Искупление Эдема (The Redemption of Eden)

Кроули в оцепенении наблюдал, как тело Вельзевула повалилось вперед на землю, персик выпал из его руки и покатился по траве. Волна адреналина наконец-то начинала подниматься в нем, принося с собой ощущение боли в боку и заставляя сердце бешено колотиться. Кроули прижал руку к раненому боку так крепко, как только осмелился, с трудом пытаясь как следует вдохнуть. Его кожа была мокрой и скользкой под пальцами и намного более горячей, чем ей по всем правилам полагалось быть. Он подумал, что ему следовало бы снять пиджак и использовать его, чтобы зажать рану, но он не знал, что произойдет, если он уберет руку. Под Деревом Метатрон перевернули тело Вельзевула и хлопали его по карманам. Мгновение спустя они встали и начали осматривать Дерево, держа в руке меч, с кончика которого стекала кровь. Очень запоздало Кроули вспомнил о своих силах и поспешно потянулся за ними. Он нашел их и влил их в себя, готовясь к шоку исцеления. Вместо этого боль у него в боку только усилилась – настолько, что в итоге стало казаться, будто его до сих пор пронзают мечом и боль впивается глубоко в самую его сущность. – Ка… какого… – задыхаясь, пробормотал Кроули. В уголках глаз начинало темнеть. Он уже и так сидел на земле, но в ушах звенело как никогда, и мир вокруг стал погружаться в туман. Боясь, что он может отключиться, если кровь не будет поступать в голову, он позволил себе сползти вниз, пока не оказался на траве на своем здоровом боку, все еще прижимая руку к боку, мокрому от крови, и пытаясь удерживать давление на ране. К панике у него в груди теперь присоединился страх – цепкий и всепоглощающий. Волна озноба охватила его, и Кроули слабо задрожал, а когда он попытался сделать следующий вдох, тот замер у него в горле. Раздался очень сильный свист, и внезапный резкий треск ломающегося дерева. Глаза Кроули, которые начинали закрываться, снова распахнулись. Он приподнялся, насколько осмелился, хотя его бок горел огнем и каждый дюйм тела пылал от напряжения. Кроули в оцепенении смотрел, как под Древом Метатрон потянулись и выдернули свой меч из ствола. Свежее пламя плясало вдоль клинка меча, несколько его языков осело на листьях нижних ветвей Древа. Потом Метатрон размахнулись вновь, и клинок Эдемского меча вонзился глубоко, погрузившись в ствол Древа Жизни. Медленные, спутанные болью мысли Кроули сложили два и два и, наконец-то, заработали на пределе скорости. Метатрон срубали Древо – то самое Древо, которое даровало Азирафелю, а вместе с ним и Кроули бессмертие. Кроули не знал, как именно это бессмертие работало, так и не потрудился задать этот, казалось, бесполезный вопрос, но каждый удар меча Метатрона по Древу будто разрывал ткань существа Кроули, а через него – и Азирафеля. – Ч… черт, – охнул Кроули, чувствуя, как слезы боли покатились по щекам. Он снова потянулся внутрь себя за силой и собрал как можно больше ее у своего раненого бока, пытаясь заставить себя исцелиться. Он почувствовал покалывание в боку, и на мгновение полностью потерял чувствительность, но в следующую секунду она вернулась, посылая лезвия боли сквозь живот Кроули прямо до груди и вниз по ноге. – Че…рт подери, – судорожно выдохнул Кроули и осознал в приступе ужаса, что меч, должно быть, как-то нанес ему рану, которую он не в состоянии был исцелить. Как бы невероятно пугающе это ни было, что печалило еще больше, так это то, что Древо начинало заваливаться на сторону, и персики падали на траву, оттого что ветви колыхались вверх-вниз с каждым ударом меча Метатрона. Языки пламени бежали вверх по стволу Древа, рассыпаясь и взбираясь выше с каждым ударом, в то время как Метатрон вошли в ритм. Ветви над Метатроном теперь тоже были в огне, и тяжелый белый дым начинал подниматься в чистое голубое