~~***~~
Дверь совмещенной ризницы/кабинета маленькой приходской церкви была открыта, когда Берт добрался до нее. Он постучал и сунул голову внутрь. Им внезапно овладели сомнения насчёт того, что он планировал сделать, но он был слишком потрясён, чтобы теперь повернуть назад. Отец Гилберт поднял голову и вздрогнул, когда Берт появился. – Привет, – обратился Берт. – А, здравствуй, Берт, чем я могу тебе помочь? – спросил отец Гилберт, выпрямившись и отряхнув руки. По-видимому, что он занимался уборкой в кабинете: все вокруг него было заставлено коробками с предметами для службы. – Я… э-э… я просто хотел спросить вас кое о чем, вообще-то, – сказал Берт. – Это может прозвучать немного странно. – Конечно! – радостно сказал отец Гилберт и на мгновение отвлекся на стопку сборников с гимнами, которая грозила обвалиться. – В чем дело? Берт знал, что он еще не прошел точку невозврата, но пошел дальше, несмотря ни на что. – Вы Бог? Отец Гилберт попытался выровнять сборники, сильно перестарался и чуть не упал, рассыпав стопку по полу кабинета. Берт слегка отпрыгнул назад и машинально попытался поймать несколько сборников, но было слишком поздно. Отец Гилберт начал ползать, среди них по полу, подтягивая их к себе и собирая новую стопку. – Ч… что? – спросил отец Гильберт немного напряженным тоном. – Что побудило тебя спросить о таком? Я… э-э… – он быстро глянул вверх на Берта со смятением на лице, а Берт просто таращился вниз на него. Он честно не знал прежде, что и подумать, но тот, кому нечего скрывать, не отреагировал бы так. – …да вы шутите. – Что? – рассеянно спросил отец Гилберт, все еще стаскивая к себе сборники. – Шучу насчет чего? Я… э-э… прости, мне правда надо идти, мне… э-э… нужно быть кое-где по очень важному делу… Он выпрямился, беспорядочно прижимая к груди несколько сборников. Взгляд отца Гилберта метнулся через плечо Берта к нефу церкви. – Где? – начал допрос Берт. Взгляд отца Гилберта заметался по кабинету, останавливаясь на чем угодно, кроме Берта. – Прихожане! Нуждающиеся. В… э-э… Чаррингфорде! Да, очень срочно… – отец Гилберт попытался протиснуться мимо Берта, сбив по пути наполовину достроенную стопку с гимнами. Берт позволил ему проскользнуть, но упорно последовал за ним, когда он направился к нефу церкви, все еще прижимая к груди три сборника с гимнами. – В Чаррингфорде, – повторил Берт, надеясь, что его голос передает, насколько мало его это убедило. – Д-да, конечно, – заикался отец Гилберт, проходя в конец нефа и к двери, ведущей наружу. – Потому что здесь, в Мидфартинге, нет прихожан, которые нуждаются в вас прямо сейчас? – Э-э… насколько мне известно, нет, – сказал отец Гилберт, приблизившись к двери церкви и, очевидно, только тогда осознав, что он все еще держит сборники гимнов. Берт на мгновение нахмурился, глядя на викария, внезапно засомневавшись в себе: разве Богу не полагается быть всевидящим? – Разве вы не слышали? – Не слышал о чем? – рассеянно спросил отец Гилберт, складывая книжки на скамью. Берт неловко переменил положение. – Кроули сбила машина, и его… э-эм, похитили. Голова отца Гилберта дернулась вверх, и он изумленно уставился на Берта. – Что? – Чуть раньше, сегодня днем, – сообщил Берт. – Мы не знаем точно, кто это сделал. Отец Гилберт продолжал смотреть на него, внезапно показавшись Берту внушительнее, чем он когда-либо его видел. – Он в порядке? Где Азирафель? – он быстро направился к двери в церковь, как будто собирался отыскать его самостоятельно. – Он ушел, – сообщил Берт, последовав за священником и мысленно отметив, что тот назвал Азирафеля его настоящим именем, а не псевдонимом. – Отправился