Школа порока. Часть 1: "Зеркальное отражение"

10 За какую-то неделю я стал настоящим вампиром-убийцей. Я без страха и сожаления выпивал кровь своих жертв до последней капли, никого не оставляя в живых. Я не хотел никому даровать вечную молодость и бессмертие, даровать счастье быть вампиром. Я стал избегать брата, стараясь не слушать разговоры о предстоящей свадьбе. Но можно Слушать и не Слышать... Сердце мое обозлилось, стало черствым и жестким. Я не любил Вульфхарта, хоть он и много для меня значил. Меня устраивал он в постели, мне нравилось, что он безумно меня любит. Любовь — дело неблагодарное, решил я. Пусть МЕНЯ теперь любят. Кажется, так рассуждают все люди, сердце которых пережило несчастную любовь. Я не мог и не хотел больше никого любить. Свою любовь к брату я похоронил на дне своего сердца. Но я знал, что от малейшей искры пламя может вспыхнуть с новой силой, поэтому старался не допускать этого. Я разучился испытывать жалость, сочувствие, верить кому- либо. Я стал замечать у себя отсутствие эмоций, я стал будто зомби. Запрограммированным компьютером, кибервампиром. Один раз в салоне появился незнакомый парень. Он был очень юный. У него было стройное тело и красивое лицо в ореоле светлых, золотистых волос. Он весь вечер не сводил с меня своих больших карих глаз. Я даже смутился. А он подошел и посмотрел мне прямо в глаза. — Здравствуй, отец! — сказал он. Я поперхнулся кровавым пуншем и ударился об стол бедром. Этот юнец назвал меня отцом! Мало того, что я из женщиной-то никогда не спал, так он меня еще и моложе года на четыре. Мне стало смешно и я начал хохотать. Честное слово, спасибо парню, он снова заставил меня испытить хотя бы какие-то эмоции! — Почему ты смеешься? — спросил парень вполне серьезно. — Ты дал мне вечную жизнь, сделал меня вампиром, стало быть, ты— мой отец. Я не знаю, что мне с собой делать, поэтому нашел тебя и пришел к тебе... Тут до меня начал доходить смысл слов парня и улыбка на моем лице мгновенно улетучилась. Мне стало страшно. — Это невозможно, — сказал я. — Я убивал всех доноров... — Как видишь, я оказался исключением. — Я... Я не знаю, что с тобой делать, вряд ли я смогу тебе чем-то помочь... — ТЫ сделал меня таким, — сказал он. — А теперь хочешь закрыть глаза, представив, что ничего не было?! А что делать мне?! Куда мне идти? Мне нет места среди людей, мне нет смерти... В этот момент я осознал, что за свои поступки приходится отвечать. Мне показалось, что я сразу же повзрослел. — Как тебя зовут? — спросил я. — Микаэль, — ответил он. — Ну что ж, — поразмыслив, сказал я, — добро пожаловать в нашу семью! Я почувствовал, что несу ответственность за этого парня. Это я сделал его таким и отвечать придется мне. На нас уже давно подозрительно смотрел Вульфхарт. Он подошел ко мне и спросил: — Кто это? — А, это мой сын, — со странной улыбкой сказал я. Видя его непонимающий взгляд, я объяснил ему ситуацию, предупредив, что новоиспеченный вампиреныш будет жить с нами. Вульфхарт недовольно вздохнул, но перечить мне не стал. У меня была над ним власть — его ко мне любовь. Мне стало неудобно, что я испортил ребенку жизнь, хотя... Может я и сделал для него благо. После закрытия салона, мы пошли с Вульфхартом в спальню. Но мне нужно было позаботиться о вампиреныше. Я уложил его в соседней комнате. Вульфхарт целовал меня в постели, осыпая комплиментами. Я злорадно улыбался, чувствуя себя едва ли не богом. Он был красив и обаятелен. Я решил подарить ему себя на ближайшие полчаса. Любить, или делать вид, что я его люблю. Измотанные, мы задремали. Я проснулся от ощущения, что