Четыре года назад.
– Смотри, ты можешь листать вниз по этой странице… листай… двумя пальцами, ангел… – Я пытаюсь! – пыхтел Азирафель, без толку скользя пальцами по сенсорной панели ноутбука. – Вертикальнее, ты под углом, – показал Кроули из-за плеча Азирафеля, где он стоял и откуда поглядывал. – И не надо так сильно нажимать. Больше по чистой случайности, чем как-то иначе, страница результатов поиска в Google прослистнулась на долю дюйма вниз и замерла. – Это нелепость, – фыркнул Азирафель. – Зачем всё так адски сложно? Если это не убого сделано, то я не знаю, как! Кроули весело усмехнулся: – Сделано оно нормально, ангел: у тебя просто плохо получается. Азирафель хмыкнул и открыл было рот, чтобы возразить, но Кроули перебил его. – Вот, значит, это Google, так? Ты помнишь, что я рассказывал тебе про Google? Азирафель издал звук, говоривший, что он оскорблен тем, что Кроули еще спрашивал. – Да, это «поисковая система». «Система поисков». «Искомая система»… – Первое, – сказал Кроули, забавляясь, и погладил Азирафеля по плечу. – Он осуществляет поиск по всему содержимому Интернета и выдает тебе результаты с твоими ключевыми словами, – он указал на результаты на экране ноутбука. – Так что каждая из этих ссылок приведет тебя на страницу, где ты сможешь почитать о том, что ты искал. Конечно, не надо верить всему, что читаешь в Интернете. Любой может разместить что-нибудь онлайн, так что иногда… – Если он такой неблагонадежный, зачем им вообще пользуются? – перебил Азирафель. – А, – сказал Кроули. – Э-эм, ну, если знаешь, что делаешь, то можешь разобраться, чему можно верить, а чему – нет. – Я правда не понимаю, зачем мне надо все это изучать. – Это необходимость в наши дни, – терпеливо объяснил Кроули. – Браузеры, сохраненки, Google… это все основополагающая часть жизни теперь. Ты помнишь… помнишь, когда я купил Бентли и сказал, что технология машины перевернет мир, и каждый уважающий себя человек будет иметь автомобиль? Вот и тут так же. – У кучи людей нет машин, – возразил Азирафель. – В одном Лондоне таких, должно быть тысячи. Миллионы! И, кроме того, я все равно почти никогда никуда не езжу. – Это полезный навык, – сделал попытку Кроули. – И ты вроде без проблем освоил свой мобильный, так что я не понимаю, в чем тут проблема. – Я говорю тебе, – сказал Азирафель, – есть разница между тем, чтобы знать что-то и понимать это. Насколько они оба могли судить, Азирафель просто каким-то образом загрузил все знания Кроули о том, как пользоваться его мобильным, когда они были в одном воплощении во время побега с Небес два года тому назад. Прежде, чем они разделились, Азирафелю нужно было воспользоваться мобильным Кроули, чтобы открыть фотографии сигилов, которые он сделал на Небесах, и оказалось, что Азирафель захватил попутно гораздо больше информации, чем было нужно для этого дела. К сожалению, эти знания оказались почти всецело повторением увиденного. Хотя Кроули купил Азирафелю телефон точно такой же модели, как и его собственный, каждый раз, когда он обновлялся, это ставило Азирафеля в тупик, и он, похоже, никак не мог ухватить, что ноутбук Кроули работает по сути по такому же принципу. – Мы продолжим над этим биться, – серьезно сказал Кроули, понимая, что Азирафель, вероятно, не добьется какого-либо прогресса в своей цифровой грамотности сегодня. Откровенно говоря, было чудом, что ему вообще удалось убедить ангела согласиться попробовать вступить в двадцать первый век. Глаза Азирафеля практически загорелись от радости после такого признания поражения. – Значит ли это, что теперь твоя очередь, дорогой мой? – то, как он сказал «дорогой» показалось очень зловещим. Кроули поморщился. – Видимо… Ладно… Азирафель улыбнулся и быстренько захлопнул ноутбук, встал и потащил Кроули к дивану. Кроули упал на подушки, по-прежнему с гримасой на лице. Азирафель прихватил инструменты пытки Кроули с края стола, плюхнулся рядом со