***
Баронесса чувствовала себя идиоткой. С кружкой горячего напитка в руках, она, как слепой котенок, тыкалась в каждую комнату, но ни одной из близняшек не находила. Она поднялась сначала на второй, потом на третий этаж, нашла кабинет Миранды, несколько гостевых, даже что-то похожее на личную спальню Миранды, но только не комнаты близнецов. Теоретически, она могла позвать Кэсседи и попросить помочь. Или позвонить Миранде. Но сейчас найти комнаты самой было делом принципа. В конце коридора, она нашла домашний кинотеатр. Осознав, что это последняя комната на этом этаже, она просто села на кресло. Остался последний этаж, а какао уже начало остывать. Баронесса услышала шевеление у первого ряда кресел. Она встала и увидела Каролайн, сидящую на полу. — Уходи, — зло сказала девочка. Баронесса никогда не делала то, что ей говорили, но впервые захотела этого. Но она прошла вдоль рядов и опустилась на пол рядом с девочкой, протянув ей кружку. Сидеть в юбке на полу было не в ее правилах, но Баронесса успокаивала себя тем, что это шанс получить любовь близняшек, а значит, получить очки прощения у Миранды. — Моя няня делала мне какао, когда мне было грустно. Я подумала, ты тоже захочешь, — в ответ на это Баронесса получила недоверчивый взгляд голубых глаз. Цвет Миранды, форма, видимо, досталась от отца. Баронесса закатила глаза. — Ладно, Кэсседи сказала, что ты любишь какао. Но моя няня и правда делала его мне, когда казалось, что все рушится. Видимо, Каролайн подкупила честность. Она взяла кружку и отпила немного и удовлетворённо кивнула. — Хочешь поговорить? Ты расстроена. — Кэсседи рассказала? Баронесса кивнула. — А кто такой этот мистер Джонс, в которого ты влюблена? Он хороший парень? — Хороший, да… Хорошая. Это моя учительница математики. Баронесса приложила все свои актерские способности, чтобы не выдать удивление. Вместо этого она просто кивнула. Если простое раскрытие влюбленности в детском мозгу казалось катастрофой, то это и правда могло казаться крушением жизни. — А она знает? Каролайн быстро покачала головой. — Но это вопрос времени, когда она узнает. Об этом говорит весь класс. У нас нет никого с фамилией Джонс, кроме нее, поэтому все сразу поняли, что речь о ней. К тому же, я записалась к ней на дополнительные занятия. Баронесса задумалась. Бедная девочка. Неужели ей настолько не хватало любви матери? — Ты бы хотела скрыть это? Чтобы никто не знал, что это она? Каролайн отпила еще какао и кивнула. — Если она узнает, мне придется менять школу. Я сегодня старалась не реагировать на то, что обо мне говорили. Но я не знаю, я не понимаю… Во сколько лет Вы впервые влюбились? — В пятьдесят два года, — ни секунды не думая, ответила Баронесса. — А сколько Вам сейчас? — Пятьдесят два года. Глаза близняшки широко раскрылись. Она быстро стала качать головой. — Но Вам нельзя… Наша мама, она… — Каролайн отвела взгляд. — В любом случае, две Пристли, убитых горем лучше, чем одна. Сердце Баронессы забилось быстрее. — Твоя мама что? Каролайн постучала пальчиком по кружке и положила голову на кресло, накрыв ее руками. — Неужели Вы не заметили, что мама влюблена в Вас? Мы это поняли, еще когда звонили ей по скайпу. А потом она приехала, и была очень грустной. А когда она сказала, что Вы заберете нас из школы, она… Она улыбалась, весь вечер шутила. Она рада, что Вы приехали в Нью-Йорк, рада проводить время с Вами. Она Вас любит, очевидно же. Главное — продолжать дышать. Миранда не говорила детям этого напрямую. Мало ли, почему она шутила, когда вернулась домой. — И ты в порядке с этим? Что твоя мама влюблена в меня? Каролайн пожала плечами и приподнялась с кресла. — Я не хочу, чтобы маме было снова больно. — Но я женщина… — И что? Я просто хочу, чтобы мама радовалась. — Я тоже, — раздался приближающийся голос Кэсседи. Вторая близняшка села рядом с сестрой и обняла ее. Баронесса, сама того не заметив, улыбнулась этому зрелищу. Она поймала себя на мысли, что ей нравятся эти девочки. Их открытость, их честность. Сама не понимая, имеет ли на это право, она подалась вперед и обняла девочек. К ее удивлению, они обняли ее в ответ. — Хотите