кто-то притулился рядом. — Папа, это я, — услышал я голос. — Мне страшно и неуютно там одному. В темноте я увидел жалобный блеск его карих глаз. Я почувствовал себя неудобно, ведь мы с Вульфхартом лежали голые, а тут еще этот мальчик... Но он обхватил меня за талию, склонив мне на грудь свою золотоволосую головку. Я почувствовал, что кому-то нужен и тоже обнял своего вампиреныша. Утром я незаметно накрыл его одеялом. Вульфхарт уходил рано по делам и не заметил мальчишку в суматохе. Я еще на пару часов задремал. Когда я проснулся, на меня с благоговением смотрели карие глаза. — Иди к себе, мне нужно одеться, — сказал я. — Ну я же свой, — ответил он. Скрипя зубами, я обмотал одеяло вокруг бедер и дошел до кресла, на котором висел мой халат. Все это время на меня смотрели его глаза. — Отец, ты такой красивый, — сказал мой вампиреныш. — Я еще никогда не видел такого красивого человека... — Мы — нелюди, Микаэль, — сказал я. — Папа, а ты давно спишь с этим парнем? Это был вопрос прямо в лоб, я смутился. —Я вошел вчера в спальню и все увидел... Я побагровел от гнева: — Как ты посмел! Ты наблюдал за нами?! Негодный! — Прости... Я не знал... Ты любишь его? — Прекрати задавать мне вопросы! — взбесился я. — А со мной ты будешь спать?.. — Что?! — мне казалось, что я сейчас с ума сойду. — Мне понравилось то, что ты делал с тем парнем. Ты сделаешь такое со мной? — Что?!! — бешенство подкатывало к горлу. Я разъярился, схватив вампиреныша за волосы и выволок его из своей кровати, затащив в другую комнату. Он хныкал и мне пришлось закрыть его на ключ. Вернувшись все еще в ярости, я заметил, что меня ждал новый сюрприз. В моем кресле сидела Флер. Я не поверил своим глазам и резко спросил, что ей здесь нужно. Она ответила, что принесла приглашение на свадьбу с моим братом. Я очень цинично поблагодарил ее за оказанную "милость". Флер сидела в шикарном красном платье, которое так великолепно сочеталось с ее рыжими волосами. Заправляя постель, я злобно обернулся, и спросил, видя, что она не собирается уходить: — Что-то еще? Флер подошла сзади. — Нарцисс, — как кошка прошептала она, — я бы хотела, чтобы наши отношения наладились... Я ведь не виновата в том, что твой брат так поступил, это его выбор... — Мне все равно, — отрезал я. Она вдруг сказала, что подтяжка на чулке порвалась и подняла подол своих юбок, обнажая стройную ножку в красном чулке. Я не мог понять, к чему все это. Ее руки змеиным кольцом обвили мою шею и ее язык очутился у меня во рту. Я ничего не понимал. Мне всегда было любопытно, как это — целоваться с женщиной? Не то, чтобы они мне не нравились, просто я никогда не воспринимал никого, кроме драгоценного брата. Я понял, что нет никакой разницы с кем целоваться — все одинаково. Разница лишь в том, испытываешь ты какие-либо чувства или нет. Я отстранил Флер и спросил: — Зачем? Она сказала, что я ей нравлюсь и она давно меня хочет. Я злорадно подумал, что у меня появилась уникальная возможность отомстить брату. Мои руки тщетно пытались расстегнуть ее корсет и снять подтяжки на чулках.