Искупление Эдема (The Redemption of Eden)

– Это где-то здесь, я уверен, – сказал Александр, который теперь показывал дорогу вместо Людвига. Донни окинула взглядом окружающее пространство, когда они прошли через ещё одну невидимую дверь как будто в квартиру в центре Нью-Йорка 1920-х, где за окнами виднелись небоскрёбы. Мужчина дремал на диване неподалёку, закрыв серой фетровой шляпой лицо. Александр открыл другую дверь, и они вошли в очень знакомую гостиную. – Ага! Они впятером остановились, и Донни охватила дрожь, когда она потрясённо огляделась, забыв все мысли о том, чтобы дать отдохнуть своим больным коленям. Музыка тихо играла где-то неподалёку. – Дома есть кто? – человек в костюме – Гарри, как он представился позже, – позвал, проходя через гостиную к дверному проему, ведущему на кухню. – О, привет, – сказал он, остановившись у дверей и, по-видимому, обнаружив обитателя небес. – Я… о, я вас помню! – произнёс женский голос, и мгновение спустя музыка резко стихла. – Что-нибудь случилось? – Мне… мне не стоит быть здесь, – сказала Донни, отступив на шаг назад. Она глянула через плечо, но дверь в нью-йоркскую квартиру исчезла. Людвиг удивлённо на неё посмотрел. – С нами тут кое-кто, кто, возможно, хотел бы погостить у вас совсем недолго, – продолжал голос Гарри. – Она тоже из Мидфартинга… Донни потянулась к невидимой двери, но никак не могла найти ее, цепляясь руками за воздух. – Ты в порядке? – спросил Людвиг. – Н-нет, – заикаясь, пробормотала Донни, а потом она услышала, что обитательница небес прошла в гостиную, и Донни поняла, что уже слишком поздно. Она медленно обернулась, потрясённая, и встретилась лицом к лицу с красивой молодой женщиной, которую она не думала когда-нибудь увидеть вновь. – Привет, – сказала женщина, шагнув вперёд, и протянула ей руку, – Я Энн Марли. Донни сделала неровный вдох, изумлённо глядя на обитательницу небес. – Я… я знаю, кто вы. Озадаченное выражение мелькнуло на лице Энн, но рука осталась протянутой. – Минуточку, – сказал Гарри, посмотрев на Донни. – Разве вы не сказали, что вас зовут… – Донни, – сказала Донни, заставив свои дрожащие ноги двигаться, и нерешительно пожала руку Энн. – …Марли. Брови Энн поднялись в замешательстве. Она действительно была прекрасна – такая же красивая, какой Донни ее запомнила, и такая же, как Берт всегда говорил. – Мне… мне так жаль, – сказала Донни дрогнувшим голосом. – Я вышла замуж за вашего мужа. Последовало мгновение тишины, в которое Александр неловко переступил с одной ноги на другую, а кто-то ещё из них закашлялся. – Прошу прощения? – сказала наконец Энн с озадаченной улыбкой на лице. – Берт, – беспомощно сказала Донни. – Я вышла за него. Я прошу прощения. Энн перевела взгляд с Донни на мужчин за ее спиной в поисках ответов. – Вы умерли более тридцати лет назад, – объяснила Донни, чувствуя себя отвратительно. – Я… я думаю, я умерла только сегодня. Но я… я вышла замуж за Берта шесть лет назад. Энн снова посмотрела на Донни, изумление было написано на ее лице. – Я… я думаю, вам лучше присесть, – она указала на диван, но ее взгляд все ещё был прикован к Донни и изучал ее лицо. Донни отвела глаза и сделала, как было велено, глянув назад, на четверых временно пребывавших в тупике мужчин, в надежде, что один из них сможет ее спасти. Было не похоже, чтобы они планировали это делать: вместо этого они все внимательно изучали различные элементы обстановки и потолка. – Вы… вы видели Берта недавно, стало быть? – спросила Энн, присев на краешек дивана. – Как он? Ее глаза продолжали