***
Знатной даме не пристало появляться на подобных вечерах без сопровождения. Это, конечно, не относится к страже в количестве двух-трех громил, взятых обычно для виду. Редко, когда им приходится доставать мечи из ножен. Для любой аристократки обязателен спутник, иначе его отсутствие – моветон. Однако, виконтесса из дома Эиддон хоть и имеет знатное происхождение, в первую очередь она является советницей нильфгаардского императора, то есть занимает ту должность, которая до неё была доступна только лишь мужчинам. Это, разумеется, не дает ей права не следовать общепринятым нормам, но является весомым аргументом в данном вопросе. Многое в этом мире решает именно положение при дворе. Вечера клуба «Мандрагоры» неофициальны, что по-простому означало отсутствие охраны. В связи с последними событиями эта новость мало порадовала Селлесту, она лишь подкрепила опасения нильфгаардки насчет собственной безопасности. Не сказать, что та сильно доверяла местным стражникам, но в их компании все же было несколько спокойнее, чем в полном одиночестве. В таком случае предприимчивой женщине пришлось придумать, где спрятать хотя бы пару кинжалов так, чтобы они скрывались под одеждой. Понятное дело, пронести туда целый арсенал не получится, это не позволит как швейцар на входе, так и вечернее платье, которое будет украшать её на этом торжестве искусства. Выбирая наряд, Селлеста опиралась на несколько основных условий: отсутствие скованности движений, возможность дышать и, конечно, как без элегантности. В совокупности они представляют наилучший вариант для сегодняшнего выхода в свет, чего она и добивалась. Её дорожный сундучок уже начал превращаться в глубокую бездну, где найти что-то стоящее, было просто невозможно. Обращаться в ателье времени нет: к сожалению, записку она обнаружила очень поздно. Что ж, пришлось собираться в спешке. Селлеста, наверное, никогда не изменит символике Нильфгаарда в выборе одежды. На этот раз ей удалось выудить вороного цвета платье, сделанное из плотного материала, чем-то похожего на шёлк. Длинный подол украшала искусная золотая вышивка, узоры которой напоминали стебли с небольшими шипами. Этот же орнамент нашел свое продолжение в необычном декоративном корсете из легкого металла, копирующего золото. Тонкие лозы, обвивающие стройную талию, спадали не только по юбке, но и слегка поднимались к лифу, доходя до конца глубокого выреза, еле впиваясь в кожу острыми шипами. Будь это чистое золото, женщина бы и надеть эту конструкцию на себя не смогла. Насколько ей не изменяла память, она заказывала его для совсем другого платья, которое в итоге грозилась выкинуть из-за того, что сшили его из белого бархата. Селлеста в принципе не помнила, как это массивное украшение оказалось в её сундуке. Но, раз оно здесь, почему бы не дополнить им наряд? Чтобы прикрыть наготу тонких рук, пригодились высокие перчатки на один палец из черного атласа, их рукава сверху оканчивались черно-белыми фонариками, украшенными по краям золотыми лентами. Голой оставалась шея, которую решено было не утяжелять какими-либо украшениями. Фасон юбки на запах полностью скрывал тканью ноги, струясь к низу и не развиваясь при легком дуновении ветра. Но при желании, если отодвинуть полог платья, их конечно можно увидеть. Этим и воспользовалась Селлеста, натянув на бедро поясок ножен и положив туда пару изогнутых кинжалов остриями вниз. В ближнем бою это незаменимые "помощники", которые из-за своей тонкости можно спрятать за запястьем и наносить удары, даже не берясь за рукоятку. Минимум макияжа и никаких украшений в волосы. Она оставила спину открытой, забрав каштановый водопад в низкий пучок и закрепив его парой шпилек. — Госпожа де Ридо, — раздался стук в дверь. — Можем ехать… Отвлекаясь от зеркала, нильфгаардка быстро окинула комнату взглядом и проверила все крепления на теле. Спустя минуту она, наконец, вышла из покоев и спустилась вниз в сопровождении нескольких стражников. Их минимальной задачей было довести её до поместья на юго-восточной окраине Боклере и вернуть оттуда целую и невредимую во дворец. Потому, как только за женщиной захлопнулась дверца кареты, пара крепких солдат запрыгнули на черных жеребцов и провожали экипаж до самой виллы.***
