Люди часто говорят, что «жизнь полна выбора», но никто не говорит про страх. м/ф «Анастасия (Anastasia)»
Зейн никогда не думал, что ему придется пережить это снова: тяжелое дыхание пары, болезненные стоны и закрытая дверь собственной спальни. Тогда в Уитби Малик был уверен, что разорвет тех охотников в клочья сразу же как увидит, в этот — его целью было здание. То ужасное место, где держали их с Джозелин и, где последней пришлось остаться. С одной стороны, он был безумно благодарен, что ведьма смогла помочь его паре сбежать, с другой, Зейн прекрасно понимал, что теперь будет. И всё-таки альфа не до конца находил логику в действиях похитителей. Обычные люди даже под гнетом страха никогда не будут так грязно действовать. Пытать представителей мужской части сверхъестественных существ это одно, возможно, тут могут сыграть стереотипы, что все они насильники и убийцы. Вот только девушки никому ничего не сделали. Нет, Малик не мог говорить за всех, однако Элоиза, Аляска и Джозелин… Они ведь и правда не убивали невинных, всегда действовали осторожно, многим помогали. Судьба жестоко обошлась с ними, искалечив одну и подвергнув опасности другую. — Она не даёт подойти к себе, — раздался отдалённый голос какой-то женщины. Волк даже внимания не обратил, лишь опустил голову ещё ниже и сжал пальцы в кулаки, чувствуя, как от запаха крови пары нервы начинали медленно сдавать. — Альфа. — Зейн, — на плечо опустилась тяжелая рука Гарри, что решил составить компанию одному из своих друзей. Сейчас этот шутник просто разрывался на части, пытаясь помочь то одному, то другому. Найл требовал чуть больше внимания, так как его истинная всё ещё не была рядом, а от неизвестности можно в прямом смысле сойти с ума. Зейн же чувствовал присутствие любимой возле себя, но её состояние заставляло оборотня быть нервным, дерганным и невнимательным. В голове оборотень прокручивал самые худшие исходы. Рождались самые ужасные картины того, что волк боялся больше всего. И эта мысль жила в головах всех членов стаи. — Что? — хрипло переспросил Малик, пытаясь хоть как-то переключиться с мыслей на происходящее в реалии. Его надломленный взгляд поднялся к лекарю, что жалостливо смотрела на своего вожака. — Луна сопротивляется, я не могу вколоть ей обезболивающее, — медленно произнесла волчица. Она старалась говорить понятнее, ведь альфа мог не понять её лишь из-за своей дезориентации. — Её организм не справляется с травмами. Регенерация работает замедленно. Я думаю, что это на психологическом уровне… — Иди к ней, — шепнул Стайлс, подталкивая Зейна в сторону спальни. Сам же Гарри отправился ко второму другу, который в любой момент мог и свой собственный дом разгромить. Малик же встал. В его голове тут же вспыхнул кадр, как больше месяца назад он точно также стоял напротив закрытой двери спальни Дьюри, ощущал этот противный запах засохшей крови и боли, которые витали вокруг. Его пара, его любимая Аляска страдала, а он ничего не делал. Малик долго корил себя за то, что не смог оказаться с ней рядом, не подумал о поддержке, которая была ей необходима. В тот момент волк погряз в собственных страданиях, в мыслях о возможной потере той, кто стала ему словно кислород. Однако сейчас он не имел права допустить такой ошибки. Альфа больше не будет слабым, не будет бросать ту, кто в нём сейчас так нуждалась. Уверенным шагом урожденный переступил порог, оказываясь близко к любимой. Его горячий взгляд пробежался по обнаженной коже, замечая кровоподтеки, свежие ножевые ранения, а также странные следы. Они не были похожие ни на одно из оружий, которое знал парень. Вокруг неглубоких порезов на руках и ногах, была видна сожжённая кожа. Конечно же так было не везде, в большинстве мест уже пошла регенерация и следы стали менее заметными. — Что это такое? — решил поинтересоваться у профессионала Малик, делая шаг к паре и садясь рядом с ней на кровати. Мельком взглянув на лицо возлюбленной, оборотень увидел приоткрытые губы, с которых время от времени слетали вздохи. Маленькие ладошки сжимали простыни, а всё тело было напряженно. Она была готова в любую секунду сорваться и убежать, даже несмотря на то, что сознание