своим партнером и потерся плечом о плечо Кроули с чрезмерной радостью. – Ой, не кисни, не так уж это и ужасно, ей-богу, – сказал Азирафель, когда Кроули продолжил морщиться. Он сунул сложенную газету и карандаш в руки Кроули. – Смотри, давай начнем с 1 по горизонтали. Слово из трех букв, означающее «очень маленький». Есть идеи? Кроули тупо уставился на белые и черные квадратики кроссворда. Он почти видел перекати-поле, катившееся через его мозг. – Просто скажи что-нибудь, что придет в голову. Иногда ты угадываешь случайно. – Это единственные случаи, когда я угадываю, – пробормотал Кроули. – Не правда, – укорил Азирафель. – Просто скажи первое, что придет в голову. – Маленький, – сказал Кроули, и почувствовал себя очень тупым, потому что это буквально было в вопросе. – Мелкий. Э-э, крошечный, – Кроули поскреб по донышку своей бочки с идеями. – Ути-пусичный, малявочно-масявочный. Попробуй запихни это в три буквы. Азирафель рассмеялся. – Как насчет того, чтобы посмотреть другое слово тогда? Вот, попробуй 2 по горизонтали. Ох, греческое слово из пяти букв? Это может быть что угодно. Давай попробуем другое. Вот… о! Это ты угадаешь. 1 по вертикали. Кроули нахмурился на вопрос. – «Желание растений»? – прочитал он озадаченно. – Откуда мне знать, чего желает растение? Азирафель бросил на него изумленный взгляд. – Это же у тебя два этажа растений. – Эй, это эксперимент, – возразил Кроули. – Я должен изолировать тест-группы. Это был, на самом деле, довольно простой эксперимент, устроенный так, чтобы проверить, действительно ли цветы росли лучше в суровых условиях. К некоторому сожалению Кроули, те, которые были обласканы на первом этаже, похоже, росли лучше, чем растения на втором этаже, которые жили по обычным порядкам Кроули, состоящим из угроз и жестокости во благо. – Если бы ты был растением, чего бы ты желал? – спросил Азирафель. Кроули поднял руку, державшую ручку, изображая свое невежество: – …приятеля? Азирафель снова рассмеялся и поцеловал его в щеку. – Это у тебя уже есть. Выбери еще что-нибудь. Подумать: четыре буквы. – Э-э, земля. Вода. Солнце. Удобрение. – В одном из этих слов было четыре буквы. – Ты и во сне, что ли, буквы считаешь? – Ну, не во сне, чудилка. Но да, почти что. – Так значит… «вода»? – это казалось такой сложной задачей. – Пойдет пока что, – согласился Азирафель. – Давай ты запишешь его. Кроули сделал, как было велено. – Итак, теперь, есть идеи для слова из трех букв, обозначающего «очень маленький» и начинающегося на ‘W’? Кроули подумал. – Совершенно никаких.~~***~~
– “Got no feel, I got no rhyyyythm,” – голос Кроули плыл вверх по лестнице, сопровождаемый отдаленными звуками Queen. –“IIIII just keep losing my beeeeat!” Азирафель ухмыльнулся и закрыл дверь кладовки на верхнем этаже, куда он только что складывал свежевыстиранное белье. Он помедлил мгновение, дойдя до верхнего пролета ступенек, едва удержавшись от того, чтобы погладить листья великолепной традисканции, примостившейся неподалеку, и напомнив себе, что ему не следовало мешать эксперименту Кроули. –“It’s okay, I’m all right,” – продолжал голос Кроули, немного мимо нот, но все равно мило. –“He’s all right, he’s all riiiiiight,” – Азирафель добавил эхо и пошел вниз по лестнице, улыбка уже появилась на его лице. – “I ain’t gonna face no defeat,” – продолжал Кроули, его голос окреп, и тон даже потеплел. – “I just gotta get out of this prison cell, someday I’m gonna be free, Looooooooorrrr…” ох… бляяя. Азирафель достиг последней ступеньки и шагнул в кухню, где Кроули в ужасе таращился на экран своего мобильного, а перед ним на плите стояла сковородка, полная торчащих сухих макарон. – “Find me somebody to love, find me somebody to love…” – продолжал Фредди Меркьюри из проигрывателя, стоявшего на холодильнике, но ни один из них больше не обращал на него внимания. – В чем дело, дорогой мой? – спросил Азирафель и, подойдя к Кроули взглянул