Я совершенно не разбирался во всех этих женских штучках, во всех шнуровках и застежках. Флер, смеясь, помогла мне. И вот мы уже лежали в постели. Мне было очень необычно сжимать в руках женское тело, оно так отличалось от тела моего брата или тела Вульфхарта. Но этот эксперимент был для меня интересен. Флер, как фурия, залезла на меня сверху. Ее кроваво-красные длинные ногти впились в мою кожу. Да, это было именно то, что можно назвать словосочетанием "жесткий секс". Флер измотала меня в прямом смысле этого слова. Я не мог подняться с постели. Из ранок на теле струилась кровь. Она поспешно оделась, сказав, что я был великолепен и мы еще обязательно увидимся. После чего убежала. Я не мог прийти в себя. Сказать понравилось мне, или нет, тоже не мог. Это было нечто. Я хохотал, представляя вытянутую морду моего брата, если бы он нас увидел. Свадьба через неделю! Я ликовал. А зачем Флер это понадобилось? А что я скажу Вульфхарту, когда он увидит мое изодранное тело? Я чувствовал себя настоящей шлюхой. Одевшись, я решил сходить на промысел и вспомнил о своем несчастном вампиреныше, сидящем под замком... — Отчего ты такой грустный, отец? — спросил он, когда я примерял костюм, в котором собирался пойти на свадьбу брата. — Если я твой отец, то у тебя есть дядя, потому как у меня есть брат и мы похожи как две капли воды. — Нет, ты лучше, я бы никогда не перепутал, — сказал вампиреныш. Я думал о свадьбе и слезы стали наворачиваться на глаза. Вампиреныш подошел и обнял меня. Он был прелестным мальчиком и я растрогался. — Уйди, Микаэль, не мешай. Он горько вздохнул: — Я всегда тебе мешаю... Возьми меня, как того парня? — Микаэль обхватил меня за талию. Я резко и злобно отстранил его. — Ты знаешь, что отношения между отцом и сыном — это инцест? — закричал я. — А отношения между братом и братом не инцест?! "С чего ты взял?" — хотел сказать я, а вместо этого выкрикнул: — Откуда ты знаешь?!! Дойдя до белого каления, я предупредил его, что если он еще раз заикнется насчет этой темы, то будет вынужден покинуть нашу семью. 11 Я не знал, как переживу этот проклятый день, который разверзся между мной и братом пропастью. Еще и Вульфхарт находился в отъезде. Я остался совсем один среди этих чужих и лицемерных лиц, без всякой поддержки. Я видел шикарный шлейф свадебного платья Флер, видел брата, который прошел мимо меня, будто бы мы не были знакомы. А ведь между нами столько всего было, мое сердце кричало об этом, но Он не слышал! Из всех, кто со мной остался, был, пожалуй, лишь маленький вампиреныш, стоящий рядом и ловящий каждый мой жест жадным взглядом, будто бы я был Богом. Я не смог выдержать всей церемонии и незаметно удалился. Упав на кровать, я рыдал, обливаясь горькими слезами. Что столько месяцев таилось внутри, вырвалось наружу. Мне необходимо было выплакаться, иначе я бы попросту лопнул от распиравших меня чувств. Мне казалось,что я один на всем белом свете. — Не нужно, отец! — послышался голос вампиреныша. Он с участием гладил меня по голове. Я развернулся и увидел, что он тоже плакал, плакал вместе со мной! Это меня растрогало. Он сказал,что очень меня любит, что кроме меня у него никого нет. Я обнял его и мы плакали вместе. Я подумал, что он такой же, как я. Его губы подползли к моим, пользуясь ситуацией. Я не стану оправдывать себя. Я не собирался развращать этого мальчика, этого невинного золотоволосого ребенка. На тот момент мне было так смертельно одиноко, что я не ведал, что творил. Микаэль выжидающе подставил свои губы для поцелуя. Его губы, его язык были такими нежными, его влюбленные в меня глаза так сверкали. Я чувствовал себя благодетелем, дарящим этим поцелуем несказанную милость. Он стал стягивать с меня костюм, неуверенно целуя мою обнажившуюся грудь и плечи. Наивный ребенок, он еще не знал этого жестокого и каверзного мира! Я не мог его раздевать, у меня просто руки не поднимались, и тогда он сделал это сам. Его стройное тело с гладкой шелковистой кожей возымело на меня гипнотическое действие. Оно было таким нежным, было так приятно гладить эту чудесную кожу! Но зайти дальше мне просто не позволяла совесть (которая у меня, оказывается, осталась ). Я и так уже казнил себя за то, что многое себе позволил. — Микаэль! — строго сказал я. — Одевайся и иди к себе! — Но я хочу быть твоим, как тот парень! — возразил мальчик. — Я не могу! — Не можешь?! — чуть не плача сказал он. — Почему же? Потому что считаешь меня ребенком? А делать детей несчастными ты можешь, правда же? Когда ты кусал меня, ты ведь не задумывался, ребенок я или нет! Мне стало стыдно. В лицо мне заглянули карие глаза. Вампиреныш потерся об мой нос щекой. Он сказал, что уже достаточно взрослый. Что любит меня и хочет мне принадлежать. Я стал нехотя гладить его по спине (хотя, скрывать не стану, как зверски мне это понравилось!). Такой нежный, невинный и молоденький мальчик. Я сделал его вампиром. Могу сделать его... Он уже целовал меня, подражая штучкам Вульфхарта. Я улыбнулся. Вот, Микаэль уже совершенно обнаженный, сидел у меня на коленях, обнимая за шею. Он пьянил меня, как добрая кружка свежей парной крови. Конечно же это меня не оправдывает, но как я мог не хотеть его! Он гладил меняпо щеке и улыбался, а глаза смотрели совсем не по-детски. В них было желание и страсть. — Микаэль, не нужно, — сказал я, предпринимая последнюю попытку отстранить его от себя. Но вампиреныш заговорщицки показал взглядом на кровать. Он взял меня за руку и я, как под гипнозом, пошел следом. Он уложил меня и грациозно развалился рядом. — Ну? — выжидающе спросил Микаэль. — Долго еще ждать? Ты сделаешь со мной то, что с тем парнем? Он сейчас походил на маленького короля, требующего исполнения своих прихотей. Видя, что я все еще не решаюсь ничего предпринять, он накинулся на меня с поражающей страстью. Его губы и тело стали такими горячими, он целовал меня, стонал и просил, чтобы я взял его, что он хочет принадлежать мне и душой и телом. Я сказал, что не хочу причинять ему боль, а будет больно. Он посмотрел на меня такими глазами,что я замолчал. — Больно?! Больно! А знаешь, как мне было больно после твоего укуса, когда я болел, а мой организм перестраивался, тело ломалось?! Ведь у меня не было никакого иммунитета, я не отделался парочкой галлюцинаций, как ты! Я поразился, откуда он все это знает. В его глазах стояли слезы. — И после этого ты мне говоришь о боли! После того, что я пережил, мне ничего не страшно. Эти укоры, посыпавшиеся на меня, возымели действие. Я решил, что раз он так настаивает, то пусть будет, как он хочет. В конце концов, этот прелестнейший юный мальчик не мог мне не нравиться. Я осторожно перевернул его на живот и начал целовать в спину, опускаясь все ниже. Эта кожа была точно шелк! Как он желал меня, этот юный и совершенный Бог! Как он успел полюбить меня! Я прямо и не знал, что делать, чтобы не причинить боли своему и, без того уже несчастному, вампиренышу. Я решил, по мере возможности, свести эту боль к минимуму. Поэтому двигался очень аккуратно и стерильно. Я спросил, не больно ли ему. Микаэль ответил, что ему никогда не было так хорошо и поблагодарил меня. А я не мог полностью отдаться страсти, потому что думал о нем, думал о том, чтобы случайно не сделать что-то не так. Когда я закончил и перевернул его на спину, на его лице отражалось состояние абсолютного блаженства и счастья. Микаэль обвил мою шею своими руками и я почувствовал на своих губах его горячие губы. — Прости меня, — сказал я. — Я не должен был этого делать. — Ты просишь прощения за то, что подарил мне частичку счастья? Ты же никогда не оставишь свое детище? Ты меня сотворил, теперь я принадлежу тебе. И не думай, я далеко уже не ребенок. Я люблю тебя и знаю о тебе все. После