Алекситимия любви

      Декабрьское сочинение стало отправной точкой, после которой время до нового года полетело достаточно быстро. Арсений даже не успевал заметить, как дни до заветной даты постепенно сокращались. С сюрпризом для Ульяны от тайного Санты Попов разобрался, а также купил подарки для семьи, Серёжи, Миши (хотя был не уверен, что одноклассник захочет принять презент) и, естественно, для Антона Андреевича.       Над последним Арсений старался больше всего. В его комнате под кроватью теперь стояла большая коробка, наполненная разными интересными вещами, которые, как Арс надеялся, понравятся преподавателю. Первым делом Попов купил Антону наушники, потому что Шаст упоминал про них, рассказывая об игровом компьютере, который недавно приобрёл. К нему же Арсений приобрёл очень классную беспроводную мышь с подсветкой. Также в коробке лежали шоколадки и прочие сладости, но главным предметом являлся бумажник от Prada, который очень подходил к стилю преподавателя. Попов потратил на него почти все карманные деньги, однако был доволен, что его приобрёл. Арсений в принципе очень любил делать хорошие подарки, а потому радовался, что родился в обеспеченной семье. Перед новым годом родственники постарались и скинули достаточно денег Арсу, аргументируя это тем, чтобы он побаловал себя на праздник. Многие знали о том, что сердца Попов может не дождаться, и писали воодушевляющие тексты, желая скорейшего выздоровления.       Сам Арсений уже ни на что не надеялся. Он желал просто больше времени провести с Антоном Андреевичем. Попову было мало постоянных переписок, поэтому каждую неделю с замиранием сердца он ждал воскресенье, в которое ездил к преподавателю. Обычно они заказывали пиццу или роллы и рубились в приставку, настольные игры и прочее. Арса это немного расстраивало, потому что ему хотелось большего, но напирать он не решался, ведь казаться навязчивым или, прости Господи, озабоченным, ему вовсе не хотелось. Свою порцию поцелуев за воскресенье он получал и довольствовался малым, но в какой-то момент всё-таки решился спросить о том, почему преподаватель так сильно ограничивает их отношения, на что получил тяжёлый вздох и поникший взгляд.       «Арс, почему ты никак не поймёшь меня? Тебе даже восемнадцати нет. Ты толком ещё не пожил, а уже готов броситься на меня, как на единственного парня. Мне приятно, правда. И ты мне очень нравишься. Поэтому я не хочу, чтобы, во-первых, ты пожалел о случившемся, ведь ещё мелкий, а, во-вторых, заниматься сексом, просто потому что ты боишься не успеть — глупо. Этого надо хотеть, к первому разу так вообще надо быть морально готовым. Ты дрожишь, стоит мне руки чуть ниже талии спустить. Я и до бёдер их довести не успеваю, а ты уже как замёрзший воробушек, тебя всего колотит, мямлить начинаешь что-то. Не беги вперёд паровоза. Всему своё время. Сначала мы дождёмся твоего совершеннолетия», — Арсений то и дело прокручивал в голове этот длинный и развернутый ответ преподавателя, пытаясь понять, как ему вообще морально к такому подготовиться и перестать быть пугливым щенком в этом плане.       Арсений действительно не горел желанием просто трахаться. По крайней мере пока что. Ему хотелось лишь успеть это сделать. Сейчас парню вполне хватало собственных рук и воображения, ну или разных видео. Но при этом Арс ни за что бы не отказал, если б Антон Андреевич предложил, ведь ему нравилось в объятиях преподавателя, да и целоваться с ним нравилось. Попов был уверен, что секс и всё, что к нему близко, тоже придётся в удовольствие, главное перебороть себя в самом начале и позволить расслабиться.       Попов решил, что начинать стоит постепенно. Например, с изучения себя, своих возможностей. Вечерами Арс запирался в комнате и вместо лампы подключал неоновую подсветку, чтобы полностью расслабиться и погрузиться в атмосферу. На фоне через колонку играли зарубежные песни, а сам Попов лежал на постели и скользил руками по собственному телу. В один вечер у него было прекрасное настроение, и Арсений сделал несколько интересных фотографий с разных ракурсов. Сейчас Попов не боялся, что эти фото куда-то попадут, потому что уже было плевать. Никто ничего нового там не увидит. Вся школа и так уже была удостоена чести рассмотреть голого Арса со всех сторон. Поэтому в этот раз, делая такие фотографии, Арсений был более раскрепощённым. Он изящно гнулся, извивался и трогал себя везде, где вздумается.       