изучать лицо Донни, и Донни отвела взгляд. – Он… он в порядке. – И он… он и вы?.. – Энн не нужно было заканчивать мысль. – Он оплакивал вас годами, – быстро сказала Донни. – Десятилетиями. Его сердце было разбито. Он по-настоящему любил вас, вы знаете. Энн кивнула и опустила взгляд на свои колени, где лежали ее сложенные руки. – Он никогда не смотрел ни на кого другого, – взволнованно продолжала Донни. – Честно. Но он пытался жить дальше, пытался смириться с этим, и прошло так много времени, и мы с ним просто… мы как бы просто нашли друг друга… Энн подняла руку, и Донни замолчала, ожидая какого-то осуждения. – Пожалуйста, я… я знаю, что умерла молодой, – сказала Энн, глядя на что-то на ковре. – Я не расстроена из-за того, что он женился снова, – тогда она снова подняла взгляд на Донни, и Донни увидела слёзы в ее глазах. – Я никогда не ожидала, что он будет оплакивать меня вечно. Я просто… я просто хочу знать, что с ним все хорошо. С ним всё хорошо? Он счастлив? Донни заморгала, глядя на Энн и внезапно чувствуя слёзы в своих собственных глазах. – Да… да, я думаю, да. Он не был счастлив очень долго… но теперь, думаю, да. Энн кивнула и, когда первые слёзы побежали по ее щекам, она поспешно стёрла их. – Я вас помню, – сказала она, коротко рассмеявшись. – По Мидфартингу. В вашем саду всегда были самые чудесные цветы. Донни кивнула. – Разве вы тогда не были замужем за тем… кто же он был? Страховщик? Донни согласно промычала. – Фабиан. Он был ослом. Я с ним развелась. Энн кивнула, деловито стерев слёзы с другой щеки. – Мне он всегда казался немного сволочью. Донни кивнула, чувствуя, что ее слёзы тоже грозят пролиться. Она вовсе не ожидала такого понимания. Но потом, опять же, Берт всегда говорил, что Энн была самым добрым человеком, которого он знал. – Он… он когда-нибудь покидал Мидфартинг? – спросила Энн слегка дрогнувшим голосом. – Он любил эту деревню, но он всегда хотел попробовать где-нибудь в новом месте. Донни покачала головой. – Он все ещё там. Он… он стал барменом, кстати, в пабе. Говорил, что хочет помогать людям, но не имеет крутых степеней. Энн сдавленно усмехнулась, по ее щекам все ещё катились слёзы. – Он всегда хочет помогать людям, – призналась Донни. – Он говорит, что перенял это от вас. – Это такое враньё! – возразила Энн, шмыгнув носом. – Он сам был очень добрым. Он просто никогда не хотел признавать это. Донни кивнула, и на ее заплаканном лице появилась улыбка. Энн шмыгнула носом и ещё немного утёрла глаза руками. – Он… он все ещё носит ту бороду? – Нет, больше нет, – сказала Донни. – Он отказался от неё, когда ты… э-э… Теперь Энн выглядела потрясённой. – Нет, серьёзно? Это была шикарная борода. Он так ее любил. Донни открыла было рот, чтобы спросить, каким Берт был, когда Энн его знала, но, прежде чем она смогла это сделать, она почувствовала, как в кармане ее плаща завибрировал телефон. Она застыла от удивления и осторожно потянулась в карман, не веря, что ее мобильный все ещё работает на Небесах. Она высвободила его из складок ткани, и вот он был у неё, совершенно нормальный на вид, и жужжал входящим звонком. Энн недоуменно посмотрела на него. Донни сосредоточила взгляд на экране и почувствовала, что перестала дышать, когда прочитала имя звонившего. Она нажала «принять вызов» и дрожащей рукой поднесла телефон к уху. – А-алло? – Донни, – произнёс голос Берта, удивительно громкий и слегка взволнованный. – Милая, я просто… я думал о нашей годовщине, и хотел ещё раз извиниться… Донни почувствовала, как слеза потекла по ее