелось больше: почувствовать гармонию и успокоение, что наполняли тело с каждым размеренным вдохом. Он тихо присел на край крыши, не отводя от неё глаз. Между ними в очередной раз повисло молчание, но вовсе не то, что называют напряжённым. Они ощущали присутствие друг друга, и это определённо говорило о чём-то гораздо больше слов, раз девушка, так и не взглянув на него в ответ, вдруг улыбнулась кончиком губ.***
Хината переступала с ноги на ногу, спрятав руки за спиной. Наруто стоял напротив, пытаясь подобрать нужные слова. Назойливая мысль крутилась в его блондинистой голове, не давая покоя весь вечер. Он неспешно бродил по улицам Конохи, одновременно выискивая среди людей её темную макушку и почему-то боясь на неё наткнуться. В груди невольно появлялся волнительный трепет, по спине пробегались толпами мурашки, а улыбаться вдруг расхотелось совсем. «Ты ей нравишься». Узумаки никогда и не надеялся, что понравится хотя бы кому-то. Даже не рассчитывал на взаимную симпатию Сакуры, к которой привязался за долгие годы учёбы в академии и работы в одной команде. Та искренне любила Саске, была готова жизнь за него отдать, каждый день мечтала и ждала с ним встречи, и Наруто это понимал, никогда не настаивая на ответные чувства. Он был бы только рад, увидев Харуно счастливой. И хотя обида всё равно появлялась в его душе, словно тонкими иглами насквозь протыкая сердце, Узумаки не имел ничего против. Он привык, что ему особо ничего не достаётся в этой жизни. А сейчас перед ним стояла она. Скромно ковыряла носком своей обуви асфальт, смущённо опустив взгляд вниз. Её бледные щёки заметно краснели, а губы поджимались, с головой выдавая её волнение. Наруто тут же вспоминал, как мялся и лепетал нечто невнятное, пытаясь пригласить Сакуру на свидание, и горько улыбался от собственной глупости. — Так ты теперь… в АНБУ? — неуверенно всё же начал Узумаки, нервно сглотнув. Хината в ответ только коротко кивнула. Между ними вновь повисла напряжённая тишина, нарушаемая лишь ритмичным стрекотанием цикад Чего она ждёт? Какие слова хочет от него услышать? О чём думает? Наруто вряд ли знал ответы на эти вопросы, поэтому продолжал снова и снова спрашивать самого себя: что он чувствует к ней? Начинает ли его сердце биться чаще от робкого взгляда лавандовых глаз? Хочет ли он проводить с ней всё своё свободное время? Нравится ли она ему также сильно, как он ей? — Я за тебя рад, — добавил он чуть решительнее, сразу замечая, как глаза напротив с восхищением поднимаются, а белые зубы прикусывают нижнюю губу в ожидании. — Уверен, ты отлично справляешься с миссиями, — продолжал, неловко потирая шею ладонью и бегая глазами из стороны в сторону, подбирая нужные слова и боясь вдруг столкнуться с её взглядом. Наруто никогда не считал её слабой. Она всегда достойно сражалась с противниками, не отступая и принимая любой исход боя с честью. Был уверен, что та не нуждается в чрезмерной опеке и защите, ведь сама способна справиться с любым врагом. Хотя, в отличие от Сакуры, Хината была застенчивой и никогда не привлекала к себе внимание: честно говоря, в годы учёбы он не слишком-то замечал её на общем фоне. Наверняка только поэтому многие не воспринимали её всерьёз, думая, что путь куноичи — не для неё. И она определённо справится и со службой в АНБУ... Только вот фарфоровая маска с кошачьими ушками действительно ей не шла. Не потому, что это было опасно. Скорее, она была слишком чистой, искренней и светлой для тёмной стороны Скрытого листа. Он лишь боялся, что в один момент это способно сломать её изнутри, навсегда изменив ту девушку, которую он помнил. А причиной этому станет никто иной, как Наруто. — Но ты уверена, что это задача для тебя? — всё же осмелился спросить Узумаки, внимательно на неё взглянув. Её тёмные брови вдруг вопросительно свелись к переносице, и Наруто виновато прикусил губу. Если Киба сказал ему правду, то Хината пришла сюда далеко не по собственной воле. Он понимал её: порой Узумаки и сам был готов пойти на всё ради благодарной улыбки Харуно. Но все его подвиги были чем-то большим, нежели попыткой получить чужое признание. Он был вынужден спасать своих близких, чтобы исполнить неизменную мечту о посте Хокаге. А Хината решилась перейти на тёмную сторону деревни, скрыть своё бледное лицо и разойтись со своей командой, чтобы он обратил на неё внимание. Наруто её риска, в