После того замечательного вечера Попов пришёл в школу в приподнятом настроении, зная, что сегодня целых две литературы и русский. Арсений расположился на своей парте и принялся слушать Антона Андреевича, поглощая всю информацию, которую говорил преподаватель, но, несмотря на интерес к Антону, на второй литературе Арс сильно заскучал. Он достал телефон, надеясь, что Шастун не спалит его раньше, чем ученик выполнит свой коварный план. — Эй, чего там делаешь? — Серёжа чуть приподнялся, смотря в телефон Арса. — Тебе аргументы нужны? Я могу помочь, — класс писал творческую работу в виде сочинения, так что друг подумал, что Попов просто не справляется. — Нет, я хочу Антона подразнить, — Арс усмехнулся, поворачиваясь к Серёже. — Фотку ему отправить. Сам знаешь какую. — Бля, серьёзно? Прям сейчас? — Матвиенко тихо засмеялся. — А если сольёт? — Ну в этом я сомневаюсь, а даже если да… кто меня голым не видел? — Арсений равнодушно пожал плечами и повернулся обратно к себе, отсылая фотографию.       Попов отложил телефон, закусывая губу и наблюдая за Антоном Андреевичем. Долго ждать реакции не пришлось. Звук уведомления привлёк к себе внимание преподавателя. Шаст взял в руки телефон и сначала чуть нахмурился, посмотрев на Арсения, потому что пользоваться телефоном на уроках было запрещено. Антон заметил, что Попов нагло смотрит в ответ и улыбается, а потому зашёл в переписку, опуская взгляд на экран и тут же сглатывая. Шаст поправил ворот кофты, облизнув губы, после чего вернул внимание на Арсения. Антон: «Попов, ты охерел?» 12:34

Вы: «Не понимаю о чём вы)» 12:35

Антон: «Есть ещё? Скинь все, которые есть)» 12:35       Арсений чуть улыбнулся. Он переживал, что Шастун вновь заведёт свою шарманку про несовершеннолетие, но всё обошлось. Попов сразу отправил все снимки, которые считал удачными. Антон: «Хороший мальчик) Но сочинение писать всё равно надо» 12:37 — Попов, телефон сюда неси! — громко и строго произнёс Антон Андреевич, заставляя Арса вздрогнуть и непонимающе распахнуть глаза. — Давай бегом, не таращься на меня, совёнок.       Арсений закатил глаза и поднялся из-за парты, относя телефон преподавателю. Попов подошёл к столу Антона Андреевича и зло стрельнул глазами в мужчину, после чего горделиво вскинул голову, уходя за свою парту. Арс знал, что Шастун делает это специально, но и Попову хотелось побыть капризным, так что он старательно делал вид, что обиделся.       Когда Арсений всё-таки соизволил вновь поднять взгляд на Антона, то заметил, что тот листает что-то в телефоне ученика. Попов нервно сглотнул, кусая губы. Ему не нравилось, что Шастун такое себе позволяет. В конце концов у Арса там может быть личная информация, которую никому не хочется доверять. Со звонком все сдали работы и разошлись на перемену, а Арсений вновь направился к преподавателю. — Сколько раз мне повторять, что я не хочу, чтобы вы так делали, — тихо рыкнул Арсений, сейчас уже злясь по-настоящему. — Тише, мелкий, не злись. Я лишь нашу переписку смотрел. Больше ничего. Просто мне нравится держать твой телефон в руках и знать пароль, — Антон чуть улыбнулся. Они разговаривали очень тихо, да и Шастун озирался по сторонам, чтобы заметить, если кто решит подслушать. — Ну всё, не хмурь мордочку. Я честно никуда не лез. — Верните телефон, — Арс вздохнул и вытянул руку. По его выражению лица было понятно, что он все ещё рассержен. — Держи, — фыркнул Антон, отдав телефон, и поднялся с места, уходя в коридор.       