... На стынущих дерев намокшие стада...
━━━━━━━━━━━━━━
◈
Выходной. Сегодня творец***
— Уже уходишь, Сенк? — Да, типа того. — Передай от меня привет вашим. И давай, чтобы не было как в прошлый раз. Лицо художника исказила ухмылка, обнажив маленькие, острые клычки. — Иди к чёрту, старик. Ничего не обещаю. Поешь чего-нибудь помимо своих бутербродов. Я рис с утра подогрел. — Ага. Хлопок двери и последующие удаляющиеся от двери шаги отозвались эхом от стен подъезда. Лицо обдал тёплый ветер, и чересчур яркое солнце ударило в глаза. Чёрт, слишком светло. Ещё чуть-чуть, и Ишигами точно зашипит, спрятавшись куда-нибудь в тень. Хотя, проходящие мимо люди верно бы подумали, что художник и правда является каким-нибудь вампиром, ведь столь бледная кожа буквально светилась на солнце. Вот, ещё немного, и он правда загорится к чертям. Нужно было брать крем. Как же всё-таки хорошо, что идти далеко не надо. Так, это ещё кто? Сенку прищурился, желая хоть немного избавить глаза от света, так мешающего ясно видеть. — Сенку-у-у-у-у! Приве-е-ет! Мы пришли встретить тебя! О нет. Художнику прекрасно был знаком этот вопль. Чёрт, бежать. Бежать, живо! — Тайджу, мать его, только попробуй! Убери от меня свои тяпки! Сломаешь мне позвоночник… Чёрт! Нет! Всё! Всё мне сломаешь, балбес, отпусти! Путём самых настоящих танцев из цепких объятий художнику всё же удалось выбраться. Теперь рубашка, бывшая уже в и так не самом поглаженном состоянии, была ещё более мятой. Ну вот… Так всегда. — Да оставь ты его, Тайджу. Прости, Сенку, он просто счастлив. Наша компашка давно вот так вот просто не собиралась. То у нас работа, то у тебя. Все уже ждут, мы пришли тебя встретить. — Этот идиот круглый год счастлив. А так, да, давно не собирались. Как Хром сказал, что все наконец могут встретиться, прямо рыдать захотелось. Ишигами закатил глаза и вздохнул. Однажды, он уверен, они ему откажут. — Сенку, ну ты, блин, как всегда будешь всем веселье портить? Сегодня ведь можно будет напиться. — Только не тебе, идитота кусок, а то опять будешь кидаться на прохожих в нетрезвом угаре. — Ладно вам, народ, идёмте уже, — хихикнула Юдзуриха. Дружба этих двоих всегда забавляла её. И как двое таких разных людей могли сдружиться? Сенку держался немного поодаль от вечно вопящего балбеса и терпеливой Юдзурихи. Как она вообще справлялась с этим олицетворением шума?! Была, правда, в этом своя атмосфера. Идущие по обочине оживлённого города двое озабоченных друг другом человека. Голос и нежность. И никто им больше не нужен. Шум города так контрастировал с их идиллией. Нужно будет как-нибудь попросить этих двоих попозировать. Да, реальность красива. Элегантна, как говорит Ксено. Её всегда можно ощутить, потрогать, увидеть. Не то, что… — Хей, Сенку, всё нормально? — обернулась девушка, заметив притихшего парня. — А? Да, нормально. Опять задумался! Вот же, надо переставать это делать. Где они там уже идут? А шли они вообще недалеко, но этого небольшого отрезка вполне хватило, чтобы почти дойти. За углом уже показалось столь знакомое здание. Караоке. Их любимое место для посиделок. Хьега вечно ворчал, что просто ходить дальше тридцати метров от дома для, как он выражался, пустой траты сил и ресурсов, художник отказывался. Вот и приходилось либо уступать в каких-то моментах, либо драить свой дом, поскольку в гости гадёныш ходить охотно соглашался. Всегда ворчал, однако всегда приходил на общие встречи и был тем самым, кто постоянно драил дом. Как только они спустились в отдельно выделенную комнату, перед Сенку, Юдзурихой и Тайджу предстало несколько человек, что-то бурно обсуждающих. Они бы так и сидели, если бы один из сборища не повернул взгляд. — О, вы всё-таки пришли! — парень с каштановыми волосами подорвался с места. — Хром, прошу тебя, сядь. За одним из столов уже собралась целая толпень. Так, кто тут у нас? Ага, Хром, Рури, Хьега, Цукаса. Плюс он с этими двумя. Творцу уже жаль бедных официантов. — Да, Хром-кун, мы же не хотим спугнуть нашего и