болезни, после того, как я стал вампиром, у меня появился дар видеть прошлое. Я гладил его чудесные золотистые волосы. — Нарцисс, я нравлюсь тебе хоть немного? — спросил он. Я не знал, что ему ответить. — Ты самое прелестное юное создание, которое я видел за последнее время. Но я не хочу, чтобы наши отношения вышли за рамки... — Они уже вышли, — сказал Микаэль, нежно целуя меня в губы. Я вспомнил, что скоро должен приехать Вульфхарт, поэтому сказал вампиренышу, чтобы он одевался и шел к себе. Он, вызывающе глядя на меня, сказал, что хочет быть моим любимым, а еще хочет, чтобы Вульфхарт не путался у него под ногами. Я поразился амбициям этого мальчика. Я еле уговорил его уйти к себе в комнату и привел в божеский вид кровать. К моему большущему удивлению, в спальню вместо Вульфхарта вошел мой брат. У него был очень взволнованный и озадаченный вид. — Как ты смеешь сюда врываться?! — гневно спросил я. — У тебя сейчас должна быть в самом разгаре брачная ночь! Он схватил мои руки, умоляя его выслушать. — Я больше не куплюсь на твои подлые уловки, можешь не стараться, — ответил я. — Послушай, — сказал Тройд. — Только что приехал Вульфхарт и я слышал их разговор с Флер. Они — сообщники, у них свои планы. — Ага, — иронично кивнул головой я. — Интересно, какие же. — Разлучить нас. Вульфхарт так сильно тебя любит... Он сказал, что лучше увидит тебя мертвым, чем ты будешь принадлежать кому-то другому... — Не верю ни единому твоему слову! — сказал я. — Флер ежедневно подмешивала мне в бокал с кровью какое-то зелье, чтобы возбудить страсть к себе. Она говорила, что это зелье закончилось и нужно заказать новую партию у одной отравительницы, иначе я остыну к ней... — Вздор! Ты блефуешь! — сказал я. — Нет же, глупый! Разве я мог по доброй воле оставить любимого брата! Нас хотели разлучить противоестественным путем. Эти вампиры опасны и нам сегодня же ночью нужно отсюда бежать, пока они не превратили нас в безвольных зомби. Ты согласен, любимый? Мое сердце начало отчаянно биться в груди. Я зашатался. — Сюда кто-то идет, — промямлил я. — В два жду тебя возле выхода, нам срочно нужно бежать, — говорил Тройд, на ходу целуя меня в губы. С минуты на минуту вошел Вульфхарт. Видя мое невменяемое лицо, он спросил, в чем дело. Я ответил, что сегодня была свадьба брата и мне было не очень приятно оставаться в такой момент одному. Вульфхарт понимающе кивнул головой и извинился за то, что отсутствовал в этот вечер. Он сказал, что безумно соскучился по моему телу и хочет меня немедленно. Я вспомнил все, рассказанное моим братом. 12 Не слишком веря брату, но размышляя над его словами, я возненавидел Вульфхарта всей душой. Конечно, его безумная страсть ко мне, такая внезапная перемена Тройда, которую можно было объяснить разве что действием магических растений... Мне все становилось ясно. Этот хитрый и заранее продумавший все ходы вампир, задумал разлучить нас с братом из-за своей сумасшедшей ко мне страсти! И это я ему обязан своими душевными муками, которые можно сравнить лишь с мучениями в средневековой камере пыток! Из-за него мне пришлось так зверски страдать, разлучаясь с любимейшим братом! И этот вампир находился сейчас во мне и обладал мной! Как же я ненавидел его в эту минуту! Это Он забрал у меня моего Тройда, это Он хотел разрушить мою жизнь! Я возненавидел его всем сердцем и мои руки сомкнулись на его шее. — Что ты делаешь? — удивился Вульфхарт. Я, собрав всю волю в кулак, сказал, мило улыбаясь, что решил проэкспериментировать в сексе удушение. Вульфхарт очень удивился, но сопротивляться не стал. Чем глубже он входил