все ещё было помутнено. — Я не могу говорить точно, — замялась женщина, заламывая собственные пальцы и снова поглядывая на повреждённые места. — Очень похоже на оружие, которое использует полиция во время поимки преступников. Классический электрошокер, они имеют два острых конца, которые как правило прикасаются к коже, после чего, нажатием кнопки на рукоятке, в тело пускают ток. Но тут по следам можно определить, что использование данного инструмента было немного более варварским. Возможно… В воздух взлетела открытая ладонь, просящая её замолчать. Зейн, не отрывая своего алого взгляда, смотрел на Аляску, как будто пытался тем самым прочитать ответ. От одной мысли, что с его парой могли так зверски обойтись, хотелось рвать и метать. Альфа был готов сорваться с места и разнести всю округу, вот только при этом виноватый так и не будет наказан. «Я должен взять себя в руки», — подумал молодой человек и тяжело вздохнул, восстанавливая собственное сердцебиение. — Что мне делать? — спросил урождённый. — Она должна успокоиться и позволить внутренней волчице залечить все раны, — начала объяснять лекарь. — Ваше присутствие должно помочь сделать это. Я неуверенная каким именно образом. Повторять дважды не нужно. Малик опустился ещё ниже, сползая на кровати таким образом, чтобы голова была на уровне головы Аляски. Несколько секунд альфа просто наблюдал, после чего положил свою горячую руку на щеку укушенной и погладил большим пальцем по уголку рта. Это был такой привычный жест, который делал только он один. Дьюри как будто поняла это, после чего девушка начала медленно расслаблять хватку собственных пальцев, разжимая их. Однако позволять воткнуть в себя иглу девушка не могла, её потряхивало каждый раз, когда холодный наконечник касался кожи. Происходящая вокруг ситуация мешала лекарю работать. Луна сбивала её, нервировала и полностью дезориентировала. В такой ситуации помочь кому-либо было просто невозможно. А строгий взгляд вожака делал только хуже. Моментом волчица даже подумала, что может ввести эту дозу обезболивающего силой в организм истинной пары альфы, но вовремя поняла, что тем самым подвергнет свою жизнь опасности. Зейн больше не будет терпеть жестокости по отношению к ней, он порвет любого, даже члена собственной стаи. — Я не могу, — отрицательно покачала головой лекарь. — Возможно стоит дать организму время? Она истощена и сейчас борется на уровне инстинктов… — И что ты предлагаешь? Оставить её страдать? — прозвучал грозный голос с явными нотками доминантности. Малик оторвался от любимой, чтобы не напугать её своим громким голосом и феромонами, которые пришлось выпустить. Как бы парень не любил пользоваться своей силой, иного выхода у него просто не было. — Простите, но мне не помочь ей, — выдохнула волчица, прикрывая глаза и делая шаг назад. — Убирайся! — зарычал Зейн, наклоняясь вперед, практически нависая над парой. Данный контакт заставил Алю поморщиться и снова простонать. Кажется, она медленно начала приходить в себя. Открывать глаза было настолько сложно, будто к векам привязали неподъемные гири. Аляска ещё никогда не испытывала такую тяжесть, она то и дело проваливалась куда-то, теряя всякую связь с реальным миром. В какой-то момент девушка услышала грохот, а после и рык. Сердце забилось с удвоенной силой, а голова непроизвольно прижалась к шее, как будто сработал пресловутый защитный механизм. Запах страха распространился по всех комнате, привлекая внимание истинного. Малик смотрел на возлюбленную с горечью во взгляде. К сожалению, перед ним была не та сильная волчица, что всегда могла ответить чем-то колким или же поставить его на место. Перед ним сейчас лежала ослабленная, потерявшая всякую надежду молодая особа, которая пыталась найти защиту во всем, что только видела перед собой. Подобное уже происходило… Во время их первого секса, каким бы странным на первый взгляд не было сравнение, тогда поведение Али было идентичным. Вот только предмет страха Зейн знал. На кого же вымещать злость сейчас он даже не представлял. По крайней мере… пока. — З…Зейн, — прохрипела Дьюри, хватаясь своей ослабленной ладонью за крепкие пальцы истинного. — Что