***
Через полчаса Гермиона уже сидела перед Снейпом на заднем дворе на втором трансфигурированном диване. — Как вы представляете себе свой щит окклюменции? — уточнил Снейп, скучающе прокручивая кольцо на собственном пальце. — Как стену, конечно, — уверенно ответила Гермиона. — Чем мощнее стена, тем крепче защита. — И в этом ваша ошибка, — тут же ответил Снейп. — Кингсли, как аврору, наверняка такой способ помогал — грубая сила эффективна, но не всегда. В первую очередь, он чистокровный маг и в следствие этого обладает природной склонностью к ментальным чарам. Во-вторых, ему никогда не нужно было работать с тонкой материей — такой, как магия колец. И, наконец, он никогда не противостоял настоящей легилименции. — Но как окклюменция связана с происхождением? — с сомнением уточнила Гермиона. — Мне нет интереса задевать вас в этом, мисс Грейнджер, надеюсь вы это понимаете, — произнес Снейп, на что Гермиона кивнула. — Основная связь в том, что чистокровные наследственно могут отделять магические импульсы от чувственных, а также имеют больший магический потенциал. Я же, как полукровка, с подобными сложностями столкнулся. Также, как сталкиваетесь, и вы. Поэтому, нужно воздействовать тоньше. — Но как еще можно преобразовать защиту? Как природную стихию? — нахмурившись размышляла волшебница. — Это возможный способ. Но также затратный, — заметил Снейп. — Представьте лабиринт. — Но это ведь не защита, — запротестовала Гермиона. — Это лучше. В лабиринте вы путаете легилимента. Кроме того, легко можете скрыть собственные эмоции в тупиках или за фактическими знаниями, выстроив их в нужном порядке, — ответил Снейп и, прекратив прокручивать кольцо, пересел ближе к краю дивана. — Мисс Грейнджер. В ту же секунду девушка отвлеклась от своих размышлений и взглянула на него. — Я держу защиту в виде лабиринта. Можете проникнуть в мое сознание, — произнес зельевар. Гермиона тут же подняла руки в протесте и хотела было отказаться, как Снейп снова заговорил. — Так вы сможете на практике понять, что я имею ввиду. Подумайте, мисс Грейнджер, второго шанса может не представиться. На несколько секунд во дворике повисла тишина. Гермиона металась с решением, но любопытство, конечно, перевесило. Она кивнула в согласии. — Тогда направьте на меня палочку и произносите заклинание, — ответил Снейп. Его поза тут же стала очень прямой и собранной. — Легилименс, — прошелестело слово в воздухе. Гермиона приземлилась на опушку. В разные стороны вели несколько дорожек, которые скрывались в темноте. Выбрав слегка заброшенную тропинку, Гермиона неспешно пошла по ней. Вокруг плотно росли деревья в несколько метров высотой. Она шла, периодически оглядываясь в темневший проход, как вдруг через несколько шагов земля под ее ногами обвалилась, и она полетела в темноту. Здесь были воспоминания. Сотни, даже тысячи. Очевидно, заброшенная дорожка была обманкой. Гермиона ожидала найти здесь старые воспоминания, но вместо этого глазам представали картинки последних недель. Вот ее дом, вот дворик, а тут их дуэль. А здесь она с горящими глазами спорит об очередной книге. И выглядит при этом почему-то… так красиво? Она никогда и представить себе не могла. А вот она практикует работу с кольцом и снова выглядит как-то… словно волшебно. Тут еще несколько их вечерних посиделок. О, а здесь, как забавно, она смущенно улыбается его похвале и на ее щеках видно очаровательные ямочки. Это он их заметил или только она видит, потому что знает об их существовании? Но ведь это его воспоминания? А что, если… Гермиона резко вздохнула. Ее словно выдернули из воды и выкинули на берег. Открыв глаза, она не увидела ни картинок с воспоминаниями, ни опушки. Перед ней, прикрыв глаза, сидел Снейп и массировал пальцами голову, а вокруг был дворик. Внезапно, Гермиона поняла, что полезла слишком далеко. — Простите, я не хотела залезать в ваши воспоминания, — произнесла она шепотом, глядя на Снейпа. Она ожидала увидеть его гнев или раздражение, но никак не спокойствие, с которым Снейп, сидевший напротив, открыл глаза. — Оставьте, мисс Грейнджер, — произнес он и убрал руку от головы. — Я сам позволил залезть вам ко мне в голову и посмотреть некоторые воспоминания. Поверьте, я бы не показал вам больше, чем считал