так столь редкого гостя. — Кто бы говорил, Хьега. Вы с Цукасой появляетесь так же редко, как Сенку, если не реже, — возмутился парень. — Вы там в своей спортивной школе совсем про свободное время не слышали? — А у вас, художников, видимо, его слишком много? — хмыкнул спортивного телосложения парень с волосами цвета тёмного шоколада. Длинными, прекрасными волосами. Вот награждает же природа, мать её. — Ну, учитывая, сколько раз я тут появляюсь, то настоящая работа тут только у меня, — Ишигами вместе с пришедшей компашкой тоже присели за удобный диван. — А у остальных — так… — Ты что, издеваешься?! — вскрикнула голубоглазая девушка, слегка ударив по столу своей аккуратной ладошкой. Рури. Лучший веб-дизайнер школы Сенку. — Рури, у тебя вообще-то сейчас набор идёт. Ты вообще что здесь делаешь? — Сенку, напомню, что это ты отправляешь всех новеньких, которые хотели к тебе, к нам с Хромом, блин! И вечно нам приходится всю работу за тебя делать. То есть, отказывать. Ты даже не представляешь, как сильно расстраивает Хрома видеть эти разочарованные лица. — Хе-ей… — Молчи, Хром. — Девушка, не советовал бы я вам вот так вот огрызаться с директором. — Ох, простите меня, господин директор, за неподобающее поведение. Только как же будет весело, если на следующем уроке в качестве портрета для срисовки студенты возьмут фотографию их пьяного наставника. А что? Тут отличное освещение, да и вы сидите, как специально выстроенная композиция. Глаза Ишигами округлились, рядом сидящие Тайджу и Хром заржали, Юдзуриха подавилась чаем, а Хьега с Цукасой лишь обречённо вздохнули. У увидевшей весь этот хаос официантки явно были вопросы, но кого из этих болванов это волнует? Да и самого Ишигами, вообще-то, не особо. Сенку ухмыльнулся в своей привычной манере. Проиграл. Признаёт. — Вот так и проси «лучших друзей» помочь в трудную минуту. — Да ладно тебе, пф, директор. Закажем лучше чего-нибудь, да о жизни поговорим. Как у кого дело-то? — Да пло-о-о-охо! Тайджу недоумённо посмотрел в сторону завывшего парня. — Рури, чего это с ним? — Если начну рассказывать, задохнусь от смеха. Лучше пусть сам расскажет. — Да я вчера лайн начал рисовать на одном слое со скетчем, блин! Из-за этого задержался и влетело мне от заказчика. Я почти весь его дорисовал! И это первый раз, когда лайн выглядел лучше скетча. А я с ним столько провозился, следил, чтобы каждая чёрточка была идеальной. — Ха! А я тебе говорил, что лучше рисовать от пятна. Цветом. Дурень, — вмешался в разговор Сенку с явным намерением поиздеваться. — Да блин, я не могу как ты. Я не понимаю эту технику. Мне нужен контур, это вообще был контурный рисунок. Сен, отвали, и без тебя тошно. — Ну, у вас двоих хотя бы заказчики адекватные. Написал мне недавно один… Говорит: «Оформите визитку, пожалуйста.» Ну, ничего беды не предвещало, я взяла и согласилась. В итоге так мы провозились несколько дней, а результата ноль. Он мне: «Вот тут можно ещё радугу и звезды добавить?» Ну, так это же минимализм… Будет аляписто, но да-а, окей, ладно. Попыталась сделать ему всё это в минимализме, как положено. Даже неплохо получилось. Но он просит снова менять, и так мы с ним промучились, пока за очередные правки я не попросила деньги. В итоге у меня сумма от двух этих правок, и еле-еле половина от стоимости заказа в целом. — Ого, так заказ всё-таки был закончен? — Юдзуриха из всей этой компашки явно была самой понимающей. — Не-а, он отдал мне с воплями половину и упёрся со словами «найду получше и подешевле». А я что? А я отвечаю: ну, удачи. Ноги в руки и вперёд, главное, от меня подальше. — Ну, не знаю, у моих клиентов обычно жалоб нет. — Сенку, ты сейчас специально издеваешься или случайно?! Твои клиенты, кроме некоторых избранных, боятся даже запятую в сообщении не там поставить. — Скорее первое, нежели второе. — Слушайте, а мы всё о нас, да о рисовании. Цука, Хьега, Тайджу, как дела-то? — наконец опомнился от своих внутренних страданий Хром. — Ну-у-у-у… — обречённо вздохнул