ты тут делаешь? — Ты дома, — прошептал урожденный, прикасаясь горячими губами ко лбу студентки. Оно было покрыто испариной, а тело слегка дрожало. Малик ощущал, как температура её тела медленно опускается. — Ты такая холодная, Волчонок. — А я думала, что горячая, — хрипло засмеялась Аля, тут же начиная кашлять. — Ты сейчас опустил меня с небес на землю. Зейн не задумываясь слегка приподнял уголки губ, как же он скучал по этим шуточкам, по её звонкому смеху и невинному взгляду. Вот только сейчас всё это было омрачено тем, что Аляска была под действием чего-то странного. Это не яд, а иначе лекарь почуяла бы его и давно бы уже вывела. Серебро тоже отпадало, вряд ли волчица смогла бы добежать до них при таком раскладе. Внутренне на неё ничего не воздействовало, художница полностью была здорова. «Может, все в ее голове?» — предположил альфа, приглаживая слегка влажные волосы любимой и мягко ей улыбаясь. — Я… — Малик хотел сказать: «переживал за тебя» или же «так рад, что ты вернулась». Однако от одной мысли, что Дьюри снова вспомнит весь ужас, что происходил с ней, хотелось выть. Он не позволит никому вывести её из равновесия, из этой иллюзии спокойствия. — Я думаю, нам стоит тебя укрыть. При другом раскладе Аля обязательно бы возмутилась, даже стукнула бы оборотня чем-нибудь по голове. Такие шутки неприемлемы в её обществе, но сейчас это не важно. Кажется, от того, что температура с каждой минутой опускалась все ниже и ниже, укушенная даже внимания на высказывание не обратила. Её зубы начали стучать друг об друга, создавая неприятный скрежет. Вздрогнув, парень посмотрел на то, как Дьюри то приходила в сознание то снова отключалась. Он вскочил с кровати и быстрым шагом направился в ванную. По пути Зейн позвонил матери и попросил прийти и помочь. Юноша боялся не справиться, переживал, что что-то может случится и тогда… с ответственностью и последствиями ему будет не справиться. Смочив полотенце в горячей воде, оборотень выжал его, чуть не порвав по краям. После чего вернулся в спальню: Аля укутала себя в одеяло ещё больше, пытаясь тем самым согреться. Этого казалось нещадно мало, отчего и сам Малик накинул поверх простого одеяла кое-что потеплее — покрывало из верблюжьей шерсти. На лоб же молодой особы тотчас опустилось все еще горящее полотенце. Замычав от бессилия, Дьюри вцепилась пальцами в футболку альфы, которые высунула из-под одеяла, не желая отпускать его от себя и на шаг. — Не уходи, — в бреду произносила художница. — Не бросай меня… Мне тут страшно, Зейн. Это больно. От этого надломленного и полностью обессиленного голоса хотелось лезть на стену. Оборотень слушал все это, а волк внутри медленно слетал с катушек. Никто и никогда не мог прикасаться к его истинной, к той, кому отдано его сердце. Почему же тогда сейчас всё поменялось? Как он смог это допустит? Малик был растерян, его штормило от одного угла к другому, а спокойствие не наступало даже рядом с любимой девушкой. Хотелось сорваться и уйти в лес на поиски этих самых ненормальных, что издевались так над ней. Здравый смысл начинал сдавать свои позиции и урожденный направился в сторону выход в тот самый миг, как наткнулся на собственную мать. Триша выглядела явно недовольной, её взгляд просто пригвоздил Зейна на месте и даже смог пристыдить за мысли, которые так и не были озвучены вслух. — Куда ты собрался? — по-человечески зарычала женщина, а после с силой надавила на грудь сына. Она никогда не была сильной и явно не могла сравниться с альфой, но Малик поддался и отступил. — Ложись к ней в постель. Молодой человек нахмурился, однако все указания матери выполнил. Стоило только ему оказаться на мягкой поверхности их общей кровати, как ослабевшие руки обхватили его широкие плечи. Казалось, что одеяло совершенно не помогало волчице, и она нашла куда более хороший источник тепла. Триша, смотря на это, понимающе замычала, а после накрыла их теми самыми двумя одеялами, которые так старательно отбросила от себя девушка. —Ты должен снять с Али футболку, — шепотом произнесла мама Зейна, помогая ему сделать тоже самое и со своей одеждой. Если бы Аляска знала, что мама ее парня помогала ей