допустимым. Волшебница ничего не ответила, но слегка улыбнулась. — Лучше скажите, вы смогли понять суть системы? — уточнил Снейп. Следующие несколько часов прошли в попытках Гермионы построить собственный лабиринт. Выстроить первый закуток получалось, но достаточно медленно. В начале Снейп попытался самоликвидироваться из обучения, но после все же решил помочь Гермионе. Они сошлись на жесткой, но эффективной технике. Снейп вытягивал из головы Гермионы негативные воспоминания, а она накладывала нейтрализующие мысли или факты, которыми их закрывала. Воспоминания хоть и были негативными, но были достаточно безопасными, вроде проваленного задания или ссоры. Так Гермиона могла понять принцип постройки лабиринта и не погружаться в слишком темные, для начала, эмоции. По истечению нескольких часов оба волшебника устали. В голове Гермионы была каша, а вытащенные на поверхность воспоминания давили тяжким грузом. Хотелось растечься по дивану и поспать, однако впереди их ждали Гарри и все члены семьи Уизли, и, собрав оставшиеся силы, волшебники отправились в Нору.***
В слегка запущенном дворе старенького дома появились два волшебника: девушка с каштановыми волосами и высокий светловолосый мужчина. Гарри, ожидавший их прибытия весь день, тут же подскочил с кресла, стоявшего у крыльца. — Гермиона! Наконец-то вы здесь, — воскликнул мальчик-герой-Британии и, приобняв торопливо подошедшую подругу, тут же повернулся к ее спутнику. — Очень рад вас видеть здесь. Гарри Поттер, — произнес молодой аврор и протянул руку. — Сергей, — произнес светловолосый мужчина с резковатым акцентом и вполне дружелюбной улыбкой. — Думаю, можем обойтись без формальностей, — на этих словах он пожал протянутую руку. Мужчины обменялись классическими для встречи любезностями и прошли в дом. Гарри, поднимаясь по лестнице, объяснял Снейпу, что произошло с Джорджем и описывал его состояние. Волшебники были заняты диалогом так, что Гарри вовсе не заметил слегка шокированного лица Гермионы. А удивляться ей было чему. Еще пару минут назад Снейп вел себя, как типичный Снейп — был более человечный и спокойный, чем в дальние времена, но все такой же саркастичный, закрытый и сложный, но как только он оказался на пороге Норы, Гермионе показалось, что она не знала этого человека. Если бы она не аппарировала совместно с ним, была бы уверена, что его подменили. С другой стороны, конечно, она была рада вздохнуть с облегчением — все-таки Гермиона переживала за эту встречу в течение всего дня. Однако надолго положительный настрой сохранить не получилось. Перед комнатой Джорджа они оказались куда быстрее, чем ей хотелось бы. Перед глазами снова встала пустая комната и безжизненное лицо друга, оставшегося без своего самого близкого человека. Глаза начало пощипывать, но Гермиона вовремя опомнилась и постаралась убрать все эмоции как можно глубже. — Если хочешь, можешь остаться здесь, — произнес шепотом Гарри, но Гермиона отрицательно помахала головой и зашла вслед за другом. На этот раз в комнате было чуть светлее, а свежий воздух из приоткрытого окна скорее приводил в чувства. Гермиона старалась как можно дольше отводить взгляд от кровати — она смотрела на Молли, которая нервно заламывала руки, глядя на своего сына и слушая разговор Гарри со Снейпом, она смотрела на Джинни, которая подошла ближе к Гарри и взяла его за руку, нуждаясь в поддержке. Но ушла Молли, а следом ушли и ее друзья, и взгляд больше переводить было некуда. Внезапно, она почувствовала, как до ее руки осторожно дотронулись: Гермиона резко вздрогнула и перевела взгляд на Снейпа, который поспешил убрать свою руку. — Мисс Грейнджер, если вам сложно здесь находиться, лучше выйти за друзьями, — произнес он. Сама фраза была сухой и даже несколько резкой, но, неожиданно для Гермионы, произнесена она была с заботой. Однако волшебница поспешила списать эти отголоски на его игру. — Я останусь, — уверенно произнесла она. — Я хочу увидеть все сама. Какое-то время Снейп посверлил ее взглядом, но все же кивнул и повернулся к центру комнаты. Над кроватью засветилось множество линий — диагностика ментальная, физическая, энергетическая. Кокон расширялся, но после в один момент исчез. С пальцев Снейпа сорвался единственный белый поток