Тень твоего безумия

- Вы почему так долго? - Недовольно интересуется Минхо, когда Ли и Хван запрыгивают в машину, пугая их до чёртиков из-за неожиданности. - Ой простите что напугали, голубки. У нас тут некоторые проблемки появились. - В своём репертуаре отвечает Хёнджин и усаживая младшего рядом на сиденье, отдаёт ему медикаменты. На все вопросы от друзей "Что произошло?" они лишь отвечают смешком и ничего не говорят, решая оставить в секрете свои ночные похождения и чужие смерти. Но тайным это остаётся недолго. - Поехали быстрее, пока полиция не приехала. - Подталкивает старшего младший. - Полиция? - Джисон вмиг жалобно хнычет, стукая ни в чем не виноватого Минхо по коленке кулаком. - Что вы натворили? Сука, ну всё же хорошо было. Почему именно вам приспичило кого-то убить? - Да все живы, просто подняли маленькую панику. Не ной! - Шыкает на него Хван и заводит машину, уезжая подальше из их потайного места. Феликс рядом тихо смеётся, понимая какой у него сейчас адреналин по коже, но потом его резко замирает и с ужасом осознаёт, что... - Хёнджин! Если главврач жив, то когда он очнётся, он сможет описать твою внешность. - Старший от такого неожиданного заявления резко давит на газ, заставляя всех не пристёгнутых "упасть" вперёд и кого-то точно удариться головой. - Они же найдут тебя! - Блять, так и знал, что без пистолета ты бы не обошёлся! Ты почему не добил его, если он видел тебя? - Психует на заднем фоне Минхо, ударяя по переднему сидению ладонью. - Я... я не подумал об этом, чёрт... - Хёнджин хватается за голову и съезжает по сидению вниз, понимая, что ему грозит нереальный пиздец, если мужчина очнется. И настанет конец не только ему, но и всем им вчетвером. - Мы в жопе... - Они скорее всего будут оперировать его в этой же больнице, мы можем убить его. - Ты с дуба рухнул? - Ли старший крутит пальцем у виска, посматривая на Феликса со всей строгостью и недоверчивостью. - Так будет только хуже. Его надо добить каким-нибудь менее суицидальным способом. - Менее суицидальным способом было бы, если бы нас здесь не было. - Джисон окончательно психует и открывает дверь, выходя из машины первым. Минхо хочет пойти за ним, чтобы успокоить, но Феликс останавливает его, надавливая на плечо, из-за чего тот валится назад. Будто что-то сказав ему взглядом, Ли сам открывает дверь и выпрыгивает из машины следом. Он медленно подходит к на коленках сидящему Джисону и присаживается рядом, обнимая его одной рукой. Тот дёргается, но глаза не поднимает. Младший понимает, что он плачет. - Прости меня пожалуйста, Хан-и... - За что? - Всхлипывает Джи, лишь пожимая плечами. - Ты ведь не виноват в том, что одному придурку приспичило убить человека. Причём он делает это всегда и мастерски, не оставляя следов, а именно сейчас он резко прокололся! - Делает на этом акцент Хан, недоверчиво оборачиваясь в сторону Хёнджина, который взглядом просит у них прощения. - За то, что я затащил тебя в это. По моей вине ты оказался в этом дерьме и если бы не я, то сейчас ты бы спокойно пил чай с любимыми печеньками. - Теперь уже всхлипывает Феликс, понимая что всё это из-за него и только из-за него. Если бы не он, то Джисон бы сейчас был в порядке. Сидел дома, сдавал сессию и спокойно бы посещал в больнице Сынмина. Но наверно, тогда бы уже сам Ликс был бы при смерти, ведь при всех случаях, когда Хван бил его, Хан спасал. Спасал его, вытаскивая из глубокой задницы, в которую тот попал. Хан словно ангел спаситель - всегда рядом, всегда готов его защищать, даже если на кону собственная жизнь. - Вы двое, вставайте. Едем убивать нашу жертву. - Младшие обернулись на голос Минхо и покрутили у виска, как и он пару минут назад. Ибо он же лично говорил, что это полная глупость, а теперь буквально тащит на то же самое. Но увидев, что его лицо было серьёзнее некуда, встали и подошли к ним, по-детски утирая слёзы. - Я притворюсь врачом и убью его, проще некуда. - Он на операции, Минхо. - Старший лишь смеётся на эти высказывания и показывает, что с того момента прошло уже два часа. И уж тем более пока они соберутся, доедут и пока Ли сделает всё возможное, чтобы стать похожим на врача, узнать где он лежит и убить его, то пройдет ещё полтора часа как минимум. - Охринеть как время проскочило... - А я о чём? Собирайтесь, едем добивать. Младшие не смели ослушаться, поэтому сели на свои места в машине и с ветерком поехали назад - именно к тому месту, где два часа назад почти убили человека и возвращаются туда, только чтобы его убить. Иронично. И на самом деле Феликс понял только две вещи - или у него биполярное расстройство или он действительно быстро поменялся и понял, что если бы не они, то скорее всего его жизнь повернулась бы в привычном темпе и он бы продолжил скучно просиживать штаны до 5 курса. Пускай это и опасно, но теперь он понимает, почему никто до сих пор не бросил Хёнджина с его дурацкими идеями - некий адреналин по всему телу от того, чем они занимаются.