в меня, тем крепче мои руки сжимались на его ненавистном горле, на котором дьявольской печатью горели мои пальцы. Я уже не мог дождаться, когда Вульфхарт оставит мое тело. Этот вампир, из-за своих подлых планов разлучить меня с братом, стал мне ненавистен (а ведь я испытывал к нему самые нежные чувства глубокой симпатии и благодарности!). Каждая минута его пребывания во мне равнялась часу. Я не мог больше этого выносить и начал бить его. Вульфхарт спросил, что со мной происходит, а я ответил, что хочу попробовать БДСМ. Я колотил его изо всей силы, а в душе моей кипела дикая злость. Наконец-то я почувствовал, как он оставил мое тело!! Я, цинично смеясь в душе, сказал, что он доставил мне неслыханное удовольствие и что я хочу тоже сделать ему приятное. Я посетил его анус настолько жестко, насколько это было возможно. Скопив всю свою злобу и ненависть, я вошел в раж. Я был в экстазе, секс стал для меня обрядом вуду. Я управлял своей ненавистью, двигаясь в нем. Я хотел, чтобы он почувствовал всю силу моей энергии и ненависти. Он кричал и стонал подо мной, я же находился в трансе своего тайного колдовского обряда. Пусть почувствует власть моей мести! С каким удовольствием для себя я нес ему боль! Хотя, разве эта боль может сравниться с моими душевными терзаниями? Я вымотал его до полусмерти, потом выдавил из себя улыбку и спросил, понравилось ли ему. Он сказал, что я сегодня какой-то странный. Я дождался, когда, измотанный мною, Вульфхарт заснет. Я наспех оделся, кое-что захватил из вещей, швыряя их в чемодан и помчался к выходу. Там должен был ждать брат. Если он не придет, значит он предал меня в очередной раз. Тройд стоял у выхода. Он взял меня за руки и сказал, что бежать нужно немедленно. Он казался таким, как раньше. Я вспомнил о своем вампиреныше. Ни в коем случае нельзя оставлять его здесь. Вульфхарт, узнав о нашем побеге, непременно выместит всю злость на моем ребенке. — Я сейчас. — Куда ты?! — спросил Тройд. — Я быстро, — сказал я и помчался к комнате Микаэля. Я разбудил его, знаками показав, чтобы не шумел. Я вытащил его из постели. Вампиреныш прыгнул мне на руки, обхватив меня за плечи обеими руками. Я почувствовал себя настоящим отцом. Я помчался к выходу со своей ношей. Шум в спальне Вульфхарта придал мне быстроты. — Кто это? — подозрительно спросил Тройд. — Потом расскажу, — на ходу бросил я. Мы помчались прочь из Ледового, я не хотел тут задерживаться ни на минуту. Мы шли очень быстро, скрываясь в темноте переулков. Мое параноидальное сознание везде рисовало образы Вульфхарта. — Все же, кто это такой? — натянуто спросил Тройд. — Я его любимый, — с вызовом обернулся к Тройду Микаэль. — Не видишь, с какой заботой он несет меня на руках? — Прекрати! — разозлившись, сказал я. Я поставил его на землю и, открыв чемодан, достал оттуда свой пиджак, накинув его на Микаля. — Это... мой сын, — ответил я. — Откуда же у тебя взялся сын? — ехидно спросил Тройд. — Что-то я раньше о нем ничего не слышал. — Это... мною созданный вампир, мой сын, — ответил я. — Я его любовник, — вновь вставил свои пять копеек вампиреныш. — Он целовал меня, когда я был без одежды и делал со мной кое-что, что мне очень понравилось. Я испытывающим взглядом посмотрел на вампиреныша, предупредив, что еще одно слово и он останется на улице. Тройд насмешливо улыбнулся: — Да, не думал, брат, что ты докатишься до такого... — Что ты слушаешь этого малолетку! — возмутился я. — Я не малолетка! — воскликнул Микаэль. — Я — твой возлюбленный, ведь тебе понравилось обладать мной, я молод и прекрасен! — Ну все, с меня хватит! — сказал