в Ад всего несколько минут назад, чтобы попытаться отыскать Кроули. Отец Гилберт замер по пути к двери. Берт прикусил щеку, ожидая, как викарий отреагирует на его осторожное упоминание Ада. Отец Гилберт сделал еще один шаг к двери, снова остановился и повернулся обратно к Берту. – Послушай, Берт, спасибо, что дал мне знать, – торопливо сказал отец Гилберт. – Но мне правда очень нужно идти, а ты должен просто остаться здесь, ладно? Хорошо. Отец Гилберт был у двери в церковь, а Берт все еще стоял между скамейками, когда бармен набрался смелости задать тот вопрос, ради которого он на самом деле пришел. – Энн на Небесах? Отец Гилберт замер с одной рукой на полуоткрытой двери. – Энн и наша дочь, – продолжал Берт, делая несколько нерешительных шагов ближе. – Я понимаю, что распределение между Адом и Раем – пятьдесят на пятьдесят, я… я просто… они же на Небесах, верно? Отец Гилберт оглянулся через плечо и некоторое время спокойно смотрел на Берта. Затем он выдохнул весь воздух, что был в легких, и побарабанил пальцами по краю двери. – Как ты это выяснил? Берт захлопал на него глазами. – Прошу прощения? – Как ты узнал, что я… – отец Гилберт сделал неопределенный жест свободной рукой. – А, – сказал Берт. – У Зирафеля есть зеркало, которое показывает тебе любого, кого попросишь. Так значит, вы… вы правда?... – Берт не мог решиться произнести это. – Пойман с поличным, – сказал отец Гилберт, – и я бы с удовольствием поболтал, но я правда очень занят сейчас. – ...Чаррингфорд? – Кроули, – поправил отец Гилберт, уже потянув дверь дальше на себя, так что полуденное солнце залило неф маленькой приходской церкви. – Будущее, должно быть, изменилось. Он и Азирафель должны были быть в безопасности, как я и обещал. Что-то ужасным образом пошло не так. Берт мог только потрясенно таращиться на отца Гилберта, все еще переваривания то, что он оказался прав. – О, Бо… в смысл… э-эм… – Еще раз: рад был бы поболтать, – сказал отец Гилберт, выходя из церкви, – но прямо сейчас мне надо позвонить.~~***~~
– Как насчет «Великий Гудини и Компания»? – предложил Гарри, и Людвигу не надо было оглядываться через плечо, чтобы знать, что маг сделал широкий жест двумя руками. – Что, потому что ты гораздо лучше всех нас? – парировал Александр. – Я самый недавний, – с важностью сказал Гарри. – Я лучше знаком с миром, каков он есть, и «Объединенный Американо-Баваро-Римский Полк» просто не будет звучать ни для какой аудитории в этом веке. – Оно и не должно «звучать», – проворчал Александр. – Мы не оркестр менестрелей. – Если бы, – произнес Людвиг с мечтательным вздохом, идя впереди через очередное небо, а Александр и Гарри шли следом. – А как бы ты нас назвал в таком случае? – О, я не знаю, – сказал Людвиг, открывая невидимую дверь и выходя в поле. – «Королевская Компания Менестрелей» звучит очень неплохо, как по мне. – Ничего «королевского», – строго сказал Александр. – Мы это уже проходили. Ничего «царственного», «императорского» и всего такого прочего. И я, по крайней мере, не стану называться менестрелем. – Ладно, – уступил Людвиг, шагая через поле и ища вслепую следующую дверь. – Ты хорошо себя чувствуешь? – просил Гарри Людвига, когда тот открыл дверь. – Ты ужасно тихий. – Я в полном порядке, – сказал Людвиг, нагнувшись, чтобы пройти в дверь, и шагнул в маленький каменный дом. Его житель изумленно посмотрел, как они втроем прошагали мимо, не удостоив его и взглядом. – Ты мог бы взять Рихарда с собой, знаешь ли, – заметил Гарри. – Мы были бы не против. – Ты был бы не против, – пробормотал Александр. – Александр, – резко укорил его Гарри. – Что, мы