Удивительно, что ранее Селлеста не замечала этого огромного поместья, даже когда находилась на работе. Она часто бывала на площади Генрика III Толстого, но никогда её взгляд не цеплялся за стоящее на холме здание, внутренняя территория которого превосходила по размерам многие бульвары Боклера. По дороге от сопровождающих нильфгаардка узнала, кому принадлежит эта вилла. Некая Ориана – местная аристократка и владелица элитного клуба «Мандрагора», лично организующая их вечера. Стало до жути интересно, что заставило сердобольную женщину пригласить далекую от искусства Селлесту, больше разбирающуюся в делах государственных. — Милостивая государыня, приветствую вас на приёме «Мандрагоры»! — принимая из её рук приглашение, поклонился швейцар, встречающий гостей у входа. Он быстро просмотрел письмо и, сложив вдвое, убрал его в нагрудный карман, после обращаясь к Селлесте: — Люди искусства, состоящие в нашем клубе, обязаны надевать маски для сохранения инкогнито, разумеется. Госпожа Ориана велела предложить вам одну… С этими словами швейцар протянул нильфгаардке белую коломбину, разукрашенную золотыми узорами как по краю, так и по всей поверхности маски. — Благодарю, — сдержанно ответила Селлеста, принимая маску из его рук и аккуратно закрепляя её на лице. Стражникам пришлось остаться у входа, а швейцар, ещё раз поклонившись, гостеприимно открыл перед женщиной дверь. Веселье только начиналось. При виде разгорающегося торжества нельзя было не ахнуть: художники, музыканты, поэты, и все они собрались в этом богатом поместье. По обе стороны тянулись личные комнатки для гостей, которые использовали их скорее всего для своих плотских утех. Хотя сейчас целая толпа собралась под главной лестницей, где были расставлены различные абстрактные картины, изображавшие то или иное событие в жизни художника. Ворота скрипнули слишком сильно, потому взоры присутствующих сразу же упали на прибывшую нильфгаардку. Она же мысленно поблагодарила судьбу за то, что не отказалась от маски, которая закрывала хотя бы часть её лица. Селлеста же спокойно прошла дальше до стола с вином и пальцами подхватила один бокал, когда позади раздался знакомый голос: — Миледи, мы не встречались с вами раньше? Нехотя обернувшись, она прищурилась и даже под черной маской смогла распознать черты нильфгаардского генерала. — Ах ты, дамский угодник… — улыбаясь уголками губ, в самое сердце Морврана метнула Селлеста. — Неужели было нечем себя занять? — Пришлось повременить. Оказалось, ты решила все самое сложное взвалить на мои плечи, — показательно выпрямился Воорхис, печально кривя губы. — Помнится, ты говорил, что Туссент – отличное место для курорта, — заметила женщина, после деловито приподнимая бровь. — Там оставалось всего ничего, страдалец, перестань. — Может и так, но, в конце концов, я привык к делам военного толка… — начал тот, уверенно поднимая указательный палец. — …И вовсе не относишься к людям искусства, — прикасаясь губами к бокалу, самостоятельно заканчивая его фразу, процедила Селлеста. Лицо мужчины говорило само за себя: «А ты у нас обладательница тонкой натуры и созидательница всего прекрасного». Почему-то именно эти слова пришли ей в голову, в мыслях произнесенные его голосом, от чего она расплылась в ещё большей улыбке. — Говорят, попасть сюда большая редкость, — недовольно наблюдая за той, объяснил Морвран. — Потому я и не упустил шанса здесь побывать… для разнообразия. — О, Солнце, ещё одно такое слово, командир, и, уверяю тебя, на мой смех обернутся все, кому не лень, — скрывая улыбку за бронзовым бокалом, предупредила женщина. Видимо, эта живая карикатура вправду сильно веселила её. Воорхис лишь устало закатил глаза так, как то делает она. Но это ещё больше раскрепостило обычно невозмутимую Селлесту, она повернула голову в сторону, белозубо улыбаясь и тихо