щеке, когда она посмотрела на Энн. – Б-Берт, – сказала она дрожащим голосом. – Погоди секунду. Тут… тут кое-кто должен с тобой поговорить, – она протянула телефон Энн. Энн поглядела на него некоторое время, а потом осторожно взяла его, бросив слегка неуверенный взгляд на Донни, когда она поднесла телефон к уху, как при ней только что это сделала Донни. – …Берт? – спросила она дрожащим и изумленным голосом. Последовала долгая пауза, в течение которой Донни просто смотрела на Эн, думая, был ли это конец лучшего, что случалось с ней за долгое время. – Д-да, это я, – сказала Энн в телефон Донни, казалось, снова готовая заплакать. – Как ты, милый? Последовала ещё одна пауза, и Энн наклонилась вперёд, поставив локти на колени и улыбаясь сквозь слёзы. – Я на Небесах, Берт. Да. Донни осознала, что это был разговор, который ей, вероятно, не следовало слушать, и встала, отвернувшись от Энн и пытаясь скрыть новые слёзы, бегущие по ее щекам. Она прошла обратно туда, где четверо мужчин, приведших ее сюда, стояли, пытаясь раствориться в обоях. – Слушай, я сожалею об этом, – сказал Людвиг с видом глубокого стыда, когда она подошла к ним, – Если бы я знал… – Ничего, – сказала Донни, неловко утирая слезы краем рукава. – Берт любит меня, но он любит ее намного больше. Я просто никогда не думала, что это будет соревнованием. Но, полагаю, поскольку я теперь мертва… – она пожала плечами. Мысль о том, чтобы провести вечность с Фабианом была особенно отвратительной, и она только надеялась, что сможет найти милое местечко, чтобы жить со своими кошками. Людвиг неловко помялся. – Все будет хорошо, – предположил он. – Нам… нам лучше уйти, – сказала Донни, шмыгнув носом. – Можете даже отвести меня на Суд. По крайней мере, у него будет кто-то, кто ждет его на Небесах. – Но разве она не взяла твой… твой… – Александр указал примерно в направлении мобильного Донни, все ещё прижатого к уху Энн. – Она может оставить его себе, – сказала Донни. – Идемте. Гарри открыл невидимую дверь и одной ногой был уже в нью-йоркской квартире, когда голос Энн их остановил. – Подождите! Куда вы? Они впятером медленно обернулись, на их лицах было написано, что они предпочли бы уйти. – Берт говорит, что он тоже на Небесах, – сказала Энн поспешно, шагнув вперёд и протягивая Донни ее мобильный. Донни перестала дышать, глядя на Энн во все глаза. – Ч-что? Он тоже умер? – Он говорит, что он жив, – сказала Энн, все ещё протягивая Донни ее телефон. Ее глаза горели несмотря на слёзы, блестевшие на ее щеках. – Он говорит, что он идёт. Донни осторожно шагнула вперёд и взяла мобильный у Энн. – Спасибо. Мы тогда просто пойдём. – Нет, – быстро сказала Энн, шагнув вперёд и положив ладонь на руку Донни. – Он хочет видеть и вас тоже. Четверо мужчин посмотрели на Донни, ожидая ее сигнала, нога Гарри все ещё была в другом мире. – Вы… вы уверены в этом? – спросила Донни, не в силах встретиться с Энн глазами и зная, но она сама меркла во всех отношениях рядом с любовью всей жизни Берта. – Он был очень твёрд, – сказала Энн, все ещё не отнимая ладони от руки Донни. Донни заставила себя поднять глаза и встретиться взглядом с Энн. – А вы в этом уверены? Энн только захлопала на неё глазами, изумлённая улыбка появилась на ее лице. – Конечно. Пожалуйста, останьтесь. Донни нахмурилась на Энн, надеясь, что предложение было искреннем, но не доверяя этому. – Он был вашим раньше, и я… я это уважаю. – А вашим он был более недавно, – разумно сказала Энн. – Владение имуществом почти равносильно праву на него. Проходите, садитесь.