Попов сел на своё место, грустно смотря на мобильный. Его раздражало, что Антон иногда его не слушал или просто не хотел слушать. Арсений сменил пароль на телефоне на рандомную комбинацию цифр и записал их себе на листочек, чтобы не забыть. Перемена была длинной, а потому Попов заскучал. Серёжа с Ульяной ушли в столовую, обещая купить Арсу какую-нибудь булочку, чтобы его порадовать. Но Антон Андреевич в радости их опередил. На телефон Попова пришло сообщение, и он открыл переписку, однако в ту же секунду выключил экран и прижал телефон к себе, оглядываясь по сторонам. Арсений шумно выдохнул, вновь заходя в диалог. На фото был учительский туалет, который Попов несколько раз случайно видел, когда дверь оставалась открытой, а самое главное там был Антон Андреевич, который задрал кофту и чуть приспустил брюки, дразня Арса полосочкой волос и лишь едва заметным основанием члена.       В тот день мысли Арсения больше не двигались никуда. Они застыли на Антоне и исследовали его со всех сторон. Дома Попов тщательно рассмотрел фотографию и погрузился в свои фантазии, кусая губы, чтобы случайно не выкрикнуть имя Антона, ведь боялся, что родители могут его услышать. Больше всего ему сейчас хотелось спуститься на колени перед преподавателем и провести языком по низу живота Шастуна.       Чем ближе был новый год, тем больше Арсению хотелось на все зимние каникулы отпроситься у родителей к Антону Андреевичу, но как это сделать, Попов понятия не имел. Особенно после того, как его приступы значительно участились. Отец уже столько денег спустил на эти лекарства, что Арсению стало стыдно просить покупать ещё. Самый последний приступ был двадцатого декабря после разговора с Мишей. Арсений очень разнервничался, потому что вновь пытался извиниться и наладить общение. С тех пор, как они поговорили в магазине, Миша не обращал на него никакого внимания, на сообщения отвечал сухо или просто игнорировал. Арс понимал, что сейчас он навязывается сам, но ему просто хотелось, чтобы Миша перестал на него злиться. — Миш, прошу, удели мне минуту, — Арсений схватил парня за руку, поймав его в школьном туалете после занятий. — Зачем? Что тебе от меня нужно? — обречённо спросил Михаил. Он не злился, не кричал, но был настолько холоден, что сердце Попова обливалось кровью. — Я хочу с тобой общаться, дружить. Пожалуйста, — Арс перебирал пальцы Миши в своей руке и внимательно смотрел на него, ожидая ответа. — Арс, ты… как ты можешь такое просить вообще? — Миша разочарованно осмотрел Арсения и вырвал свои руки, прижимая их к себе. — Ты такой эгоист, слов нет. Мне тяжело, блять. Я каждый день только и думаю о тебе, перечитываю наши сообщения, кусаю губы в кровь, чтобы не завыть от боли. Мне сложно с тобой говорить, потому что ты мне очень нравишься, и я хочу большего, но ты свой выбор сделал, так что будь добр, не ковыряй раны, которые я пытаюсь залечить, — одноклассник вышел из туалета, громко хлопая дверью.       Свои последующие мысли Арсений помнил плохо, потому что пришёл в себя, когда уже лежал на полу и прижимал к бедру колбу. Попов шумно вздохнул и медленно стал подниматься на ноги — валяться на грязном полу в школьном туалете не хотелось. Арс понимал Мишу. Сам Арсений, наверное, тоже бы не смог спокойно общаться с тем, кого он любит, если бы получил отказ. Сейчас Попову Миша не нравился в романтическом плане, он осознал, что с ним просто было хорошо, как с другом. Арсений скучал по воспоминаниям и чувствовал себя виноватым за то, что обидел парня.       Арс надеялся, что завтрашний день немного исправит ситуацию. В классе было назначено новогоднее чаепитие. В прошлой школе Попов с одноклассниками ехал бы в Санкт-Петербург или лагерь, а, может, в оба места сразу, но тут он просто скинул однокласснице, чья мама за всё отвечала, триста пятьдесят рублей на пиццу. Завтра вместе с «пиром» будет проходить и тайный Санта. Подарок Ульяне был уже упакован, как и два других, которые Арс собирался принести, ведь никто не запрещал сделать дополнительные сюрпризы. С момента последнего приступа в туалете прошло пять дней, и Попов надеялся, что спокойно проведёт время до самого нового года, потому что Арс так и не сказал родителям ни о приступе, ни о том, что лекарства закончились. Арсений собирал рюкзак на завтра и, впервые за долгое время, в нём не было ни единой колбы.