Какая разница

— Мы просыпаться вообще будем? Отдых не помог. Сяо Чжань по-прежнему слышал в голове этот голос. Всё тело немного ломило, упираться затылком в подушку было больно. Но в остальном он чувствовал себя вполне сносно. Если бы не голос в голове. — Ты кто? — наконец отважился спросить Сяо Чжань. Это можно было засчитывать как поражение. Если он решил этим поинтересоваться, значит признал реальность некой сущности, поселившейся у него в мозгу. Здравствуй, шизофрения! — Вей УСянь. — Вей УСянь… — повторил Сяо Чжань. Это имя щёлкало в мозгу, будто некондиционная шестерёнка в механизме. Почему-то вспомнился сон, похожий на длинный и запутанный фэнтези-сериал, в котором у Ван Ибо были длинные волосы, а сам Сяо Чжань умел играть на флейте. Вей УСянь… — Не хочешь тоже представиться? — спросил голос, то есть Вей УСянь. — Я думал, ты знаешь. Это же мой мозг, а ты в нём внезапно появился. — Не появился. Я вроде как давно тут, но будто дремал много лет, а потом вдруг проснулся. Уверен, что это не мой мозг, а? Может я переродился в этом теле? — Пере…что?! Меня зовут Сяо Чжань, и я двадцать пять лет живу в этом теле! Звучало дико, абсолютно бредово, но ведь и сама ситуация была бредовой. — Ладно, не кипятись, — примирительно сказал Вей УСянь. — В прошлом теле я вроде как плохо кончил. Мне так кажется… — Со скалы упал в пропасть? — неуверенно спросил Сяо Чжань. Во сне произошло что-то такое, как ему помнилось. — Не буду врать, последние часы или даже дни моей прошлой жизни как в тумане. Да и начало этой не лучше. Я думал, душа перерождается в новом теле, начинает жизнь с чистого листа. А тут такая незадача, — Вей УСянь издал короткий смешок. Похоже, его ситуация забавляла. — Короче, раз тело у нас одно на двоих, давай как-то уживаться, пока я не придумаю, как быть дальше. Вести споры и ругаться с голосом в голове показалось Сяо Чжаню абсурдным занятием. Приходилось признать тот факт, что крыша у него прохудилась, и научиться с этим жить. — Нам тут ещё долго в заточении торчать? — поинтересовался Вей УСянь, когда Сяо Чжань сел в постели и огляделся. — Тот юноша исчез. Соседняя кровать, на которой вчера вечером спал молодой человек, похожий на Ван Ибо, сейчас пустовала. На белой тумбочке лежала сумка Сяо Чжаня и начатый блок жёлтых стикеров (Сяо Чжань узнал свой по отпечатку пальца и штрихам красного маркера на срезе). На верхней страничке кто-то написал записку мелким небрежным почерком. — Ох, ну и каракули! Хуже, чем у Цзян Чена, — прокомментировал Вей УСянь. Автор записки сообщал, что оплатит медицинские услуги в полном объёме и пребывание в больнице столько, сколько понадобится. — С чего он взял, что нам надо тут пребывать? — возмутился Вей УСянь. — Мне тут уже надоело. Мы же можем уйти? Сяо Чжань тоже не был расположен задерживаться в больнице. Он спустил ноги с койки и встал. В первый момент голова чуть закружилась, и он пошатнулся, когда сделал шаг. Но кроме лёгкой скованности и несильной головной боли никаких других признаков нездоровья не обнаруживалось. Ну, не считая того, что он мысленно разговаривает с некой личностью в своей голове. Сяо Чжань уже даже приноровился к этому. Часть мыслей текла своим чередом в виде образов и принадлежала исключительно ему самому. А то, что думалось словами, фразами, он словно озвучивал для Вей УСяня. Точно так же он не знал, что творилось в «голове» УСяня пока он не «говорил» об этом. Сяо Чжань немного подвигался, разминаясь и отметил некоторые жесты, несвойственные себе. — Я так не делал раньше, — подумал он. — А я делал! И что с того? Обращаешь внимание на какие-то пустяки. Давай выбираться отсюда. Выглянув в коридор, Сяо Чжань увидел сестринский пост и помахал дежурной. Тут же к нему подскочила медсестра и заквохтала: — Господин Сяо, зачем же вы встали? Господин Ван велел хорошенько о вас позаботиться, пойдёмте, я помогу вам снова лечь… Она потянула Сяо Чжаня обратно. У него даже голова опять закружилась от огорчения. Господин Ван? Неужели… неужели тем парнем с соседней кровати все-таки был сам Ван Ибо? Ван Ибо был рядом, а он бездарно спал всё это время?! Просто спал?! — И чего ты так сокрушаешься? — досадливо хмыкнул Вей УСянь. — Он же мужчина! — Я люблю его! — с голосом в голове можно быть откровенным, и Сяо Чжань почувствовал облегчение, что хоть кому-то признался в этом. — Я как дурак в него влюблён. И мне без разницы, что он мужчина. От Вей УСяня пару минут не было слышно ни слова. Не успел Сяо Чжань решить, что он от него избавился, как тот с внезапным энтузиазмом заявил:  — Тем более! Какой смысл сидеть и печалиться? Пойдём и найдём твоего красавчика. Ты же в одной компании с ним работаешь, куда он от нас денется. — Что бы ты понимал! Кто он, и кто я? — возразил Сяо Чжань. — Он айдол, звезда! А я простой служащий. — Ну и что? Ты тоже себя не на помойке нашёл. Глянь, какое у нас личико! Сяо Чжань, который в этот момент чистил зубы в больничной ванной комнате, послушно вынул изо рта одноразовую щётку и посмотрел в зеркало. У него появилось ощущение, будто он изучает себя чужими глазами. Человек в зеркале был вроде бы и знаком, но словно и не он. — Да ты это, ты, — успокаивающе проворчал Вей УСянь. — Но, согласись, мы с тобой милашки! — Сяо Чжань позволил ему надуть щёки, сложить губы трубочкой, покривляться. Потом улыбнуться ослепительной улыбкой, слегка светло-зелёной от хвойной зубной пасты. — Да и фигура вроде ничего. Сяо Чжань шагнул назад, чтобы оценить себя в полный рост. Целиком увидеть не получилось, только торс, покрытый свежими уродливо-тёмными синяками, но Вей УСянь похвалил: — Худоват, конечно, но сложен хорошо. В общем, выглядишь не хуже него! — Всё равно, он — айдол. А я никто, — полоская рот, заметил Сяо Чжань. — Даже если работаем в одной компании, мы никак не пересекаемся. — Значит, надо найти такую работу, чтобы пересекаться! Вскоре появилась симпатичная докторша, потыкала в грудь и спину холодным стетоскопом, заглянула под оттянутые веки, пощупала шишку на затылке. Сяо Чжань заверил её, что тошноты не ощущает, и в целом с ним всё нормально. Докторша пыталась уговорить его полежать в больнице хоть пару дней, но Сяо Чжаню, как и Вей УСяню совсем не хотелось здесь задерживаться.