на пасту. Донышко сковородки было заполнено поистине аппетитно пахнущим кремовым соусом, усеянным брокколи и кусочками курицы, но Азирафель должен был признать, что макароны как-то не совсем соответствовали. Было похоже, что Кроули сломал фетучини пополам, чтобы уместить их поперек сковородки, но некоторые пропустил, и теперь концы макаронин торчали вверх как иголки из подушечки. Кроули перевел взгляд с мобильного на сковородку с выражением ужаса на лице. – Я ее испортил! Ох, бога ради… эти рецепты в сети никогда не пишут все гребаные инструкции сразу… Кроули положил мобильный довольно резко на столешницу и начал копаться в одном из шкафчиков с весьма расстроенным видом. – Что случилось? – снова спросил Азирафель, останавливаясь рядом с ним. – Дурацкий рецепт, – проворчал Кроули, вытащив кастрюльку и начиная наполнять ее водой из-под крана. – Всё, что там сказано, это «добавьте пасту», и ничего о том, что ее надо сначала приготовить. Несмотря на слегка раздраженное выражение лица Кроули, Азирафель не мог удержаться и прыснул. Кроули удостоил его взглядом, явно говорившим о том, что в этом не было ничего смешного, но он не стал возражать, когда Азирафель подошел и обнял его сзади. Азирафель носом отвел в сторону волосы Кроули и запечатлел несколько нежных поцелуев на щеке Кроули, продолжая до тех пор, пока не почувствовал, как плечи Кроули расслабились. – Исправь ее чудом? – предложил Азирафель, положив голову на плечо Кроули и устраивая поудобнее руки, обвивающие его пояс. Кроули безрадостно хмыкнул: – Слишком поздно для этого, мне кажется. И я правда думал, что в этот раз получится, – он вздохнул. – Все будет хорошо, мой дорогой, – нежно заверил его Азирафель. – Хуже, чем в тот раз, когда я пытался приготовить ирландские картофельные байтсы, точно быть не может. Теперь настала очередь Кроули коротко усмехнуться, после чего он потянулся выключить кран, все еще в свободных объятиях Азирафеля. – Что ж, не могу не согласиться. Они оба в последние два года усиленно пытались научиться как следует готовить: пока что им еще только предстояло сотворить что-нибудь достойное того чтобы пригласить хотя бы Берта или Харпера на ужин. – Ангел, – сказал Кроули спустя долгое время, когда Азирафель, положивший подбородок на его плечо, так и не отпустил его, – Если ты сегодня хочешь хоть какой-то ужин, мне надо выловить эту пасту, пока там еще есть что спасать. Азирафель вздохнул, но ослабил свою хватку, оставил на щеке Кроули последний прощальный поцелуй, прежде чем партнер выскользнул из его объятий. Кроули поставил кастрюлю с водой на свободную конфорку, взглядом заставил воду кипеть и принялся выуживать сырые макароны из сковородки, соскребая с них сырный соус, где было возможно. – Чертов рецепт, – ворчал Кроули себе под нос, бросая макаронины в кастрюлю с водой. – Зря только отличный сыр потратил, к тому же. Паста оказалась замечательно хороша, даже несмотря на то, что большей частью остатков соуса пришлось пожертвовать, когда они слили воду от макарон. Азирафель постарался донести эту мысль, и, к счастью, Кроули, похоже, был в целом такого же мнения. Он значительно повеселел к концу ужина и обрадовался еще больше, когда Азирафель помахал в его сторону бутылочкой красного. Вскоре они уже уютно устроились на диване – еще не основательно пьяные, но приятным образом захмелевшие. Они посмотрели новую серию «Люцифера», которая также оказалась финалом первого сезона: клиффхангер заставил их некоторое время поволноваться, а потом Кроули отметил, что он никогда не видел в Аду настолько синих мест. После этого они переключились на «Звездный путь: Оригинальный сериал», который они постепенно смотрели. Когда Азирафель высказал свой скептицизм насчет того, что греческие боги на самом деле были пришельцами с другой планеты, Кроули только загадочно ответил: – Погоди, вот доберешься до той, что с китами. К концу титров последней серии