Алекситимия любви

      Арсений сладко зевнул и потянулся, открывая глаза. Утро встретило его лучами солнца, проникающими в комнату: они ласково оглаживали кожу, словно аккуратно будили тех, кто спокойно путешествовал по царству Морфея. Попов подумал, что это утро будет лучшим в его жизни, но сильно ошибся. Во-первых, после вчерашней потрясающей ночи внутри всё немного побаливало, несмотря на то, что Антон Андреевич действовал предельно осторожно и нежно во время растяжки, но это полбеды, ведь, во-вторых, телефон Шаста уже третий раз издал звук уведомления. Арсений осмотрел спящего преподавателя и осторожно взял его телефон, заходя в переписки. Парень мгновенно нахмурился и гулко сглотнул, читая текст сообщений, которые отсылала Ира. Попов облизнул губы, стараясь унять злость, но не получалось. — Эй, мелочь, ты чего в моём телефоне делаешь? — сонно и с улыбкой спросил преподаватель, потягиваясь на постели. Он сам дал Арсению доступ к устройству в виде отпечатка пальца, но всё-таки было непривычно наблюдать, как кто-то без разрешения берёт мобильный. — Отъебись, — рыкнул Попов, поднимаясь с кровати, продолжив держать в руке телефон, и тут же пошатываясь от внутреннего дискомфорта. — Вот значит как? Опять ты мне врёшь, сколько можно?! — Арс держался за стену и старался найти взглядом какую-нибудь одежду. — Арс, прекрати, пожалуйста. Всё было так хорошо, что случилось? — Антон быстро поднялся с кровати и принёс парню свою большую футболку, прекрасно замечая, как тому некомфортно злиться голым. — Ну что случилось? Давай поговорим, посмотри на меня. — Мы обещали друг другу забыть раз и навсегда о них. Обещали, — Попов сглотнул, поднимая на Антона стеклянные глаза. — А ты просишь Кузнецову, чтобы она писала тебе о состоянии Жени. Зачем? Зачем тебе это знать?! Что ты хочешь услышать от неё? Что он волшебным образом поднялся с кровати и уже летит оформлять визу, чтобы вы съебали отсюда и заключили брак?! Или что?! — Арсений почувствовал, как телефон Антона в руке снова завибрировал и издал характерный звук. — Блять, да хватит! — обострившиеся после ночи чувства и сильная обида от своеобразного предательства в виде лжи сыграли свою роль, и Попов швырнул телефон преподавателя в сторону, не в силах совладать с собой. — Если бы я знал это вчера, то никогда бы не позволил тебе ко мне прикоснуться, — рыкнул Попов и бегом направился в ванную, стиснув зубы и игнорируя боль. Арсений закрылся в комнате и опёрся руками на раковину, стараясь успокоиться. Парень шумно дышал и часто моргал, чтобы не заплакать.       «Ёбаная нюня, вечно ноешь», — мысленно ругал себя Попов. Его злило, что рядом с Антоном он становится слишком ранимым и нежным. Шастун вызывал у него все самые сокровенные и тёплые чувства, заставляя расслабиться. Каждая такая ситуация принуждала Арсения вновь и вновь вспоминать, что не стоит быть с кем-то «открытой книгой», ведь мало кто готов терпеть слёзы, истерики и сопли.       Мало кто готов видеть, какую боль он причиняет другому человеку. В подобные моменты людям становится противно наблюдать за партнёром, и чем больше таких ситуаций, тем быстрее чувства угасают, но на самом деле им просто мерзко от самих себя. От мысли, что ты виновен в таком поведении близкого человека, становится страшно и дико, а потому мозг просто перекрывает это осознание, заменяя правильные мысли иллюзией отвращения.       Арсений пробыл в ванной минут десять, после чего вернулся обратно в комнату, думая над тем, что, как и всегда, сильно вспылил, но виноватым Попов себя не считал, ведь Антон действительно нарушил своё обещание. Арсений облокотился на стену, будучи всё ещё погруженным в собственные мысли. Парень поправил волосы и судорожно вздохнул, после чего перевёл взгляд на преподавателя и нахмурился. Антон выглядел бледным и задумчивым. — Можешь вызвать мне такси, пожалуйста? — Арсений бы и сам мог это сделать, но он хотел понять, что сейчас в голове у Шастуна. — Я бы тебя и сам отвёз, мне несложно, — Антон сглотнул, проводя рукой по лицу. — Арс, прости. Я знаю, что неправильно поступил. Мне очень жаль, я не хотел тебя расстраивать. Иди ко мне, пожалуйста, — преподаватель протянул одну руку в сторону Арсения, но все ещё не смотрел на него. — Если хочешь, то я отвезу тебя к Мише. Будет справедливо. — Зачем? Чтобы