Какая разница

Конечно, Вей УСянь не понимал и возмущался, почему вместо того, чтобы читать, Сяо Чжань тратит время на какие-то странные манипуляции с книгой. Зато теперь в поездке на репетицию и обратно у них была возможность без помех читать отсканированные страницы в транспорте. Только приходилось быть внимательными — почему-то не все сканы сохранились по порядку. — Мы уже про кого только ни прочитали, давай наконец про Лань ВанЦзи! — в очередной раз предложил Чжань, когда устроился на сиденье полупустого вагона. Репетиция закончилась поздно, людей в метро уже было немного. Он поёрзал, пытаясь найти удобное положение для уставшей спины. Все мышцы ныли, ноги казались неподъёмными, будто к ним прицепили специальные браслеты с грузом, какие надевают для тренировки тяжелоатлеты. Чжань и не предполагал, что будет настолько трудно. Теперь он совсем по-другому смотрел на слаженные выступления поп-групп. Понимание, сколько пота пролито, сколько мозолей стёрто, чтобы получился мало-мальский синхрон, как усердно надо заниматься, чтобы при этом ещё и петь, попадая в ноты, заставляло забыть прежнее достаточно пренебрежительное отношение к «лёгкому» жанру. У него самого выходило не очень. Хотя учитель Чжоу его не ругала, но, глядя на своё отражение в зеркальной стене репетиционного зала, Чжань считал, что пластичности ему точно не достаёт, а уж не выбиваться из ритма удавалось лишь ценой неимоверных усилий. Хорошо, что сольных вокальных партий у них не было, иначе, позор на сцене был бы гарантирован. УСянь утешал, что всё не так уж плохо, но фраза «не так уж плохо» говорила о многом. Так что оптимизма его утешения не добавляли. Но ведь Чжань и не собирался выигрывать, так? Значит, не страшно, если проиграет. А для себя он будет знать, что приложил максимум усилий, не халтурил, старался и выложился по полной. Найдя страницу, на которой закончили чтение в прошлый раз, Чжань открыл следующую и увеличил картинку. Она оказалась не той, что нужно. Текст начался с «Хань Гуанцзюнь», а так, насколько помнил Чжань, именовали Лань ВанЦзи, и он решил, что прочитает, даже если УСянь будет против. — Неблагородно с твоей стороны, — тихо заметил Вей Ин. — Я не специально, — оправдался Чжань. — Но ведь интересно же! Ты такой смелый и решительный, почему сейчас боишься? — Не боюсь! — возразил Усянь и, помолчав, добавил: — Вдруг я напридумывал себе, что у меня получилось вернуться, а там написано, что Лань Чжань женился, родил толпу ребятишек и прожил с любимой женой счастливую жизнь? — Уверен, ничего подобного там не написано, — мысленно хмыкнул Чжань. — Но, даже если так, разве ты не хочешь узнать о том, что у него всё хорошо? — Ой, ладно! Ладно! — раздражённо проворчал УСянь. — Давай уже прочитаем и закончим с этим! И вот тут испугался Чжань. А вдруг опасения Вей Ина не совсем беспочвенны? Но потом он вспомнил Свод правил Гу Су со стихами Лань Чжаня на обороте страниц и выдохнул, ощущая в сухом воздухе метро фантомный аромат горечавки. Нет, не мог тот жениться, не мог. В тексте рассказывалось, как Второй Нефрит клана Лань — Лань ВанЦзи, проведя в медитации лицом к стене три года, покинул Облачные глубины и стал странствующим заклинателем. Он не ушёл из ордена, продолжил помогать своему брату, главе ордена, в делах, и своему дяде в обучении юных адептов… Одновременно, он участвовал во многих ночных охотах, всегда спешил туда, где нуждались в спасении от нечисти, был бескорыстен и благороден, за что и получил титул Хань Гуанцзюнь… — Непонятно, когда это было, — задумчиво проговорил УСянь. — Надо бы найти предыдущую страницу. — Не, давай потом! А сейчас дальше почитаем. От идеальности второго господина Ланя аж зубы сводило. То, что для Вей Ина он был лишён недостатков, воспринималось с изрядной долей скепсиса, но вполне верилось, что ему так и казалось. Однако и автор этого трактата описывал Лань ВанЦзи словно небожителя по случайной прихоти живущего на бренной земле. Далее говорилось, что в странствиях и охотах Хань Гуанцзюнь провёл