я. — Мы пойдем без тебя. Я оставил вампиреныша прямо посреди улицы и быстро зашагал вслед за Тройдом. Сзади послышался крик. Мы обернулись. Микаэля схватила одна из премерзких старух, преследовавших меня. Он кричал и отбивался. Очевидно, за нами выслали погоню. Она держала бутылочку с чем-то, пытаясь влить это в рот моему вампиренышу. Очевидно, там была мертвая кровь. — Простите, мадам! — сказал я и мой кулак съездил старухе по челюсти. Челюсть выпала, старуха заохала и запричитала. У нее даже клыки были вставные. Я схватил вампиреныша за руку и мы скрылись из вида. — Нужно бежать как можно дальше, — сказал я. Мы поймали первое попавшееся такси. — Куда едем? — спросил таксист. — Куда глаза глядят, — ответил я, — лишь бы подальше отсюда. Денег у нас оставалось еще предостаточно. Мало того, что у нас остались сбережения отца, так я еще прихватил с собой деньги и драгоценности, подаренные мне Вульфхартом, а Тройд взял все, что оставила ему Флер. Мы были так богаты, что могли купить дворец. — Так что, — нетерпеливо спросил Тройд. — Ты уже не со мной? Не рад мне? — Я с тобой... Конечно с тобой! Я так тебя люблю... — я кинулся брату на шею. Нас сопровождал злобным взглядом Микаэль. Но мне было все равно. Я так истосковался по брату... Я видел его слезы и сам плакал. Так несправедливо нас разлучили! Нашу вечную любовь... Столько времени мы из-за них потеряли, разделяя ложе с другими вампирами! Я обнял Тройда, продолжая плакать, не веря, что весь этот кошмар закончился, что мой любимый брат со мной. Навсегда. — Я так тебя люблю, Нарцисс, мне так тебя не хватало, — проговорил Тройд. Он сказал то, что было у меня на уме. — Мой мальчик, мой хороший, — повторял я. Мы стали зверски целоваться. Таксист с умопомрачительным удивлением уставился на нас и чуть не вписался в столб. Кроме того, он заметил, что мы близнецы. Микаэль сел рядом, надув губы и скрестив руки на груди. Если бы не Микаэль, я бы точно переспал с братом на заднем сидении такси. Его пальцы гуляли в самых потаенных уголках моего тела. Я еле сдерживал себя. К утру мы, измученные, достигли города. Расплатившись с таксистом, мы пошли искать отель. Сняли две комнаты. В одной поместили Микаэля, другую обустроили для себя. Мы приняли ванну и наконец-то добрались до постели. Я лег на Тройда и сильно обнял его. Я хотел чувствовать, что он здесь, со мной, что никуда не уйдет больше, что он не мираж. — Как нелепо, как это было ужасно, я чуть не умер, — шептал я. — Да, нелепо, — согласился Тройд. — Нужно не допускать такого впредь! — сказал я. — Мы не допустим, — ответил Тройд. — Ну, иди ко мне, мой мальчик, мое тело так изголодалось за тобой! Без твоего вмешательства оно просто неполноценно. Я развязал пояс на его халате. Это тело снова мое! — Тройд, ты — божество, — пролепетал я, покрывая его все еще влажную от воды кожу поцелуями. Мы любили друг друга, пока нас не сморил сон от усталости и от всего пережитого. Я проснулся от того, что почувствовал язык на своей спине. — М..м..м.. Тройд...— простонал я. Но, когда я открыл глаза, то увидел, лежащего рядом со мной, обнаженного и ласкающего мое тело, Микаэля. За этим всем цинично наблюдал Тройд. — Что происходит? — с удивлением спросил я. — Это я хотел бы спросить у тебя, любимый брат! Микаэль продолжал ласкать мою спину, будто бы и не слышал. — Что ты делаешь?! — выйдя из себя, спросил я. — Целую тебя, мой любимый! — ответил Микаэль. Я вышел из себя. — Пошел вон из этой постели! — закричал я. — Что ты себе возомнил, мальчишка! — Тебе же было приятно спать с этим мальчишкой, не так ли? — озлобившись, спросил