A Thing of Beauty

      В сузившихся почерневших глазах напротив явственно читались озадаченность, подозрительность и желание ухватиться то ли за ствол, то ли за регулятор катетера Ви, чтобы выкрутить его на максимум. Но наемнику на это опасное выражение рожи Сильверхенда было плевать. У него своих проблем нарисовалось разом столько, что они практически глоткой наружу лезли, кожа от их избытка трещинами шла, не выдерживая напора. Если бы у него была возможность, он и сам бы с радостью вцепился в пушку.       - С хуя ли бездушный искин тебе оказывает такие милости? – еле скрываемые бешенство и безумие прорвались низким хрипом, почти рычанием, но интонации все еще удавалось держать в узде. Удивление, неверие, интерес. Вот так. Так хорошо. Но глупо, потому что соврать в ответ в этой ситуации – дело нехитрое. И при необходимости, если предположить, что с прошлыми суждениями и выводами Ви фатально ошибся, рокер сделает это, не моргнув и глазом. – Только не пизди, что за охуенные глаза и неповторимое обаяние, - в жизни, сука, не поверю в эти сказки. Поебаться тебе заодно не перепало?       - Перепало. И не раз. Правда, давненько это было. В двухтысячных мы с Альт были вместе. До того, как ее похитили и обнулили ублюдки из Арасаки, предварительно обработав Душегубом, - прекрасно было видно, что Джонни смутно осознавал, на какую зыбкую почву ступает, и одновременно сам начинал раздражаться от накатывающих сомнений. Речь его стала медленной, размеренной и недоуменной, будто он тщательно просчитывал каждый следующий шаг. – Решил договориться по старой памяти. Че ты распсиховался?       - Значит, вот оно как. По старой памяти… И о чем же ты договорился с этим ебаным чудовищем? Каким таким образом, а?! Что ты обещал ей взамен на эти райские условия?! Во имя старой нержавеющей любви сдал меня своей пизданутой подружке в аренду на год в обмен на охуительный номер в цифровом отеле?! Со всеми потрохами, блять, до последней строчки кода, да?!! Чтоб меня там выебали до самого дна и высушили на сквознячке, разобрав на составляющие, а потом бы заявился ты со своим сраным биочипом, весь такой, сука, неотразимый, героический И В СИЯНИИ, БЛЯТЬ, СЛАВЫ И БЛАГОРОДСТВА?!! ДА ПОШЕЛ ТЫ НАХУЙ, СПАСИТЕЛЬ ЕБУЧИЙ!!! – смутно понимая, что против воли срывается на крик, наемник судорожно сглотнул, чувствуя, как нестерпимо дерет все еще слабое горло. Это было жалко, это было драматично и глупо, но он ничего не мог с собой поделать. Паника и ослепительная ярость, накрывавшие его при одном воспоминании о цифровой тюрьме, о спутанности сознания, неуверенности в собственном «я», невыносимом ожидании очередной загрузки, беспамятном восторге и невыразимом удовлетворении в процессе выполнения задания, оглушительной ненависти к себе и отчаянии после сотворенного раздирали его на части, поглощали почти беспросветно.       Только недавно успокоившаяся свистопляска действительности снова подернулась помехами. Альт - подружка рокербоя? Что еще, блять? Сабуро ему отчим, а Розалинда Майерс – внебрачная дочь? Пиздец. Охуеть, совпадение! И могло ли это быть совпадением? Нет, уж больно все гладко выстроилось… Уж не были ли протянуты между всем происходящим связи, как и полагалось? Например… Например, Сильверхенд прицельно приволок его в Микоши к своей пизданутой цифровой телке, а Альт, конечно же, вытащила своего энграммного ебаря обратно на белый свет, дала ему вторую жизнь в новом теле одного недалекого наемника, простодушно поведшегося на развод с дружбой и взаимопомощью. Затем они коварно запихали Ви за Заслон, ведь нехуй же добру пропадать? Пускай пашет бесконечно в качестве боевой программы на благо их общего дела… Какого, сука? Что у них за дело могло быть? Всемирная анархия по заветам рокера? Жуткие искиньи планы по уничтожению человечества? Новый дивный мир с рептилоидами во главе? Да ебаный пиздец! Но если Альт вернула Джонни в мир живых, то не логичнее ли было ему в ответ вытянуть ее сюда же, на собранный, как он убеждает, им биочип? Вот тебе лаба, вот тебе Хелльман со спецификацией чипа и всей остальной документацией – подготавливай щепку, ищи тело, волоки к себе свою ржавую киберлюбовь… Почему на биочипе оказалась энграмма соло, а не подружка рокербоя? В зубодробительные планы закралась какая-то фатальная ошибка, и хитрожопые бляди решили снова разыграть нестареющую карту с наивным дурачком, подключив к процессу Ви?! А древние ебальники у них не треснут поперек?!!       Стул, проехавшись ножками по полу с отвратительным скрежетом, отозвавшимся изводящим болезненным зудом где-то в корнях зубов, полетел с грохотом в сторону, ударился спинкой о стену, закачался, и, не устояв, оглушительно рухнул. Простелившись пластично, с непередаваемо опасной звериной грацией в одном длинном резком рывке, удивительным образом продолжавшим движение, с которым он отбросил от себя стул, рокербой уже возник рядом и навис над Ви. Колено его втолкнулось между ног соло, впечатавшись в матрас, а ладони ударились об изголовье кровати так, что Ви ощутимо тряхнуло. Краем глаза он успел отметить, как длинные пальцы вцепились в пластик до побелевших костяшек. Сильверхенд внезапно склонился близко-близко, так что Ви разбирал каждый волосок щетины, каждую мелкую мимическую морщину. Тяжелое сиплое и частое дыхание рокера, резко пахнущее табаком, кофе и виски, обжигало лицо и оседало на губах.       - ЧТО. ТЫ. БЛЯТЬ. НЕСЕШЬ?! – каждое слово Джонни, существовавшее будто отдельным предложением, выходило из глотки сдавленным рыком и сопровождалось очередным сильным рывком напряженных мощных рук. Ви ясно видел, как тот выталкивает из себя застревающие звуки, преодолевающие преграду с перекатывающимся под небрежно выбритой кожей горла кадыком. Он не орал, но от этого менее жутко не становилось. Поразительным образом рокербой умудрялся хмуриться переносицей – ее пересекли две глубокие горизонтальные морщины вместо обычных человеческих вертикальных между бровями. Узкая верхняя губа искривилась и поползла вверх, открывая блеснувший ряд зубов. Не слишком массивные клыки, но выглядело пиздецки весомо и пугающе. И наемник пересрал бы только в путь, потому что, как оказалось, Сильверхенд мог быть адово страшным и значительным, но сейчас Ви был настолько вымотан, зол и наполнен отчаянием, что в ответ бешено оскалился сам, ухмыляясь безумно, весело и зло.       - А то ты не знаешь, рыцарь в ебучих доспехах, а? Нахуй вы со своей пиздой достали меня из-за Заслона? – веки задрожали, когда соло прищурился яростно и презрительно, выплевывая опалявшие его изнутри как расплавленный металл вопросы. Ладонь рокера переместилась с изголовья койки на горло Ви, сжала тяжело, то ли поторапливая, то ли наоборот пытаясь заставить замолчать. Совершенно животное низкое рычание прорывалось через поверхностное дыхание Джонни, сопровождая слова наемника. Казалось, что рокербой как-то внезапно ебанулся окончательно, потому что в суженных его сумасшедших глазах плясало что-то кошмарное, огненное, но наемника это ебало мало. Серьезно, Сильверхенд мог бы его тут удавить. Хуже бы уже точно не стало. – Какую еще хуйню вы для меня заготовили?! Мало было выебать мне мозг, искромсав код вдоль и поперек, засунув меня в каждого двадцатого жителя Штатов и вынудив радостно крутиться на этой кровавой карусели?!! ХУЙ ВАМ ВО ВСЕ ЕБАЛО!!! Я прикончу эту ебаную бездушную тварь!!! И тебя, сука, ЗАГРЫЗУ НАХУЙ, ТЫ ПОНЯЛ МЕНЯ?!!       - Да твою ж мать! Хватит истерить, сука! Какая, блять, карусель?! Говори! - сильные пальцы сомкнулись на основании шеи Ви крепче, требуя ответа, а затем рокер ухватил его за нижнюю челюсть и нетерпеливо тряхнул, словно тряпку, явно зверея с каждым словом. Да только в темных сверкающих глазах соло видел еще что-то помимо всепоглощающей ярости, очень напоминавшее ему то, что сейчас заполняло его до краев. Отчаяние? Агонию? Острую необходимость знать, с грохотом сталкивающуюся с нежеланием слышать.       Мог ли Джонни так мастерски отыгрывать эмоции? Да, он явно был манипулятором со стажем. Да, все его блядское существо было природой заточено на то, чтобы сшибать с ног любого, попадавшего в его окружение, убийственной харизмой и притягивать к себе, буквально завораживая. Но мог ли он так врать? И стал бы? А если во имя великой цели?       Вот только рокербой казался абсолютно искренним. Его вправду трясло от гнева.       И Ви вновь одолели сомнения. Подозрительность нерешительно отползла куда-то в пыльный угол. Но даже если существовал шанс, что Сильверхенд был с ним честен, что он ничего не знал о забавах искина, что действительно был ему другом, мог ли наемник вывалить на рокера все это концентрированное безумие, наполнявшее год его энграммного небытия? Говорить, с трудом выдирая из себя душу окровавленными ошметками, и видеть омерзительную бессильную жалость? В пизду такие развлечения, эти аттракционы никогда Ви не привлекали.       Сохраняя упрямое молчание, соло мотнул головой в попытке выдраться из хватки и с усилием умудрился отвести взгляд от пылающих сумасшествием раскосых глаз.       - Нехуй мне тут прятать глаза! Если бы был заодно с Альт, зачем мне сдался ты? Ты, конечно, охуеть какой милаха… Наверное. На чей-то невзыскательный вкус. Но, будем честны, бесполезный совершенно. Что ты можешь того, чего не могу я сам? Да еще и беззащитный как младенец. Давай, вращай своими ржавыми шестеренками шустрее, пацан. Верю в тебя, все получится, – обжигающая жаром рука и не подумала ослабнуть, не позволив Ви высвободиться. Лишь сжалась крепче, кажется, до синяков. А указательный палец правой уперся внезапно и болезненно в лоб наемника. – Знаю тебя, как самого себя. Слышу все, что крутится сейчас в твоей ущербной башке. Дословно. Нахера мне тебя жалеть, когда ты с этим прекрасно справляешься сам?! В том, что находится за Заслоном, больше не осталось, судя по всему, ничего человеческого, ничего от той женщины, которую знал. И неплохо бы понимать, с чем теперь имею дело, так как за твою душу, как, блять, выяснилось, еще не расплатился до конца!       - С чего бы я тебе должен верить, не напомнишь? – фырканье получилось неуверенным, хотя и планировалось презрительным и недоверчивым. Колеблясь между грызущими подозрениями, щедро разбавленными паникой, и проблесками логики, Ви балансировал на грани, разделяющей адекватность и блаженное марево злобы. Проще и приятнее было дать волю страху и бешенству. Сложнее – подчиниться голосу рассудка.       - В целом – ни с чего, пацан. Если не учитывать пару нюансов, очевидных для людей разумных, но не для тебя, конечно: до сих пор ни о чем тебя не просил, до сих пор не причинил тебе никакого вреда, хотя, если бы хотел, это было бы проще простого – все равно как щеночка пнуть. Слепенького. Кстати, в прошлый заход, когда торчал энграммой в твоей голове, предлагал тебе настойчиво навернуть Микоши, но даже это не помешало нам стать лучшими друзьями. Как-то со взаимным доверием мы справились. Люди вообще на многое способны в стрессовых ситуациях.       - Ну да… И вот чем это для меня закончилось, - пробормотал соло неразборчиво себе под нос, но рокер, видимо, обладавший слухом как у летучей мыши, - черт бы побрал этих музыкантов, - внезапно дернулся как от удара, а после замер.       - Не стоит навешивать на меня последствия твоего ебланского выбора, Ви. Много чего наворотил, много за что в ответе, но это дерьмо – полностью твоя заслуга, поздравляю, - слова Джонни были тихими и какими-то даже угрожающе спокойными, а выдох - тяжелым и медленным, будто он с трудом сдерживался то ли от ярости, то ли еще от чего похуже, например, от того, чтобы не въебать Ви от души по роже. В любом случае в почерневших суженных глазах гуляло что-то настолько чудовищное, что наемник предпочел поспешно отвести взгляд и замять тему, вернув ее в прошлое русло.       - Ты платил Альт за… что? За то, чтобы она не сожрала мою энграмму? – в целом доводы рокербоя были неплохими. Даже несколько обезоруживающими. И слова казались убедительными по более-менее трезвому размышлению. Заставляли прокинуть в мозгу все свои предыдущие выводы еще раз, переоценить их заново. Серьезно, ну нахуя бы тандему Сильверхенда и Альт, если он существовал, такая морока: оживлять соло, долго выхаживать его, выжидая, пока он восстановит хотя бы частично силы, когда можно нанять кучу спецов? Плюс сам рокер вовсе не безобидный мужик. Да и весь проект достаточно шаткий. Велики ли были шансы на его удачное завершение? С трудом все же давя в себе недовольно рычащее и топорщащееся колючим загривком подозрение и пытающиеся против всякой логики поглотить его со всеми потрохами гнев и опасения, Ви прикрыл на миг глаза, стараясь заключить сам с собой сделку: психануть он мог в любой момент, это никогда, сука, не поздно. Джонни и правда ни о чем его не просил – ни помочь с чем-либо, ни даже поверить ему. Как ни странно, он просто был, ничего не требуя взамен, кроме общения и информации, да и той не какой-то критично важной, а лишь такой, которую как раз и мог хотеть узнать близкий наемнику человек. Может быть, временно Ви и мог принять его слова за истину. Но параллельно не ослаблять чуткого внимания, отлавливая момент, когда эта поразительная безвозмездность все же неожиданно обернется долгом. Ведь так всегда и бывает, да, чумба? Бесплатный сыр – он только в мышеловке, чем бы эта хуйня ни была. В любом случае, если считать откровения рокербоя правдой, тот тоже был на крючке у цифрового монстра. И до сих пор на нем болтался. Мало того, кажется, был нехило удивлен, что там мало чего осталось от его бывшей телки, будто еще недавно верил в это безоговорочно. Пизданутый наивный бедолага. – Чем ты ей платил? Ты ходил сейчас за Заслон к ней? Блять, ничего ты этой твари не должен – шли ее нахуй! Можешь сказать, что я ей отработал все сполна сам – пусть подавится и отъебется!       - Потом, - нетерпеливо глухо рыкнул Сильверхенд, вновь коротко встряхнув его. – Сначала рассказываешь ты. Затем – я. Раскидываться посылами нахуй стоит, когда обладаешь всей информацией. Ты это знаешь не хуже меня.       Как бы презрительно ни плевался ядом рокер, но он, как и обычно, был прав – соло жалел себя. И это говно нужно было прекращать, потому что никогда и никому жалость к себе не приносила никакой пользы. Это Ви четко усвоил еще в подростковом возрасте – слабости в Найт-Сити были непозволительной роскошью. Или мир тебя снесет на полной скорости, пока ты будешь рыдать на обочине, или тебе придется заматереть, теряя или пряча уязвимые места. А от того, что Сильверхенд умудрился считать эту эмоцию, было еще гаже.       Наемник мог бы, наверное, рассказать об этом ужасающем, отвратном времени Джеки. С ним было легко делиться даже тем, о чем Ви молчал, тем, что он старался тщательно держать в себе. С Джеки соло не становился слабым, когда рассказывал о чем-то тяжелом, о том, что задевало его глубоко. Можно было вываливать мучавшее без опасений - тот не перебивал, лишь встревал изредка со своими характерными громкими восклицаниями на испанском, выражавшими степень его возмущения и вовлеченности. Да еще всегда находил чего незамороченного и воодушевляющего сказать по итогу. И непременно заметить, что пора бы и пожрать наконец, а то тема-то выдалась выматывающая, и теперь всем нужны силы, чтобы восстановиться и найти уже, mierda, выход из этой блядской ситуации вместе! Они всегда умели слушать друг друга именно так, как было необходимо им обоим. Ви отлично гасил эмоциональность и горячность чумбы своей немного тормознутой рассудительностью и иронией. Тот же прекрасно умел поддержать своей простотой, искренней заинтересованностью и вечной уверенностью, что так или иначе, но все случится, как суждено, нужно лишь немного решительно подтолкнуть судьбу к нужному тебе повороту.       