открою секрет? — прошептала она в их головы. Когда девочки кивнули, она прошептала. — Я и правда впервые влюбилась в пятьдесят два года. В вашу маму. Близняшки отстранились и синхронно посмотрели на Баронессу, как бы оценивая, не обманывает ли она их. — Если ты обидишь ее, как папа или Стивен, мы убьем тебя, — начала Кэссади. — И закопаем прямо у входа в Центральный парк, — кивнула Каролайн в подтверждение. Баронесса прищурилась: — Это значит, я только что получила ваше благословление? Когда близняшки синхронно кивнули, Баронесса рассмеялась. А потом задержала взгляд на Каролайн и достала мобильный: — Я знаю, как решить твою проблему, Каролайн. Ты сможешь не только сохранить свой секрет, но и обставить эту Милли Сандерс. А пока я решаю, Вам нужно пойти и сделать уроки на завтра. А потом мы можем… Посмотреть фильм, пока ждем Миранду?***
План Баронессы был очень прост. Она позвонила своему помощнику, который, хоть и жил в Лондоне, но родом был из Нью-Йорка. Или Нью-Джерси, что по сути не имело значения. Она потребовала, чтобы в течение часа на ее почте были фотографии трех смазливых мальчиков лет четырнадцати, которые умеют держать язык за зубами. Завтра Каролайн поедет в школу на машине с не их водителем. Провожать до ворот ее будет этот самый мальчик, а потом сядет в машину и будет смотреть ей в след. Загадочный мистер Джонс. Когда Баронесса рассказала план Каролайн, она улыбнулась и захотела выбрать мальчика сама. Нужно было, чтобы он понравился Милли Сандерс. Чтобы она завидовала. Вскоре к ним присоединилась и Кэсседи. Втроем они сидели на полу в комнате Каролайн и снова и снова листали фотографии. — Смотрите, этот точно будет молчать. Он племянник Джефри, — Баронесса показала на черноволосого голубоглазого мальчишку. — Но он не рыжий! А если наши дети будут не рыжими? Вообще-то, мы вымирающий вид! — Каролайн, ты не собираешься на нем жениться. Ты собираешься с ним спасать свою репутацию, — запротестовала Кэсседи. — А ваша мама тоже была рыжая? Кэсседи встала и взяла с комода рамку. Когда Баронесса увидела молодую Миранду, что-то внутри нее перевернулось. Миранда на фото была покрыта веснушками и смотрела вниз, смущенно улыбаясь. Волосы и правда были рыжими, но они поразили Баронессу намного меньше, чем лицо женщины. — Ей тут двадцать пять, примерно. Баронесса задумчиво кивнула. Она не понимала, какая версия Миранды нравилась ей больше, молодая или зрелая. И единственная мысль, которая осталась в ее голове и повторялась снова и снова: «Почему же я не встретила тебя раньше». Она представляла себе молодую Миранду до этого. Она думала, что Миранда, как дорогое вино, стала красивой с годами. Но нет, молодая Миранда была так же безупречна, как и нынешняя. — Тут я еще соответствовала идеалам женской красоты, — Баронесса вскинула голову, а близняшки выкрикнули громкое «мама!» и побежали обниматься. Миранда стояла на пороге комнаты. Интересно, давно? Интересно, она знает про влюбленность Каролайн в учительницу, или ей следует молчать об этом? Баронесса отставила фотографию в сторону и, не моргая, смотрела на долгие объятья семейства Пристли. Девочки не видели, как Миранда улыбалась, прижимая их к себе. — Что вы делали сегодня? — тихо спросила она, когда девочки отстранились. — Сначала уроки, а потом болтали с Баронессой о новом фильме с Эштоном Катчером, — ответила Каролайн, повернувшись к Баронессе. Она приняла это, как ответ на вопрос о том, знала ли Миранда о влюблённости, закрыла ноутбук и кивнула. Она понятия не имела, кто такой Эштон Катчер. — А я принесла нам стейки из Смит и Валенски. Так что марш мыть руки, все трое, — она особенно выделила последнее слово. Баронесса встала и, когда близняшки скрылись за лестницей, подошла к Миранде. Из теплой и любящей мамы, она в секунду стала холодной. Настолько, что Баронесса чуть не отшатнулась. — Я… — Я все видела. В каждой комнате стоят камеры, и ты не можешь меня осуждать за то, что я за тобой следила. Мы поговорим об этом после ужина. Баронесса кивнула и хотела уже выйти из комнаты, когда Миранда поймала ее за руку и прошептала: — Спасибо, что поддержала Каролайн.