раздеваться и самолично укладывала ее в руки к Малику, то непременно засмущалась бы. Да и сам альфа в любой другой ситуации не смог бы оставаться равнодушным и спокойным в столь личном действии. Вот только сейчас одна была не в своем уме, постоянно отключаясь, а другой ничего вокруг не видел, кроме любимой. Сейчас на первое место выступало прирожденное для волка чувство. Он хотел защищать свою женщину и остальное уже было неважно. — Я вколю ей успокоительное. Оно обязательно поможет, но ты должен держать ее. Зейн, ты слышишь меня? Зейн! — Ей уже пытались, ничего не получилось, — хрипло произнёс альфа, слегка прикасаясь своими губами к макушке любимой и прикрывая глаза. Она всё ещё пахла мандаринами и мятой, что знатно успокаивало внутреннего волка. Вот только ему также не нравился тот факт, что запах виски и шоколада совершенно пропали. И, вроде, прошла всего какая-то неделя, однако все так невозможно сильно поменялось. — Тогда ты был взвинчен и не мог оказать ей поддержку, — попыталась убедить сына Триша, доставая из сумки шприц и снимая с него колпачок. — Не скажу, что сейчас мое состояние лучше, — помотал головой парень и задрожал всем телом, видя, как блестит иголка в свете луны. Почему-то перед глазами тут же появилась сцена, как над Алей издевались в том месте, куда их увезли с Джозелин. А следы на теле возлюбленной лишь сильнее захлестывали его в эту пучину самобичевания и апатии. — Мам, я не могу себя контролировать. Это не лучшая идея. — Ей будет хуже, — жестко отчеканила миссис Малик, пытаясь взять сына на шантаж. Возможно, он тогда сможет оценивать ситуацию здраво и поймет, что его пару никто не пытается убить, а лишь помочь. — Через несколько часов всё может лишь ухудшиться и… Послышалось еле слышное рычание. Альфа сильнее прижал к себе пару, на несколько секунд прикрывая глаза. Как же ему осточертело уже все это безобразие. А ведь он просто хотел быть счастлив вместе со своей истинной, хотел просыпаться с ней по утрам и приносить завтрак в постель. На деле же их сказка превратилась в самый настоящий кошмар, проснуться от которого у урожденного не получалось уже больше недели. Открыв свои потемневшие от усталости и злости глаза, Зейн еле заметно кивнул матери и погладил успокаивающуюся Дьюри по голове. Кажется, она начала засыпать под голос парня. Даже его взвинченное состояние не смогло нарушить её сон. — Будет лучше, если ты поторопишься, — тихо произнес Малик, стараясь немного абстрагироваться. Юноша слушал лишь сердцебиение укушенной, ощущал её слегка подрагивающее тело своим, а также маленькие ладошки, что легли на напряженную спину. Происходящее можно было бы назвать довольно романтичным и милым, но нет… Просто нет. Лучше бы они никогда этого не переживали, лучше бы всё было так как раньше. Всё разрешилось в одну секунду. Игла с легкостью вошла в вену на правой руке, а жидкость потекла по ослабевшему телу. Дьюри не издала не звука, лишь слегка поморщилась и сильнее уткнулась в ключицу своего жениха. Альфа следил за каждым мускулом на её лице, пытаясь понять уровень боли, который она могла испытывать. Вот только либо организм волчицы настолько был истощен, либо для неё маленькая игла не внушала никакого страха, но девушка даже не дернулась. — Поспите немного, — попросила Триша, проводя дрожащей рукой по блондинистым волосам и оставляя невесомый поцелуй на макушке Аляски. После чего женщина повторила тоже самое с сыном. Ей было ужасно больно смотреть на разваливающуюся стаю, на то как её первенец сломлен, как та, кто в скором времени войдет в их семью, подверглась опасности и сейчас страдала. Слишком много свалилось на голову бедной женщины за последнюю неделю. И дело было не только в ее родном сыне, ведь каждый член стаи был ее семьей. И тем более Найл и Гарри. Триша все это время, что Аляска была здесь, не переставала переживать и за Хорана, который в общем-то стал для миссис Малик еше одним сыном, которого она знала чуть ли не с пеленок. И это разбивало ей сердце. В очередной раз женщина задавалась вопросом: «Если Аля, будучи способной себя исцелять, была в столь плачевном виде, то не придется ли из лагеря людей забирать труп Джо?» От этих мыслей хотелось запрятаться в самый дальний и темный угол, чтобы больше не ощущать всеобщей скорби, как будто каждый в стае уже заведомо похоронил ведьму. Это было выше сил обычного человека, коим и являлась миссис Малик. «Иной раз человек оказывается сильнее волка», — когда-то сказала ей свекровь. Наверно, это все же являлось правдой, хоть и частичной. Сама Триша считала немного иначе. — Только объединившись мы становимся поистине непобедимыми, — тихо прошептала женщина и прикрыла за собой дверь комнаты.***