лишний раз потрепать себе нервы? Антон, ты меня совсем не понимаешь, да? — Арсений говорил тихо и устало. Он все время пытался донести до мужчины свою позицию и объяснить, почему они пообещали друг другу, что постараются больше не вспоминать о Мише и Жене, но, судя по всему, Шаст так и не осознал причину. — Мы просто возвращаемся к призракам прошлого, делаем больно друг другу. Мы с тобой пара, а они… они оба нам близки, да. Но с ними нет такой связи, как между нами. И все эти встречи, воспоминания только доставляют дискомфорт, отвлекают нас. Я просто хочу, чтобы мы не сомневались во взаимности наших чувств. И не надо говорить, что ты мне и так доверяешь на все сто процентов. Я прекрасно знаю, что ты ревновал меня к Мише, даже когда мы с тобой уже обозначили себя парой, а он лежал в больнице, — Попов подошёл к Антону и взял его за руки, взглянув на лицо мужчины. Арсений до этого хотел сказать что-то ещё, но в момент передумал, заметив красные от слез глаза преподавателя. — Антон, что… почему ты плакал? — Это неважно, не думай об этом, — Антон встряхнул головой и натянуто улыбнулся. — Я тебя понимаю, просто это довольно тяжело для меня. Вычеркнуть кого-то из жизни. Хотя в тот раз с аварией вполне получилось. — Перестань говорить глупости, ладно? — Арсений нежно погладил Антона по волосам, перебирая его кудряшки. — Прости меня. Я хотел как лучше, но, видимо, опять всё слишком увел в крайность. И всё-таки… скажи мне, что случилось. Пожалуйста. Мне важно знать, почему у тебя слёзы в глазах.       Антон тяжело вздохнул и взял в руки телефон, открывая диалог с Ирой и показывая Арсению её сообщения, которые Попов не стал тогда читать. Арс сглотнул, сперва замечая разбитый экран устройства — стало не по себе от того, что он позволил эмоциям завладеть ситуацией и испортил вещь другого человека. Мысли о трещинах на экране сменились другими, когда Арсений осознал отправленные Кузнецовой слова. — Антон, я… мне так жаль, — Попов резко вдохнул и наклонился, целуя преподавателя в губы. — Прости, что я так разозлился. — Ничего, Сюш, — Антон грустно улыбнулся и погладил парня по волосам. — Давай я отвезу тебя домой. Нам завтра в школу, нужно собраться и всё такое. — Нет, даже не думай. Я тебя одного не оставлю больше. Мне уже понятно, что ты можешь сделать с собой в стрессовых ситуациях, — Попов облизнул губы, смотря в глаза преподавателя. — Поедешь со мной, у меня ночевать будем. Собирай нужные вещи. — Арс, там твой отец, а я сегодня явно не лучший собеседник, — Шастун покачал головой, опуская глаза в пол. Портить отношения с папой Арсения не хотелось, ведь они только начинали двигаться в хорошую сторону. — Пусть он только попробует что-то сказать, — Арс вновь поцеловал преподавателя. — Собирайся. Закажем еды, посмотрим фильм, моё домашнее задание порешаем. Отвлеку тебя немного. Хотя последнее звучало немного эгоистично, — Попов нервно усмехнулся, неловко пожимая плечами. — Да нет, я люблю отвлекаться на знания, не волнуйся, — Антон лишь слабо улыбнулся, понимая, что Арсений пытается помочь поддержать его. Шасту не впервой хоронить Женю, как-нибудь он справится. Он просто обязан справиться. — Ладно, давай я буду собираться, раз уж мы оба понимаем, что один я могу натворить хуйни.       Пара собралась достаточно быстро, и вскоре Антон с Арсением направлялись в дом Попова на машине преподавателя. Кредит за неё сейчас помогал платить Арс, хоть Шастун много раз отпирался, ведь ему было неловко, но Антон понимал, что без Арсения просто загнётся выплачивать такую сумму каждый месяц. — Надеюсь, что твои родители не стали заглядывать в подарочную коробку, пока нас не было, — нервно усмехнулся преподаватель, выходя из автомобиля. Шасту нравилось парковаться во дворе дома Попова, он чувствовал себя в такие моменты «своим», ведь если машина стоит за ограждением, то складывается ощущение, что ему тут совсем не рады. — Не должны были, а что там такого, что им видеть нельзя? — Попов усмехнулся и выгнул бровь, доставая ключи от входной двери и открывая её. — Сейчас посмотришь и поймёшь.       