разве без того мало о нем слушаем? Рихард то, Рихард это, совершенный, прекрасный Рихард… – У Людвига ушло пять лет на то, чтобы его найти, – Гарри напомнил Александру. – Дай человеку порадоваться. Людвиг с трудом открыл следующую дверь и почувствовал облегчение, когда они ввалились в знакомый театр. – Ага! – сказал Гарри, просияв и оглядевшись вокруг себя. Он скользнул взглядом по рядам пустых кресел и остановил его на освещенной, но пустой сцене перед ними. – Мой дом! – Боже правый, это напоминает мне о былом, – сказал Александр, следуя за ними, когда Людвиг прошел к сцене, где, как он знал, находилась следующая дверь. – Я не бывал здесь целую вечность, – сказал Гарри с ностальгией, в то время как Людвиг прошел первым вверх по короткой лестнице на сцену. Гарри направился прямиком к большим нарисованным реквизитным часам и провел кончиком указательного пальца по их секундной стрелке. – Был так занят помощью другим душам. Александр согласно хмыкнул, оглядывая огромный пустой театр, пока Людвиг открывал следующую дверь. – Идем, – сказал он, ожидая, пока его друзья к нему присоединятся. Когда они подошли – Гарри, явно особенно расстроенный тем, что они не задержались подольше – Людвиг толкнул дверь, открыв ее окончательно, и они втроем шагнули вперед в величественный римский дворец. – …А затем проведите акведук на юг, сюда… Ох! Все трое вновь прибывших посмотрели туда, где стоял человек в изысканной тоге, державший раскрытый свиток и, очевидно, показывавший его содержание кому-то еще всего лишь секунду назад. Людвиг невольно улыбнулся – это была первая такая реакция за долгое время. – Отон, – позвал он. – Тебе еще не наскучило управлять знакомым тебе миром? Человек в тоге обернулся, наполовину скатав свиток, и уставился на троих чужаков в замешательстве. Глаза Людвига нашли очень заметную фибулу на тоге Отона и маленькое белое перо, которое было приколото там к роскошной ткани – перо совершенно необычайного ангела, которому они однажды помогли. Людвиг потянулся к своему собственному плечу и похлопал по тому месту на своей груди, где перо и фибула были у Отона. Отон машинально повторил жест Людвига, а потом оглядел себя в изумлении, когда его пальцы нашли перо, которым он дорожил с того момента, как получил его. На мгновение, он просто уставился на него во все глаза, а потом снова посмотрел на них и усмехнулся. – Вы трое! – сказал он, скатывая свиток и подходя к ним. Его улыбка становилась шире, когда он по очереди их осматривал. – Что вы здесь делаете? – Забираем тебя, разумеется, – сказал Александр. – Мы скучали по всем этим устаревшим шуткам, которых не понимаем. – Азирафель в беде, – объяснил Людвиг. – Он послал сообщение, что Кроули… э-эм… как ты говорил, что это было, Гарри? – Его сбила машина, – сообщил Гарри. Отон, по-прежнему улыбаясь, но с видом нарастающего замешательства, переводил взгляд с одного из них на другого. – Что-то вроде металлической колесницы, – объяснил Гарри. – Это был несчастный случай? – спросил Отон, снова глянув вниз на перо в своей фибуле. – Он мне очень нравился. – Азирафель считает, что это было преднамеренно, – сказал Людвиг. – Тот, кто это сделал, похитил его, и Азирафелю нужна наша помощь, чтобы обыскать Небеса. Отон кивнул, но теперь его улыбка начинала исчезать. – Но зачем вам нужен я? Я уверен, у вас троих все отлично схвачено. Людвиг почувствовал, как его надежды рушатся. – Ты… не хочешь нас сопровождать? – О, нет, хочу! – быстро сказал Отон. – И если Азирафель в беде, то я буду рад помочь ему, но, разумеется, я не могу предоставить никаких услуг, на которые не был бы способен