посмеиваясь. — Должен заметить, у вас слишком красивая улыбка, чтобы прятать её от чужих глаз, — галантно произнесли за спиной, привлекая внимание пары. Повернувшись вполоборота на голос позади, нильфгаардка столкнулась со взглядом черных антрацитовых глаз знакомого-вампира. Улыбка с её лица медленно улетучилась: рядом с ним, смиренно сложив руки, стоял Детлафф. Оба были без масок. Не сводя глаз с его лица, Селлеста обратилась к Морврану, представляя другого вампира: — Полагаю, вы незнакомы… Эмиель Регис Рогеллек Терзиефф-Годфрой. — Вы сумели запомнить мое имя? — неверяще окинув её взглядом с ног до головы, спросил Регис. — Но как? — Тренирую память… — сдержанно ответила женщина, повернув голову к Воорхису. Нильфгаардский генерал вышел вперед, поочерёдно здороваясь с ними крепким рукопожатием. — Что же привело вас сюда, господа? Тоже тяга к прекрасному? — переводя взгляд от Эмиеля к Детлаффу, она попыталась выдавить из себя маломальскую улыбку. — Не совсем, — так и не ответив на вопрос, произнес вампир, молча оборачиваясь в левую сторону. Проследив за ним взглядом, Селлеста увидела, как по внутренней лестнице дома спускается миловидная женщина. В вечерней полутьме было сложно детально разглядеть её образ, пока та не подошла ближе. — Регис… Детлафф… — кивая им, поздоровалась рыжеволосая аристократка, затем оборачиваясь к нильфгаардцам. — Моё имя Ориана. — Селлеста. Хотя, полагаю, вам это известно, — наконец, отвлекаясь от вампира, привычно проговорила виконтесса. — Благодарю за приглашение, здесь весьма… очаровывающая атмосфера. — И все же позвольте украсть вас, разумеется, пока сюда не набежали другие люди, — смотря по сторонам, деловито и в то же время как-то странно предложила Ориана. — Не могу не соблазниться вашим предложением… — согласилась нильфгаардка, дружелюбно улыбаясь ей. — В таком случае пройдемте за мной, — хозяйка виллы задержала взгляд только на Селлесте, потом разворачиваясь к дому. Подождав несколько секунд, не прощаясь ни с одним из мужчин, женщина последовала за аристократкой. Она повела её по той же лестнице, по которой и спустилась к гостям. По пути нильфгаардка монотонно размышляла, о чем та хочет с ней поговорить. По первому взгляду Селлеста не могла дать ей конкретную оценку, хотя обычно не допускает в этом ошибок. Сейчас же ещё оставалась надежда выяснить это в процессе разговора. Достаточно быстро они дошли до верхнего балкона, откуда открывался вид не только на внутренний двор, но и на темный горизонт долины Сансретура. Жестом Ориана подозвала лакея с бутылкой вина в руках, которое он тотчас начал разливать в два граненых бокала. — Расслабьтесь, вам ничего не угрожает, — удивляя нильфгаардку своей проницательностью, попросила меценатка. — Так развейте же мое любопытство, госпожа, — приподнимая пальцами наполненный до краев бокал со стола, сдержанно произнесла Селлеста, искренне не понимая, как та распознала её волнение. — Скорее вы развеете мое… — взмахом руки приглашая де Ридо за стол, её же словами отрезала Ориана. Не отрывая пристального взгляда от рыжеволосой, она подчинилась молчаливой просьбе и потянула носом вино и, не узнав по запаху, сделала неуверенный глоток. Оно приятно разливалось в горле, оставляя после себя необычайного вкуса пряные нотки. Её восторг не смог уйти от Орианы и она просто пояснила: — Её сиятельство, Анна-Генриетта оставила мне пару бочек княжеского «Сангреаля» за помощь в поисках Бестии… Вы ведь знакомы с Детлаффом? Упоминание вампира слегка покоробило послевкусие вина, заставляя Селлесту напрячься. Она всячески пыталась понять, о чем вообще пойдет речь. — Не так близко, как хотелось бы, — без доли стыда нарочно ответила нильфгаардка, сняв с лица маску и положив её на стол. — А вас интересует что-то конкретное? — Даже так… Что ж, тогда удивите меня, — едва не подавившись, начала меценатка. — Что заставляет его носиться за вами как с писаной торбой, не отступая ни на шаг? Из-за бесцветного тона было непонятно, что она имела ввиду: её вопрос прозвучал и как