Зайдя в дом, парни сняли обувь и уже собирались подняться наверх, но их вышли встречать родители Попова. Мама Арсения выглядела беззаботно и спокойно, но вот отец… мужчина строго смотрел на Антона, заставляя Шаста нервно перебирать пальцами. Неловкое молчание напрягало и становилось уж слишком затянутым. — Привет? — уточнил Арсений, оглядывая родителей. — Пап, хватит так смотреть. — Как? — фыркнул мужчина, на что жена осторожно коснулась его плеча. — Так, словно ты хочешь убить кого-то из них, — тихо рассмеялась женщина, и Антон с Арсением выдохнули, понимая, что хоть кто-то из родителей на их стороне, несмотря на то, что вчера отец с матерью, видимо, обо всём догадались, когда увидели в приложении пульс Попова. — Не начинай, милая, — Попов-старший закатил глаза. — Антон, ты надолго? Будет минутка поболтать? — Ну… Арс меня на ночь позвал, так что явно будет, — преподаватель неловко улыбнулся. — Можно нам идти? В комнату. Пожалуйста. — Идите.       Антон благодарно кивнул и потащил Арсения за собой в комнату, желая скорее уйти из-под прицела глаз его отца. Попов не мог ещё быстро ходить из-за дискомфорта, но очень старался, понимая, что преподавателя крайне смущает происходящее и тот факт, что родители знают о сексе. Оказавшись в комнате, Арс закрыл дверь на замок и упал на кровать, тихо посмеиваясь. — Боже, какой ты милый. Словно тебе тоже восемнадцать, — Попов отвлёкся от мысли о Жене, да и видел, что Антон сейчас тоже думает о другом.       Несмотря на то, что Евгений был проблемой в отношениях между Арсением и Шастом, Попов не мог радоваться или даже облегчённо вздохнуть от мысли, что тот скончался, ведь это просто бесчеловечно. Арс переживал и за состояние Антона, да и… честно говоря, ему было жаль Женю. Арсений понимал, что Евгений явно неплохой человек, потому думать о нём негативно не хотелось. — Да ну тебя. Стыдно, пиздец, — Антон сел рядом с парнем и погладил его по волосам. — Блять, он же явно будет спрашивать про то, что мы ебались. А ты ещё и жалеешь об этом, вот что я ему скажу? Он меня убьёт. — Так, погоди. В смысле жалею? — Попов принял сидячее положение и нахмурился, а потом осознал, о чём говорит преподаватель. — Нет, черт… Антон, ты меня меньше слушай, когда я злюсь, ладно? Прости, пожалуйста. Я ни о чём не жалею, мне очень понравилось всё, что вчера было, — Арсений нежно поцеловал преподавателя. — Ну хорошо, надеюсь, что это действительно так. Я люблю тебя, — Антон тяжело вздохнул и прижал Арсения к себе, вдыхая запах парня. — Ты у меня самый чудесный. Откроешь подарок? Только… ну я пока не могу дарить тебе вещи той ценовой категории, которые обычно преподносишь ты мне или друзьям. — Эй, всё нормально. Даже не думай об этом. Мне не важна цена подарка, — Арс чмокнул преподавателя в щёку и подошёл к подарочной коробке, начиная её распаковывать. Первым, что Попов вытащил из неё, являлась большая открытка, сделанная Антоном. В ней были их совместные фотографии, фразы и дорогие моменты. — Ого… Боже, это потрясающе. Хочу, чтобы она стояла у меня около кровати. Каждое утро буду на неё смотреть, — восторженно произнёс парень, вызывая улыбку Шаста.       Арсений внимательно рассматривал каждую последующую вещь и постоянно благодарил Антона, давая положительные комментарии ко всему, что находил в коробке, ведь понимал, как преподаватель переживает из-за небольшой цены, да и в целом своего материального положения, если сравнивать его с достатком семьи Попова. Только Арсения это совершенно не волновало — он любил Антона, даже не думая о его деньгах, ведь Арс знал, что в любом случае сможет и сам себя обеспечить, а если потребуется, то и Шаста тоже. Дурацкие стереотипы об активах и заработке лишь раздражали Попова, как и в прочем все другие шаблонные рамки в обществе. — Так… а это что? — Арсений выгнул бровь, доставая самую дорогую часть подарка, за которую переживал Антон, ведь боялся, что родители Арсения её увидят. — Боже, это то, о чём я думаю? — Арсений покрутил в руках коробку, рассматривая дизайн и улыбаясь. Он открыл её и заглянул внутрь. Попов тихо рассмеялся, доставая вибратор и пульт. — Мы должны обязательно это опробовать. — Я думал, что ты будешь против, а ты оказывается вот какой… хотя чего это я, ты же мне на член прыгнуть мечтал с начала учебного года, — Антон Андреевич усмехнулся и схватил Арсения, который на эту реплику преподавателя подбежал и попытался защекотать Шаста. — Ну уж нет, Сюша. Ты же знаешь, что я не люблю щекотку, да? — Антон повалил Попова на кровать и нежно поцеловал, нависая сверху.

