Мёртвая линия: идеальное наказание.

      — Это ты во всём виноват. — Линде оттолкнул Питера, помогая Йонне выбраться из автомобиля. — Ты же понимаешь, что происходящее снималось на камеру?       — Я здесь не при чём, если ты не понял. — Питер не желал сдавать позиции. — Что с тобой вообще происходит в последнее время? Я знал тебя спокойным человеком, а не бешеным психом, который пытается заставить меня подтвердить то, чего я не совершал.       — Да ты прям ангел с рождественской ёлки, — Линде фыркнул. — Держи при себе свои извращения и применяй их к тем, кому это действительно нравится.       — Линде, я, конечно, сам в шоке о того, что сейчас скажу, — Йонне сделал небольшую остановку и глубоко вздохнул, — Питер не имеет отношение к моему состоянию. Гораздо интересней то, что ты сейчас увидишь.       — Даже не знаю, чем ты собрался меня удивлять. — Линде отступил, сбавив обороты.       — Для этого нам нужно попасть к тебе в кабинет. А ещё, хорошо бы найти человека, который сможет проследить за одним из посетителей супермаркета. Так сказать, вычислить ту местность, на которой он пребывает большую часть своего свободного времени.       — Что с трансляцией? — Питер переживал за то, что их могут услышать.       — Всё нормально. Я отключил все камеры на периметре резиденции. — Линде покусал нижнюю губу, являя этим жестом волнение. — Так даже лучше. Представь, как будут нервничать зрители?       — Неужто рейтинг важнее состояния твоего брата? — Стил вновь принял боевую стойку.       — В той или иной степени, — Расплывчато пояснил Лили, стараясь не вдаваться в подробности. — Вы идёте?       — Мне тоже можно? — Питер внезапно остановился.       — Смотря, что на это скажет Йонне.       — Я доверяю ему, — Вскользь бросил парень, отталкивая заботливые руки брата от себя. — Со мной всё в порядке.       Добравшись до кабинета, троица расположилась за столом.       Йонне нашёл нужное видео с сегодняшней прогулки, двигая макбук к друзьям и наводя мышкой на человека, который заставил его не на шутку испугаться.       — Это он. — Он покрутил колёсико, чтобы приблизить лицо инкогнито. — Как тебе такое, Лили?       — Отец? — Линде отшатнулся.       — Странно, я тоже так подумал. И, заметь, мы даже не пытаемся это отрицать, не смотря на то, что людей с подобной внешностью может быть великое множество. Но! Эту походку невозможно скопировать, — Йонне включил в настройках максимальное разрешение. — В одиночку это мало работает. В совокупности же с серьгой в ухе, с глубоко посаженными глазами и слегка опущенным правым плечом, отличить этого человека от Матиаса становится невозможным.       — Я понимаю твой страх. — Тускло проговорил Линдстрём, отворачивая от себя ноутбук. — Нам всем было одинаково хреново находиться под его опекой. И я не знаю, кто был хуже, он, со своим консервативным подходом к воспитанию, или мать, с обострённым желанием сбежать от нас куда подальше, чтобы не тратить лучшие дни своей молодости на двух незапланированных спиногрызов.       — Это правда. — Йонне тяжело вздохнул, привлекая к себе Питера. — Дела семейные.       — Я понимаю. — Стил лишь похлопал его по плечу. — Что вы дальше делать будете? Я, конечно, не знаю всей ситуации, но, полагаю, для вас это очень важно.       — Чтобы ты примерно понимал суть происходящего, до сегодняшнего дня Матиас Валтери был похоронен, и я лично бросал цветы в его могилу, глядя на то, как опускается гроб отца.       — Для начала стоит проверить, а потом уже думать, что делать далее. Есть у вас на примете кто-либо, способный прошерстить кварталы вокруг торгового центра?       — Например, я. — Линде пожал плечами. — Однако, у меня масса дел, которые не терпят отлагательств. Или София. Они с Вилле могли бы этим заняться. В компании Айокки каждый первый имеет диплом впо инженера специалиста по компьютерным сетям и технологиям.       — А с чего такие критерии отбора? — Питер почесал голову.       …Он, как и многие участники проекта Р-мьюзик, едва ли с горем пополам закончил школу, предпочитая осесть на второсортных работёнках, где от него не требовали повышения квалификации. Наоборот, документом сим, говорили ему, можно было бы с лёгкостью подтереть жопу.       Однако, как вы понимаете, то являлось весьма ошибочным мнением.       Обладая некоторыми знаниями ты бы мог устроиться на более престижную работу, если бы, разумеется, все вакантные места в городе не были бы заняты друзьями друзей, родственниками и просто ленивыми жополизами, которых не увольняли лишь потому, что очереди за окнами не стояло из людей, что готовы были рвать на себе рубашки, только бы попасть в уютное местечко.       Вот и процветала рабочая сила, множась и погребая под собой офисных деятелей.       Хотя, я тут криво сказал.       В общем-то, их было равное количество, для, так сказать, поддержания баланса. Ибо без сантехников и слесарей мир был бы уже не таким, каким мы его привыкли видеть…       — Я создал мультифункциональный штат, готовый не только страдать за отчётами, но и послужить неплохой заменой на заводе. Часто бывает, когда не хватает рук, а сплочённый коллектив, и специальные навыки, помогают решать множество задач, не предпринимая при этом лишних действий. Дело+время=деньги. При ином раскладе, и задержке даже в полторы минуты, мы рискуем создать финансовую утечку на компенсацию которой потребуется гораздо больше времени, нежели при потере.       — Нафига я вообще спросил, — Питер ухмыльнулся. — Я о своей грёбаной гитаре так много никогда не рассказывал.       — Но, заметь, — Линде поправил очки на переносице и добродушно улыбнулся собеседнику, — ты будешь испытывать значительные неудобства, если её заменят на новую, лучше, чем старую, но совсем иную по звучанию и характеристикам. Понимаешь, к чему я веду? — В каждой отрасли есть свои подводные камни. О которых ты не можешь не быть предупреждён. Но, как правило, узнаешь ты о подвижках в самый последний момент. И только профессионализм заставляет нас сходу принимать взвешенные решения, которые станут решающим фактором в основе целой иерархии производства.       — Что вообще произойдёт, когда вы его найдёте? Я об отце.       — Не думал, что когда-то это скажу, у нас будут большие проблемы. Это был, мягко скажем, властный человек, внушающий своему окружению тревогу и страх. Хоть я и привык вспоминать о нём самое лучшее. Вернее — то, что смог в себе превозмочь, чтобы подсластить пилюлю. Йонне не даст соврать.       — Под конец жизни, хотя, будем называть вещи своими именами, её начало во второй степени, Матиас слегка сбрендил. Он забросил практически все дела, которые некогда имели для него большое значение. Плюс — Лиам Линдхолм, отчим Софии, оказывал на него некоторое давление в плане ведения бизнеса. Не вдаваясь в подробности, сегодня мы нашли бомбу, и только ей одной известно, как скоро она будет готова взорваться.       — Ты звал меня? — София проникла в кабинет, кинув на Йонне испепеляющий взгляд. — И маленький Питер Стил тоже здесь. Мог бы сказать мне правду, я ведь не просто так его искала.       — М?       — Мисс Кэти, твоя сестра, в больнице. — Она обратилась к американцу с толикой скорби, — Там ничего серьёзного. Я её уже навестила.       — Как ты вообще об этом узнала? — Питер вскочил.       — Думаю, рабочие телефоны для того и изобретались, — Пространственно заявила девушка, — Кого там найти надо?       — Матиаса Валтери, если это он, конечно. — Линде поспешил рассказать девушке о находке Йонне Аарона.       Та имела неплохое представление о том, что происходило в семье Валтери долгое время, потому не стала телиться, прекрасно понимая свои дальнейшие действия.       И, пока Питер вылетал из кабинета на больших скоростях, не забыв при этом схватить Йонне за шкирку, София преспокойно размяла пальцы и принялась за дело, как удав, проглатывая пароли и коды ближайших инстанций, соседствующих с торговым центром.       Она даже не заметила, как враз опустела комната, и остался только Линде, следящий за ней подобно всевидящему оку.       — Ты их взламываешь? — Пробормотал парень, указывая на монитор.       — По-разному. — Она взъерошила свои рыжие волосы, вглядываясь в символы. — Видишь эти окна? — Это отклики подключённых к единой системе сетей. Они, словно огромная паутина, закручиваются вокруг вот этого объекта. Стоит мне послать запрос в один из её сегментов, я получаю ключ и становлюсь пользователем паноптикума, созданного на периметре нужного мне помещения, улицы и т.д. К сожалению, это долгий процесс. Ты можешь не ждать от меня положительного ответа даже до конца этой недели. Разумеется, я могла бы подключить программу по распознаванию лиц, но это работает лишь в том случае, если скриншот исходника находится в определённом разрешении.       — Попробуй сначала с центральных камер, там лучше качество. — Он извлёк из-под стола свой ноутбук. — Хрен с ним, с Р-мьюзик. Я полагаю, вдвоём мы ускорим поиски.       — А кто сказал, что меня здесь не будет? — В комнату просочился Вилле, который только что вернулся из Ситсу. — Как же я устал…       Парень проложил путь до кофейного автомата, оглядываясь на двух друзей.       — А ты откуда узнал про моего отца? — Линде с сомнением посмотрел на Вало.       — Я и не знаю. Просто соскучился по тебе. — Вилле состряпал сладкую улыбку, но тут же посерьезнел. — Вообще-то, я подумывал спросить вас о том, чем вы здесь занимаетесь.       — Зная, что ты можешь сильно удивиться, советую тебе сесть…       — Слушай, это попахивает уголовной ответственностью. — Хермани покачал головой. — А ты не думал, что все ныне известные мертвецы тусят сейчас где-нибудь на Бали?       — Ох, ты держишь своего парня за полнейшего кретина, — София хмыкнула. — Вообще-то, это первая мысль, которая могла прийти в голову любому, кто столкнулся с подобной нашей фигнёй.       — Скромной она мне больше нравилась, — Фыркул Вало. — Для вашей затеи понадобится не менее дюжины человек. И ты, дорогой мой, знаешь, где их взять.       Линде задумался.       — А Гас, Мэгг и Миге прям мечтают об этом?       — Ты же начальник? — С хрена ли ты вообще спрашиваешь. — Вилле развёл руками, как само себе разумеющееся. — Маякни им, чего ты.       — А как же Айокки? Думаешь, компании необходимо прям-таки знать, что их бывший основатель затаривается грибами в близлежащем супермаркете, являясь при этом трупом пятнадцатилетней давности? — Лили всплеснул руками, — Скажешь тоже.       — Я надеюсь, ты когда-нибудь расскажешь им правду. Или, как показывает практика твоих действий, будешь остаток жизни разгребать говно оставленное твоим папаней в одиночку.       — Вот только не надо приседать мне на уши. — Лили зарылся пальцами в волосы, не понимая, к чему ведёт друг.       Вернее — он знал, но прикидываться глухонемым сейчас казалось отличной перспективой, чем расхлёбывать последствия секундной слабости.       — Вы такие милые, когда ссоритесь, — Пробубнила София. — Стоп! Вы думали это предел?       — Чего там? — Они сгрудились вокруг компьютера.       — А Лиама Линдхолма не хотите на парковке в Суоми? — Девушка указала на черноволосого мужчину. Внешне он не слишком походил на себя прежнего.       — Вот тут я бы поспорил. — Вилле уставился на пожилого водителя, который в режиме замедленной съёмки заправлял свой автомобиль, общаясь с кем-то по телефону. — Что до Матиаса — инфа сотка. Даю голову на отсечение, теперь вы ещё неделю будете видеть их во всех идущих мимо прохожих.       — Возможно, мы и впрямь с ума посходили, — Линде согласился с Вало. — Что, если Йонне сумел убедить нас троих видеть то же, что и он?       — А я вот, например, не собираюсь разбираться с каждым из вас по отдельности, — София оглядела друзей, — Главное — найти этого человека. А о последствиях будем потом думать. И вообще… я не уверена в том, что он сходу сознается.       — Меня волнует другое. — Вилле погрузился в воспоминания, — Почему наш отец вернулся в Валиллу спустя столько лет? — Начнём с того, что сам город пережил несколько перестроек и несметное количество раз менял название. Если посудить, всё, что знал некогда Матиас, кануло в лету.       — Рано ещё задавать такие вопросы, — Откликнулась София. — Давайте уже займёмся этими грёбаными поисками… ***       — Ты в порядке? — Йонне участливо посмотрел на Питера, понимая, насколько тяжело сейчас его другу.       Разумеется, он не смог бы испытать то же самое, что и Стил, но, посчитал нужным проявить хоть немного внимания к своему соседу, с которым они не слишком-то ладили в последнее время.       — Ага. — Питер остановился возле больницы, предоставив Йонне возможность выбрать. — Ты можешь не идти, если не хочешь быть замешенным в моей жизни.       — Брось, — Аарон наотрез отказался, — Хочешь ты этого, или нет, я пойду. И вообще, — он задумался, — мы могли бы стать с тобой друзьями. Ну, не взирая на то, что между нами произошло.       — С чего ты решил изменить своё мнение по отношению ко мне? — Стил искренне недоумевал. — Это из-за твоего отца, да?       — Получается так. — Йонне не стал врать. — Тебе известно обо мне слишком многое, чтобы я пытался нас сравнивать. С кем бы я мог быть честным, как не с тобой?       — Странное ощущение, — Питер усмехнулся. — На миг мне даже стало приятно от твоих слов, хоть ты и не сказал ничего существенного по поводу нас с тобой.       — Только ты не слишком упивайся этим, ясно? — Йонне погрозил пальцем. — А то решишь, что тебе всё дозволено.       — Разве нет?       — Питер!       — Ты, правда, не понимаешь шуток?       — Странное у тебя чувство юмора, конечно. Совсем не до смеха. — Йонне поспешил за другом, — А что с Кэти?       — Ничего серьёзного. Она увлекается верховой ездой. Травмы в её хобби — довольно частое явление. — Питер развёл руками. — Я сто раз уговаривал её бросить эту гиблую затею.       — Полагаю, она знает, с чем имеет дело. — Йонне пожал плечами, — Взять хотя бы нас с тобой. Дёрт-джампинг и езда на автомобиле тоже весьма сомнительные виды деятельности.       — Знаешь, лошади — своенравные и независимые животные. — Пробормотал Питер, глядя себе под ноги и размышляя. — Я никогда не видел водителя, которого бы выбросил из кресла собственный автомобиль на скорости в 60 километров в час с трёхметровой высоты.       — Да-а, — Йонне рассмеялся. — Хотя, в данном случае бывает совсем не до шуток.       — Я о том и говорю. — Питер тяжело вздохнул. — А теперь попробуй объяснить это Кэти массой в 110 фунтов… Иногда я позволял себе шутить, что сестёр у меня много, а нервная система одна и на всю жизнь. К тому же, кто я такой, чтобы запрещать ей заниматься любимым делом?       Йонне промолчал.       По правде говоря, его мысли сейчас были совсем не здесь, а в будущем, где откроется волнительная правда разоблачения Матиаса Валтери.       С Матиасом они не всегда ладили, и Йонне запомнил его, как человека замкнутого и беспристрастного. Зная, что Валтери прибыл домой из командировки, Аарон всегда искал возможности переночевать у знакомых.       За побеги из дома парню тоже крепко доставалось, но он был слишком загнан, чтобы сообщить своему отцу правду о том, насколько его боится.       Так они и избегали друг друга до совершеннолетия Йонне, а когда парень съехал из родного дома, казалось, все беды вмиг перестали существовать.       Возможно, не признайся он тогда отцу в своей ориентации, вдохновившись прочтением книги (…), Матиас продолжал бы считать его одним из наследников многомиллионного состояния. Да и, честно сказать, едва ли Аарона волновали бумажки, когда на кону стояла его гендерная самоидентификация.       Сложно в это поверить, если не изучать вплотную генетику, и труднее столкнуться с непониманием собственных родителей, которые будут считать тебя неугодным и сломанным, семье было по настоящему важно знать, что ты такой же, как и семь миллиардов людей вокруг.       Но, увы, сказанного не воротишь, ровно, как и утраченного доверия. Ведь достаточно было один раз сказать правду, чтобы тебя ненавидели до конца жизни.       Даже Питер Стил не мог похвастаться стальными яйцами, когда тема заходила о поиске спутницы жизни.       Он мог быть крутым сколько угодно, если бы не приходилось тщательно скрываться от всех, кому не лень.       