Цукаса, что всё это время отмалчивался. — Не только вам, художники, на своё дело жаловаться. Один мой ученик не может ударить маваши-гери. Он безнадёжен и невыносим. Это ужас. Я не могу обучить его даже самым банальным атакам, что уж говорить про ката. Но он даже не старается! А потом на соревнованиях всё тренер, да тренер. Они меня подсуживают! Да я же точно в голову ударил, почему мне иппон не дали, почему всего-лишь ваза-ари? Поэтому я чувствую себя херово. А теперь херово будете чувствовать себя и вы! — О, понимаю, — рядом не менее отчаянно простонал Хьега, — но мои поопытнее будут. Зато кихоны у них… Ты видел их кихоны? Эти люди самые настоящие лодыри. Техника, скорость — видимо совершенно не их степь. Зачем тогда вообще было приходить на карате, где даже основы строятся на этом? На соревнованиях по ката что творится… а шкуру потом с нас сдирают, — парень почесал макушку, желая немного привести мысли в порядок. — Ужас. — Парни, учить вы не умеете. — Заткнись, Сенку. — Ого, почти одновременно ответили. Народ, кстати, о новеньких! — Что, Тайджу, неужели и у тебя новенькие? Сочувствую тебе, бедняга. А почему мне не сказал? — Да нет же. Не у меня! — уж очень хитро блеснули глаза юноши, кода тот взглянул на задавшую вопрос Юдзуриху. — У нашего Сенку же появился новенький, да ещё и частник! — А-а-а, так ты про это. А я думала, у тебя что-нибудь интересное… Ну, ладно. Рури, чай будешь? — Ага. — Подожди, что? Частник? — встрепенулся Хьега, отчего и скучающий Цукаса немного оживился. — Да откуда и вы об этом знаете? — Да мы ведь… — Хром не успел закончить. Его показательно заткнула Рури болезненным тычком в бок. — Э-э-э-э… — Да об этом уже вся школа знает! — молодец, Тайджу, спас положение, подумала Юдзуриха, незаметно выдохнув, отхлёбывая из чашки. — Какого… — Ишигами уже раза три пожалел, что вообще согласился сюда прийти. — Сенку, у тебя и так было мало новичков, и тут вдруг появляется частник. А таких у тебя было… Хром, Рури… Да и всё. Он платит так-и-и-е деньги, вы бы знали! — Сенку-кун. А как зовут столь великого мастера? Позволь нам узнать имя будущей легенды. Каким он должен быть одарённым, чтобы обучаться у тебя… Частно? — Так он совершенно новенький! — Я даже спрашивать не буду… — Ишигами потёр переносицу. Ей-богу, однажды там и правда образуется шрам. — Новенький? — переспросил Цукаса. — О, я поражена! — кажется, это удивило даже Цукасу, — Поздравляю. — Се-е-ен, а ну рассказывай, — глаза парня с шоколадными волосами блеснули самым настоящим огнём. — Да, Сенку. Расскажи хоть, как проходят ваши занятия, — подхватила Юдзуриха. — Если вы сейчас же не перестанете говорить об этом балбесе, я кого-нибудь заколю карандашом, обещаю… — рыкнул художник. — Аха-ха, да ладно тебе. Мы всего лишь издеваемся. У него есть энтузиазм? А как получается? А он такой же амбициозный, как Хром? — Да там и говорить не о чем. Мы встречаемся, он платит, теория, потом практика. Энтузиазма полная глотка, а до Хрома ему как до луны пешком. Получается у него плохо. Слушайте, я сегодня сюда пришёл отдыхать, а не говорить о работе. Давайте лучше выпьем чего-нибудь. Все разговоры и смех резко стихли. Даже отвлёкшиеся и теперь увлеченно беседовавшие о последних соревнованиях Цукаса и Хьега резко замолчали и в немом шоке уставились на Ишигами глазами по пять копеек. — Что? Ведь разве не за этим мы здесь собрались? — Ты сейчас выглядишь максимально издевательски пафосно, должна я тебе сказать. — Уо-о-о-о! Сенку, ты решил сегодня с нами? Наконец-то! Обычно ты всем нам вечно всё портишь. — Да-да. Заказывай уже. Раздался радостный крик нескольких зверей, а сидящие за стенкой люди явно бы подумали, что кто-то притащил с собой льва… В нетрезвом виде. И в тот вечер несколько идиотов и правда напились в хлам. И только лишь Рури, Хром и Юдзуриха весь вечер переглядывались с ужасом в глазах, пытаясь остановить пьяный шторм в виде одного художника и трёх каратистов. Теперь они и правда поняли, какого обычно приходится Сенку.***