оскорбление, и как… Ревность? Может быть, но только ревновала она явно не мужчину. Селлеста даже не знала, что на это ответить, благо, позади раздался грозный голос вампира. — Видимо то, что вам разглядеть просто не дано… — угрожающе заметил подошедший к нильфгаардке Детлафф, собственнически положив руку на её плечо. Находясь меж двух огней, причем как в прямом, так и в переносном смысле, Селлеста разумно сделала вид, что этого жеста не заметила, лишь надеясь, что обойдётся без травм, и продолжила вглядываться в лицо Орианы. Она заметно стушевалась, опустив голову вниз, но вряд ли от смущения. — Может, вы лично ответите на мой вопрос? — не сдавалась рыжеволосая, недовольно стуча ноготками по основанию бокала. — Я думаю, этого ответа достаточно, — балансируя на грани, твердо отрезал вампир, ослабляя хватку. — Госпожа де Ридо, прошу… Мужчина протянул ей раскрытую ладонь, чтобы она позволила ему увести её отсюда. Только поднявшись из-за стола, Селлеста заметила тяжелый взор Детлаффа, устремленный прямо на Ориану. Он выглядел мрачнее обычного, и, странно, под кожей на лбу бесспорно пульсировала одинокая вена; вампир даже не взглянул на впервые действительно тревожное лицо нильфгаардки. Она аккуратно вложила ладонь в протянутую ей руку, отвлекая ван дер Эретайна на себя, который в свою очередь стремительно повел её прочь. На лестнице они встретились с Регисом, но, казалось, внимание на него обратила лишь Селлеста. — Детлафф, что происходит?.. — почувствовав, как тот крепче сжал её запястье, до сих пор следуя за ним, спросила женщина. Вампир посмотрел на неё из-за плеча, но ничего не ответил. Он продолжил буквально тащить её дальше, остановившись только у широкого балкона, откуда гости до этого запускали светящиеся фонарики в воздух. Сейчас эти огоньки смешались со звездами и яркой луной на темном небе. — Ей нельзя доверять… — отпуская её руку, как нечто инородное, бросил Детлафф, вцепляясь пальцами в край балконного ограждения. — Что это значит? — в гневе сводя брови к переносице, недовольно прошипела Селлеста. — Я что похожа на проклятую Черным Солнцем, чтобы ты так со мной обращался? Эти слова почти не задели вампира, но он резко успокоился, словно её фраза отрезвила его. — Её интерес к тебе низменен… Она неосторожна, ей нужна только кровь, — серьезно проговорил мужчина, беспокойно вглядываясь в горизонт Сансретура. — Какое геройство… Какие же тогда у тебя на меня намерения? — едва ли не дрожащим голосом без какого-либо подтекста спросила нильфгаардка, особо выделяя предпоследнее слово. — Если не кровь, то что, Детлафф? Вампир сильнее сжал челюсти, на мужских скулах проступили желваки. Его взгляд отвердел, а зрачки тут же сузились. — У меня нет зависимости, — тише, чем обычно, ответил мужчина, прикрыв глаза. — Я… Он остановился на полуслове, отвлечённо подняв голову. Судя по всему тот услышал подошедшего сзади Региса, который остановился в нескольких метрах от них. Детлафф не хотел, чтобы он услышал их разговор, потому обернулся к нему, сурово нахмурив брови. Впервые Селлеста была не рада появлению всегда вежливого и обходительного вампира. — Что произошло между тобой и Орианой? — больше не скрываясь за широкой колонной, озабоченно спросил Эмиель. — Она жива? — равнодушно поинтересовался Детлафф и, получив медленный кивок ничего не понимающего друга, он продолжил. — Значит, ничего. — Но, Детлафф… — успел произнести Регис, пока его не прервал ван дер Эретайн, предупреждающе приподнимая руку. Тот ещё сверлил старшего вампира многозначительным взглядом с очень даже уловимыми нотками раздражения, молча прося перенести этот разговор на потом. Только сейчас до нильфгаардки стал доходить скрытый смысл их переглядок: Регис дружен как с ним, так и с Орианой, потому он и не выбирает сторону, желая примерить их. Не вампиры, а целый кладезь сюрпризов. Однако, из её головы не выходил леденящий душу взгляд Детлаффа, каким он смотрел на рыжеволосую вампиршу. Среди их общества она чувствовала себя простой вещью, жизнь или смерть которой не