~~***~~

Кроули то приходил в себя, то терял сознание на руках Азирафеля, пока тот летел в Тебриз, приближаясь в больнице Реза Имам. Огонёк в груди Азирафеля сделался чуть ярче после его попытки сбить температуру Кроули, и Азирафель изо всех сил старался ее сдерживать, овевая Кроули столькими ветрами, сколько он мог позволить себе, не прерывая полёт. Он даже время от времени замирал в парении достаточно надолго, чтобы сотворить прохладную воду на лице и груди Кроули и высушить ее ветерком мгновение спустя в надежде, что это избавит его от излишка жара. Кроули, в свою очередь, стонал и бормотал лихорадочно в плечо Азирафеля, снова цепляясь пальцами за его рубашку. Он все ещё был очень слаб, и Азирафель знал, что инфекция будет только распространяться, но его состояние, казалось, на некоторое время стабилизировалось. Азирафель был очень благодарен за это, когда он летел низко над плоскими крышами зданий Тебриза, скрывая их обоих чарами невидимости. Он видел больницу впереди – небольшое светло-коричневое здание с прямыми углами. Он опустился ниже, проскочив между зданиями и скользя над машинами на улице внизу, ища указатели. Он нашёл один, направлявший из ко входу отделения скорой помощи, без труда прочитал надпись на арабском и проследовал в этом направлении. Кроули сделался беспокойным у него на руках, когда звуки города окружили их. – Почти пришли, – сказал ему Азирафель, прижав Кроули чуточку ближе, когда он последовал другому указателю и, поскорее миновав парковку, заметил красные двери отделения скорой помощи. Азирафель отвёл крылья назад, игнорируя их протест, когда он снова раскрыл их, чтобы замедлить скорость. Он взмахнул ими несколько раз, чтобы ещё больше замедлиться, а затем тяжело опустился на тротуар, и Кроули дёрнулся вперёд в его руках. Кроули застонал, и Азирафель почувствовал, что он крепче сжал его рубашку. – Прости. Мы… мы на месте, – сказал Азирафель, у которого от облегчения слегка закружилась голова, и направился к дверям. Приблизившись к ним, он спрятал изможденные, но потрясающе надежные крылья Кроули и позволил чары, делавшие их обоих невидимыми, рассеяться – сначала впереди, а потом сзади, чтобы те, кто находился в здании, увидели бы, что они входят нормально, а те, кто был снаружи, не увидели бы их совсем. Одновременно с этим он сделал невидимым эдемский меч. Реагирующие на движение двери раскрылись при приближении Азирафеля, и он прошёл внутрь, где холод помещения с кондиционерами обрушился на него бетонной плитой. Ряды металлических скамеек, усеянных встревоженными на вид людьми, были прямо перед ним, но там, прямо слева, под большим набором арабских и латинских букв, гласивших: «Скорая помощь» на двух языках, располагалась регистратура. Одна из администраторов быстро подняла взгляд, когда Азирафель приблизился, держа на руках Кроули – без сознания, бледного, немного мокрого и забинтованного. – Что случилось? – спросила администратор на фарси, когда Азирафель подошёл ближе. – Там… там рана, – ответил Азирафель на том же языке, и он внезапно перенесся в другую регистратуру с другой медсестрой. Змей Кроули тогда обвивал его шею и был в таком же плохом состоянии, как и Кроули на его руках был сейчас – жизнь постепенно покидала его. Это было тогда, когда он умер, – вспомнил Азирафель с неприятной дрожью. Он отдал Кроули в руки профессионалов и ушёл, чтобы попытаться найти другое решение, и Кроули умер там – в ветеринарной клинике, один. Теперь на его руках Кроули застонал и как будто чуть больше пришёл в себя, крепче сжав в пальцах рубашку Азирафеля. – Она… ох… она заражена, – пробормотал Азирафель, с трудом пытаясь вырвать свои мысли из воспоминаний. – Я… я пытался сбить жар… – Сюда, – сказала другая медсестра рядом с ним, и Азирафель машинально пошёл за ней. Его руки болели, но он был не