— Тайджу, пожалуйста… — Юдзуриха, я любв..лю тебя. — Да-да, я тебя тоже. Ты только перестань кричать, хорошо? О боги, сядь на место, прошу тебя. Тайджу, нет, осторож… — раздался дребезжание упавшей на пол тарелки. Хотя в происходящем хаосе, никто даже не соизволил бы обратить на это внимание. Тяжёлый вздох послышался рядом. — Нам нужно будет за это платить… — Да-а-а-а… — Девчонки, всё плохо! — резко вбежал в комнату явно шокированный парень. — Ох, только не говори, что Сенку опять блювануло, Хром! — Хуже! Бьёт стену в кабинке и отказывается выходить. Лица обеих девушек как-то вмиг помрачнели. Класс, ситуация и так была не очень, а тут Сенку снова с ума сходит. Теперь понятно, почему он всегда пьёт только один, и уже после растерянно вызывает помощь. — Эх, ладно. Идём его оттуда доставать. Хорошо хоть Цукаса и Хьега соизволили уйти сразу после того, как опьянели. Но, блин, тогда всё ещё было не так плохо. Знай они, что случится, точно остались бы. Эти двое умели пить, что очень облегчало жизнь… Вообще, обычно Сенку, но в этот раз именно им. Хром и Юдзуриха ничего не ответили, лишь молча кивнули, последовав за блондинкой в мужской туалет. Мужской туалет… Так стоять. — Чёрт, да это же мужская уборная! — Поздно спохватился, Хром. И правда поздно. Они уже стояли перед злополучной боковой кабинкой, запертой изнутри. — Сенку, а ну выходи оттуда! Да, у сидевших в соседних толчках парней, наверное, случился микроинсульт. Ну, об этом могли свидетельствовать чьи-то дрогнувшие ноги, которые было видно сквозь щель снизу. — Рури? Какого ты здесь… — пьяный мозг не мог переварить информацию. Он не совсем помнил, как здесь оказался. Да, его тошнило, а потом… — Сен, — Рури немного нервно выдохнула, — я понимаю, тебя сейчас терзают воспоминания, но прошу, выйди и позволь нам быть рядом с тобой. Не переноси всё это один опять. Не снова. Не тогда, когда мы здесь. Пожалуйста, выходи. —Что? Выйти? Не-е-е-ет, подожди. Но я ещё не закончил. Мозоли же ещё не кровоточат, значит это ещё не все. Значит, дело ещё не закончено.— В висках било оглушающим набатом. Воспоминания не давали проходу свежему воздуху. Хотелось избавиться от этого ощущения, или хотя бы сбить, приглушить ноющей болью в перебинтованных костяшках. Дыши. Не забывай дышать и собери уже остатки разума по углам своих кошмаров. Это в прошлом. В. Прошлом. Вдох. Выдох. Помнишь? Давай, твоё дыхательное упражнение, как тренировался. Так, чем ты вообще занимаешься? Вот. Уже лучше. — Сенку, тебе правда стоит выйти. Пожалуйста. О, и Юза здесь. Чёрт, нет, я же не настолько пьян? Ишигами взглянул на свои руки. Замотанные в бинты с небольшими красными подтёками на внешней стороне кистей. Всё-таки кровоточат. Не настолько пьян, ага?.. Да нет, видимо, настолько. Чёрт, вот почему художник никогда не пил в компании! Так. Пока мозги совсем не отказали, и пока он ещё хоть каплю может соображать, нужно кончать весь этот цирк. Щелчок. Обмякшая тушка вывалилась прямо в руки успевшего среагировать Хрома. Последние силы тело решило отдать на речь. А стоять. Пф, что такое стоять? Тем более когда рядом и так есть довольно надёжная подставка. — Так, нн-род. Корч, я сейчас отрблюсь полностью. Перзбыток алкогля, сказ... Сказывается довольно… Плачевно мн… На мне. В опщем, отведёте ммня домой, а там дальше свободны. Бьякуе скжите, что маркеров он всё равно не найдет. Я кх. И-их спрятал. Тело напрочь отказывалось строить слова не то что сложные, но и самые примитивные предложения. Однако разум пытался… Искренне пытался, правда. Вот и выходило даже немного забавное зрелище. Абсолютно пьяный в хлам Ишигами пытается сказать что-то умное, пока забываются буквы и путается язык. Да пусть катятся лесом все эти ваши логики, он, блин, сейчас грохнется. Что же, те четыре дня без сна теперь давали о себе знать. Очень нагло, чёрт их дери, давали о себе знать. Сейчас, погодите, блин, пару секунд, ещё одно предложение, нужно сказать о том, что Юдзуриха забыла написать отчёт