небо. Кроули с ужасом глядел на Древо и знал, что он бессилен помешать его уничтожению. «Я… мне надо выбираться отсюда…» Кроули повернул голову, пытаясь посмотреть назад на край поляны и на укрытие, предоставляемое лесом. Здесь, в открытом месте, Метатрон точно увидят его и вернутся прикончить его, как только разберутся с Деревом. Край леса, однако, казалось, был так далеко, а полоска травы между ним и Кроули – так невозможно широка. Он снова повернул голову, в последний раз глянув туда, где Метатрон все еще рубили Древо, которое сильно заваливалось на сторону. Он слышал треск пламени даже с такого расстояния и чувствовал едкий запах дыма. Кроули отнял руку от раны на боку, только для того чтобы сотворить в ней тряпку. Он снова прижал руку к боку мгновение спустя, зажимая так крепко, как только смел, и почувствовал, как судорожный стон не удержался на губах. Он подождал ровно столько, сколько было нужно, чтобы прояснилось в голове, а потом попробовал заставить себя подняться на четвереньки. Далеко он не продвинулся, однако, потому что бок вспыхнул болью, когда он попытался удержать равновесие всей верхней части тела на одной руке. Он снова рухнул на землю и охнул, почувствовав, как что-то внутри него тошнотворно дернулось около раны на боку. Он торопливо прижал руку к ране крепче, но давление только вызвало новую боль. – Б…Боже, – выдохнул Кроули, зажмурившись и с трудом пытаясь взять себя в руки. Он неуклюже перекатился на спину и втянул несколько прерывистых, неровных вдохов, чувствуя себя так, будто у него на груди лежит что-то очень тяжелое. Когда он заставил себя открыть глаза мгновение спустя, над ним был высокий столп белого дыма, запятнавшего блистательную синеву неба, будто море разлитого молока. Пышная трава Эдема щекотала его щеки, земная и почему-то куда более приветливая, чем эфирная трава Небес, где он прятался перед своим Падением. Он был змеем и тогда, и в Эдеме, – припомнил он смутно: именно в таком состоянии, он, кажется, всегда ценил траву. Змей. Кроули сделал глубокий судорожный вдох, поудобнее обхватил свой бок и рискнул перекатиться на живот. Потом он зажмурился, потянулся за своими силами и обратился. Боль не обязательно стала терпимее, но, когда Кроули приподнял свою змеиную голову от травы, он понял, что у него, по крайней мере, было больше шансов добраться в безопасное место в этом обличии. Он только приметил просвет в скоплении деревьев прямо перед собой, когда услышал ужасающий скрип с центра поляны. Он резко повернул голову – как раз вовремя, чтобы увидеть, как Метатрон в последний раз замахнулись на Дерево пламенным мечом. В этот же самый момент без всякого предупреждения тело Вельзевула шевельнулось, будто бы помимо своей воли, и Люцифер появился из воздуха. Кроули уставился на них потрясенно, думая, что у него, должно быть, начались галлюцинации. Мгновение спустя последние щепки ствола Древа Жизни надломились, и Древо окончательно опрокинулось, завалившись назад со зловещим треском. Его ветви ударились о землю с невероятным шумом, и пламя устремилось ввысь, разбрасывая клубы дыма во все стороны. Люцифер и Вельзевул, последний из которых все еще поднимался на ноги, вздрогнули, а Метатрон поспешно отступили на шаг назад. – Как вы… вы двое… – пробормотали, заикаясь, Метатрон, и языки пламени замерцали ниже вдоль Эдемского меча в их руке. В тот же самый момент Кроули почувствовал укол глубоко в груди – такой же, как в тот раз, когда Смерть коснулся пальцем той части души Азирафеля, которая была сплетена с его собственной. Как и тогда, от этого чувства у него перехватило дыхание и закружилась голова, оно потрясло всё его существо. Затем Кроули поспешно повернул голову назад к безопасности леса. Он пополз к кромке чащи, двигаясь так быстро, как только