Утром следующего дня Аляска проснулась раньше Зейна. Она просто лежала и смотрела на умиротворенное выражение лица возлюбленного. Иногда её рука еле касалась его скулы, невесомо проводя по ней. Девушка просто не верила, что лежала в их постели, что рядом с ней тот, кто заставлял её сердце биться чаще. Всё происходящее казалось очередной галлюцинацией, которую ловила укушенная, лежа на мокром полу камеры после очередного приступа судорог. — Ты проснулась, — хрипло произнес альфа, хмуря свои густые брови и слегка отстраняясь. Он провел пальцами по глазам, пытаясь смахнуть остатки сна. — Как ты себя чувствуешь? — Всё ещё слаба, — кивнула сама себе Дьюри, забираясь руками под одеяло и обвивая ими талию жениха. — Но уже лучше. Что вчера произошло? — У тебя упала температура, — всё ещё не желая отрываться от этих аквамариновых глаз, произнес оборотень, после чего убирал нависшую на глазу блондистую прядь. — В какой-то момент начались судороги и мы… Я не знал, что делать, а потом пришла мама и… Она вколола тебе успокоительное, чтобы замедлить сердцебиение и дать немного поспать. Художница нахмурилась ещё больше и прикрыла глаза, пытаясь хоть немного собрать воедино то, что происходило прошлой ночью. Воспоминания всплывали лишь отрывками и были покрыты такой завесой, что волчица не могла поверить в их реальность. Это не правда, а она все ещё находидась в том ужасном месте. И вот сейчас железная дверь со скрежетом откроется, выводя её из этой прекрасной неги, а после грубые руки снова поведут к доктору Шоу. — Нет! — слишком громко воскликнула укушенная, содрогаясь всем телом и широко раскрывая свои горящие янтарным глаза. — Это всё сон! Очередная галлюцинация. Я не хочу… Не на шутку испугавшись, Зейн принял сидячее положение и притянул к себе Дьюри. Одеяло сползло с них, являя друг другу обнаженные части тела, но сейчас это было последним, что волновало возлюбленных. — Посмотри на меня, — ласково попросил альфа, обхватывая щеки своими большими руками, а после слегка приподнял подбородок волчицы, заставляя посмотреть на него. — Это реальность. Ты дома, Волчонок, и с тобой больше ничего не произойдет. Я тебе обещаю. Аля не отрываясь смотрела в карие глаза Малика. Она ещё около секунды пыталась понять правда это или же нет. Почему-то грань реальности и вымысла стерлась в её подсознании, выдавая происходящее лишь за плод воображения и надломленной психики, которая теперь точно не станет нормальной. Пару раз кивнув, волчица постаралась расслабиться. Ей всё ещё было не по себе от произошедшего, но отмотать время назад не получилось бы, как сильно этого бы не хотелось. Неожиданно на первом этаже послышался грохот, а после громкие голоса двух доминантов. Кажется, Гарри просил Найла успокоиться и действовать разумнее. Он старался объяснить Хорану, что Аляска вчера была в ужасном состоянии и вряд ли начала чувствовать себя лучше. Вот только это ни капли не волновало обезумевшего волка. Единственное о чём он мог думать — Джозелин всё ещё в плену, над ней могут издеваться. А блеклая фиолетовая метка на шее только усугубляла положение. Она стала почти незаметной на коже волка, что буквально срывало его с цепи. — Я спущусь к ним, — тихо-тихо произнёс Зейн, поглаживая Дьюри по голове и оставляя на губах легкий поцелуй. — Побудь тут, хорошо? Оказавшись в комнате одна, укушенная запустила пальцы в волосы. Она пыталась переосмыслить всё, но выходило не очень хорошо. Мысли то и дело путались, а воспоминания о том месте расплывались в единое пятно. А какой-то момент в памяти волчицы ощущался неким вымыслом, очередным кошмаром. Однако отсутствие подруги рядом и