в состоянии осмыслить то, что ему нужно будет положить Кроули. Медсестра провела его через двойные двери в длинный коридор, по одной стороне которого стояли в ряд каталки. – Сюда, – сказала медсестра, остановившись около одной из каталок и взяв что-то на капельнице, стоявшей у изголовья. Азирафель остановился, но не мог заставить себя сделать что-то ещё, парализованный мыслью том, что он снова оставит Кроули умирать. Кроули, казалось, был того же мнения, потому что прижался носом к плечу Азирафеля, и по его щекам катились слёзы. – Положите его сюда, – сказала медсестра, чуть резче и выразительно посмотрела на каталку. Азирафель уставился на каталку в ужасе, но он проделал весь этот путь не для того, чтобы дать Кроули умереть от неизлеченной инфекции. Он подошел ближе и, опершись на каталку, опустил Кроули на неудобный с виду матрас так нежно, как только мог. Свернутый пиджак Кроули выпал из-под головы Кроули, куда Азирафель положил его, и он сунул его под мышку на хранение. – Н-нет, – простонал Кроули, сопротивляясь их расставанию, цепляясь за руку Азирафеля слабыми пальцами и пытаясь открыть глаза. – Как его зовут? – спросила медсестра. – К-Кроули, – пробормотал Азирафель, взяв руку своего мужа обеими руками и поклявшись, что он увидит его снова. – Идите назад к администратору. Ей понадобятся его данные, – велела медсестра, взяв планшет и остановив свой взгляд на наручных часах. Азирафель попытался опустить руку Кроули, но Кроули только крепче схватился за него, заставляя себя шире открыть глаза, ослепительные золотые радужки которых блестели от лихорадки. – З-Зира, – испуганно прохрипел Кроули с неприкрытым отчаянием в голосе. – Нужно, нужно… – С тобой все будет хорошо, – быстро заверил его Азирафель, пытаясь высвободить свою руку из руки Кроули и ненавидя себя за это. – …остаться, – простонал Кроули. – Нужно… остаться… со… Глаза Азирафеля начало щипать, когда, несмотря на все усилия Кроули уцепиться за его руку, Азирафель высвободился. – Я… я буду там, с тобой, – солгал он дрожащим голосом. – Идите, – напомнила медсестра Азирафелю и начала быстро увозить Кроули по коридору, на ходу царапая что-то в планшете. Азирафель услышал, как Кроули снова позвал его, когда она увозила его прочь: безуспешная попытка произнести его имя прервалась всхлипом. Азирафелю потребовалась вся сила воли, чтобы повернуться и пройти через двери обратно в приемную, немного дрожа и молясь всем богам, какие только могли слышать, чтобы Кроули выкарабкался. Он рассеянно осознал, что пиджак Кроули все еще был у него под мышкой, и он прижал его к груди. Он был местами влажным от воды и сильно пах кровью и потом, но это был пиджак Кроули. Азирафель погрузил пальцы в складки материи и сказал себе, что это было лишь делом времени, и он скоро сможет вернуть его лично.

~~***~~

– Не думаю, что они здесь, – сказала Мара, осматривая окружающую их толпу людей, многие из которых оглядывались вокруг с изумлением. Там, похоже, были люди из всех слоев жизни, но она не видела детей – вообще никого моложе подростков. – Нет, – согласилась Бет, тоже окидывая взглядом толпу. – Ну, а что сказал тот ангел? Если кто-нибудь их найдет, их отведут к Азраил или Иофиилу. Если Азраил здесь, тогда, может, попробуем найти этого Иофиила? – Я не уверена, что мы даже добрались до Азраил, – признала Бет, подходя к краю толпы, и подняла взгляд на три шатра, стоявших на вершине холма неподалеку. Это были квадратные шатры, какие можно было бы представить на эдвардианской картине, изображающий средневековый рыцарский турнирах, и их дополняли длинные треугольные знамена, колышущиеся на ветру. Все шатры были слегка грязновато-белого цвета, и широкие вертикальные полосы, пересекавшие их стороны сверху вниз, были мерцающе золотыми. Ангелы сновали взад-вперед между ними, и их белые