***

Минхо, запыханный, ладошкой утирая пот со лба, запрыгивает на заднее сиденье к Джисону, который весь трясётся, наблюдая совсем в другой стороне за предполагаемой дверью, из которой должен выйти Ли. Но как только тот оказывается рядом - он будто про всё забывает и с улыбкой кидается на него, повиснув на чужой шее. - Боже, с тобой всё хорошо? Тебя не задели? - С волнением спрашивает он, отрываясь и аккуратно касаясь тёплыми ладонями чужого лица, исследуя на раны. Лино от этого морщит носик и смеётся. - Мне щекотно, Хан-и! Хёнджин даже спрашивать не стал, как удалось убить. Понятное дело, что если Минхо за что-то берётся, значит доводит до конца беспрекословно. Да и тем более момент, чтобы спрашивать, неудачный. Ведь его друг занят своим новым любимчиком. Феликс же наоборот умиляется с этой картины и машет рукой, чтобы Хёнджин давил на газ и уезжал, пока на заднем плане были слышны нечленораздельные милашные фразочки от Джисона и что-то пытающегося буркнуть Минхо.

В это время, стоящий у окна лишь улыбнулся и взял телефон, чтобы набрать нужный номер.

***

По приезду домой, когда их не было почти весь день, на встречу выбежал взволнованный Чан, готовый сначала спросить, всё ли у них в порядке, а потом убить, потому что он места себе не находил. Ещё и новостные каналы стали показывать срочные новости с этой больницей, что не давало ему никакого покоя, а телефоны не отвечали ни у кого, что было еще страшнее. - Где вас носило, черт возьми? - У него на плече было полотенце. По всей видимости он протирал посуду и даже не успел его убрать. Хотя оно ему очень даже пригодилось. Он схватил его и начал первым делом нападать на Хёнджина, сильно хлестая по спине, лицу, куда только можно и сопровождая это всё громким матом, по типу: "Что вы там натворили, скоты ебаные?". И Минхо, стоящий чуть поодаль, смеялся недолго. Через пять минут мата и избиений Хёнджина, Чан перескочил на Ли, пока младшие стояли взади и смеялись. После десяти минут драк и криков, Крис провел их на кухню, где накормил вкусными токпокки, что недавно приготовил, пока остальные шлялись. Чанбин поприветствовал ребят и удалился, Чонин же и вовсе не показывался, но судя по внешнему виду Чана - видеть им его не стоило. Вдоволь наевшись вкусной еды, каждый поднялся в свою комнату, чтобы отдохнуть. Только Хёнджин перед заходом в свой кабинет сначала замер, а потом повернулся и улыбнулся Феликсу, заходя внутрь и закрывая дверь, на что тот хмыкнул и прилег на свою кровать.

Но как оказалось, засыпать ему не стоило.

Как только глаза устало закрылись и он уже собрался уснуть, чтобы наконец забыть про сегодняшний насыщенный дней, пришло уведомление, да ещё и два подряд, что заставили его подняться и подумать кому он там так срочно понадобился. Минни, в 00:23 Спишь? Прости что так поздно...

Феликс, в 00:23

Ну типа спал, а что случилось?

Минни, в 00:24 Можешь завтра к 11:00 приехать к парку со стороны больницы? Мне надо тебе кое что передать.

Феликс, в 00:25

Хорошо, я приеду. Спокойной ночи.