очень взвинченный Найл, говорили об обратном. — Я хочу поговорить с ней! — раздался то ли крик, то ли рык снизу, а после удар. Что-то разбилось. Звон и топот могли оглушить. Аляска постаралась вслушаться в диалог, но выходило у неё не очень, постоянно что-то отвлекало. Услышав очередной рык, а после лёгкое скуление, она постаралась как можно аккуратнее встать с постели. Ноги держали плохо, а тело всё ещё подрагивало от легких приступов. Вот только Дьюри не могла оставить все так как есть. Девушка просто не вынесла бы, если бы парни разодрали друг друга на части. Тем более, что она чувствовала ответственность за все происходящее. Путь вниз оказался довольно сложным, несколько раз волчица даже чуть не упала. Для равновесия Аля придерживалась за стену, шагая очень медленно и концентрируясь на собственных ощущениях. Самым невыносимым и нереальным для преодоления оказалась именно лестница. Ступеньки были слишком высокими, а поручни шли только с середины. Если она споткнется, то никто не сможет подхватить или удержать ее на месте. — Я справлюсь, — сама себе прошептала молодая особа, сжимая губы в тонкую полоску, а правой рукой обхватывая собственный живот. Большая футболка Зейна обволакивала всё тело, прикрывая шрамы на спине и животе, а спортивные штаны скрывали уже исчезающие синяки. Шаг за шагом, еще немного, и оборотень оказалась внизу, увидев при этом совершенно отвратительную картину — два лучших друга дрались, царапая и пуская кровь друг другу. Один защищал возлюбленную, а другой хотел найти свою собственную истинную. Слишком горючая смесь для того, чтобы мыслить здраво. Гарри же лежал где-то на полу, придерживаясь за левую руку, что была выгнута в какую-то неестественную позу. На этот раз мужчине не удалось остановить друзей, которые всю последнюю неделю держались на чистом энтузиазме Стайлса. — Остановитесь, Зейн! — воскликнула Аляска, хватаясь за поручень и чудом не падая. В эту же секунду занесенная когтистая лапа альфы повисла в воздухе, так и не достигнув своей цели. Расширив глаза, Малик повернулся в сторону истинной и помотал головой. — Перестаньте. Немедленно! — О, антистресс нашего взбешенного альфы снова в деле, — с облегчением усмехнулся Стайлс, кривя губы в болезненной усмешке. Это было неприятно… Ну, оказываться покалеченным совершенно без причины. — Ты как там? — В норме, — отмахнулась Дьюри и хотела спуститься ниже, как правая нога зацепилась за левую и укушенная начала стремительно накреняться вперед. Зейн не стал долго думать и подлетел к ней, хватая за талию и притягивая к своей груди. В глазах так и читался ужас, вперемешку со злостью и обреченностью. Кажется, он уже все сам понял. — Привет… — взгляд аквамариновых глаз перешел на Хорана, что сейчас выглядел опасным. Очень опасным. Это читалось в его ярко горящих волчьих глазах. — Найл, мне очень… — Где они её держат? — хрипло спросил юноша, сжимая пальцы в кулаки и выдыхая через рот. Последняя ночь была особенно паршивой. Слишком уж отчетливо бета слышал крики своей пары, слишком громко звенел ее голос в ушах. Это было похоже на чертово безумие, в которое Найл окунался все сильнее изо дня в день. — Покажи то место, чтобы мы могли забрать Джо домой, — имя девушки отдавалось горечью на языке и приступом отчаяния, побуждающим внутреннего зверя выть и скрестись когтями. Это причиняло чуть ли не физическую боль. — Я не помню, — вздохнула студентка и слегка прикрыла глаза. — Все мое пребывание там было словно бред, кошмар. Единственное, что могу сказать — это большое здание, очень большое. Огороженное. Похожее на обычную человеческую тюрьму, даже с территорией для прогулок и общей обеденной зоной. Она тоже на улице. Зарычав, бета был готов уже двинуться на девушку, как его остановила рука на груди. Гарри отрицательно покачал головой. Да, ему уже досталось, но продолжать мордобитие он точно не хотел. Стайлс понимал, что прямая агрессия в сторону второй половинки их друга обернется очередной дракой, завершить которую не сможет уже никто. — Ты должна была запомнить что-то, когда убегала, — проговорил Найл, совершенно не смотря на Аляску. Снова хотелось просто сесть. В считанные мгновения