Кроули свернулся калачиком рядом с Азирафелем, его веки начали опускаться, а рука еле держала почти пустой бокал. Азирафель выключил телевизор – это было одно из электронных приспособлений, которые он сумел освоить – и нагнулся, чтобы положить пульт на придиванный столик. Кроули издал протестующий звук, и Азирафель воспользовался возможностью вытащить бокал из руки друга и тоже поставить его на столик. Мгновение спустя он снова устроился на диване, поудобнее подвинув руку, которой обнимал Кроули за плечи. Кроули подобрался ближе и прижался к нему с довольным урчанием. С тех самых пор, как они обменялись частичками своих душ, когда планировали побег с Небес, Азирафель осознал, что он мог чувствовать эмоции Кроули, особенно, если они были сильными. Приятным побочным эффектом этого было то, что Азирафеля временами наполняли внезапные неожиданные всплески тепла и любви, которые могли происходить только оттого, что Кроули думал о нем с нежностью. Когда Кроули уткнулся в него сейчас, Азирафель почувствовал два неясных теплых чувства в груди, и только одно из них было его собственным. Азирафель улыбнулся и стал водить ладонью вверх и вниз по плечу Кроули короткими движениями. Он увидел, что прядка волос упала Кроули на лицо, поэтому Азирафель протянул свободную руку и нежно убрал прядь за ухо партнера. Кроули сонно посмотрел на него, и их взгляды встретились, глаза Кроули были невозможно прекрасными и золотыми, их ровный цвет прерывался лишь маленькой капелькой льдисто-голубого, который идеально соответствовал радужкам Азирафеля. Рука Азирафеля скользнула от уха Кроули к его щеке, нежно проведя большим пальцем по скуле и лаская кожу. Азирафель почувствовал, как его взгляд смягчился, движения большого пальца замедлились и остановились. – Я тебе когда-нибудь говорю, какой ты красивый? У Кроули вырвался слегка изумленный звук, родившийся глубоко в горле. – Разве что постоянно. – Что ж, это полная правда. Уголок губ Кроули приподнялся. – Ты и сам ничего такой из себя, ангел. – Ты слишком добр. – Хмм, – пробормотал Кроули, прижимаясь еще ближе. – В самом деле? Он поднял руку, которая скользнула на загривок Азирафеля, и притянул бывшего ангела к себе, чтобы поцеловать. Через некоторое время они отпустили друг друга, Кроули положил голову на плечо Азирафеля, его пальцы играли с волосами на шее Азирафеля. Он вздохнул и закрыл глаза с таким видом, будто не собирался трогаться с этого места в обозримом будущем. – Хочешь пойти в постель? – спросил Азирафель с нежностью, водя рукой вверх и вниз по плечу Кроули. – Хммм… не, – пробормотал Кроули, еще дальше зарываясь в него головой. – Мне уютненько. Азирафель понимающе хмыкнул и замолчал, нежно поглаживая плечо Кроули, пока он не почувствовал, что его дыхание стало ровным. Азирафель смотрел на своего друга с любовью, поражаясь в миллионный раз, что все сложилось для них так хорошо, и что он мог почти каждый вечер обнимать своего любимого. Азирафель наклонил голову и запечатлел короткий поцелуй на волосах Кроули. Потом он прижался щекой к макушке Кроули, вдыхая запах бывшего демона и купаясь в его ауре, такой яркой и теплой, пока он наконец-то не задремал тоже.~~***~~
Спина Азирафеля начала ныть к тому моменту, когда он пошевелился поздним утром. Его ноги немного замерзли, но все остальное уютно согревал Кроули, который все еще обвивал его. Рука, которая прежде лежала на шее Азирафеля, переместилась на грудь бывшего ангела, но в остальном он, похоже, почти не сдвинулся с места и лежал, положив голову на грудь Азирафеля, а ниточка слюны спускалась из уголка его рта на рубашку Азирафеля. Азирафель потянулся, насколько это было возможно сделать, не тревожа Кроули: спина затекла в неудобном положении, а ногам не терпелось размяться. Когда Кроули продолжил дремать, приоткрыв рот и не замечая неудобств Азирафеля, Азирафель наклонился и поцеловал его в лоб: – Дорогой мой? – Мнргх, – сказал