Феликс откладывает телефон и снова хочет прикрыть глаза, чтобы поскорее заснуть. Но навязчивые мысли о том, что же ему должен передать Сынмин не покидают. Почему он решает отдать это сегодня, а не вчера? Связано ли это как-то с тем, что произошло в больнице? Ёнбок ворочается в кровати и не знает, что ему думать. Но все мысли улетучиваются, когда в дверь кто-то стучится и слышится приятный тихий шёпот, что сразу же вызывает шевеление бабочек в животе; - Ликси, ты спишь? - Даже не удивительно, что в это время активничает Хёнджин, который ещё и с интересом в чужую комнату стучится, спрашивая, спят ли тут? Ёнбок улыбается и мотает головой, прося его взглядом зайти. - Мне Сынмин писал. - Что хотел? - Чтобы мы приехали утром к одиннадцати в больницу. Ну, в парк со стороны больницы. Ему надо что-то мне передать. Хёнджин поджимает губы и кивает, говоря, что подвезет его. Феликс благодарно ему улыбается и кажется примерно понимает цель визита старшего сюда. Он немного отодвигается и хлопает по месту рядом с собой, приглашая лечь. Тот удивленно смотрит, спрашивая, точно ли ему можно? Но младший так уверенно выглядит, что снова спокойно кивает и снова хлопает рядом, прося его лечь. Хван медленно подходит ближе и ложится на мягкую постель рядом - лицом к лицу Феликса. Он горячо выдыхает почти рядом с его губами и нашаривает рукой одеяло, натягивая, чтобы не было холодно. Пока его глаза не могут оторваться от Феликса, он невольно вспоминает их первую ночь вместе. Как он хихикал с того, что Ёнбок хоть и смущенно, а просил ещё. Просил глубже. Хоть и неумело, а целовал. И почему-то именно сейчас ему так сильно захотелось поцеловать его снова. Феликс улавливает что-то странное в его взгляде и замечает, что теперь старший смотрит на его губы. Он с улыбкой перемещается чуть ближе к нему, даже не задумываясь о том, поступает ли он правильно. Укладывая тёплую ладонь на его щеку, движется телом вперед и нежно накрывает чужие, холодные губы. Невесомо проводит языком и прикусывает верхнюю, прикрывая глаза и чувствуя, что Хёнджин обнимает его за талию и тянет на себя. Ёнбок тихо хихикает и полностью обнимает его за шею, продолжая самозабвенно целоваться, пока не перестает хватать обоим воздуха. Он с сожалением отстраняется и будто в первый раз начинает сильно стесняться и тушеваться - он утыкается носиком в грудь старшего и ищет там спасения от его взгляда. Пристального и изучающего взгляда. Хёнджин на это улыбается и прижимается сам к младшему, даже не пытаясь думать, что сейчас было. Он целует его в макушку и напевает какую-то колыбельную тихим, спокойным голосом, от чего Феликс засыпает очень быстро, лишь посапывая где-то под боком.

***

- Ликси, вставай. - Ли недовольно ведет носом и открывает глаза, видя у себя в кровати Хёнджина. Он сначала смотрит на него непонимающе, а потом охает, вспоминая что вчера они поцеловались. Но решает оставить это лишь в своих мыслях и улыбается. - Доброе утро Джинни... Сколько времени? - Уже десять, нам пора ехать. По дороге заедем в твою любимую пекарню и купим тебе любимых брауни, хорошо? - Младший кивает. Оставляя короткий и загадочный поцелуй на чужих губах, он убегает и скрывается в ванной, оставляя в недоумении Хёнджина, что с едва скрываемой улыбкой провожал его и с сожалением думал, что хотел бы большего. Через пятнадцать минут он спускается к машине уже полностью одетый, только голодный и всё ещё немного сонный. От такой милой картины Хёнджин оставляет поцелуй на его макушке и обогнув машину, садится за руль, приглашая рядом сесть младшего. По дороге до пекарни, а потом и до больницы они лишь обмениваются догадками - почему их действительно мог позвать Сынмин. У него что-то случилось? Снова на что-то нужны деньги? Феликс не знал, Хёнджин не знал - никто не знал и не мог предположить, как на этот раз соврет Сынмин. Или, какую очаровательную историю он придумает сейчас. Подъезжая к парку, Ёнбок уже успел съесть свои брауни и помахал Хёнджину рукой, выпрыгивая из машины и решительным шагом направляясь до скамейки, на которой его уже ждал его друг, что выглядел не очень то и довольным. - Привет. - Привет Ликс. - Ли только присаживается, чтобы задать вопрос, для чего он здесь, но Ким протягивает ему странный небольшой конверт и видя замешательство в чужих глазах, разъясняет. - Меня просто попросили тебе передать. Я не знаю кто, ко мне подкрались сзади и закрыли глаза. - Ёнбок недоверчиво протягивает руку и берёт бумагу, не видя никаких надписей или чего-то, чтобы догадаться, от кого это. Задерживаться долго Мин не стал, он ответил на все вопросы Феликса и они попрощались. Ли даже не стал наблюдать за тем, куда пойдет его друг. Он, задумчиво разглядывая конверт, последовал к машине Хвана и так же задумчиво сел на своё место, наконец принимая решение рвать бумагу и читать, что там.