***

      Антон сделал последнюю затяжку и бросил окурок на землю, проводя по нему ногой. Весна была прохладной и ветреной. Шастун отряхнул рукав своего пальто и взглянул вокруг, услышав звук подъезжающего автомобиля. С момента их визита в дом Арсения прошло четыре дня, за которые Антон объяснился с Поповым и дал тому понять, что любит парня больше всего на свете, так что тому не стоит переживать по поводу Жени, особенно сейчас. Арс не мог сказать ничего против, ему было сложно смотреть на мучения преподавателя, а потому он предложил, чтобы тот съездил на могилу к Евгению. Кузнецова, как всегда, говорит всё слишком поздно. Шастун думал о том, что ещё не прошли даже похороны, но оказалось, что Женя умер раньше, чем Ира набралась смелости об этом сообщить. Помимо внутренних переживаний о смерти бывшего жениха, Шастун всё ещё думал про разговор с отцом Арсения, который вышел крайне напряжённым, но зато действенным. Они наконец-то поняли друг друга, и Попов-старший стал более вежливо общаться с преподавателем. — Если я, не дай Бог, узнаю, что ты чем-то заразил моего ребенка, что сделал ему больно или к чему-то принудил… просто знай, что сядешь ты далеко и надолго. Может, Арсений поначалу и будет злиться на меня, но когда повзрослеет, то поймёт, что я делаю всё во благо ему, — строго произнёс мужчина. — Господи, простите, конечно, но у меня уже сил нет это терпеть. Я не знаю, сколько раз мне нужно повторить, что я люблю, блять, Арсения. Если бы я им пользовался или ещё что-то, то терпеть бы подобную хуйню в свой адрес от вас не стал всё это время, — Антон был раздражён из-за утренней новости в тот день и не мог спокойно отвечать на обвинения. — Я прошу вас, пожалуйста, хватит пытаться выставить меня козлом. Мы этим делаем только хуже Арсу. Ему тяжело разрываться между мной и вами, ведь мы ему близкие люди. Если вы так его любите, то перестаньте меня ненавидеть. Давайте попробуем жить мирно. Я клянусь, что не сделаю Арсению плохо специально никогда. — О чём задумался? — голос Кузнецовой вырывал из воспоминаний, и Антон судорожно вздохнул. — Ни о чём. Привет, кстати, — спокойно произнёс мужчина. — Как себя чувствуешь? — Нормально. Наверное. А ты? — диалог выходил сухим и немного напряжённым, но Ира была рада, что Антон хотя бы не посылает её и не оскорбляет. — Терпимо. Если бы не Арс, то я бы свихнулся, наверное, — Антон невесело усмехнулся и осмотрел Кузнецову с головы до ног, чуть улыбаясь. — Хорошо выглядишь. Укладка красивая. — Спасибо, я новый фен купила. Точнее подарили, — Ира неловко поправила прядь волос, уводя её за ухо. — Пойдём? — Да, конечно, — Шастун указал рукой вперёд, пропуская девушку, а потом последовал за ней. — Подарил тот парень в машине? — уточнил Антон, стараясь поддержать разговор. — Да… но у нас ничего серьёзного. Вроде бы. Я сама не знаю. — Не нужно передо мной оправдываться. Мы уже давно не пара, встречайся с кем хочешь, — Антон облизнул губы и прикрыл глаза, когда ветер с новой силой пронёсся мимо них. — Знаю, просто мне непривычно быть с кем-то, кроме тебя, — Ира пожала плечами. — Поздравь Арсения от меня с прошедшим. Я видела у него в истории, но сама написать не решилась. — Как истинная бывшая следишь за моим нынешним? — бархатно рассмеялся Антон. — Ага, ночами не сплю, наблюдая за вашей жизнью, — Ира хихикнула в ответ, чувствуя, как по телу пробегает тепло.       Несмотря на тяжесть момента, прогулка по кладбищу до могилы Евгения вышла спокойной и беззаботной. Антон отпустил ещё несколько безобидных шуток, они поговорили по душам и многое поняли друг для друга. У Шаста просто не осталось сил, чтобы злиться. Он хотел забыть историю с Женей, как кошмарный сон, и вернуться в объятия к Арсению, который ждал его дома.