Какая разница

Хотелось рассказать так много: про съёмки, про красивые пейзажи Хоккайдо, про оленей, как они с малышкой ЧжоСюань их кормили, про жуткий холод и валяние в снегу, про то, как ТанТан переборщил с васаби и целый час не мог унять льющиеся слёзы, и про странности менеджера… Но это было нереально — ему пришлось бы писать пол ночи. Наговаривать голосовые Ибо не хотел, учитывая здешнюю «звукоизоляцию». Он послал стикер «привет», а потом отправил все пять селфи с оленями, и последним то, с сердечком. Сяо Чжань в сети не появлялся. Вроде было ещё не очень поздно, а в Китае даже на час меньше, чем здесь. Сомнительно, что Чжань-гэ уже улёгся спать. Тогда почему не отвечает? Ибо повозился, переворачиваясь спиной к обогревателю. Лежать было жёстко. В бытность трейни в общаге спал на тонких матрасах и ничего. А за последние годы привык к мягким кроватям, разбаловал себя. В чате всё ещё царила тишина, фотки висели не просмотренные. Может, Сяо Чжань чем-то занят? Ибо стало интересно, как он проводит вечера. Днём он работает, потом возвращается домой, выгуливает своих собак… а что дальше? Какие дела есть у нормальных людей? Ибо попытался вспомнить, как это происходило в его семье, когда ещё был мелким и жил с родителями. Мама готовила еду, смотрела телевизор, болтала по телефону с подругами, проверяла уроки у Ибо. А папа… у него тоже были какие-то хозяйственные заботы, иногда он встречался с приятелями за игрой в марджонг… Может, Чжань-гэ ведёт страничку в вейбо? По поисковому запросу выпало такое количество Сяо Чжаней, что Ибо даже не стал трудиться проверять. Лучше потом попросит ссылку. Добавить в друзья не получится, сразу возникнут вопросы и волнения в фандоме, но сделать закладку и заходить время от времени никто не запретит. В подписках у Ибо висели в основном официальные страницы айдолов и разных шоу, с которыми надо было «дружить» по работе, и было лишь несколько аккаунтов, за которыми он реально следил. Уведомления о прочтении от Чжань-гэ всё не поступало, поэтому Ибо зашёл на один из таких: блог про мотоциклы. Тут появилось с десяток новых постов с обзорами последних мотокроссов и анонсами. В галерее добавилось фоток, и Ибо принялся листать картинки. Не все байки ему нравились. Где-то дизайн был слишком безвкусным, где-то казалось, что эргономика не дотягивает до современных стандартов, но в целом, мотоциклы, по мнению Ибо, были самым красивым средством передвижения, изобретённым человеком. Заточенные на скорость, лёгкие и прочные кросс-байки; винтажно-солидные, сияющие никелем длинных вилок, чопперы; изящные, как скелеты доисторических птиц, нэйкеды; выпендрёжные крузеры — все они были по-своему прекрасны. И на каждом хотелось бы прокатиться. Ибо подумал, когда станет очень богатым, будет коллекционировать не только оружие, но и мотоциклы. Сейчас он мог бы позволить себе купить байк, не самый дорогой, и только один. Деньги у него, конечно, были, но не в свободном доступе, а вложенные в какие-то ценные бумаги, акции и проекты. Так, по крайней мере, объяснял бухгалтер. Ибо полистал обновления в альбомах Kawasaki и Honda, зашёл на страничку Ducati и завис. Итальянские мотоциклы были вызывающе красивы, как европейские фотомодели, у которых всё напоказ. Мысленно Ибо сажал себя за руль то одного, то другого, и ему хотелось их все. Но, если выбирать, то идеально подходил Ducati Diavel — Ибо просто «увидел» себя в седле, а за спиной Чжань-гэ, и они мчат по шоссе, и руки уверенно лежат на руле, а бока обхватывают ладони Чжаня, словно самая надёжная страховка… Ну и дела. Ибо отвернул айфон экраном в одеяло и слепо поморгал в темноту. То есть, теперь он будет думать о будущем, планировать, мечтать с расчётом на этого парня? Это немного пугало, но не так сильно, как Ибо от себя ожидал. Тут телефон пискнул уведомлением, и он неловко схватил его, поднося к глазам и чуть не выронив себе на лицо. «Ты же не против, что я все их сохранил в галерею?» Сам не зная чему, Ибо тихо захихикал. «Я никому не покажу, но, только если и ты пообещаешь мои жуткие