В целом, под давлением общества, или украдкой, он всегда выбирал собственное счастье, как сделал бы любой другой будучи на его месте.       Йонне замешкался в дверях, не решаясь войти внутрь.       Питер остался вместе с ним, не понимая, как ему себя вести в подобной ситуации.       — Слушай, — Пробормотал Йонне, испуганно пряча глаза. — Это ведь так, да?       — Ты о чём? — Питер сдвинул брови.       — Мне одному кажется, что весь мир отвернулся от нас?       — Какая разница?       — Большая. Я буквально чувствую раздражение, понимая, что делаю неправильные вещи.       — То есть, ты знаешь, как вести себя так, чтобы казаться нормальным? — Стил недоуменно оглядел друга. — Да ну?       — Опять ты стебёшься, — Аарон фыркнул.       — Я отлично понимаю твоё состояние по жизни. И могу лишь посоветовать оставить всё, как есть. Важно, разумеется, спросить себя готов ли ты быть не тем, кем являешься на самом деле? Другое — если это стало частью тебя.       — А как же семья?       — Думаю, сейчас на планете земля около миллиарда человек обманывают себя и людей вокруг, что они являются идеальным звеном бесконечной цепи. И тогда у меня возникает вопрос, что это за лицемерие — всё время лгать, чтобы, мать твою, другим было хорошо? — Питер мрачно улыбнулся. — Ты только посмотри, они готовы отвернуться от тебя, яви ты им настоящую сущность без прикрас и ярлыков. Нахуй такое окружение, я считаю.       — Проблема в том, что против всех ты никогда не пойдёшь. — Йонне беспомощно развёл руками. — Так бывает лишь на словах. На деле же — мы вынуждены прятаться.       — Похоже, что я прячусь? — Питер с превосходством расправил плечи. — Веришь ты, или нет, я готов драться против тысячи человек, чтобы утвердить своё мнение в их тугодумных головах. И, пусть я такой хреновый, голубой, как не назови — едино, вот только нет во мне всей той желчи и агрессии, способной бесконтрольно выплескиваться на всех, кто не согласен с моим мнением.       Питер замолчал на некоторое время. И добавил чуть позже:       — Назови меня трижды ненормальным — я именно тот урод, который никогда не забывал слова честь и гордость, даже если эти понятия стали слишком старыми для современного мира. И мне, мать твою, хватает мозгов и милосердия на то, чтобы разрешать людям вокруг заниматься тем, что им нравится. Не так важно, будут ли они кататься на лошадях или ходить на руках, носить странные вещи и говорить на несуществующем языке. Вся фишка в том, что они боятся с момента создания святой Библии, в которой между строк написано: покайся, грешник. И, возможно, ты получишь на пять плетей меньше, чем тот, кто продал душу Дьяволу. Хэй, классный квест, уникальная лотерея — быть прибитым к кресту или вариться в чане с кипящим варевом. Только вот одна проблема — не желаю я всего этого. Если есть два пути, значит есть целая магистраль всевозможных ветвей к искуплению. А под всем этим я проведу черту, и скажу: единственное, чем мы могли бы удивить провидение, — стать немного счастливей, чем мы есть на самом деле.       — Так почему ты всегда настолько мрачный, словно эти слова ничего не значат?       — Потому что несчастен ты, Йонне Аарон.       — Ты серьёзно? — Йонне недоверчиво покосился на друга.       — Ага, — Питер открыл перед ним дверь, впуская парня в больничное крыло. — Только не разревись на радостях.       Они уже были почти на месте, когда Аарон решил спросить напрямую:       — Эй, Стил, если бы я сказал, что начинаю привыкать к тебе, что бы ты ответил?       Питер замер на месте и, не поворачиваясь к Йонне, пробормотал:       — Я бы спросил тебя: что это, чёрт тебя раздери, должно означать?..       Затем они встретились взглядами, понимая, что слова сегодня были, как никогда, лишними.       Всё было слишком очевидно. Хотя бы из-за, невесть откуда взявшегося, волнения.       Йонне и Питер мигом отступили друг от друга, выдавая лихорадку за увлечённость обстановкой холла.       И более они эту тему не поднимали.       По крайней мере, до вечера.