Джеки был ему настоящим другом. Но Джеки с ним рядом больше не было. А был только жесткий, ядовитый, совершенно незнакомый наемнику воскресший террорист, пялившийся на него в упор жарко, яростно и нетерпеливо. Сдавалось, по своей же воле застрявший с ним в этом изолированном чистилище посреди ебаного ничего. На миг в сердце неожиданно толкнулось сочувствие, а наемник иронично дернул уголком губ и удивленно приподнял брови. Заебись, посреди терзающих его проблем только проникаться ситуацией рокера ему и не хватало.       - Хорошо… Хорошо, сука… – Джонни наконец-то выпустил его многострадальное лицо из своей стальной хватки, и соло рассеянно потер ноющую челюсть, умудрившись даже не поцарапаться на этот раз. После он с силой прошелся ладонью по затылку, ожидая ощутить знакомое успокаивающее покалывание короткого ежика волос. Однако волосы были длинными, непривычно мягкими – и с ними былой ритуал нифига не сработал. Рука сама попыталась метнуться к уху, уцепиться за гладкую теперь мочку, но Ви поймал это движение на полпути и заставил кисть опуститься на шершавое поликарбонатное волокно. Кожи умиротворяюще коснулся металл солдатских жетонов. Неплохо было бы их сжать, но настолько виртуозные жесты, как ни прискорбно, пока что для наемника оставались недоступными, лишая возможности отвлечься на что-то материальное. – Я расскажу, хрен с тобой.       Рокербой поднялся с постели и возвышался над Ви темным монолитом – недвижным, нерушимым. Неумолимым и твердым. Смотрел требовательно, но пока еще относительно терпеливо, не подгоняя. И эта его непоколебимая уверенность заставляла как-то собраться самому, бросить стенать, рассматривать и бережно лелеять собственные раны, стиснуть зубы и изыскать в себе какие-то неведомые доселе ресурсы.       Не так, как с Джеки. Никакой простоты. Взрыв эмоций, порождаемый Сильверхендом, был сложным, многосоставным, путанным, но удивительно действенным. В нем была поднимающая на борьбу злость на самого себя и какая-то первобытная магия, словно рокер протягивал между ними странную прочную и чуткую связь, через которую делился с соло своими бесстрашием, безжалостностью, иронией и мощью. Удивительно, но Джонни делал Ви сильнее, совсем не прикладывая к этому стараний. Был собой – невыносимым искренним до жестокости небритым мудаком, заряженным мегатоннами харизмы и самонадеянности. Натянутым как гитарная струна, намеренная то ли зазвучать, то ли лопнуть в любой момент. Подобравшимся как зверь, чующий близкий бой. Скованным и переполняемым черной энергией, будто разрывающей его изнутри, готовой вот-вот излиться вовне и утопить все вокруг.       Самым тяжелым оказалось начать, и дело было уже вовсе не в желании или нежелании. Дело было в сложности формулировки. Потому что как рассказать? Здравствуйте, я Ви, год отработал на неуязвимого искина безвольной боевой прогой, кроша всех без разбору направо и налево?       - Я думал, что после того, как шагну с моста, она присоединит мой код к себе. И был готов… просто умереть, - тяжело сглотнув, наемник сосредоточился на собственных пальцах, - новых, непривычных - рассматривая костяшки и вытянутую форму ногтей. Так слова вываливались изо рта проще, хотя фразы все еще и составлялись с трудом. – Но внезапно очнулся энграммой в цифровой копии своей квартиры. Охуел, конечно, с такого расклада знатно. Ни черта не понимал, что происходит. Я думал, что перестану существовать, но это… Я вообще не врубался. Пока внезапно не пришел в себя в каком-то работяге-технаре из Биотехники. И знаешь, что самое дикое? В тот момент я перестал охуевать. Я точно знал, что мне нужно делать.       - Как ты загрузился в тело? – спрашивал рокербой коротко и отрывисто, будто на допросе, глубоким голосом, вибрирующим на низких нотах. Казался сконцентрированным до крайности и полностью поглощенным рассказом Ви. Собранным и напряженным до такой степени, что только тронь, прикоснись – и взорвется, как кустарно собранный на коленке ядерный заряд.       Небрежно подняв ранее отброшенный в сторону стул, Сильверхенд утвердил его на все четыре ножки, но садиться не стал. Скрестив руки на груди так, что четко отрисовались мышцы, прошелся у изножья кровати вправо и влево, будто разминаясь, но еще не взяв свой пизданутый ритм традиционных метаний. А потом, словно передумав, переместился к кухонному отсеку и там выдрал из пачки сигарету и прикурил.       - Удаленно, через подсети. Потом в операционку, софт имплантов и подсистемы, практически полный захват… Даже части конструкта нужно очень много места, так что сжиралось почти все свободное пространство. И оттуда залпом по прямому коннекту в нейросеть. На этом этапе носитель – буквально овощ. Ходячий коматозник, удерживающийся на ногах волей энграммы, - от мерзости ярко накрывших воспоминаний свело дрожащие челюсти и скрипнули зубы. Соло не хотел, блять, об этом вспоминать! Не хотел делиться этим, не хотел рассказывать об этом никому, не хотел об этом думать снова, да и самому бы лучше забыть навсегда! Но это было, сука, поделом. Весь этот кошмар творил он, и именно ему принимать за него ответственность. Именно ему жить с этим дерьмом. И, наверное, справедливо помнить об этом. Помнить обо всех тех, кого он безразлично уничтожил, выдрав из собственных тел, вышвырнув, как ебучий мусор.       - С-с-сука, пиздец… - Ви видел, как дрогнули плечи отвернувшегося рокера, когда тот тихо прошипел ругательство себе под нос и злобно воткнул на треть выкуренную сигарету в пепельницу. Длинные пальцы сомкнулись на ополовиненной бутылке текилы до побелевших костяшек, мелькнули золотистые отблески на раздутом капюшоне вытатуированной оскалившейся кобры. Какое-то время промедлив, Джонни сделал нехилый глоток из горла, запрокинув голову, а после, так и не обернувшись, продолжил севшим голосом, уронив короткий вопрос с очень знакомой интонацией. – Что дальше?       - Хах… А дальше – легко, блять, и просто. Передо мной стояла задача, выполнить которую нужно было, не считаясь с потерями, любой ценой, наименее затратным и быстрым способом: уничтожить экспериментальную лабораторию корпы. Я в душе не ебу, что они там изучали: может, ваяли бессознательных клонов на органы, а может быть, разрабатывали новый устойчивый к радиации сорт зерновых. Или новых жирных мучных червей на белок разводили. Меня это нихуя не волновало, видишь ли. Как и то, что дело было ночью, так что никаких злобных ученых-вивисекторов там не было. Зато была целая тусовка грузчиков, вкалывающих за пару энни, да тройка техников, занимавшихся обслуживанием оборудования. Включая того, которого я поджарил до хруста. После взрыва свидетелей не осталось. Оказалось, что в боевом режиме с отсеченными памятью и эмоциями, имея перед собой четкую цель, я работаю поразительно продуктивно, не размениваясь на сантименты. И мне это охуеть КАК НРАВИЛОСЬ! Врубаешься? Пятнадцать невооруженных, ни в чем не повинных гражданских разметало в ошметки. Но я лопался от гордости и счастья, что ВЫПОЛНИЛ БЛЯДСКИЙ ЗАКАЗ НА ОТЛИЧНО!!!       Чувствуя, как в груди поднимается, заполняя его без остатка, бурлящее безумие, наемник коротко и сумасшедше хохотнул. Пальцы сами собой проскребали по ткани раннерского костюма на груди, все тщась сомкнуться на леденяще холодных металлических пластинах жетонов. Будто в этом был какой-то мистический смысл, блять! Ну что же, рокербой может теперь дрочить на эту информацию, обмазываться ею с восторгом, давиться так же, как давился и сам Ви. Наслаждаться тем, что он приволок из-за Заслона, по полной.       - ЕБАТЬ!!! – с оглушительным грохотом, заставившим Ви вздрогнуть всем телом, запущенная с размаху в полет Сильверхендом бутылка разбилась о бетонные ступени, взметнув тучу брызг и разнокалиберных осколков. На миг этот поглотивший все окружение звук показался соло выстрелом. Наверное, подсознательно ему и хотелось, чтобы рокер достал откуда-нибудь ствол и всадил ему пулю промеж глаз. Самую малость. Так было бы проще. И справедливее. Но тот стоял, склонившись, тяжело дыша, упершись ладонями в стол, и молчал. И от ярости, сквозившей в этом молчании, в помещении словно потемнело. Чернота, наполненная сшибающим с ног, пьянящим запахом текилы, будто накатывала волнами, двигающимися в такт с хриплым загнанным дыханием Джонни. – Блять… Да блять, сука!       Суставы пальцев рокербоя, вцепившихся в столешницу, были напряженными до белизны, будто Сильверхенд то ли боролся с желанием отодрать пластиковую деталь кухонного отсека, то ли наоборот бешено стремился это сделать, но пока не преуспевал. Впрочем, в последнем Ви сомневался, учитывая новейшую версию горилл, имплантированных в руки рокера. Когда-то руки наемника. Их, сука, общие руки. Переданные по наследству.       - Ты сказал «часть конструкта», - сдавленно выдохнул Джонни сквозь стиснутые зубы, с явным усилием наконец-то оттолкнувшись от стола. Глаза его были совершенно безумными, пылающими и отчаянными. В зрачках плясала настолько всепоглощающая ненависть, что наемник даже внутренне сжался, содрогаясь, – казалось, что жить с такой эмоцией и не рехнуться было просто невозможно. Впрочем, Ви с самого начала предполагал, что рокербой не слишком дружит с собственным давно и знатно протекшим чердаком. Взгляд Сильверхенда метался по комнате, то останавливаясь на лице соло, то вновь скользя мимо, будто в поиске чего-то, на что можно было вылить раздирающий его гнев. – Эта сука фрагментировала твою энграмму?!       Вероятно, где-то на этом этапе Ви и стоило поверить в искренность рокера, перестав подозревать его в изощренных наебах, тайных целях и двойной игре. То, что уничтожало сейчас Джонни изнутри, нельзя было подделать, будь ты хоть самым гениальным манипулятором. Да даже самый охуенный актер отыграть подобную роль настолько реалистично был бы не в силах. Только если, наверное, включить особо впечатлительному человеку шедевральный брейн, который расплавил бы ему мозги напрочь, заставив перестать разбирать, где он сам, а где тот, с кого брейн писали.       - Ты всерьез ей верил? – шкурой ощущая сумасшедший заряд диких чувств, владевших сейчас рокербоем, наемник постарался, чтобы голос его звучал больше удивленно, нежели иронично, но преуспел в этом не очень. Боль и страх переполняли его, переплавляясь в яд. – Бедный наивный сукин ты сын…       Как бы ни был Сильверхенд сейчас дезориентирован ослеплявшим его бешенством, но на колкую фразу он взвился моментально, ощерившись злобно, пугающе и криво.       - Видишь ли, мой блестящий гений тактики, стратегии и удачных скорых решений, когда твой чумба рассыпается на твоих глазах в цифровую пыль, а ты знаешь, что времени в запасе у тебя не то чтобы вечность, да и вариантов, блять, ВСЕГО ОДИН, то – вот сюрприз! - ответ приходит поразительно быстро. Ты должен был жить. Обещал тебе это. А в кофемашину ты бы не поместился. Хотя опыт был бы, несомненно, сука, зубодробительно интересным! Так что завязывай выебываться, если у тебя нет полноценной альтернативы, которая выставит меня недальновидным мудаком. Нет? Гляжу, буксуешь? Тогда продолжай рассказывать!       Тирада рокера под конец сорвалась в раздраженное рычание, и тот, запустив пятерню в длинные волосы, невообразимо красиво и страшно метнулся в три пластичных и художественных шага к голопроектору, едва не наткнувшись на стол. Под смуглой кожей напрягались и расслаблялись мышцы, будто в судороге, проходящей по всему телу. Развернувшись неожиданно, но ловко, словно давно слепой, изучивший подвал вместе с мебелью на ощупь как свои пять пальцев, Джонни запрокинул голову – бледное незрячее лицо, искаженное ненавистью, каждой чертой четко почему-то отпечаталось намертво на сетчатке Ви – и такими же пружинистыми, но легкими и изящными шагами измерил обратно расстояние до кухонного блока. Кулаки его были крепко сжаты, а на шее явственно обозначились жилы.       Зрелище изнемогающе мечущегося из стороны в сторону рокербоя, блять, завораживало и пугало до дрожи. Он выглядел так, будто рехнулся окончательно или что-то в нем замкнуло, как в заглючившей кибернетике. Перемещался настолько грациозно и беззвучно, что казался не человеком – картинкой, голограммой.       Соло никогда не видел дикого зверя в клетке – почти все крупные хищники к его рождению уже вымерли. А клонированные животные, - да тот же тигр, - которых показывали в новостях на Пятьдесят четвертом, никогда не кружили зацикленно по своим вольерам – стояли или лежали себе спокойно и сонно, как обдолбанные. Возможно, так оно и было. Но сейчас при взгляде на искрящего яростной энергией Сильверхенда на ум Ви пришло именно то, оставшееся от прошлых времен сравнение: «мечется, словно животное в клетке».       Видимо, одного древнего не слишком стабильного рокера он сломал. Несите, сука, следующего.       - Уверен? – с трудом вытолкнул из себя вопрос наемник, постаравшись истерично не фыркнуть от последней идиотской мысли. Но Джонни зыркнул на него в ответ настолько дико и жутко, что Ви моментально вскинул руки в примиряющем жесте. – Да. Да, она обрезала мой код. И я не знал об этом, пока не возвращался обратно за Заслон.       - Как ты возвращался? – мрак заполнял подвал, делая зрение туннельным. Оторвать взгляд от размеренно перемещающегося рокербоя было нереально – это казалось буквально магией.       По коже соло ползли мурашки, желудок, заполненный кофе, протестующе ворочался где-то внутри, вызывая тошноту, но стоило смириться и перестать пытаться насильно отвести глаза от гибкой мощной фигуры, как дышаться стало намного свободнее, а агония будто померкла и отползла куда-то вглубь. Странный звенящий покой накрывал мутно и плотно – и это ощущалось гипнотическим влиянием, но Ви был нихуя не против и даже испытывал глухую благодарность. Все, что могло приглушить уничтожавший его кошмар воспоминаний, он только приветствовал.       - Обнулял носителя. Объем энграммы настолько велик, что конструкт может удержаться в теле лишь ограниченное время, потом кибернетика перегревается и начинает кипятить мозг. Следом сам разгонял проц и уничтожал всю инфу и софт. А потом выжигал все, что оставалось от бедолаг, до состояния ядерной пустыни. В ебучий кисель. И выгружался через точку доступа перед самым... концом.       Десятки прожитых смертей, прочувствованных до самого края, навалились удушающе, впились иглами в мозг и рванули нутро так, словно наемник умирал сейчас снова, распятый раскаленными сигналами, кочующими по нейронной сети, согнутый предсмертной судорогой протестующего тела, вывернутый наизнанку животными рефлексами существа, яростно желающего жить, но не имеющего никакой воли бороться или противостоять превосходящей его силе.       Понимая, что падает в это ставшее до ужаса знакомым за последний год ощущение, Ви задохнулся в плотно окружившей его успокаивающей темноте, поглощающей все острые всплески, и от души прикусил изнутри щеку, чувствуя, как железный вяжущий вкус крови наполнил рот, а в нос снова тошнотворно ударил удушающий горький запах текилы. Сглотнул, отдаленно и безразлично подозревая, что сейчас вот-вот блеванет – и хорошо бы склониться с кровати, чтобы не на собственные колени, когда из головокружительной гипнотической глухой дурноты его выдернул грохот.       Размеренные метания Джонни сломались, прервались и обвалились в воющий ураган хаоса в полумраке. Задев бедром коробки, стоявшие у стены, рокербой обрушил их себе под ноги, замер, склонив голову, будто у него внезапно закончился заряд, недоуменно взирая на инструменты и детали, валяющиеся у его голых ступней, а после лицо его исказила ярость.       - ЕБАНАЯ СУКА! – отброшенная мощным пинком верхняя коробка отлетела к лестнице, громыхнули инструменты, разлетевшиеся по полу, а Сильверхенд ухватил тяжеленную судя по вздувшимся мышцам нижнюю коробку, вцепившись сведенными пальцами в края и ужасающе легко швырнул ее об стену. – БЛЯТЬ! БЛЯТЬ!! БЛЯТЬ!!! ПИЗДЕЦ!       Каждое бешеное восклицание, заполненное невыносимой ненавистью, содрогалось где-то в венах соло, било хуком в голову, раскалывало пусть и не слишком уютную, но спокойную и безразличную пустоту.       Рокер, напоминавший мощное разрушительное цунами, рыча, бесновался, разнося что-то еще, недоступное взгляду Ви, а он лишь скованно вздрагивал, с каждым сорванным выкриком Джонни, с каждым оглушительным звоном или грохотом буквально физически ощущая, как шаткая почва уходит из-под ног, как разверзается под ним бесконечная ледяная пропасть жадного безумия, как мир пульсирует, то сжимаясь мерзко и плотно вокруг него, не оставляя и зазора, то бесконечно расширяется, теряя свои границы где-то на окраинах соседней галактики. Все рушилось, все билось вдребезги, трещины раздирали действительность со звуком рвущихся сухожилий и предсмертного хрипа. Или это хрипел от ярости рокербой?       На видимый пятачок пола, тускло освещенный желтоватым светом единственной слабой лампы, выкатился ком свернутого кое-как древнего раннерского костюма. Черный мятый рукав выпал из общей массы, напоминая бесконечно уставшую змею, принявшую решение сдохнуть по собственной воле. Серый безжизненный бетон пятнали кровавые отпечатки стоп, складывавшиеся в две стройные строчки, затем перечеркнутые внезапным грубым хаосом. Судя по длине следовых цепочек, Сильверхенд пропорол ногу давно, но даже не обратил на это внимания. Возможно, так и метался со стеклом в ступне, ебанат психованный, загоняя его все глубже.       И вот чего наемнику не доставало в этом окончательно поехавшем мире, потерявшем всякие формы, направления и стороны света, так это того, чтобы единственный его ориентир в этой блевотной ебанине, творящейся вокруг, обнулился от заражения крови, оставив его одного тут медленно подыхать беззащитным во всех смыслах. Не способным ни ходить, ни защищаться, полностью разучившимся принимать блядский мир как должное со всеми его жестокими выебонами.       - Хватит! – рявкнул Ви внезапно зло и отчаянно, громко и командно. Ужас настолько крепко стискивал все его внутренности, что ступор неожиданно обернулся какой-то невообразимой отвагой. Орать на рокера сейчас в его ситуации было все равно, как безоружному крикнуть «твою мамку ебал» сверкающей золотом и хромом многочисленной группе валентиносов в темной подворотне Висты. – Слыш, блять, завязывай свою истерику, сука! Если ты ебанутый нахуй как киберпсих, так разбивай свою пизданутую башку один, без зрителей! Дай мне позвонить кому-нибудь адекватному, а сам можешь хоть обнулиться, если так душа требует! Меня, сука, не втягивай в эти пляски! Я нажрался этой ебанины под завязку! Ты понял меня?!!       Еще раз гневно пнув что-то у стены, Джонни внезапно ломано как пьяный шагнул влево и согнулся, ссутулился, опершись предплечьями на кухонную столешницу. Мир замер, ухнув в набитую ватой тишину, прерываемую лишь сиплым, поверхностным и неровным дыханием рокербоя.       Закаменев недвижимо, соло, напряженный до крайности, смотрел безотрывно на широкие плечи Сильверхенда, вздымавшиеся рвано и тяжело, словно тот только что вывалился из знатной потасовки. Ви хотелось окликнуть рокера, вынудить обернуться, убедиться, что тот пришел в себя, что на лице его больше нет той безумной дикой маски бешенства, от которой бросало в холодный пот, обдавая потусторонним ужасом. Серьезно, будто находишься в одном помещении с окончательно поехавшим и очень опасным киберпсихом. Да, такой Джонни мог наебнуть в труху полгорода, теперь никаких сомнений у наемника в этом не было – дикий, как стихия, потерявший всякие границы, полностью утонувший в собственных боли и ярости. Пиздец. Но с другой стороны, Ви все же было жутковато, что там, на небритом побелевшем лице, все еще гуляет это самое беспросветное сумасшествие. Поэтому он не издавал и звука, цепенея в нерешительном ожидании.       Рокербой молчал пару минут, восстанавливая дыхание, а затем развернулся резко, горячечно, вновь заставив соло вздрогнуть от неожиданности, в пару широких шагов метнулся к постели и, легко и гибко перемахнув через изножье, оказался внезапно напротив Ви. Для того чтобы Сильверхенд не отдавил ему ноги, пришлось в срочном порядке неловко подтянуть их к себе. Не обратив на это внимания, словно так было и нужно, рокер рывком придвинулся ближе, так, что наемник теперь сидел меж его коленей, и склонился к Ви, ухватив его за загривок горячей ладонью.       - Слушай меня, Ви. То, что сейчас скажу, будет больно. Это будет сложно принять. Но раз уж мы решили все обговорить, ты должен это услышать и переварить. Знаю тебя, упрямого живучего еблана. Знаю, что сдюжишь и не сломаешься, - дикие черные глаза, пылающие уверенностью и непоколебимостью, смотрели наемнику буквально в душу, выворачивая наизнанку, требуя внимания, веры и ответной реакции. Длинные мягкие пряди щекотали скулы Ви. Обжигающие пальцы сжимались на затылке, ероша волосы. Они почти соприкасались лбами в этом странном единении, которое должно было казаться неуместным, но почему-то наоборот успокаивало и придавало сил. – Ты прав. Ходил сейчас к Альт, когда понял, что с тобой что-то не так, что у тебя провалы в памяти. И провалы эти пиздецки странные, слишком уж… неестественные для природных…       - Я не хочу это слышать. Завали, Сильверхенд, - осознание того, что сейчас скажет Джонни, резануло соло по старой ране до глухого предсмертного стона. Он хотел отшатнуться, выдраться, но рокербой перехватил его загривок удобнее и придвинулся еще ближе, так, что теперь Ви ощущал жар, идущий от его тела, словно сжиравший его заживо. Они все-таки соприкоснулись лбами, а дыхание Сильверхенда, пахнущее табаком, накрыло рот наемника, проникая между губ.       - Ты должен. И сможешь. Потому что ты не ссыкливый слабак. Нахуй недомолвки, если мы хотим доверять друг другу, - рыкнул нетерпеливо рокер, но в противовес грубому тону внезапно коротким животным движением отерся лбом о лоб Ви. – У Альт часть твоего кода. Она отдаст ее, когда закончу кое-какую работу для нее. Скорее всего, твои припадки как раз из-за этого, из-за того, что энграмма неполная.       - Нахуя это ей? – чувствуя, как мир снова опасно накренился, а сам он проваливается в старое болото изводящей насмерть неуверенности в идентичности самого себя, соло поперхнулся комом в горле, с трудом протолкнул его в сузившуюся глотку, но все же уцепился кое-как за яркое пламя чужого потрясающе живого тела и резкий аромат табака, оседающий на губах. – Что за часть?       - Ей от меня нужна пара услуг. Она знает, насколько близки мы стали за те три месяца. Знает, что не захочу терять это. Поэтому хитрая цифровая блядь придержала твою память обо мне. Вырезала ее всю целиком.       - Я не… Ох, блять… Я думал, что все закончилось. Я был уверен, что я – это я! Так же, как и тогда… Но это все пиздеж! Понимаешь?!! Это все такой ебучий самообман, что никогда нельзя быть уверенным! Блять, ты понимаешь меня?! – осознавая, что говорит сбивчиво и невнятно, нервно, почти истерично, Ви попытался хотя бы как-то привести мысли в порядок, но насмешливая пизданутая свистопляска в башке продолжалась, слепя мелькающими разноцветными обрывками, оглушая треском помех. Жесткая ладонь на миг отпустила его шею и прошлась коротко по затылку.       - Понимаю. Ты должен ждать. Нет лучшего лекарства, Ви, чем принять себя таким, какой есть. Тебе это нужно временно, - как ни странно, но оба они в итоге перешли на хриплый полушепот, будто подростки, то ли затевающие какую-то дикую хуйню, то ли делящиеся последними детскими секретами. Наверное, со стороны это смотрелось невменяемо и смешно, но быть в этом странном горячем вакууме на двоих казалось на удивление безопасным и умиротворяющим. Темные длинные пряди закрывали от наемника тусклый свет подвала, создавая иллюзию полумрака. Казалось, будто реальность вокруг перестала существовать вместе со всеми ее проблемами. – Обещал себе, что верну тебя из-за Заслона. Верну целым и невредимым. Так что дай время – твоя энграмма будет полной, клянусь тебе. И вместе с этой частью кода отдам твою драгоценную пулю. Нацепишь ее на свою глупую шею и будешь сутки напролет радоваться. А пока просто жди.       Просто быть тем, кто он есть сейчас. Просто ждать. Со слов Джонни все звучало возмутительно и заманчиво нехитрым.       Но был ли у него выбор? Только если отпустить себя и свалиться в блаженную пропасть безумия. О да, это было бы легко, но достойно жалости и презрения.       Может быть, так и нужно было подходить к вопросу? Именно с этой невообразимой простотой? Довериться и ждать, дав себе время восстановиться и прийти в себя?       - Хватит думать, – легонько тряхнул его рокербой. – В твоей ситуации это ни к чему. Дай себе зализать раны. Дай себе просто жить, пока не пизданулся окончательно. Твоя задача – не рехнуться, пока не вытащу оставшийся код из лап Альт. Это ты можешь, иначе бы так не привязался к тебе, тупой ты еблан.       Все еще одолеваемый сомнениями, Ви все равно согласно кивнул, подчиняясь нетерпеливо сжавшимся мозолистым пальцам.       Удивительно, но он верил горячечным и решительным словам Сильверхенда. Не верить им было невозможно, такая мощь и уверенность наполняла его глубокий низкий голос.       Мир был ебанутым. В нем существовали ожившие рокеры, игры с сознанием, дикие искины и воскрешение в другом теле. Чем черт не шутит? Может быть, в нем существовали и ебанутые террористы в верных чумбах?       - Нога, - ткнул неуклюже кистью соло в грязную ступню, лежащую на чистом одеяле и пачкающую его кровью.       - Чего?..       - У меня чешутся руки выковырять из твоего пизданутого наглухо организма осколок. И если ты не сделаешь это сам, я рехнусь, потому что я этого сделать не могу по очевидным причинам, – Ви слабо ухмыльнулся озадаченному Джонни, все еще чувствуя неуверенную изводящую дрожь сомнений под кожей. Но насмешливый и дикий взгляд темных глаз напротив напоминал ему: необходимо подождать. – А если ты сдохнешь тут от сепсиса, я перезапишу твой конструкт, сука, в тачку вместо навигатора. И будешь ты всю свою третью жизнь пахать без устали на блядского «Рыцаря дорог».