играет в их мире никакой роли. Как Селлеста вообще оказалась рядом с ними? Вечные недомолвки и таинственные намеки – этого ей хватило сполна. Но сквозь злость нильфгаардка чувствовала некую искренность в словах вампира, она верила в то, что действительно что-то значит для него, будь то лишь мимолетное увлечение. Это неважно. Не появись он вовремя, неизвестно, чем бы кончился визит к местной меценатке. — Ты хотел мне что-то сказать? — смотря на Региса, но явно обращаясь к Детлаффу, произнесла Селлеста и сразу же продолжила. — Тогда ты знаешь, где меня найти. Мужчина хотел возразить ей, но она сделала то же самое, что и он до этого. Теперь голубые глаза, обращенные к Эмиелю, светились ярким огнем от накрывшей ярости. Однако, очередной его приступ был подавлен ею же, когда женщина рукой коснулась плеча Региса, будто защищая того от вспылившего вампира. — Я больше не вижу причины здесь задерживаться… — повернув голову, но не поднимая глаз на Детлаффа, мягко проговорила Селлеста. Она окинула поражённого Эмиеля взглядом и, убрав ладонь с его плеча, не прощаясь, ушла в центр веселья. Нильфгаардка быстро скрылась в толпе, только через минут пять вампир увидел её выходящей с территории поместья, продолжая неподвижно стоять у края.***
— Великое Солнце! — от страха схватившись за грудь, вскрикнул вошедший в кабинет Воорхис, словно увидев призрака в посольстве. — Что ты тут делаешь? Сидящая за столом женщина только подняла на него глаза и, откинувшись в кресле, закинула ногу на ногу. На дворе уже глубокая ночь, а та похоже не знает даже такое понятие, как стыд. —Для начала, генерал, помоги даме, — доставая откуда-то из закромов запечатанную бутылку «Эст-Эста» и поманив ею мужчину, обычно попросила Селлеста. — Надо кое-что обсудить. — Почему я ещё удивляюсь? — изумленно разглядывая женщину, цокнул Морвран, все же подходя ближе и беря в руки штопор. — Не бурчи, Воорхис, я серьёзно, — расставив два бокала на крышке стола, недовольно отрезала та. — Пришла бы я к тебе просто так да ещё и с пустыми руками? Он промолчал. Совсем скоро характерно скрипнула пробка, извлеченная из горлышка бутылки, затем же полилось и белое вино. Разливая томившийся с 1262 года напиток по серебряным кубкам, увлечённый процессом Морвран спросил: — Тебе все не дает покоя тот инцидент, не так? — "Инцидент"? Что же, я должна все понять и простить по-твоему? — пальцами подхватив бокал, проговорила Селлеста, отвернувшись к широкому окну. — К слову, я почти полностью уверена, что это не княгиня. — Почти? — наполнив свой кубок до самых краев и немного отпив, чтобы не разлилось, уточнил генерал. — Всякую догадку следует подвергать сомнению, а я могу ошибаться, — задумчиво ответила женщина, отвлекаясь на хриплый смех собеседника. — Не думаю… — с улыбкой выдохнул Воорхис, поднимая бокал на уровень своих глаз. — Не люблю пить без повода. Предложишь? — За Нильфгаард и здоровье императора, разумеется, — поднимая глаза к Солнцу, отсалютовала Селлеста, после делая первый глоток. Осушив бокал, Морвран резко сорвался с места, еле успевая поставить кубок на стол. Привыкшая к таким "выходкам", она только в вопросе приподняла бровь, следя за ним взглядом. Удивительно, за буквально два дня он успел здесь обустроиться и разобраться со всеми бумагами, зная какая и где находится. Чтобы тот не говорил, но Воорхис всегда был силен в делах документации, чем и облегчил жизнь Селлесте. На один отчет генерал тратил вдвое меньше времени, в отличии от советницы, которая обязана все прописывать в мельчайших деталях и сокращать попросту не может. Пусть лучше он пишет от своего лица, от этого одна только польза. — Я решил порыться в списках странствующих рыцарей за… последние лет тридцать, должно быть, — произнес Морвран, заставив женщину подойти к рабочему столу, куда он кинул несколько худеньких папок. — Есть подходящие под описание. — Думаешь, они решили мстить мне за смерти своих товарищей? — пальцами перебирая стопку, поинтересовалась Селлеста. — Потому что ты спасла ван дер Эретайна от