крылья отражали свет. – Почему это? – спросила Мара, оставляя поиски и присоединяясь к Бет, смотревшей на шатры. – Я слышала о владениях Азраил, – сказала Бет, – и они состоят не из самодельных палаток. – Она нахмурилась, глядя на холм. – Я думаю, нам надо лучше разобраться, что происходит. И… Бет указала на фигуру с медной кожей и двумя парами белых крыльев, которая только что приземлилась рядом с шатрами. Она уже уверенно направлялась к центральному, складывая крылья за спиной. – …спорю на что угодно, вот это Азраил, – Бет заговорщицки глянула на Мару. – Пойдем, выяснил, чем она занята. Прежде чем Мара успела возразить, Бет направилась вверх по холму. – Эй, погоди! – прошипела Мара, торопясь вслед за Бет и оглядываясь вокруг, нет ли ангельской стражи. Никто, однако, казалось, не обращал на них никакого внимания, и им только один раз пришлось зайти за дерево, чтобы их не увидел один из ангелов, вышедший из ближайшего шатра. Бет обогнула сзади первый шатер, где над их головами бились на ветру бело-золотые знамена. Она помедлила около дальнего края, быстро заглянула за угол и перебежала на открытое пространство позади среднего шатра, который был самым большим из трех. Мара сделала то же самое, убедившись, что на горизонте чисто, прежде чем перебежать зазор между соседними шатрами. Бет поднесла палец к губам, когда остановилась прямо за средним шатром, многозначительно показав глазами на холщовую стену. Мара остановилась рядом с ней, и они обе прислушались, нагнув головы поближе к шатру, откуда через относительно тонкий материал до них доносились голоса. – …устроить их как-то получше? – это был женский голос, сильный и ясный. Мара догадалась, что он, возможно, принадлежал Азраил. – У них достаточно травы, – произнес другой голос, на этот раз мужской, – и компания. Мне передвинуть их поближе к деревьям? Им нужна тень? Женский голос вздохнул. – Иерамиил, они люди, а не овцы. Им не нужны деревья. – Я открыт к предложениям, – сказал мужской голос, очевидно принадлежавший Иерамиилу, по всей видимости, совершенно серьезно. – Это у тебя тут есть опыт. Это не моя сфера деятельности. – Да, я в курсе. Мы строим новые небеса так быстро, как только можем, но мы на пределе возможностей. Потребуется время, чтобы устроить всех. Мне просто нужно, чтобы ты присматривал за Прощенными в это время. Следи, чтобы о них заботились и чтобы они, ну, не разбредались. За шатром Мара и Бет переглянулись. – Я… э-э, – сказал Иерамиил. – Людвиг Второй, Александр Гамильтон и Гарри Гудини покинули свои посты и ускользнули от своих наблюдателей. Небеса Марка Сальвия Отона пусты. Они… смею ли я сказать? Снова спелись, – ее голос звучал недовольно. – Ох. Э-эм. – Их заметили шастающими туда-сюда с еще одной душой – женщиной, которая, по всей видимости, ускользнула у тебя из-под носа. Если бы ты потрудился время от времени пересчитывать души, находящиеся под твоей опекой, ты бы узнал, что одной недостает. – Но… с чего бы кому-то убегать? – спросил Иерамиил с недоумением. – Это ведь Небеса. О них тут заботятся. Их спасли из Бездны, и только истинно Прощенные были отобраны. Нет никакого смысла убегать. – Нет никакого смысла и в том, что король, император, революционер и иллюзионист передружились и чинят хаос во всех моих владениях, но это не значит, что этого не произошло. Тебе нужно лучше их охранять. Послышалось слабое ворчание. – Я не Иофиил. Мара поймала взгляд Бет и произнесла одними губами: «Иофиил». Другая женщина кивнула, и они продолжили слушать. – И это тоже хорошо, – продолжал женский голос. – У этого высокомерного придурка они были бы в цепях и в тюрьмах. Он скорее будет волком на всех смотреть, чем признается, что Искупление реально. Почему я и избрала тебя помогать мне. И я знаю, что ты больше привык приглядывать за скотом и наблюдать за