Кроули, или что-то вроде этого, слегка шевельнувшись и втянув назад струйку слюны, тянувшуюся с его губы. – Пора вставать, – сказал Азирафель, поцеловав его второй раз так близко к кончику носа Кроули, как он смог дотянуться. – Не-а, – пробормотал Кроули, слегка поменяв положение и пытаясь уткнуться поглубже в воротник Азирафеля. – Да-а, – возразил Азирафель и взъерошил волосы на затылке Кроули. Кроули издал уклончивый звук, и не подал никаких признаков того, что он собирается покинуть свое место на груди Азирафеля. – И ты знаешь, я люблю тебя, дорогой мой… – продожал Азирафель с нежностью, водя ладонью вверх-вниз по спине Кроули в надежде разбудить его дальше. Кроули согласно кивнул и потерся щекой о рубашку Азирафеля. – … но, серьезно, тебе бы стоило перестать пускать на меня слюни. Это возымело действие, на которое он рассчитывал, и пробудило Кроули, который виновато поднял голову и начал тереть подбородок тыльной стороной ладони. – Ой, прости, – сказал он и стал вытирать пострадавшую часть рубашки Азирафеля. – Доброе утро, – поприветствовал его Азирафель и снова поцеловал Кроули, на этот раз в щеку, после чего принялся подниматься. Кроули неохотно позволил ему уйти, переместившись на другую подушку и проводя рукой по волосам. Азирафель направился в кухню, потягиваясь и чувствуя, как его спина заныла в знак протеста. – Ёлки, из тебя ужасная подушка, – сказал Кроули с дивана. – Да уж, не говори, – сказал Азирафель, заходя в кухню и беря чайник с плиты. Несколько лет назад на Рождество Кроули купил ему электрический чайник, но после того как Азирафель сломал механизм автоматического отключения, а потом несколько раз оставлял чайник включенным, пока тот не выкипал, отчего на потолке остались пятна пара, Кроули вздохнул и позволил Азирафелю вернуть обычный чайник из кладовки. – «Английский завтрак» или Эрл Грей? – крикнул он Кроули, наливая в чайник воды. – Всё равно, – ответил голос Кроули. Когда Азирафель заваривал чай, Кроули – в очаровательно растрепанном виде – пришлепал на кухню, облизывая губы. – Ты хотел сегодня съездить в Лондон, да? – спросил он, облокотившись на столешницу и вылавливая конфету из тарелки с вкусняшками. – Да, мне надо забрать пару книг в магазине. – Хочешь сходить в Сент-Джеймс и в Ритц заодно? – Может, не в Ритц? – предложил Азирафель, взявшись доставать пакетики из их чашек. – Мы туда ходим слишком часто в последнее время. От этого желудок болит. Кроули хмыкнул. – Ты не обязан съедать все, что тебе подают, знаешь ли. – Нет, обязан, – заволновался Азирафель. – И это ты у нас продвигаешь овощи. – Эй, овощи – для меня, – возразил Кроули, нарочито съедая вторую конфету. – Ты можешь их не есть. Азирафель изумленно хмыкнул, добавляя сахар в их чай – одну маленькую ложечку Кроули и две – себе. – Всё, что ты в последнее время готовишь – либо с брокколи, либо со спаржей; что мне прикажешь делать, вытаскивать их? – Ай, ты любишь брокколи, не притворяйся, что нет, – поддразнил Кроули, вытаскивая свою чашку из-под носа у Азирафеля, пока тот не успел добавить туда сливки, и чмокнул своего партнера в щеку. – Я иду в душ, а потом можем отправляться. Оказалось, что, насладившись своей чашечкой чая, Азирафель решил, что он тоже хочет в душ, и только поздно утром Азирафель наконец спустился по лестнице и, входя в кухню, высушил волосы при помощи чуда. Благодаря связи, существовавшей между ними через их общие души, Азирафель мог пользоваться ангельскими силами Кроули, когда хотел, однако они оба в целом предпочитали жить среди людей на равных. Кроме того, были некоторые радости жизни – как, например, стоять, нежась под теплым душем, – которые просто нельзя было упускать. – Свет, – сказал Кроули, сидя на подлокотнике дивана и делая что-то в своем телефоне. – Прости, что? – Свет! – снова сказал Кроули, поднимая голову от телефона с радостным выражением лица. – На лестнице! Азирафель закатил глаза