один из вас? Я только задерживал вас прежде. – Это не правда, – сказал Гарри, одновременно с согласным восклицанием Александра. – Дело не в том, что ты можешь сделать для нас, – сказал Людвиг, чувствуя внезапно очень сильную уверенность в этом. – Ты один из нас, один из нашей команды искателей приключений, и я снова собираю команду воедино. Всех четверых. – Четверо, – ухватился Гарри. – Числа – вот оно! Как насчет: «Великий Гудини и Три Правителя». – Это чудовищно, – сказал Александр. – Идем с нами, – Людвиг позвал Отона. Он не хотел терять еще одного друга, не теперь. Отон кивнул, с почти растроганным видом. – Если вы уверены. – Э-эм, «Гудини и Властительное Трио»? – Хватит ставить себя в название, хам. Людвиг и Отон прошли мимо спорящей парочки назад через невидимую дверь на небеса Гарри. Отон бросил свиток на пол, прежде чем они ушли. – «Авантюрная Четверка», – сделал попытку Александр, следуя за ними за дверь. – «Четверо Мертвых Кавалера». – Ты совершенно безнадежен в этом деле, – сказал Гарри. – Вы думали о латыни? – предложил Отон, глянув через плечо на них обоих. – О, нет, только не ты туда же, – сказал Гарри в ужасе. – С тобой и мистером Война-за-Независимость мы никогда не выберемся из Темных веков. – «Компания… Четверых», – предложил Александр. – Ой, да ладно, ты даже не пытаешься! – укорил Гарри. – Это недостаточно чётко. Недостаточно чрезвычайно. – «Чрезвычайная Четверка!» – воскликнул Александр. – Уже ближе! – сказал Гарри, щелкнув пальцами. – Аллитерация – это хорошо. Может, «Фантастическая Четверка»? – Э, звучит как дешевая показуха, – сказал Александр. – Как насчет «Чудесная Четверка»? – предложил Отон. – Это… вообще-то неплохо, – признал Гарри. – Я это раньше слышал? – “Fabulous”, ‘чудесный’, – это от латинского, – немного самодовольно произнес Отон, –– ‘герой легенды’. – Ну, лично я – герой истории, – сказал Александр, – но я правда думаю, мы стали немного легендой, по крайней мере, на Небесах. – Что ты думаешь, Людвиг? – спросил Гарри. – Чувствуешь себя чудесным? Людвиг позволил себе вторую улыбку; ему уже стало лучше в окружении друзей. – Всегда.~~***~~
Ад слыхал об Азирафеле. Он не успел еще покинуть второго круга, когда за ним уже увязалась кучка демонов, очевидно, заинтересованная его присутствием. Некоторые были даже достаточно смелы, чтобы спросить, с ним ли Кроули Прощенный. Азирафель расценил это как знак того, что они не знают, где Кроули, так что он сказал им, что занят, и продолжил двигаться вперед, направляясь к центру Ада. Он был не очень хорошо знаком с географией Ада, но он знал, что девятый круг был также и самым глубоким, так что он просто двигался вниз. Толпа, тянувшаяся за ним, росла по мере того, как он продвигался вглубь, и демоны, на которых он натыкался, становились смелее, спрашивали его, зачем он здесь и есть ли у него советы насчет того, как Подняться. Хотя Азирафель сочувствовал их стремлению, он был слишком озабочен поисками Кроули, чтобы сказать им больше пары коротких слов в ответ. Однако никто, похоже, не расценил его краткость как что-то плохое, и большей частью они как будто были вполне не прочь просто молча следовать за ним. Когда он достиг седьмого круга, до него дошел первый слух о том, что Кроули недавно был в Аду. Это было замечание, сделанное шепотом, о том, что кто-то почувствовал ауру, слишком божественную, чтобы быть демонической, но слишком могущественную, чтобы принадлежать кому-то из ангелов, помогавших с Искуплением. В восьмом круге, когда он расспросил ее, демоница призналась, что почувствовала, как кто-то, напоминавший Кроули, быстро проходил через