цветением растений, но, пожалуйста, позаботься немного о людях, населявших Землю, которую ты так любишь. – Ладно, – сказал Иерамиил таким голосом, будто его только что конкретно поставили на место. – Хорошо. И постарайся уж не напугать до полусмерти этих несчастных – они все-таки праведные души под нашей опекой, не забывай. Но ради нашего Отца, пожалуйста, поставь одного-двух стражников. – Да, Азраиил. – Еще кое-что, – сказала Азраил. – Одна из душ из самой новой группы прибывших узнала по описанию женщину, которую видели с шайкой бедокуров Людвига: она сказала, что ее зовут Донни. Пожалуйста, поглядывай на случай, если она вернется. – Да, конечно. Мара поспешно сделала знак Бет, когда звуки в шатре стихли. – Что? – прошипела Бет тихо. – Это имя, – быстро прошептала Мара, не повышая голоса. – Донни… как думаешь?.. Бет моргнула. – Что? Кто? – Донни… Донни Са… Марли теперь. Она живет в Мидфартинге. Берт снова захлопала на нее глазами. – Я не… – Она моя подруга, – быстро объяснила Мара, ее голос становился взволнованным. – Но что если она тоже нашла портал? Прошла через него за нами? Это объяснило бы, почему она убежала от остальных. – Я уверена, что есть куча женщин по имени Донни, – попробовала Бет. Мара уже вытаскивала свой телефон. – Не так уж много, и это было бы слишком большое совпадение. Слушай, я быстренько ей позвоню, и, если она дома и в порядке, тогда, конечно, это кто-то другой. Бет в тревоге огляделась вокруг и сделала ей знак. Они отошли подальше от шатров и прошли вниз по склону и вверх по следующему, а затем остановились в долине за ним. – Это всего на секунду, – заверила ее Мара, листая список контактов в поисках имени Донни и нажимая кнопку звонка. Она поднесла телефон к уху. Раздалось три гудка, а потом трубку взяли. – Э-э, привет, Мара, – произнес голос Донни. – Сейчас не очень подходящий момент. – Да? – Э-э, ага, не особо. – А я могу зайти попозже тогда? Я нашла одну схему вязания, и я немного запуталась, но уверена, ты бы могла мне помочь. – Я… э-эм… я не знаю, буду ли я… э-э… – ее голос звучал неуверенно. Мара победоносно взглянула на Бет. – Так, Донни, слушай меня. Ты сейчас находишься в месте, где трава суперзеленая и слишком много белого камня? Последовала долгая пауза, и на мгновение Мара решила, что ошиблась. Потом Донни спросила, понизив голос: – Где ты? – Так ты там? – уточнила Мара. – Я… э-эм… да. Мара выдохнула. – Ладно, отлично. Мы тоже тут. Я так понимаю, это называется «Небеса». – Боже правый, ты тоже здесь? – в ужасе спросила Донни. – Что случилось? Англию что ли снесло с лица земли? Мара нахмурилась. – Что? – Берт тоже здесь. Как так мы все умерли разом? – О, я не… – начала Мара, а потом переключилась на полуслове. – Погоди, Берт тоже здесь? «Берт?» – шепнула ей Бет. Мара отмахнулась от неё. – Где именно ты находишься? Мы… – она огляделась. – …эм. – На небесах, – сообщил голос Донни. – С несколькими эксцентричными господами. Мы ждём, когда Берт сюда доберётся. И… ох, ты не поверишь, кого я только что встретила. – Послушай, мы ищем Генри, – сказала ей Мара. – Малыша Генри Амброуза. И Бет ещё здесь, она не из деревни, ее дети тоже пропали, и мы думаем, они где-то здесь. Ты их не видела? – О, нет, только не дети тоже, – сказала Донни с ужасом. – Я их не видела, нет. Мара глянула на Бет, которая с нетерпением ожидала. – Но я помогу! – быстро продолжала Донни. – Мы только ждём, когда Берт сюда доберётся, а потом я могу помочь тебе искать. Эти четверо джентльменов, похоже, очень хорошо умеют находить людей. – Отлично, – сказала Мара, жестом показав Бет подойти ближе и держа телефон чуть дальше от уха, чтобы Бет тоже было слышно. – Слушай, как насчёт того, чтобы встретиться? Мы можем объединить усилия. – Хорошо, – согласилась Донни. – Итак, для начала вам нужно найти изящного вида ворота…