и направился назад на лестницу, где он действительно оставил свет включенным. – Не понимаю, почему это так важно, дорогой мой. – Мне нравится эта планета, и нет смысла понапрасну тратить ее ресурсы. Я все-таки планирую прожить тут очень долго. И только подумай о дельфинах! Азирафель замер, положив руку на злополучный выключатель. – Что? – Пластик! В океанах! Азирафель, хмыкнув, рассмеялся и, выключив свет, подошел получить благодарный поцелуй от Кроули. Они сели в Бентли и, покидая деревню, пересекли границу магического щита, который Адам поместил над Мидфартингом давным-давно. Он скрывал ауру любого, кто находился под ним и, насколько они могли судить, делал так, что деревню не мог найти не-человек, если ему прямо не сказал о ее местоположении другой человек, который там уже бывал. Это стало гораздо полезнее в последние два года, потому что Кроули стал суперзвездой. То, что он Поднялся, проложило путь для других демонов, которые потенциально могли вернуться на Небеса, и многие из них приняли случай Кроули близко к сердцу. Для некоторых на Небесах возвращение Кроули к божественности являлось прямым делом Господа, превращая его в некоторого рода посланника Бога на Земле. Немаловажно было и то, что героическое спасение Азирафеля из Ада, совершенное Кроули, имело случайные последствия в виде уничтожения главных ворот той части Ада, где содержались обреченные человеческие души, в результате чего многие впервые сбежали из своих тюрем. Коротко говоря, Кроули почти в одиночку положил конец всему устройству Небес и Ада и подарил надежду жителям обоих. Новообретенная популярность вкупе с самой величиной ауры серафима приводила к тому, что они временами привлекали внимание Небес и Преисподней. К счастью, быть серафимом означало иметь свои преимущества: только самые храбрые ангелы и демоны подходили к нему достаточно близко, и Кроули мог заранее почувствовать любого, достаточно могущественного для того, чтобы доставить какие-либо проблемы, и они могли просто пойти в другое место. В целом, это была небольшая цена за спасение Преисподней в конечном итоге, и это, безусловно, было лучше, чем если бы на них постоянно охотились Небеса. В последние несколько месяцев, однако, на окраинах Мидфартинга собралось больше, чем обычно, демонов, толпившихся прямо за границей щита. Азирафель почувствовал ауры некоторых из них – еще одно преимущество того, что он имел доступ к силам Кроули, – когда Бентли понеслась на юг от деревни. Ни одна из аур не была достаточно большой, чтобы о ней волноваться, но Азирафелю было бы интересно знать, чего их владельцы хотели. – Итак, – сказал Кроули, снова обращая внимание Азирафеля к насущным вопросам, – книжный и Сент-Джеймс? Что-нибудь еще? Азирафель пожал плечами. – Тебе куда-нибудь хочется? По-видимому, такое место было, потому что, когда они покидали центральный Лондон позже днем, Кроули уговорил Азирафеля завернуть в Королевские ботанические сады Кью. Они провели непомерно много времени в Пальмовом доме, где они по очереди показывали друг другу на странные растения: Азирафель – с интересом, а Кроули – со знанием дела, которое приходит лишь с опытом. К тому времени, когда они ушли, совершив чудесную прогулку по всему периметру садов и полюбовавшись на богатое разнообразие флоры, солнце уже опускалось за горизонт. Когда они добрались до Мидфартинга, сумерки были позади них, а над головами – звезды. Азирафель, приятно утомленный после их долгой прогулки, но горящий желанием начать эзотерическую книжку о реликвариях, которую он привез из своего лондонского книжного магазина, удалился в их спальню, чтобы почитать ее. Кроули последовал за ним, и вскоре они уже устроились в постели: Азирафель – у ночника и со своей книжкой на животе, Кроули – вытянувшийся рядом с ним и положивший голову на плечо Азирафеля. Они лежали так долгое время, Азирафель быстро продвигался вперед по тексту увлекательного