осмеливался. Его бок все еще горел, но змеиное тело Кроули не требовало таких усилий, как человеческое, чтобы продвигаться вперед, и прогресс был хорошим. В голове у него звенело к тому моменту, когда он достиг укрытия первого куста и нырнул под него. Он не смел оглянуться, но чувствовал ауру Метатрона где-то позади себя, соперничающую в превосходстве с аурой Вельзевула. Кроули пополз дальше в безопасность леса, таща себя через корни и камни и судорожно вздыхая, когда они мучительно задевали его рану. Он почувствовал, как аура Метатрона шевельнулась, и смутно осознал, что они шли в его сторону. Взгляд Кроули заметался по лесу, ища место, где бы спрятаться. Он торопливо просунул голову под ближайший куст и притянул остальное тело к себе, пока не свернулся вокруг стебля, скребя чешуей по самым нижним веткам. Одна из них дернула за край раны, и он был благодарен, что мог лишь шипеть в агонии. Неподалеку послышался звук торопливых шагов, легкая дрожь прошла по земле леса. Кроули застыл, стараясь, чтобы его тело сделалось как можно неподвижней, когда он услышал, как прутья ломаются, а листья отбрасываются в сторону. Аура Метатрона теперь была очень яркой, и Кроули попытался сделать свою как можно меньше, надеясь, что его не заметят. На мгновение шаги Метатрона замерли, но они снова возобновились несколько секунд спустя, и их звук становился все тише и тише и наконец вовсе исчез. Кроули снова начал дышать, когда почувствовал, что аура Метатрона тоже испарилась. Однако, когда он попытался выползти из-под куста, острые ветки дернули за его чешуйки и рывком раскрыли рану, отчего он чуть не отключился. Он зашипел от боли и досады и снова попытался выбраться, надеясь распрямиться достаточно, чтобы высвободиться. Это совсем не помогло, и некоторое время он просто оставался на месте. Его бока тяжело вздымались, с них стекала кровь, а в голове звенело. Потом он просто заставил весь куст исчезнуть с помощью чуда и снова принял человеческое обличие, прежде чем успел хорошенько это обдумать. Кроули охнул, когда боль с новой силой обрушилась на него, и с трудом принял сидячее положение, приткнувшись спиной к ближайшему стволу дерева и упершись пятками в мягкую землю. Сердце колотилось у него в груди, и он снова прижал руку с тряпкой к мокрому от крови боку. Его кожа была неестественно горячей под ледяными пальцами. Он откинул голову назад и прислонился затылком к стволу дерева, сдерживая стон. – А…Азирафель, – сумел выдавить он долгое время спустя, прерывисто и тяжело вздохнув, – ох, ангел, где бы ты ни был, ты не поверишь, что у меня за день сегодня.

~~***~~

– Что-то происходит, – сказал Адам, резко подняв голову от своего мобильного, где он листал почту, сидя под Древом Свободы Воли. Бет оглянулась на него. – Что ты… О. Всеведение Адама было немного неточным, но тут был не тот случай, когда изменилась одна временная линия – сейчас менялась сама ткань мироздания, и ударная волна прокатилась через всю мультивселенную. Перед своим мысленным взором он увидел Древо Жизни, чьи ветви как всегда простирались в небо, но теперь они были окутаны дымом, и пламя лизало его листья… – Д… Древо, – пробормотал Адам, ощущая его уничтожение, как удар. Древо Жизни было одной из старейших вещей во Вселенной, не говоря уже о том, что и одной из самых могущественных, и его потеря была немыслимой. – Древо Жизни. Кто-то только что сжег его, – его голос был не таким ровным, как ему хотелось бы. Когда он вернул себя в настоящий момент достаточно, чтобы посмотреть на Бет, он увидел, что она подошла намного ближе и успокаивающе взяла его за локоть. – Древо Жизни? Оно разве не в Эдеме? Адам молча кивнул. – Это…думаешь, это связано с тем, что Кроули пропал? – Наверняка, – сказал Адам, обеспокоенно потирая загривок и глядя