Хёнджин просыпается ближе к трём часам ночи. Глаза еле разлепляются, рука всё ещё ужасно болит. Он переводит взгляд на рядом лежащего Феликса, что весь свернулся калачиком и что-то шепчет себе под нос, пока спит. Хван разом плюёт на боль и синдром "спасателя" выходит на первый план. Он встаёт с кровати и обходит её, аккуратно берёт младшего на руки и поудобнее устраивает его на подушках, накрывая тёплым одеялом, которое Ли сразу же обнимает и жмётся к нему. Хёнджин замечает выступившие на глаза слёзы и поспешно стирает их, садясь рядом и поглаживая его по голове, желая сидеть с ним ровно до того момента, пока ему не станет лучше. Безусловно, сейчас лучше позаботиться о себе и выпить обезболивающее, но вы бы знали, как насрать ему на собственное состояние. Феликс, его самое дорогое сокровище в жизни рядом и он плачет, ему больно и холодно, а значит Хван сделает всё, чтобы сделать его счастливым, а уже потом позаботиться о себе.
Минут через десять кошмарные сны Ёнбока сменяются. Он улыбается во сне и жмётся к поглаживающей по голове руке Хвана, во сне произнося
Я люблю тебя, Хёнджин. Произносит это тихо, хрипло из-за сорванного голоса, но так нежно и с любовью, что старший наклоняется, целуя его в губки, после чего встаёт и покидает комнату. Желание поесть и закрыть голод сейчас почему-то встали выше, потому он решил выполнить это, после чего вернуться к своему сокровищу.
На кухне, как впрочем, и каждую почти ночь господствует Чанбин. Наливает себе с шестую, стоп нет, шестнадцатую кружку чая и садиться за стол. Замечая на ногах Хёнджина, он кивает ему и встаёт вновь, спрашивая, что тут будет.
Коротко и по памяти перечислив, что точно у них есть в холодильнике, он кидает ему тёплое "спасибо", ведь сам сейчас ещё не в состоянии что-либо делать, кроме как целовать любимого Феликса.
- Как ты? Бинт прокровил, разбудить Чана? - Подмечает Со, пока накладывает еду в тарелку. Хван мотает головой и попивает спокойно чужой чай.
- Не стоит. Утром поменяем, сейчас моя психика не выдержит, если я буду на это смотреть. А ты почему не спишь? Снова бессонница одолела?
- Да она знаешь, как-то местами нападает. То приходит, то уходит. Вот и жду её каждый раз с пистолетом в руках. - Они оба засмеялись с шутки.
- Не выспишься ведь.
- Да и плевать, я довольно хорошо поспал эту неделю, силы есть. Как Феликс?
- Спит. Видно так разнервничался, что даже во сне плачет. - Хёнджин с сожалением ставит кружку на стол, понимая, что плачет то, из-за него.
- Успокоится утром, когда увидит, что ты на ногах. Главное тебе руку беречь, пока не заживёт.
- А ещё потом швы снима-а-а-ать... - Хван захныкал, понимая, что дальше снова боль и ничего кроме неё.
- Переживёшь это, как голубь зиму, я уверен. Ты хорошо держался, пока творил с собой плохие вещи.
- Фу, не напоминай, жутко. - Чанбин поставил перед ним тарелку с едой и тёплый кофе, что Со не поленился и сделал специально для него-с двумя ложками сахара. - Спасибо, ты заботливый.
- Уверен, что Ёнбок бы на моём месте носился бы вокруг тебя с вопросами "Хённи, больно? Помочь?" - Хван с улыбкой склонил голову.
- Он сказал во сне, что любит меня. Знаешь как заёкало моё сердце? Я не слышал этого со смерти Сонхуна. Кстати, помнишь его брата Донхёка? Хочу сегодня поехать к нему за информацией.
- Информацией? Какой?
- Расспросить его про человека, что придумал эти долбанные игры. Надо уже не медлить и выходить на след этого урода, иначе следующим его заданием будет "Проткни себе сердце и за десять секунд спаси себя". - И как бы не было смешно сейчас от этой шутки, а ведь такое задание реально имело место быть. Никто не знал, какой мозг у человека, что придумывает всё это. Если уж для Ёсана было задание удалить рёбра ради осиной талии, тут может быть всё, что угодно.
- Один поедешь? Могу сопрово... - Чанбина резко перебил властный голос, которого явно раньше в этом доме не слышали.
- Без меня ты даже за порог этого дома не выйдешь. - Феликс спускается по лестнице вниз. Глаза всё ещё сонные, хотя он тщательно старается сделать серьёзный вид.
- Ликс, ты почему не спишь?
- Потому что я слышал весь ваш разговор и не спал с того момента, как ты взял меня на руки. Ты кстати, совсем сдурел?! Как твоя рука? - Он подошёл ближе, взволнованно беря того за повреждённую конечность и оглядывая её. - Бинт весь в крови, надо поменять!
- Стой, не суетись так. - Чанбин потянул его за футболку, словно маленького ребёнка и усадил на стул. - Чай, кофе будешь? - Ли отрицательно помотал головой, как-то слишком влюблённо наблюдая за старшим, даже смущая его и не давая поесть.
- Берёшь меня с собой? Хотя это не обсуждается. - Заканчивает реплику Ёнбок, довольно улыбаясь. Даже если старший не возьмёт его под любым предлогом, младший залезет в машину любым способом, точно не отпуская Хвана одного. Он слишком беспокоится о его здоровье, которое тот ежедневно портит из-за него же.