Ад, но она могла ошибиться. У входа в девятый круг Азирафель встретил первого демона, который не ушел с его дороги немедленно. Этот парень стоял на страже перед очень большой железной дверью, украшенной невероятно изящным литьем, которое частично, как заметил Азирафель, формировало некое защитное заклинание. – Я пришел поговорить с Люцифером, – сказал Азирафель, когда стало ясно, что ему преградили дорогу. – Дай мне пройти. Демоны, которые были достаточно смелы, чтобы следовать за ним дальше седьмого круга, сбились в кучу позади него – море черных крыльев и любопытных лиц. – Никому нельзя входить, – сказал страж, нервно обхватив покрепче алебарду, которую он держал в руке. Ее лезвие казалось крайне острым и выточенным из чего-то вроде обсидиана, но у стража был такой вид, будто он не хотел ее использовать. – Я Азирафель, – сказал Азирафель, делая смелый шаг вперед и черпая уверенность в оживленном шепоте, который поднялся среди демонов, сгрудившихся на почтительном расстоянии позади него. – Спутник Кроули Прощенного, и я приказываю тебе открыть эту дверь. Демон слегка побледнел, его взгляд скользнул с Азирафеля на толпу демонов позади него. – Я… э-э… мне нельзя… – Ох, да бога ради, – сказал Азирафель, отбросив притворство, и шагнул вперед. Страж отшатнулся, будто ожидал, что Азирафель поразит его, но Азирафель только толчком открыл дверь сам и вошел внутрь. – Вы все – стойте, – Азирафель услышал слова стража, идя по блестящему мраморному полу, чей гладкий, почти скользкий камень отражал его фигуру, идущую вперед. Он чувствовал ауру Люцифера гораздо сильнее теперь, и он легко направил свои шаги к ней. Он встретил еще несколько стражей-демонов, но они, должно быть, решили, что были серьезные причины на то, что его пропустил первый привратник, потому что ни один из них ему не досаждал. Несколько из них покинули свои посты, чтобы понаблюдать за ним, когда он прошел мимо. Азирафель прошел по следу ауры Люцифера до большой железной двери с огромными металлическими лентами, горизонтально укрепляющими ее. Проработанное в деталях литье здесь тоже было очень тонким, извивающиеся орнаменты содержали защитные сигилы и декоративные завитки в равном количестве. Двое демонов, стоявших на страже перед дверью, резко обратили на него внимание и открыли двери при приближении Азирафеля. Азирафель беспрепятственно вошел внутрь. Зал перед ним был узким и длинным, дальний конец терялся в тени. Блестящие обсидиановые стены были врезаны в высокие полуколонны, увенчанные стройными готическими арками, которые выступали над пространством серией нависающих украшений и терялись во тьме наверху. Азирафель направился вперед по узкому коридору, который, казалось, мог длиться бесконечно. Он увидел трон у края помещения, стоявший на возвышении из полированного черного мрамора. Человек, сидевший, сгорбившись, в бездействии, выпрямился, когда Азирафель приблизился. – Люцифер, – храбро сказал Азирафель, и его голос эхом отозвался в зале. Фигура на троне выпрямилась окончательно, когда Азирафель приблизился, и он увидел, как три пары черных крыльев отделились от тени и Люцифер встал. На нем был камзол глубокого винного цвета, черные лосины и дорогие на вид кожаные сапоги ручной выделки: образ неотразимого средневекового принца дополняла непритязательная золотая диадема, покоящаяся на карамельного цвета кудрях. – Кто посмел приблизиться? – голос Люцифера был чуть выше, чем Азирафель ожидал, сильный тенор, который тем не менее обладал способностью становиться зловещим. – Я Азирафель, – сказал Азирафель, остановившись и с вызовом глядя на самого Повелителя