Привет, Феликс. Я знаю, что ты не знаешь, кто я. Но вот я прекрасно знаю тебя от самого начала, до самого конца, словно открытую книгу. И я хочу предложить тебе сыграть в Голодные Игры, чтобы узнать истинные секреты твоих друзей и понять, от кого огородить себя. А если ты не согласишься... чтож, ты увидишь, как будут страдать те, кто действительно тебе дорог. Я думаю, что ты умный и примешь действительно правильное решение, Боки. Тот, кто сломает твою жизнь.

От того, что только что читает Феликс, начинают дрожать руки. Он роняет бумагу, в ужасе застывая. Хёнджин максимально быстро реагирует и берет в руки упавшее письмо и медленно читает, застывая точно так же, как Ёнбок. - Голодные игры?... - Ты что-то знаешь про них? - С надеждой в голосе спрашивает Ли, переводя свой расфокусированный из-за слёз взгляд на Хвана. Тот поджимает губы, кусая их почти до крови и поддаётся вперёд, обнимая мальчика за шею очень нежно, пытаясь успокоить его этими объятиями. Ёнбок цепляется за его одежду и утыкается в чужое плечо, пытаясь там спрятаться. - Я нет. Но я знаю человека, что участвовал в них. И что точно поможет нам. По дороге к дому того самого человека Феликс ни разу не задал вопрос и сидел тихо, словно мышь. Он не плакал, не кричал, не ругался и не бунтовал, он просто сидел и смотрел в одну точку, ожидая, когда машина подъедет к нужной многоэтажке. До квартиры того самого парня Хёнджин буквально доносит Ли, потому что тот падает и запинается на каждом шагу. Он понимает его состояние и ему искренне жаль, что это всё с ним происходит. И он обязательно поможет ему. Поможет, даже если придётся рисковать. - Ёсан? - Хван давит на кнопку и в квартире слышится противный звон, который означает, кто к нему стучаться. Парень, которого звал Хёнджин, подходит к двери и слышится его тихий голос. - Что-то случилось? - Голос Кана кажется спокойным, но таким негромким, что Феликс половину их речи даже не слышит и совершенно не помнит тот момент, когда они зашли в квартиру и как он оказался на диване, всё время находясь в объятиях Хёнджина, который его ни разу не отпустил. - Ёсан, кто ведёт голодные игры? Вопрос настолько неожиданный, что парень почти роняет кружку, в которую пытался налить воды для чая. Он с минуту глупо пялит на Хвана, а потом садится на диван чуть поодаль от Феликса и забирает из его дрожащих рук бумагу. Сначала он спокойно пробегается взглядами, а потом перечитывает, снова и снова, пока психи не берут вверх и он со злостью не скомкивает эту бумажку, кидая её прямиком в мусорку и теперь почти волком смотря на парней. - Кто вам дал эту хуйню?! - М-мой друг... - Дрожит Ёнбок и его голос от такой непонятной злости. Он поближе жмется к Хвану и тот взглядом просит Кана быть мягче. - Голодные игры - это самый ужасный пиздец что только может случится. Я отказался один раз, и тогда они почти убили мою мать, что до сих пор лечится в Швейцарии. Чтобы не потерять кого-то ещё, я согласился и теперь... Ёнбок смотрит на него, в ожидании, что же тот может сказать. И наверное самое страшное происходит дальше; Ёсан поднимается с дивана и спокойно задирает вверх свою мешковатую кофту, за которой скрывается тонкая талия, шрамы и порезы, местами даже не до конца зажитые. Феликс закрывает лицо руками и утыкается в плечо Хвана и почти теряет сознание, когда до его ушей доносится; - Они удалили мне пару ребер ради осиной талии. Такое было задание.

***

- Ах, Минхо, помедленнее! - Просит Джисон и выгибается, из-за чего член упирается прямо в простату, заставляя его вскрикнуть и стыдливо прикрыть рот рукой. - Тише, Хан-и, ты такой шумный. - Лино смеётся и нежно касается губами чужой кожи на шее, впиваясь. - Ты думаешь, мы поступаем правильно? Всё заходит слишком далеко, я волнуюсь за него... - Не волнуйся малыш, с ним все будет хорошо. Я позабочусь о его сохранности. И вообще, как ты можешь сейчас думать о таком? - Старший недовольно фыркает и снова толкается в тело младшего, из-за чего тот выгибается и сладко стонет.