мук? Не исключено. Но я рассматривал это с немного другой точки зрения, — скрестив руки на груди, привычно протараторил генерал. — Может, мстят не тебе?.. — Эмгыру? Я не так долго служу ему, чтобы кто-то хотел с ним поквитаться через меня, — засомневалась женщина, открыв первое попавшееся дело. — Тем более подобным образом. — Я бы не был так уверен. Потеряй он тебя, нам пришлось бы отступить от Новиграда, а то и вовсе освободить Велен, — что-то рисуя в воздухе, будто в карте, помотал головой Воорхис. — К тому же с тех пор, как ты пришла, прошло уже лет пять. — Вообще-то шесть. Но это туссентские рыцари, Морвран, не реданские, — пробегаясь глазами по страницам, заметила Селлеста, после задерживая взгляд на знакомом лице. — Пока остановимся на первой версии… Из этих пятерых я встречала только барона де Лонфаля. Она указала на его портрет, искусно выведенный углем, и посмотрела на генерала. — Владимир Креспи, Рамон дю Лак, Луи де ла Круа и Мильтон де Пейрак-Пейран… Знаешь, что их объединяет?— он озадачено перечислил оставшихся рыцарей, задав вопрос и тут же отвечая. — Они все мертвы. А знаешь, кто их убил? — Детлафф… — несмело прошептала Селлеста, поняв к чему тот клонит. — Но у Пальмерина бакенбарды, а не усы. И он не сопровождал Сильвию-Анну в изгнание. Морвран внимательнее всмотрелся в портрет в её руках и пожал плечами: — Может он просто перепутал… Пальмерин точно знал их, общался и дружил. По крайней мере это имеет смысл. Прикрыв глаза, женщина с минуту что-то рассуждала внутри себя и, кивнув, собрала все пять папок вместе и стукнула обрезом стопки о край стола, чтобы уровнять их. Она убрала бумаги в сумку и затянула на ней ремешки. — Дай мне знать, если что-нибудь найдёшь, — перед уходом бросила Селлеста, остановившись в дверном проеме. Воорхис махнул рукой и даже не удивился её как всегда резкому и стремительному решению покинуть его. Первое время, когда та только вступила на службу, она была в его разведке, и он возмущался от каждого такого ухода с громким хлопком дверью. Селлеста никак это не контролировала что тогда, что и сейчас; в такие мгновения её разум отключается от внешнего мира и работает только над чем-то одним наиболее важным. Потому женщина всегда появлялась так же, как и исчезала – негаданно.***
По возвращению во дворец она не наблюдала даже стражи, которая по сути должна трясти каждого, кто заходит на княжескую территорию, а уж тем более ночью. Искать спящий караул пришлось недолго, взвинченная нильфгаардка только построила их по линейке и отправила в обход по всему дворцу. Покрутив у виска, Селлеста последила за ними ещё минут пять, походив по периметру площадки рядом с беседкой, и затем поднялась к себе. В освещенном парочкой свечей коридоре её шаги были достаточно тихими, потому как стук каблуков заглушало расстеленное ковровое покрытие, однако они не могли уйти от острого вампирского слуха. Приоткрыв дверь, как и ожидалось, она нашла там Детлаффа, стоящего у окна спиной к ней. Он определенно чувствовал её присутствие, но не подал виду, только повернув голову влево. — Я заставила себя ждать, — отложив сумку на тумбу, подытожила Селлеста и, после беря в руки спички, медленно зажгла четыре свечи в двух подсвечниках, чтобы они хоть как-то освещали комнату. — Нет, — коротко ответил вампир, разворачиваясь к ней лицом и почувствовав легкий запах вина, исходящий от женщины. — Это был не вопрос… — исподлобья глядя на него, с улыбкой произнесла нильфгаардка, спуская тяжелые перчатки с плеч до локтей. Она отошла к краю кровати, прячась от голубых глаз за тонкую штору, свисающую с потолка. В ночной тишине послышались звонкие щелчки металлических креплений: Селлеста сняла с себя корсет, уже больно впивающийся в кожу, оставаясь в одном платье. Женщина вновь вышла к вампиру уже более свободной, чем прежде. — Ты хочешь, чтобы я и дальше продолжила перед тобой раздеваться? — склонив голову набок, устало поинтересовалась женщина, желавшая услышать хотя бы его голос. — Если тебе так угодно, — показательно отвернув