света. Снейп почти беззвучно произносил заклинания и свет погружался все глубже в грудную клетку Джорджа, подсвечивая его тело. От его лица начали отходить тени, а направляемый поток света сгущался. Гермиона уже была готова броситься к Снейпу на шею от радости, но внезапно, что-то пошло не так. Темнота, которую вытягивал поток, вдруг сорвалась и снова выплеснулась в тело. Тени вернулись к его лицу и словно стали еще темнее. Гермиона замерла в напряжении: в ее глазах плескался страх, а лицо застыло в неверии. Она в последней надежде подняла взгляд на лицо Снейпа и в эту же секунду внутри нее что-то рухнуло: его губы были слегка скривлены, словно в досаде, а глаза были такими холодными, словно он сам не был живым. Гермиона свела брови к переносице, будто умоляя его что-то сделать, на что Северус лишь медленно покачал головой и отвернулся. Заклинанием проблему было решить нельзя. Оставалось только зелье, которое, в этих условиях, сделать было невозможно. От сильных эмоций закуток ментального лабиринта, созданный ранее волшебницей, неокрепший и слабый, разлетелся, ломая новую ментальную защиту. Гермиона бы и не заметила, как по ее лицу скатилось несколько слезинок, если бы не почувствовала тепло руки, которая стерла след. Гермиона тут же очнулась, но не успела она перевести осознанный взгляд на Снейпа, как рука с ее щеки тут же исчезла. А Гермионе захотелось прижаться к ней чуть ближе. Но усилием воли Гермиона заставила себя снова оттолкнуть эмоции. В этот раз сделать это было сложнее. Но она знала — поразмышляет и поплачет дома. Она там будет уже скоро. Сделав несколько вдохов и выдохов, Гермиона снова посмотрела на Снейпа и, кивнув ему, вышла из комнаты. В гостиной их ждала большая часть семьи Уизли и новости их ждали неутешительные. Когда Снейп говорил о том, что заклинание не помогло, Гермиона смотрела за тем, как менялись лица семьи. Вот Джинни поджала губы и сильнее ухватилась за руку Гарри, вот Молли закрыла рукой лицо, а Артур подошел к ней, чтобы обнять, вот вечно веселый Рон побледнел. Гермионе было больно это видеть и тяжело здесь быть. Она хотела домой. Наконец Молли отняла руку от лица и сказала, что она будет бороться, не смотря ни на что. Она найдет способ вытащить своего сына. Гермиона смотрела в потерянные лица семьи и сглотнула еще один комок. Скоро она будет дома. Снейп дотронулся до ее плеча. Пора идти. Гермиона как можно крепче обняла Джинни и Молли. Она хотела поддержать их, хотела верить, что они справятся. Гарри проводил их со Снейпом до границы защитного купола. Гермиона обнялась и с ним: они все словно старались вселить друг в друга надежду. Наконец, Снейп протянул ей руку. Когда Гермиона взялась за нее, они аппарировали.***
Оказавшись во внутреннем дворике, Снейп хотел было отпустить руку волшебницы, но Гермиона вцепилась сначала в его руку, а потом уже в его торс. Противооборотное зелье, выпитое Снейпом перед аппарацией в дом постепенно возвращало его прежний вид. Он стал более худым и сбросил пару сантиметров роста. Почувствовав похудевшее тело, Гермиона обхватила его чуть крепче. Из глаз девушки наконец потекли сдерживаемые слезы. Ее слегка потрясывало: от слез, от усталости, от тихих всхлипываний. Тяжесть от легилименции, тренировки и воспоминаний накрыла ее вместе с болью за Джорджа и их семью. Ей нужна была поддержка и человеческое тепло рядом. В течении первых секунд Снейп стоял неподвижно. Не ожидавший таких эмоций, Северус застыл на месте, но позже осторожно, почти невесомо положил руки девушке на спину и начал слегка поглаживать ее по лопаткам. А Гермиона все плакала. Она не чувствовала рук на своей спине, не ощущала бережных поглаживаний. Она хотела больше человеческого тепла и участия. Она хотела заместить все негативные эмоции, как это делала в ментальном лабиринте, которые копились у нее за этот день и не только: за все последние месяцы, которые ей не с кем было разделить. Едва понимая, что делает, Гермиона отняла свое лицо от груди Снейпа. Он смотрел на нее слегка озабоченно и участливо. Вокруг было темно и холодно, но от его рук шло тепло, а ночное небо едва очерчивало его острые черты лица. Закрыв глаза, ощущая только горечь и яркость своих эмоций, Гермиона коснулась своими губами его губ.