введения, в то время как Кроули просто тихо оставался рядом с ним, время от времени поигрывая пальцами с тканью рукава пижамы Азирафеля. – Азирафель, – долгое время спуся сказал Кроули, как раз тогда, когда Азирафель перешел к началу первой главы. – Да? – Как ты относишься к браку? Азирафель замер на первой строчке главы, которую уже было начал читать, и обратил свое внимание целиком и полностью на своего партнера. Он моргнул. – …это что, предложение? Умилительным образом щеки Кроули залились ярко-розовым румянцем, и он приподнялся на локте так, чтобы они могли лучше видеть друг друга. – Я… я просто спросил, э-эм, в… в… общем смысле… Азирафель, исполненный невероятной нежности к своему спутнику, тепло улыбнулся. – Да. Кроули покраснел еще ярче, с очень взволнованным видом. Азирафель мимоходом удивился, как он вообще мог испытывать такие эмоции, когда тепло любви Азирафеля наверняка было очень ощутимо через связь между их душами. – Это… э-э… «да», типа, насчет браков вообще или… – Да, Кроули, конечно, я выйду за тебя. Кроули моргнул с таким видом, будто он не ожидал такого прямого ответа. – О-оу. Потом он улыбнулся с надеждой, и их взгляды встретились. Азирафель положил свою книгу и наклонился вперед, чтобы поцеловать Кроули. Когда он отстранился, Кроули все еще был чуть-чуть порозовевшим, но улыбался. – Я сам об этом думал, – признался Азирафель. – Может, соседи перестанут шептаться. Кроули снова захлопал на него глазами. – Соседи шепчутся? – Ты даже не представляешь, как, – Азирафель наклонился, чтобы снова поцеловать Кроули. – Но я не из-за них хочу выйти за тебя. – О. …хорошо. Азирафель улыбнулся. – Почему ты об этом задумался? Кроули пожал плечами. – Это человеческая традиция, а мы делаем все другое по-человечески. И это звучит здорово. – Звучит правда здорово, – согласился Азирафель, и лишь благодаря огромному волевому усилию удержался, чтобы не поцеловать Кроули снова. Он просто был таким целовательным – это становилось настоящей проблемой. – И еще это будет… перед лицом Господа, понимаешь? – продолжал Кроули, чуточку взволнованно теперь. – Если то, что сказал Смерть, правда, то, полагаю, Он не против того, что мы вместе, но поскольку Он единственный, перед кем мы оба теперь можем держать ответ, я подумал… может быть, было бы хорошо… э-э… – Как бы попросить Его благословения, ты хочешь сказать? – спросил Азирафель. – Да! – сказал Кроули, с явным облегчением услышав это предположение. – Как высшая власть и все такое. Чтобы сделать это действительно официальным. – По мне, звучит неплохо, – сказал Азирафель, чье мнение об их Отце немного смягчилось с тех пор, как он узнал, что ему следует благодарить непостижимый план за то, что Кроули сейчас вообще жив, и серафим впридачу. – Хотя, даже если Он возражает, имей в виду, что я выйду за тебя замуж все равно. Улыбка, которой Кроули одарил его тогда, была поистине лучезарной, и на этот раз это Кроули потянулся, чтобы поцеловать его. Когда они остановились, рука Кроули запуталась в волосах Азирафеля, пальцы заплутали в кудряшках. Он некоторое время высвобождал руку, а потом положил ее на грудь Азирафеля, а вслед за ней – и голову. Азирафель хмыкнул и поставил свою книгу обратно. Когда он снова не ушел дальше первого предложения, он опять положил ее. – Какая цветовая гамма? Голова Кроули слегка шевельнулась на груди Азирафеля. – Что? – На свадьбу. Какие у тебя были мысли насчет цветовой гаммы? Кроули поднял голову, чтобы иметь возможность посмотреть на Азирафеля изумленно. – Понятия не имею, ангел, я был занят тем, что раздумывал, хочешь ли ты вообще жениться! – О, Кроули, ну, конечно же, хочу. У Кроули был слегка провинившийся вид. – Ну, ладно, я был почти уверен, что ты скажешь да, но я хотел убедиться. Нет смысла бежать впереди паровоза, как говорится. Азирафель понимающе хмыкнул – Что ж, теперь у нас есть паровоз, так какие цвета ты думаешь взять для вагончиков?