голову и периферическим зрением наблюдая за расширяющимися карими глазами, как бы отрешенно ответил Детлафф. — Меня это не смутит. Её брови в момент взлетели на лоб, услышать такую пошлость от немногословного вампира было крайне неожиданно. Селлеста осадила себя, заглушая едва проступивший румянец на щеках. Перед ней стоит представитель высшей расы, а она не испытывает никакого страха, какой привычен смертным. Вместо того, нильфгаардка спокойно сняла перчатки и отбросила их на туалетный столик. Она знала, что Детлафф до сих пор смотрит на неё, потому так же демонстративно полоснула его взглядом снизу вверх, доходя до его лица. Он порядком утомил её. — Посмотри на меня, — властно приказала Селлеста, полностью притягивая его внимание и задавая единственный волнующий их обоих вопрос. — Почему я, Детлафф? Вампир не подчинился, а продолжил буравить взглядом стену. Женщину это совершенно не устроило: подождав пару секунд, она медленно подошла к нему ближе, желая посмотреть в его глаза. Больше всего в своей жизни Селлеста боялась только одной вещи, которой не хотела увидеть в его взгляде. Ненависть, похоть, печаль – что угодно, но не это чертово влечение, которое вызывает зависимость и питается только одним наркотиком – любовью. Она боялась собственных чувств, боялась слабости. Чем ближе нильфгаардка подходила, тем сильнее хотела окунуться в голубую бездну, из-за блеклого света огня становившуюся светло-синей. Она не решалась его касаться. — Я… Никогда не чувствовал ничего подобного, — тяжело признался Детлафф, непроизвольно сдвигая брови к переносице на каждом слове. — Не смогу описать, но оно заставляет меня быть рядом с тобой. И разрывает на куски, если я противлюсь ему… Теплые пальцы нетерпеливо опалили холодную кожу вампира, заставляя его лишь на секунду остановиться. Он больше не мог молчать, а её прикосновения только приоткрывали ей то, что сокрыто внутри. — Я не в праве просить того же, — перехватывая женские ладони и неуверенно оставляя невесомые поцелуи на их внутренней части, продолжил тот. — И если ты скажешь, уйду… — Нет, — успокаивающим тембром произнесла Селлеста, погруженная в светло-голубую пучину его глаз. — Я хочу, чтобы ты был рядом… Хотя бы в эту ночь. С этими словами она приподнялась на носочки, чтобы достать до заветных губ, мягко сминая их своими, будто спрашивая разрешения. Этого порыва и не хватало вампиру: он ответил на поцелуй, решительно углубляя его и переплетая их языки. Детлафф был готов задохнуться в охватившем его жаре тела. Весь его холод и тьма таяли под непривычными прикосновениями рук, так бережно поглаживающих бледную кожу. Тонкие пальцы бегло переключились к вискам, ногтями едва цепляя слегка тронутые сединой волосы. Он же старался не дать Селлесте упасть, прохладными ладонями исследуя оголенную спину. Все происходило за считанные секунды, которые для них тянулись целой вечностью. Женские руки спускались все ниже к груди и поочередно расстегивали каждый ремешок на воротнике сюртука, задерживаясь на жилистой шее и ненароком нащупывая частый пульс. Она грела его тело, но томила его душу, потерявшуюся между сном и явью. Вампир старался помочь, тихо проклиная себя за столь сложную одежду и нетерпеливо выдыхая, отчего у неё на губах то и дело играла неуместная, как ей казалось, усмешка. В отместку Детлафф распустил волосы на её затылке, после чего градом на пол посыпались шпильки, которые и держали всю прическу. Он стянул с себя перчатки, запуская пальцы в каштановый водопад и вызывая у той новую волну мурашек. К тому времени женщина освободила его от кожаного сюртука, теперь столкнувшись с чертовыми пуговицами на камзоле. К счастью, мужчина решил не мучать ни её, ни себя. Очерчивая контур широких бедер, Детлафф оторвал Селлесту от земли, заставляя на секунду обвить ноги вокруг своего тела, и усадил на кровать. Он быстро расправился с их одеждой и обувью, кидая вещи куда-то во мрак комнаты. Опираясь правой рукой о чересчур мягкий матрас, вампир навис над ней, левой проводя невесомые дорожки