на детей, которые гонялись друг за другом неподалеку между надгробий. – Мне надо к Гилберту, – сказал он наконец. Бет нахмурилась, посмотрев на него. – Он хотел, чтобы ты остался здесь. Адам обдумал проблему еще немного и вернулся к прежнему выводу. – Если Эдем обнаружили, он должен об этом знать. А в его нынешнем состоянии, сомневаюсь, что он осознает, что случилось, – Адам встал. – С Гилбертом все будет в порядке, – сказала Бет, тоже поднимаясь на ноги. – Он все-таки Бог, в конце концов. – Значит Богу это не по силам, – сказал Адам, направляясь вниз по склону холма. – Я должен помочь. – Он справится, – настаивала Бет, следуя за ним. Адам остановился и повернулся к своей жене. – Он там один. Он двигается вслепую, а если Метатрон или кто-то еще охотится на Деревья, то происходить могут более серьезные вещи, чем кто-либо из нас подозревает. То Древо было единственным, что делало Азирафеля бессмертным, между прочим. – Но как же это Древо? – с нажимом сказала Бет, махнув назад. – Как сказал Гилберт, если кто-нибудь съест плод с него, это полностью выведет их из уравнения. – Нам необязательно быть здесь обоим, – сказал Адам, бросив взгляд за плечо Бет и в тревоге посмотрев на детей – Томаса и Аннабелль – которые сейчас занялись какой-то шуточной битвой. – Ты сможешь о нем позаботиться, я уверен. Бет поджала губы, и Адам повернулся и торопливо пошел прочь, пока еще мог. – Адам Чарльз Янг, – резко сказала Бет, следуя за ним по усеянному надгробиями склону. – Ты не посмеешь оставить меня здесь, пока ты сам будешь шляться где-то и искать смерти на какой-то безрассудной миссии. Адам вздохнул и снова замедил шаг. – Послушай, Бет, это не безрассудство. Судьба Вселенной висит на волоске. Если что-то пойдет не так, а я мог это предотвратить, как я смогу себе это простить? Бет нахмурилась на него. – Вспомни, кто я, – мягко сказал Адам. – Я не вправе сидеть сложа руки, когда все в мире полыхает. У меня есть обязательства. Лицо Бет немного смягчилось. – У тебя есть обязательства и перед твоей семьей тоже, – напомнила она ему. Адам улыбнулся. – Есть, и поэтому я вернусь, как только смогу, – он положил руки ей на плечи и поцеловал ее на прощание в щеку. – Ты знаешь, я бы с радостью взял тебя с собой, вот только кому-то все-таки надо присмотреть за детьми. За плечом у Бет Адам увидел, как Томас швырнул пучок травы в Аннабелль, и юркнул за надгробие. – И за Древом тоже, конечно, но в основном – за детьми. На лице Бет появилась несколько обреченная улыбка. – Ладно. Еще одно приключение для тебя. Но я серьезно ожидаю, что ты вернешься целым и не через две недели, к тому же, ты понял? Я не для того взяла такой отпуск, чтобы провести его не в Брайтоне. Адам улыбнулся и еще раз поцеловал ее. – Конечно. Вернусь, ты и глазом моргнуть не успеешь. Я, наверное, поймаю там связь, и позвоню тебе, если будут какие-то новости. – Хороший мальчик, – сказала Бет и притянула его к себе, чтобы быстро поцеловать как следует, после чего шлепнула его по плечу. – А теперь давай топай, пока я не передумала. Иногда я не понимаю, зачем я вышла замуж за такого сорванца. Адам сделал несколько шагов вниз по склону и оглянулся через плечо. – Это просто потому, что я такой красавец, – пошутил он. Бет показала ему язык и фыркнула. Адам всё ещё улыбался, когда покинул кладбище и повернул к маленькому пруду на окраине Мидфартинга, который, как он знал, всегда пустовал. Он собирался добраться на Небеса через портал, и было бы лучше, если бы он мог сделать это в уединении. Его хорошее настроение, однако, быстро померкло, когда он дошёл до тропинки, окаймляющей край деревни. Уничтожение Древа было серьёзным делом, и кто бы за этим ни стоял, их надо было остановить, пока они не нанесли поистине непоправимого ущерба временной линии.