он. — Вы уж тут, ребята, разберитесь в своих отношениях, — так же цинично сказал Тройд, — а я в ванную. — Что ты себе позволяешь! — я кричал и бесился, дергая вампиреныша за волосы. Он обхватил меня за шею мертвой хваткой и его влажные губы очутились на моих. Это был настоящий дикарь, настоящий Маугли. Я еле оторвал его от себя и сразу же кинулся к ванной. Только что обретя Тройда, я не хотел его снова потерять. Я стал стучать и ломиться в двери. — Открыто, — спокойно сказал Тройд. Я осторожно вошел. Тройд брился перед зеркалом. — Это не то, что ты подумал... — начал я. — Не нужно этих шаблонных фраз, — ответил Тройд. — А то я начинаю думать, что мы снимаемся в телесериале. С подбородком, украшенным пенкой для бритья, он напоминал Санта-Клауса. — Я не хочу разыгрывать телесериалы, — сказал я, потупив взор, — просто я по ошибке, оставил его в живых, то есть создал вампира... — А за ошибки нужно платить, котик, — ответил Тройд, продолжая орудовать бритвой. — Я... я не знаю, он домогается меня... — Может, к тому есть повод? — ответил Тройд, будто бы обсуждал совершенно посторонние для него вещи. — Я должен рассказать тебе, не смотря на то, что мне очень стыдно... я не хочу, чтобы между нами были тайны. Я переспал с ним один раз... Когда мне было слишком плохо, когда он вынуждал меня... Все совершают ошибки... Тройд потрепал меня по щеке и сказал: — Не бери в голову, малыш, все хорошо! В это время мы услышали шум падающего тела и выбежали. На нас смотрел вампиреныш, весь перепачканный кровью. Рядом лежал бесчувственный разносчик пиццы, на ту беду перепутавший номера. — Что ты наделал?! Кто разрешал?! А если кто-то увидит! — возмутился я. — Не знаю, как ты, дорогой братец, — сказал Тройд, — но я голоден... Тройд накинулся на жертву, вцепившись в жилку на шее острыми зубами. У меня тоже давно урчало в животе, а подкрепиться свежей кровью было бы в самый раз. Мы высмоктали все, что только было можно, пока Тройд не остановил нас, сказав, что парень уже умер. Мы затолкали его в комод, с расчетом, что ночью избавимся от трупа. Нужно было идти на промысел, ибо кровь в продуктовых магазинах не продавали. Я обнял Тройда, который в это время подпиливал длинные острые ногти пилочкой. Микаэль смотрел на нас исподлобья, с затаенной злобой. Я подумал, что он будет отравлять нам жизнь и не знал, что делать. Наступила ночь и мы собирались на прогулку. Ко мне подбежал взволнованный вампиреныш, указывая на окно: — Там они! Они!! — Да кто они?! — я подошел к окну. Словно врытые в землю манекены, возле окна стояли вампиры из салона. Они стояли на некотором расстоянии друг от друга, но, в целом, их была целая толпа. Их лица, бледные, как восковые маски, не выражали ничего, но глаза фосфорились в темноте и были направлены на нас, они сверкали злобой. Я знал, что как только мы выйдем, эти вампиры нас растерзают. Вампиреныш уткнулся мне в грудь лицом и захныкал, что ему страшно и он хочет есть. — Да, мы обречены здесь на голодную смерть, — сказал Тройд. Он выглянул в окно и раздраженно показал толпе вампиров средний палец. Микаэль продолжал хныкать. — Иди в свою комнату! — закричал я. Видя, что он меня не слушает, я схватил его и силком затащил в комнату. Я проверил двери и окна, чтобы вампиры не смогли проникнуть к нам. Я обнял Тройда и положил голову ему на колени. — Они хотят уморить нас голодом... — Твари! — взбешенный Тройд встал возле окна, показывая вампирам всевозможные знаки. Потом он раздвинул занавески, чтобы вся комната замечательно просматривалась. — Что ты делаешь? — удивился я. — Открываю сцену для спектакля.