от её шеи до пупка, слегка задевая затвердевшие соски. Прохладные прикосновения к голой коже, словно разряды тока, вызывали легкую дрожь по всему телу, заставляя непроизвольно втянуть живот и сжать в руках простыню. Внизу постепенно стягивался крепкий узел удовольствия. Детлафф делал это нарочно, испытывая её возможности и, видимо, терпение. Мужские ладони то томительно спускались вниз, то резко поднимались вверх до самых ключиц. Селлесте следовало взять контроль на себя: поглощенный наблюдением за острой реакцией женского тела, он вовсе не заметил, как тонкие пальцы коснулись его груди, прочерчивая рельеф торса. Она планировала поквитаться с ним немного позже, а сейчас не собиралась останавливаться на достигнутом, пользуясь внезапной растерянностью вампира и подбираясь ближе к напряженному органу. Торжество, к сожалению, длилось не так долго, как ей того хотелось. Он ещё контролировал себя, даже стоя на ногах, потому ему хватило сил остановить ласку и, несильно придерживая запястья, поднять её руки. Нильфгаардка недовольно надула губы, которые Детлафф тут же накрыл своими, не давая ей даже выдохнуть. Вампир всё-таки внял молчаливым просьбам женщины и, закинув её ногу к себе на плечо, наслаждался первым не сдавленным стоном, эхом отдающимся в ушах. Кажется, вместе с этим в его сторону полетела парочка проклятий. Решив не заглушать и их, мужчина оставлял поцелуи на уже подрагивающим в его руках теле, уделяя особое внимание шее и груди. Однако, Селлесте такой расклад дел был не по душе: она вновь воспользовалась невнимательностью вампира и мотнула бедром, где в ножнах все ещё висели кинжалы, задевая его бока и оставляя неглубокие царапины. Теперь из мужской глотки раздался утробный рык; порезы затянулись за секунду, а вот его взгляд не обещал ничего хорошего. Пора заканчивать с нежными прелюдиями. Детлафф вцепился пальцами в её бедра, где несомненно останутся яркие синяки, и коленками уперся в постель, от чего воздушный матрас просел под тяжестью его тела. Оскорблённый вампир решил более не церемониться и вошел без предупреждения, предварительно накрыв её губы своими, не давая блаженному крику вырваться из груди. Он быстро набирал темп, вовсе переставая дышать носом, но подстраивался под женское тело, открывая ей просто незабываемые высоты. Дело близилось к первой разрядке, когда его руки почти полностью обмякли, на что и обратила внимание Селлеста. Она надеялась, что ей ещё хватит сил обмануть вампира, потому и толкнулась в бок, оказываясь сверху и томно улыбаясь в лицо изумлённого Детлаффа. Что ж, он был не против передать ей контроль, добровольно откинувшись на подушках и наблюдая за ней из-под опущенных ресниц. Нильфгаардка не теряла утекающих мгновений, мгновенно оседлав вампира и в унисон простонав вместе с ним. Она, в отличие от него, плохо контролировала себя, но старалась расслабиться и совершить задуманное: уперевшись руками в его предплечья, тем самым не позволяя мешать, Селлеста издевательски скользила по все ещё твердому члену, не до конца впуская его в себя, чувствуя непрекращающуюся пульсацию внутри. Как бы он не старался сдерживаться, а его прерывистые стоны только раззадоривали её, доставляя ей непередаваемое удовольствие. Его терпение лопнуло так же быстро, как и у неё, потому Детлафф взял все в свои руки, доводя дело до конца. Он легко выпутался из плена, направляя её и задавая сумасшедший темп, чувствуя царапающие его грудь ногти, оставляющие на коже едва заметные лунки. Девичье тело задрожало первым, и спустя ещё пару толчков вампир застонал в последний раз, отпуская её и из последних сил кутая в свои объятия. — Знаешь, чего я боюсь больше смерти, Детлафф? — отдышавшись, прошептала Селлеста, затылком чувствуя, как тот отрицательно помотал головой. Карие глаза неожиданно заполнились горячими слезами, но она упустила только две из них, которые предательски упали на мужскую грудь, из-за чего тот встрепенулся, крепче обвивая руками беззащитное тело. — Любви… — пересилив себя, твердо ответила нильфгаардка.