и пожелать ей терпения, передать кретину Тайджу никого не убить по дороге, сказать Хрому о том, чтобы в следующий раз он всё же использовал технику от пятна и поинтересоваться, чего конкретно недообъяснил, повозмущаться Рури, что если она кому-то покажет то фото, то её зарплата резко урежется, а ещё!.. А ещё… — Сп… и… окрче... — Что, Сенку, что ты говоришь? Не слышно. — Да он уже в царстве Морфея плавает, отстань от него. Лучше подумаем, как мы его домой тащить будем, — почесала затылок блондинка с весьма озадаченным видом. — Эх, как хорошо, что Асагири появился… Встретились, блин, два несчастья.***
В дверь постучали. Кто бы это мог быть в столь поздний час? Из-за неё показалась неловкое лицо смущённого парня, а когда она была немного больше приоткрыта, Бьякуя увидел и неуклюже свисающего со спины брюнета сына. Немного поодаль стояла блондинка. — О, Рури, Хром. Привет. А чего вы здесь делаете? Я думал, что Сенку останется у Хрома. — Господин Ишигами, мы тут… То есть, здравствуйте. Как бы сказать… Извините уж, ваш сын… Он слегка… — Хром даже не знал, как покорректнее выразиться. — Налакался, — помогла девушка, — мы вчетвером его сюда тащили, передайте господину директору, что он будет должен. Жду от него премии. — Вчетвером? — О, Юдзуриха и Тайджу. Они отошли несколько минут назад, Тайджу тоже, скажем… Не в том состоянии, чтобы общаться. — Ха-ха, конечно. Я понимаю. Сильно он вас напряг, да? — Нет, что вы! Сенку же такой Сенку. Мы его к вам, если понадобится, из ада притащим. Но, должен признать, что он хоть и лёгкий, но стоять с ним вот в таком положении весьма затрудняет. — А, ой, да! — Ишигами-старший ловко подхватил художника под плечо. — Может, останетесь на чай? — Господин Ишигами, какой чай? Как бы вам не пришлось потом нас вот так по домам растаскивать. Мы пойдём, пока вместе с Сенку также не свалились. — Не, я-то в принципе не против… — Нет-нет! Мы пойдём! Передайте Сенку спокойной ночи от нас, а, и… Он просил передать, что все маркеры спрятал. Зная его, скажу, что ручки, скорее всего, тоже. И вам, кстати, спокойной ночи! До свидания! Хром и Рури поклонились, после чего спешно скрылись из виду. Вот же блин. Занеся пьяную тушку в дом, Ишигами-старший лишь покачал головой с улыбкой на лице. — Хей, умник, давай, идём в комнату. — Умммм… На шатающихся ногах кое-как он всё же сумел сопроводить сие наглое создание в его комнату, и даже уложить в кровать после. Завтра поговорим, а сейчас надо любить и заботиться. Знал Бьякуя, как иногда нелегко бывает сыну в периоды опьянения. — Бьякк-я, оттвали. Не хочеш...чу я спать. Там… Ддлайны и ученики… Асагирь этот поганнй. Атст-а-а-а-нь, дай я пйду в кабнт. Мне нужно излить сови страданийа в картины! Я ещ Хрому показать как от пятна… — Да-да, Сенку, обязательно всё сделаешь, только завтра. Там и спасибо своим скажешь, и мне дашь парочку маркеров, которые попрятал, зараза. В ответ было лишь мерное сопение. — Да, всё завтра. А пока спокойной ночи, Сенку. Я обязательно приду, если что-нибудь понадобится. Ты не один. Теперь не один, — сказал Бьякуя скорее себе, нежели сыну. Накрыв одеялом сопящего художника, Ишигами-старший потушил свет, тихо хлопнув за собой дверью. Завтра. Все завтра.***
Ледяной пот обжигающими каплями стекал вниз на подушку, медленно очерчивая голую шею, копясь в ямке меж ключиц. Зажмуренные глаза, бешеный стук сердца. И вот, резким порывом его вырывает из кошмара. Подрываясь в постели, в глазах стоит туман, а голова напоминает о недавнем провале. Позволил себе выпить. Трус. Слабак. Ничтож… Так. Тихо. Это был сон. Однако порывистое дыхание всë никак не хотело успокаиваться. Руки резко метнулись к шее, находя заветную точку. Пульс. Дыши. Дыши. Это был сон. А завтра тебе ещё от похмелья отходить, так что давай спать. Бьякуя будет возмущаться. И Ген. Блядь. Гену ж программу забыл. Короче. Все проблемы… Завтра. Всё завтра. А сердце… Всё ещё бьётся. Всё ещё сражается.━━━━━━━━━━━━━━
◈
... Что свет подобного не видел прежде...