~~***~~

Азирафель распахнул двери тронного зала Ада и прошествовал внутрь. Кровь прилила к голове и в ушах звенело. Люцифер стоял в нескольких шагах от него, обсуждая что-то с другими демонами, в одном и которых Азирафель узнал архидемона. – Люцифер, – проревел Азирафель, приближаясь, и его шаги гулко раздавались в узком зале. – Надо поговорить. Люцифер прервал свой разговор, взглянул на Азирафеля и сделал знак другим демонам оставить их. Они быстро рассеялись, далеко обходя Азирафеля по пути к открытой двери зала. – Библиотека пришлась тебе не по вкусу? – спокойно спросил Люцифер, когда последний из демонов скрылся в безопасности. – Забудь о библиотеке, – прорычал Азирафель. – Какого черта вы делаете с Кроули? Люцифер моргнул и посмотрел на него. – Прошу прощения? Азирафель продолжил идти вперед, позволяя силе Кроули, силе серафима, течь сквозь него. Она потрескивала на кончиках его пальцев, и он дал легчайшим контурам трех пар расправленных крыльев появиться в воздухе у него за спиной. У него не было времени играть в игры. – Ты сейчас же прикажешь Вельзевулу прекратить то, что он делает с Кроули, или, клянусь Всемогущим, я покончу с тобой здесь и сейчас. Люцифер отступил на шаг назад и вскинул руки в примирительном жесте. – Успокойся. Я не понимаю, о чем ты говоришь. Азирафель остановился всего в метре от него, удерживаясь от желания пригвоздить Люцифера к стене, пока тот не заговорит, не важно Царь он там Ада или нет. – Что-то случилось с Кроули, – выдавил Азирафель. – Ножевая рана или… или нечто подобное. Боль все еще пронизывала его, невероятно острая и не отступающая, исходящая из его правого бока. – Ты отослал его и Вельзевула одних, – мрачно продолжал Азирафель, – следуя части твоего плана. Это была ловушка, не так ли? Что тебе от него нужно? Выражение легкой тревоги отразилось в глазах Люцифера. – Погоди, Кроули ранен? Откуда ты знаешь? Вельзевул в порядке? Азирафель яростно уставился на него, но легкое волнение на лице Люцифера не вязалось с его теорией, что это Люцифер послал Кроули на смерть. Он все еще пытался решить, стоит ли считать удивление Люцифера поддельным, когда почувствовал резкий укол глубоко в груди. У него перехватило дыхание, и он машинально отступил на шаг назад, отпустив силу Кроули и вместо этого потянувшись к самому Кроули, цепляясь за знание о том, что его партнер, по крайней мере, еще жив. Боль начала стихать, и Азирафель сделал глубокий вдох, но потом она с силой ударила его вновь, будто кто-то вонзал меч ему в грудь. – Азирафель? У Азирафеля резко закружилась голова, и он сделал еще один нетвердый шаг назад, чувствуя, будто что-то насильно вырывали прямо из его души. А потом впервые за шесть лет Азирафель почувствовал боль смертности. Она ударила его, как пуля в сердце, вонзившись глубоко в самую его сущность и оставшись там. Сразу же он снова ощутил, как время понеслось мимо него, как будто его подхватило течением быстрой реки, которая заканчивалась водопадом. Азирафель поднес руку к груди, где острая боль исчезала, вызвав у него чувство потрясенности и странной уязвимости. Течение времени, которое большинство смертных существ, казалось, терпели без всяких болезненных последствий, было мучительно для существа, которое когда-то было бессмертным и знало, каково это – быть вне власти времени. Это было все равно что осознавать продолжительность жизни каждой клетки своего тела и знать, что ее увядание однажды случится, и тогда все прекратится. – Нет… нет, – прошептал Азирафель, прижимая ладонь к груди, где каждый вздох, казалось, приближал его к смерти. Он слепо потянулся к Кроули и почувствовал облегчение за гранью возможного, когда обнаружил, что до него все еще легко дотянуться, хоть ему и было больно и очень страшно. Азирафель сделал глубокий вдох и обнаружил, что он не в состоянии снова разжечь свой гнев по отношению к Люциферу: усилия, которые нужны были для таких эмоций, были слишком утомительны. – Что ты наделал? – выдохнул он. – Я… я не… Ты в порядке? Азирафель поднял голову, глядя туда, где неподалеку от него стоял Люцифер с выражением тревоги на лице. Он действительно, казалось, был в искреннем замешательстве. – Древо, – сказал Азирафель голосом, лишенным всякого выражения, отрешенно осознавая, что, должно быть, произошло. – Кто-то уничтожил Древо Жизни. Повисла пауза. – Ч… что? – пробормотал, наконец, Люцифер. – Нет, ты, должно быть, ошибся. – Его больше нет, – пустым голосом сказал Азирафель, закрыв глаза и