общем-то, был просто не достоин. — Думаешь, мне здесь не место? — дрогнувшим от слёз голосом вдруг проговорила Хината, опуская голову. Солёные капли скопились в уголках глаз, так и норовя скатиться к подбородку и оставить тёмные капли на асфальте, но она вдруг крепко сжала ладони в кулаки, стараясь изо всех сил сдержаться. — Нет, что ты, — Наруто отрицательно замотал головой, чувствуя, как неприятный осадок скапливается в груди. Её хрупкие плечи подрагивали, и парень нервно замахал руками, стараясь сдержать желание приобнять их. — Если ты правда хочешь, то это просто здорово, но… — он запнулся, пытаясь подобрать верные слова. — Но? — Хината подняла на него серьёзный взгляд, заставляя вздрогнуть. Она смотрела выжидающе, в её глазах мелькнуло разочарование, а голос прозвучал непривычно громко, вынуждая сказать то, что вертелось на языке всё это время. — Это ведь того не стоит, Хината, — Наруто почти ухватился пальцами за её худое запястье, но та отдёрнула руку, шмыгая носом и, стараясь больше не поднимать на него глаз, ловко и быстро испаряясь на крышах, попутно надевая хрупкий фарфор, скрывающий влажные дорожки на щеках. Наруто оставалось лишь с непониманием и страхом наблюдать, как её силуэт прячется за кровлями.***
Шикамару проснулся от жуткого грохота и вибрации, что волнами пронеслась по земле под палаткой. Вздрогнув и вскочив со спального места, он пообещал сам себе, что больше никогда в жизни не будет жаловаться на назойливый звон будильника: его товарищи безо всяких команд крепили оружие на одежде, собирали все необходимые вещи и, не думая ни минуты, выскакивали на улицу, тут же направляясь в глубину леса, откуда исходил звук. Спросонья наблюдая за спешкой, парень чувствовал, как его накрывает паника от осознания, что он подвёл собственный отряд, не уследив за врагами, проснулся слишком поздно, возможно, уже опоздав, а его сердце стучит о рёбра так невыносимо часто, выдавая страх с головой. — Хватай оружие и направляйся на запад, — в палатке на короткий миг показалась маска Тензо, и Наре ничего не оставалось, кроме как понятливо кивнуть и, переборов сковавшее тело волнение, всё же закрепить за спиной неизменное орудие в виде меча. Выйдя из палатки, парень увидел, как знакомые силуэты скрываются между стволами высоких деревьев. Он был обязан следовать впереди них, не отвлекаясь на такие мелочи, как страх и неуверенность, должен отдавать верные приказы и просчитывать все возможные варианты исходов, чтобы заслужить должность капитана и стать достойным шиноби скрытого подразделения, но ещё несколько секунд стоял, словно вкопанный, способный лишь нервно сглотнуть. Шикамару не знал, чего ожидать в глубине леса. Не имел никакого понятия о том, с каким противником ему придётся столкнуться, на что он может быть способен и чем обернётся их битва. Точно знал лишь одно: он должен оказаться полезным, иначе здесь ему будет не место. В тот же момент в голове невольно всплыли воспоминания о сегодняшней ночи, когда парень, раздумывая, где может находиться лагерь Скрытого песка, без сомнений направился на запад. Слова капитана смешались с мыслями, и Нара, резко осознав происходящее и пробудившись, словно от ледяного душа, рванул с места вслед за шиноби. Он не заметил, как обогнал бегущих рядом товарищей, ловко отталкиваясь от стволов и ветвей деревьев и оглядывая местность снизу. Слышал очередной шум и грохот, чувствовал сильные потоки чакры, от которых невольно начинала кружиться голова. Одна из со скрипом поваленных сосен обрушилась прямиком на лагерь, где от пепелища давно погасшего костра шла тонкая дымка. Сомнений в том, что лагерь принадлежал представителям Суны, у парня не было. Внезапно перед собой Шикамару заметил силуэт Тензо, что остановился на одной из ветвей, привалившись спиной к коре дерева и взглядом изучая происходящее снизу. Не раздумывая, Нара приблизился к нему, тут же замечая разворачивающийся под ними бой. До боли в груди знакомый силуэт в тёмном плаще вдруг обхватили толстые серые нити, поднимая в воздухе и не давая возможности пошевелиться. Капюшон тут же сорвался с её головы, открывая вид на копну золотистых волос. Шикамару инстинктивно сделал шаг вперёд, намереваясь спуститься, но Тензо мгновенно остановил его взмахом руки, приказывая наблюдать молча. Над четырьмя хвостиками возвысились сверкнувшие на солнце остро заточенные алые лезвия.