селфи никому не показывать» «Договорились», — напечатал Ибо, продолжая улыбаться. Блин, это какая-то нервная реакция на Чжаня, что ли? Почему каждый раз это происходит? Он ведь ничего особенно смешного не говорит и не делает. «Понравились фотки?» — в голове уже сидел следующий каверзный вопрос, но Ибо зашёл издалека. «Да! Олени такие милые! Люблю животных» — ответил Чжань, поставив Ибо в тупик. Он-то намеревался подколоть его, спросив, не собирается ли тот дрочить на фотки, а теперь что? «Ты тоже неплохо вышел» — смилостивился Чжань. «Только какой-то синеватый. Я специально посмотрел прогноз погоды на Хоккайдо — жуткая холодина! Совсем там замёрз?» И Ибо радостно принялся жаловаться. И это тоже было так непохоже на него — сроду он никому не ныл о своих проблемах, а тут — пожалуйста! Впрочем, стоило о них написать Чжаню, и сразу все дневные испытания начинали казаться забавными: и температура не такая уж низкая, и валяния в снегу — приключение, и мытьё в заледеневшей душевой — проверка на выдержку, и даже твёрдый футон не наминал бока, а выпрямлял позвоночник. Чжань слал ржущие смайлики и эмодзи обнимашек, а Ибо было так приятно и уютно, словно и правда в его тёплых объятиях. Это был не китайский, и не японский. Ибо проснулся от звуков незнакомой речи, и не сразу сообразил, где находится. Разблокировал экран айфона и увидел открытый чат. Последним было «спокойной ночи» от Сяо Чжаня, а перед ним послание от самого Ибо, состоящее из бессмысленного набора иероглифов. Видимо, он так и вырубился с телефоном в руках. Часы показывали второй час ночи, человек где-то за перегородкой продолжал говорить. Ибо не собирался прислушиваться, но оно само получалось. Из-за того, что язык был непонятен, он узнал голос Цзи Ли далеко не с первых слов. А потом угадал и язык — английский, просто с чудовищным мандаринским акцентом. Если менеджер общался с кем-то из Штатов, то выбор времени становился оправдан — в Америке было утро. Ибо заинтересовался: вроде бы ни о каких проектах в США он был не в курсе. Неужели Цзи Ли тайком ведёт переговоры? Теперь Ибо уже намеренно попытался разобрать, о чём шла речь. Это было сложно. Его английский оставлял желать лучшего, а искажённое произношение менеджера усложняло понимание ещё больше. Те слова, которые Ибо мог вычленить из монолога, ясности не добавляли. «…удача… тот парень… сам… в руки… ушёл… потеряли книги…» Ерунда какая-то. Потом Цзи Ли очень эмоционально высказался по поводу дураков, которым ничего нельзя доверить. Этот пассаж Ибо к собственному удивлению понял. «… тот парень… узнали адрес… люди из клана Цзинь (?)… решат проблему… собаки…» На счёт клана Ибо был не уверен, слово-то редко употребляемое, он его помнил только из старого американского сериала «Клан Сопрано», который смотрел в детстве с субтитрами. Цзи Ли имел в виду мафию что ли? А дальше менеджер упомянул каких-то обезьян. Мол, они не справились, больше с ними не работаю. Вот это было совсем странно — что ещё за работа с обезьянами? Ибо снова начал прислушиваться, но дальше то ли менеджер говорил совсем неразборчиво, то ли словарного запаса не хватало, но расшифровать почти ничего не удавалось. И внезапно уловил слово «расшифровать». Дальше Цзи Ли сказал про ноты, Ибо решил, что опять что-то не так услышал, но тот повторил фразу про расшифровку нот и какие-то, вроде бы тайные или секретные, мелодии. Бред, зачем ноты расшифровывать? Почему мелодии тайные? Может, всё-таки не въехал в смысл? Или речь про сценарий фильма, например? Это бы всё объяснило, но уж очень серьёзным тоном говорил менеджер, совсем ему не характерным. По коридору прошелестели шаги, голос удалился из зоны слышимости. Ибо лежал, глупо прижимая к груди телефон, а голова шла кругом от попыток упорядочить в мозгу обрывки фраз и сложить кусочки пазла. Никакой логики в этом наборе слов не было, они казались разрозненными, никак между собой не связанными, только Ибо почему-то не мог не думать, не искать смысл. Хотелось попросить совета у кого-нибудь умного, но на часах было два часа ночи.