стараясь успокоиться. Он уже был смертным прежде, и тогда он научился игнорировать чувство медленного умирания с каждым днем. Он знал, что сможет сделать это снова, но на это потребуется некоторое время, а сейчас у него были более срочные поводы для беспокойства. – Вельзевул… Вельзевул никогда бы… – И Кроули тоже, – сказал Азирафель, все еще не открывая глаз. – И из-за этого он оказался ранен. – Ты… ты уверен? – спросил Люцифер. Азирафель кивнул с дрожью в теле и открыл глаза. – Абсолютно. На лице Люцифера отразилось искреннее смятение. Азирафель глубоко вздохнул, зная, что он должен сделать дальше. – Я отправляюсь в Эдем, – сообщил он. – Мне нужно найти Кроули. Люцифер поджал губы. – Это кажется наиболее разумным. Я бы пошел с тобой, но кто-то должен присматривать за Адом. И я боюсь, у меня нет другого меча-ключа. – У меня есть, – сказал Азирафель, сжимая руки в замок в попытке унять в них дрожь. Люцифер, казалось, удивился. – Правда? – Ага, – сказал Азирафель и сделал шаг к дверям, готовый отправиться в Эдем немедленно. – Подожди, – сказал Люцифер, шагнув за ним следом. Азирафель неохотно остановился, обернувшись на серафима и нахмурившись. – Ты должен быть осторожен, – сказал Люцифер. – Я думаю… я думаю, быть может… – он замолчал. Азирафель прищурился: – Что? Люцифер выдохнул и потянул за рукав своего камзола. – Вельзевул верно служил мне тысячелетиями, но… Азирафель подождал, пока он продолжит. – Если Борхат не передал письмо Кроули тебе, возможно Вельзевул попросту не отдал его ему. Когда он пришел ко мне с планом захватить Кроули – и я действительно сожалею об этом, – он настоял на том, чтобы мы сделали оковы, чтобы обуздать его силу: пару наручников, отмеченных нашими печатями. Я наказал Вельзевулу поместить их в сокровищницу, когда он пошел взять меч-ключ от Северных Врат Эдема. Похоже, они пропали, а никто другой, кроме него и меня не имеет доступа к этой комнате, – Люцифер потер одну руку другой с неловким видом. – Учитывая, что Ад находится в состоянии хаоса, есть вероятность, что Вельзевул строит заговор, чтобы свергнуть меня. Ходили такие слухи… Азирафель уставился на него. – Есть ли у Вельзевула какие-то причины желать смерти Кроули? Зачем ему уничтожать Древо? Люцифер беспомощно пожал плечами. – Он знает, что поговорить с Иштиаром – мое единственное желание, и Древо – мой единственный способ это сделать. Возможно, он планирует сломить меня. Азирафель сказал бы ему что-нибудь в утешение, вот только именно тогда он почувствовал новую вспышку боли от Кроули, и понял, что ему нельзя было терять времени. – Как отсюда быстрее всего добраться в Эдем? Есть ли короткий путь через какой-нибудь из кругов? Люцифер неопределенно махнул вправо. – Есть врата в Ад на грязевых равнинах в первом круге, они выходят около Мосула, так что это должно быть быстрее, чем лететь через всю страну по Земле. Азирафель кивнул и сделал еще несколько шагов к двери тронного зала, прежде чем вспомнил, что у него с собой не было Эдемского меча. Ему придется сначала сделать остановку в Мидфартинге. Он мысленно прикинул маршрут в голове и понял, что это добавит очень много времени к его путешествию – времени, которое он не мог позволить тебе потерять. – А как насчет Мидфартинга? Где ближайшие врата? Люцифер задумался на мгновение. – Это, должно быть, новые. Я полагаю, они выходят на поверхность в Стаффордшире. Стаффордшир всего в паре часов езды от Мидфартинга. Пожалуй, он мог позвонить Берту и попросить его встретить его там с мечом. Тогда ему не придется лететь всю дорогу до Мидфартинга и обратно к вратам Ада. Он сделал еще несколько шагов к дверям тронного зала, когда заметил кое-что еще в словах Люцифера. – Погоди-ка… «новые»? Почему они новые? Люцифер озадаченно посмотрел на него. – Это те, что проделал Кроули. Когда он покинул Ад. Ты их не пропустишь. И тогда-то Азирафель вспомнил – вспомнил, как Кроули вывел его за руку из Ада прямо после того, как открылось, что он серафим. Кроули переполняла сила, которую он еще не научился контролировать, и он нечаянно уничтожал все в радиусе четверти мили, когда они с Азирафелем проходили через круги Ада назад на Землю. Они оказались в довольно безобидном на вид поле в сельской части Англии, которая, как Азирафель теперь вспомнил, действительно была Стаффордширом. – И еще кое-что, – сказал Люцифер, когда Азирафель снова повернулся к выходу. – Если ты увидишь Вельзевула в Эдеме, не трогай его. Если он поистине предал меня, я убью его сам.