После того, как они поели, Чанбина всё же склонило в небольшой сон и он решил часиков до восьми-девяти уйти поспать. Хёнджин в это время загнал Феликса в комнату, закрыл дверь на ключ. Он лег посередине его ног, обнимая за аккуратную талию и утыкая лицо в его прекрасную шею, что ужасно-вкусно пахла персиками. Хван что-то хмыкнул о том, что младший ужасно прекрасен и что он сильно по нему соскучился.
- Ещё минута бы была без тебя и я бы всё разорвал на куски, при Чанбине целуя тебя.
- Фу, какие ванильные нежности. Но мне нравится, продолжай.
Ёнбок хихикает от влажных губ Хвана, что нежно касаются его мягкой-перисковой кожи и там же кончается, когда он следует выше и прикусывает его линию подбородка. Хёнджин слишком нереален. Феликс убеждается в этом даже тогда, когда он болен. А самое главное - его умение переключаться с режима "Горячо" на режим "Нежно". Иногда его действия прям так и направлены на то, чтобы соблазнить, а иногда он так нежен и невинен, словно маленький младенец. Вот сейчас он - котенок, что просто ластится к нему за взаимной лаской и будто неумело поглаживает младшего по ножкам, пока губы совсем невинно целуют кожу. Феликс ахает, кусает губы и снова ахает. Ноль слов, только действия.
<center>***
</center>
К восьми часам они успевают нацеловаться, накусаться, нанежиться и много-много прочего подобного, уже бесстыдно садясь в машину с шеей, что полна алых засосов у обоих. Феликс этого сегодня уже не боится и слава богу. Чанбин на переднем сидении смеётся, но что-то язвительное им говорить не собирается, ведь знает, что в ответ ему кинут похожую фразу за свежий укус от его девушки.
Машина трогается и Хван ухом улавливает, как по багажнику стало перекатываться оружие. Он удивился, странно смотря на Чанбина:
- Ты взял автомат?
- Никто не знает, куда мы приедем и что получим. Защита нам нужна. Кстати перезаряди ствол. - Подмечает Со, срезая с центральной дороги.
Путь до заброшенного пустого здания, в котором был человек с информацией находился далеко в глуби леса, потому и не многие знали о его существовании там вообще. Только Хван, которого когда-то познакомил с Донхеком Сонхун, пользуется информацией ради своей новой пассии и очень надеется, что Пак, смотря на это простит его.
- Босс, они едут к Паку... Понял, продолжаю слежку.
***
Машина подъезжает к довольно большой пятиэтажке, пошарпанной временем. Видно, что первый и второй этаж скорее всего разнесла местная шпана, а вот то - что находится выше, принадлежит Паку старшему.
Хёнджин кивает Чанбину и Феликсу, чтобы они сидели вместе и ждали его, но Ли как специально выскакивает из машины и цепляется за Хвана, говоря ему, что только через его труп он войдет в это здание один.
Хёнджин берёт Ёнбока за руку и ведёт за собой к лестнице, что еле видна из-за разрухи, но по памяти дойти можно. Поднимаясь на третий этаж, он осмотрелся - всё как в последнюю встречу. На стенах висит антиквариат, украденный дружками Донхёка. На четвёртом находится "кладовка" всего оружия - гранаты, пулемёты, снайперское оружие и автоматы. Удивительно только, сколько здесь этого. Ну и наконец, их приветствует пятый этаж. Хван только ступает ногой, как слышится голос откуда-то из-за стены;
- Стой там где стоишь. Помни правила, Хван. Ты не видишь моё лицо, я не вижу твоё. - Уточнил тут и было слышно как что-то запищало, скорее всего, он включил внизу камеры. - Что за щенок с тобой?
- Мой парень.
- Удивительно, как быстро ты забыл моего брата. - Эти слова больно ударили в самое сердце Хёнджина, как бы говоря ему, что он реальный предатель. Но Феликс рядом чуть толкает его, чтобы он не падал и не забывал о сути прибытия сюда.
- Я не забыл. Просто я не могу быть вечно в трауре. Мне жаль, Донхёк, что я не успел спасти Сонхуна.
- Твой щенок погибнет так же, как и Сонхун. Твоя жизнь не должна вмещать в себя любовь, грязный бизнес - большие потери. Тебе придется либо постоянно защищать его, либо смириться, что он умрёт от рук твоих завистников.
- Я смогу постоять за себя! - Крикнул Феликс, отпуская руку Хвана и сильно сжимая кулаки от злости. Ноздри раздувались от того, сколько агрессии сейчас было в одном маленьком Ли. Хёнджин увидел его состояние и сразу же обнял, прося его успокоиться и не поддаваться провокациям, хотя он и понимал, что в какой-то мере Донхёк прав.
- Так зачем вы пожаловали сюда?
- Нам нужна информация о Голодных Играх. А точнее, о том, кто создал это. Ты крутишься в стае волков, ты явно знаешь больше, чем обычный хакер. - Сидящий за стеной хмыкнул.
- Человек, что придумал такие потехи - силён. В его руках вся власть, а помимо того, его охраняют лучше президента. Чтобы взять его, вашей шестерки не хватит даже пискнуть.
- Как его зовут? Нам нужно имя. - Феликс обернулся, услышав шаги. Он сразу же дёрнул Хёнджина за руку, сообщая, что слышит какой-то посторонний шум. Хвана это насторожило и он положил руку на кобуру, мысленно благодаря Чанбина за подсказку перезарядить ствол.
- Его имя...
Донхёк не успел договорить. Послышался выстрел.
Тело парня с дыркой во лбу и огромным количеством хлыщущей крови падает перед ногами парней, от чего Феликс, совсем этого не ожидавший, начинает громко кричать, а Хенджин в панике достаёт ствол из кобуры.