десять лет пока однажды не встретил… и всё, конец страницы. — Кого?! — хором выдохнули Вей Ин и Чжань. — Кого он там встретил?! Сяо Чжань принялся судорожно открывать сохранённые картинки, но попадались не те, что надо. — Да что ж ты за неряха! — возмущённо бухтел УСянь. — Всё как попало свалил, ничего не найти. — За собой смотри, — огрызался Чжань, тыкая в миниатюры на экране. И внезапно увидел Ван ЧжоЧэна — с разгона он нажал не на файл в галерее, а на всплывшее уведомление о видеозвонке. Приятель сидел за столом, заваленным бумагами, волосы встрёпаны, галстук с ослабленным узлом сбился набок, вид уставший. Перед ним стоял картонный контейнер с каким-то фастфудом. — Привет! — раздался в наушнике голос А-Чэна. — Привет! — радостно отозвался Чжань. — Я соскучился! — А кто в этом виноват? — занудно, но вполне резонно заметил ЧжоЧэн. — Кой чёрт тебя понесло в шоу-бизнес? По настоянию А-Чэна они почти не общались с того момента, как Чжань прошёл отбор на Школу айдолов. Учитывая, что Ван ЧжоЧэн являлся генеральным продюсером шоу, если их дружба станет известна СМИ, это может повлечь за собой всякие неприятности как для них, так и для компании. Журналистам и блогерам абсолютно наплевать на то, что продюсер Ван не оказывал никакой протекции своему приятелю, лишь бы был повод, на котором можно похайпиться. Конечно, Чжань всё это прекрасно понимал. Но ему не хватало дружеских перепалок, общения, редких посиделок за пивом и всего остального, составлявшего их давнюю дружбу. Чжань часто ловил себя на том, что хочет позвонить ЧжоЧэну, чтобы о чём-то рассказать, посоветоваться, пожаловаться, посплетничать на худой конец. Ван Ибо, безусловно, тоже подходил для этого, но потребность в друге совершенно особого рода, и наличие любимого её не отменяло. — Как ты, доходяга, справляешься? — ворчливо продолжил ЧжоЧэн, однако Чжань слышал в его словах настоящую заботу. — Как видишь! — Чжань изобразил бодрую улыбку. — Ты, вообще-то, с будущим айдолом говоришь, прояви уважение. — Я очень! Очень уважаю учителя Сяо! — А-Чэн сложил перед собой ладони в приветственный жест и вытаращил глаза. — М-да, актер из тебя посредственный, — хмыкнул Чжань. — До дома хоть иногда доезжаешь? Или так и живешь на работе? Он мотнул подбородком, намекая на обстановку вокруг друга. — Позвонил маме, а она говорит: «Кто это? Не помню вас… Ах, да, точно! Когда-то у меня, кажется, был сын с таким именем…» ЧжоЧэн очень похоже передразнил высокомерный тон своей матери, и Чжань громко рассмеялся. — Почти как мадам Юй, супруга моего опекуна дяди Цзяна, — захохотал в его голове УСянь. Спохватившись, Чжань оглянулся по сторонам. Но ближайшие пассажиры сидели в другом конце вагона, и он никому не помешал. — Я к тебе, вообще-то с вопросом. Что за дела у тебя с продюсером Лю? — С кем? — удивился Чжань. Он, конечно, знал продюсера Лю ХайКуаня. В компании тот занимался музыкальным направлением, пару раз Чжань даже был у него в офисе — ходил с Сюань Лу утверждать дизайн рекламной продукции и концертного мерча. Именно там он впервые встретил Ван Ибо. Но никаких дел у него с продюсером, естественно, не было, да и откуда? — Узнал, что ты подал заявление на приём, и Лю-гэ собирается с тобой встретиться. Что за интриги за моей спиной, признавайся! — Не-е-ет! — возмущённо протянул Чжань. — Я на приём к директору Ци хотел попасть! Про СиньСиня поговорить. А продюсер Лю мне без надобности. — Директора Ци сейчас вообще в Китае нет, он ещё на прошлой неделе в Японию улетел, а оттуда, если не ошибаюсь, в Штаты, — пожал плечами ЧжоЧэн, ковыряя палочками в коробке фастфуда. — Дался тебе этот мелкий Ци. Разве они сами по-семейному не разберутся? — Пока не разобрались, — вздохнул Чжань. — Может я и зря туда лезу… — («Зря, зря» — поддакнул Усянь). — Но мне хочется помочь мальчику наладить отношения с отцом. — И причём здесь продюсер Лю? — озадаченно нахмурился А-Чэн. — Что ему от тебя могло понадобится в таком случае? — Понятия не имею. Но, кажется, Чжань подозревал, что это может быть.