силы покидали его, словно нечто извне высасывало все его силы. — Это не могло быть зря…. — Хоран, — угрожающе произнес Зейн и сделал шаг вперед, кажется, последнюю фразу он принял уже на свой счет. «Как он может говорить что-то подобное. Было бы лучше, если бы Аля осталась там с Джо?» Ох, сейчас за них обоих говорили их волчьи инстинкты, однако и про понимание не стоило забывать. Найл был искренне рад за альфу, радовался, что Луна стаи вернулась, но от того ему самому легче не становилось. В какие-то моменты он серьезно начинал думать о том, чтобы покончить со всем, прекратить свои собственные страдания. И Хоран даже знал как. Джо успела расставить множество различных баночек в его доме. И по запаху волк мог легко определить, что из этого было смертельно опасно даже для оборотня. Прокашлявшись, Дьюри зажмурилась. Она воспроизводила в голове свой побег и то, что видела по пути оттуда. Хотелось вспомнить как можно больше, отчего даже начинала немного побаливать голова. Однако это мало помогало делу. В тот день её настолько истязали, что еле получалось передвигать ногами, не то что смотреть по сторонам или же пытаться запомнить какие-то запахи. — Прости, — в отчаяние прошептала укушенная, смотря слезящимися глазами на бету. Почему-то каждый в этой комнате забывал, что Джо занимала одно из самых важных мест в ее собственной жизни. Все считали, что волчице было так просто оставлять свою единственную подругу в руках гребанных извращенцев! — Они бы убили меня в тот день, если бы не… Джо спасла меня, а я сейчас бесполезна. Мне правда очень жаль. Плечи молодой особы задрожали, а голова опустилась так низко, что было непонятно, плачет она или нет. Гарри отвернулся от этой картины, поглядывая в окно и пытаясь сконцентрироваться на происходящем снаружи. Зейн успокаивал возлюбленную, поглаживая по голове. Хоран же… Парень опешил от подобной правды. Да, именно так и рассуждал юноша, но никогда бы не позволил себе сказать подобного вслух. Уже мало кто верил в спасение заложников людей. Парочка волков даже соболезновали Найлу, явно намекая на то, что его истинная больше не вернется в стаю. И только волк хотел открыть свой рот, чтобы подобрать какую-то утешающую фразу, ведь не он один здесь мог горевать по Джо, как Дьюри неожиданно дернулась. Она широко распахнула свои горящие естественным блеском глаза, а после еле заметно улыбнулась. — Я вспомнила, — взволнованно произнесла волчица и чуть не подпрыгнула на месте. — По пути… я не очень уверена, — Аля потерла лоб рукой, начиная хмуриться от легкой боли в висках. — Кажется я ощутила запах сосны. Знаете, такой одурманивающий, слишком резкий. Немного вязкий. — Лесопилка? — предположил Гарри, делая шаг вперед и вставая рядом с Найлом. — В паре часов езды отсюда есть две лесопилки. Мы можем пробить около какой из них расположено большое здание. Хотя сомневаюсь, что на карте нам крестиком укажут нужное место. — Нет, это была не лесопилка, — отрицательно покачала головой волчица. — Когда мы выходили на охоту со стаей, в Уитби, натыкались пару раз на оленей. Своими рогами они ломали кору на стволах, а оттуда вытекала смола. Это именно тот запах. По крайней мере, похож. Я смогу его почувствовать, если только… — Нет, — прервал её Зейн, притягивая хрупкое тело к своей груди. — Ты ещё не оправилась, чтобы отправлять куда-то. Тем более, мы не можем знать, что нас будет ждать в том месте. Ты никуда не поедешь. — Джозелин спасла меня, — медленно произнесла Аляска, еле касаясь своими еле теплыми пальцами оголённой груди альфы. — И уже не в первый раз. Я бы не выбралась оттуда, если бы не она. Я не брошу её, просто не могу. — Мы бы могли пойти по следу, что оставила ты сама, — кажется, Найл начинал немного приходить в себя. Наконец-то включил свою рациональную сторону, которая так была необходима в эту самую секунду. — Зейн. Представь себя на моем месте, — долгий взгляд беты, обращенный на друга, говорил сам за себя. — У нее осталось не так много времени, — осипший в секунду голос, слегка подрагивающая рука, которая оттягивала ворот футболки, чтобы показать блеклую метку. — Но ты будешь сидеть в машине, чтобы не происходило!