Тьмы, – и я пришел за моим мужем. Люцифер нахмурился на него. – Мужем?.. – Кроули, – сказал Азирафель значительно. – Я знаю, что он был здесь, так что ты с ним сделал? – А, – сказал Люцифер. – Он ушел около часа назад. Я могу тебя чем-нибудь угостить? – Ты можешь доставить мне Кроули, – прорычал Азирафель. – Через некоторое время, – сказал Люцифер, аккуратно складывая три пары своих крыльев. – Он вернется, ты и глазом моргнуть не успеешь. Завтра самое позднее. Азирафель прищурился. – Тебе лучше начать говорить, пока я не вышел отсюда и не сказал моим почитателям, что ты похитил Кроули Прощенного. Люцифер, спускаясь по сияющим ступеням помоста, бросил на него резкий и почти недоуменный взгляд. – Разве он не объяснил тебе, что происходит? Азирафель нахмурился, глядя на серафима. – Очевидно, нет. – Они с Вельзевулом отправились в Эдем, – сообщил Люцифер. – По моей просьбе. Азирафель уставился на серафима, волна тревоги и подозрений окатила его. – Что? Зачем? – Чтобы добыть плод с Древа Жизни… правда, он ничего не говорил тебе об этом? – Нет. – О. Что ж, он там. – Так значит, это правда ты похитил его? – уточнил Азирафель, все еще пытаясь установить основную последовательность событий. – Боюсь, что да, – спокойно ответил Люцифер и сотворил в своей руке бокал с какой-то янтарной жидкостью. – Серьезно, я не могу тебя ничем угостить? – Нет, ты не можешь меня ничем угостить, – прорычал Азирафель. Люцифер поднял брови и сделал несколько шагов вокруг Азирафеля, потягивая свой напиток. – Я не понимаю, чем ты так огорчен, – сказал Люцифер. – Нам остается только ждать. – Ты что, не понимаешь?.. – Азирафель развернулся, чтобы Люцифер оставался в поле его зрения. – Вы сбиваете Кроули машиной, забираете его Бог знает куда, а затем отправляете его в Эдем с Вельзевулом? Прости меня, если я слегка обеспокоен. Люцифер нахмурился на него. – Я извинился за неприятный случай с машиной. – Ты мог бы сообщить мне, что случилось, – рявкнул Азирафель. – Особенно если он выполняет твои поручения. Выражение лица, с которым Люцифер смотрел на него, теперь было совершенно озадаченным. – Разве ты не получил от Кроули письмо? Азирафель яростно глянул на серафима. – Получил от Кроули что? – Письмо. Он написал тебе письмо перед тем, как они с Вельзевулом отправились в Эдем. Мы послали его с нашим лучшим курьером. Еще не было письма, которое он не смог бы доставить. Ты не получал его? Азирафель моргнул, все еще глядя на Люцифера с подозрением, но начиная задумываться о том, что, возможно, его гнев был направлен не на того. – Нет. Люцифер нахмурилась на него. – И ты не отпугнул никого из гонцов и никого не убил по пути сюда или вроде того, нет? – Разумеется, нет. Люцифер задумчиво уставился в свой бокал, а затем изгнал его взмахом руки. – В таком случае, приношу свои искренние извинения. Кроули крайне настаивал на том, чтобы связаться с тобой перед уходом, и я убедил его, что так и будет. – Что еще говорилось в послании? – спросил Азирафель, мысленно прокручивая последние несколько часов, на случай если он все-таки нечаянно пропустил гонца. Люцифер пожал плечами. – Откуда мне знать? Он запечатал его немедленно и отдал Вельзевулу. Азирафель прищурился. – А кому его отдал Вельзевул? – Борхату, нашему лучшему гонцу, – сообщил Люцифер. – Оно должно было прийти к тебе в течение часа. – Что ж, – сказал Азирафель, все еще не до конца убежденный в том, что это не было уловкой, но готовый поверить пока что, – как насчет того, чтобы ты ввел меня в курс случившегося с Кроули, а потом давай найдем этого Борхата и посмотрим, есть ли ему что сказать в свое оправдание.