Запись закончилась. А вопросы только начались. Хёнджин сжал кулаки, провёл языком по губам и поднял голову, чтобы посмотреть на Феликса; как этот человек смог обвести его вокруг пальца и записать чей-то разговор не спалившись, хотя он буквально... скромняга? Немного трус? Да, наверно. Но это не в плохом ключе, наоборот Хёнджин любил его за это. Ведь раньше можно было защищать, а сейчас всплыло чувство, что ему уже эта помощь абсолютно не нужна. И при желании он задаст всем обидчикам сам.
- Это...
- Это разговор Сынмина и какого-то мужчины. Знаешь, такой высокий, блондин и...
- Папин протеже.
- Что? - Непонимающе уставился на Хвана Феликс, на минуту даже теряя суть их разговора. По-моему любого, кого бы здесь не назвал Ёнбок, то Хёнджин будет его знать. Или у него слишком много связей и он знает всех вплоть до порно актрис, или Феликс что-то упускает из виду.
- Его зовут Себастьян, папин протеже. Номер, который был в твоём телефоне зарегистрирован на него и мы с Минхо уже виделись с его сестрой.
- Я не знаю, что меня смущает больше... - Феликс делает паузу. Вбирает побольше воздуха в лёгкие и смотрит на парня. - то, что вы с Минхо уже всё проверили или то, что он протеже твоего отца. Вы были знакомы ближе, чем просто "он друг моего отца"?
- М, нет. Он американец, противный был если честно. Это не к тому, что американцы все такие. Скорее к тому, что он экземпляр своего вида. - Хёнджин откинулся на спинку кресла и вздохнул. По правде, ему действительно знакома добротная половина города. Есть даже за границей знакомые, что уж говорить о том, что он почти каждую собаку в пределах пятьсот метров знает. Не исключено, что почти каждое проскочившее в разговоре имя ему знакомо. - Мне больше интересно, что нам теперь делать с этой информацией? Мы кажется, получили что хотели, а этому не рады.
- Ты просто устал. - Феликс поднимается со своего места и идёт к креслу Хёнджина, присаживаясь к нему на бёдра. Терапия объятиями всегда помогала расслабиться и подумать. А они уже немного даже отдалились друг от друга, что явно было никому не на руку. Ёнбок нежно провел ладонью по линии челюсти Хёнджина, наклоняясь вперёд. - Я люблю тебя, ты знаешь?
- Да. - Хёнджин невесомо, но чертовски мягко сталкивает их носы и "мажется" друг об друга, тяжело выдыхая в чужие губы. И всё же какой-то осадок после пережитого остался, хоть он вроде и высказался с потрохами Феликсу. Хван всё ещё не может определиться, стоит ли доверять этому человеку или стоит быть аккуратнее. Казалось бы, они поговорили и вскрыли секреты друг от друга, но в тот же момент присутствовал вопрос; а точно ли сегодня никто ничего друг от друга не утаил? Хорошо, если так.
День сменяет ночь. Точно так же, как солнце сменяет луну на небе. Ровно тому же, как ночные переживания сменяются утренними проблемами. Феликс просыпается пропорционально раздражённому голосу Хёнджина; разговаривает по телефону и на кого-то серьёзно орёт. Но замечая проснувшегося на кровати младшего, он сбрасывает звонок.
- Что произошло? С кем у тебя такие срачи интересные с утра пораньше? - Феликс сонно протирает глаза, присаживаясь на кровати и подгибая ноги.
- Я разбудил тебя, да? Прости. У меня тут небольшие загвоздки, но в основном проблема решена. Хочу Уёна записать к психологу.
- К психологу? - Как-то удивлённо интересуется парень, поворачиваясь к Хёнджину лицом. Не уж то он всерьёз решил заняться ментальным здоровьем брата? - Подожди, к какому?
- Ну, к обычному. У меня есть один знакомый, он умеет хорошо разговаривать с такими, как Уён... ты сам понимаешь, в каком он состоянии. Но я точно думаю, что он может что-то знать.
- Только из-за того, что он какое-то время провёл в том странном месте, где его держали? Я уже ничего не понимаю, черт возьми. Ты хочешь выбить из него ответы?
- Ага, именно. Если тоже хочешь послушать, можем поехать вместе.
- Когда это я отказывался? - С едва заметной ехидной улыбкой, Феликс встаёт на ноги и кивает, что сходит быстро принять душ. Сам себе на сборы даёт с пол часа и убегает, только пятки сверкают.
Хёнджин, готовый ещё за час до того, как проснулся младший, обосновался на время в гостиной. Занял место на диванчике и ожидал, когда по лестнице спустится два ожидаемых человека. Один - Феликс, которого он взял с собой по доброте душевной. Да и уже настолько привык кататься вместе с ним, что идея выезжать без него была слишком плохой и не имела права на существование. Другой же - подчинённый братец Чон Уён. За время, которое он прибывал в доме, состояние его явно стало лучше. Как минимум нормальная речь явно вернулась, он мог уже без сильного страха жить. И всё же не покидала мозг Хёнджина мысль о том, что он действительно что-то знает. А проверить это мог только хорошо обученный специалист, который таких щёлкает, как орешки. Ведь они почему-то находят в нём поддержку и раскалываются быстрее, чем близким людям.
Уён с Феликсом, будто под ручку, спустились быстро. Однако друг от друга шатались, как от огня. Видно, их университетское прошлое не забылось так просто. Хван ничего не говорит и встает посередине парней; как бы в будущем не стать причиной их ссор. Вроде и Феликс хочет взять его за руку, а вроде и под боком ещё его брат, что тоже не собирается уступать.
Дети.
Дорога занимает немного времени. В непривычной тишине Феликс суетливо возится на сиденье; ну не привык он молчать, особенно с Хёнджином. Это ощущается так, будто он запрыгнул в машину к незнакомому человеку и не знает даже, как разбавить тишину; ещё сзади Уён никак не собирается даже слова сказать, чтобы разговор завязался сам собой. По-моему, тишина мучительно давит не только на виски Ёнбока - Хван нервничает, пока сжимает баранку. И дорога то и правда не долгая, но с другой стороны - для кого как.
В кабинете у того самого друга, аля психолога Хёнджина немного... темно. Будто не хватает должного освещения; стены чёрные, как смоль, а пол прям под стать тёмным стенам. Можно даже потеряться в этой темноте. Что здесь творится в ночное время - представить страшно. Да и если честно, этот чёрный свет уже больно давит. К такому психологу Феликс вряд ли бы пошёл сам, лишь по рекомендациям или с кем-то под руку.
- Это твой брат, да, Хван? - С улыбкой спрашивает мужчина и протягивает руку Уёну. Присутствие Ёнбока здесь или игнорируют, или по правде не замечают, хотя он стоит буквально перед лицом мужчины. Сказать, что это неприятно, равно тому, что лучше промолчать.
- Ага, а это мой парень, Феликс. - И всё же Хёнджин специально переводит внимание на Ли, обозначая здесь его присутствие. Младший непроизвольно тушуется и уж лучше бы его здесь не видели, честное слово. Потому что Уён в ту же минуту смотрит волком, явно не радуясь тому, что внимание с него переместилось на другого. А может парень просто себе много придумывает.
- Интересно. Он у нас тоже участник или его лечить не надо?
"Себя полечи" - в мыслях агрессирует Феликс и отходит от рук Хёнджина на расстояние. Хван пытался его обнять, специально образуя кольцо из рук, но Ли намеренно отошёл влево. Ему неприятно лишние внимание, особенно когда все настроены против него, что видно невооружённым взглядом и от этого противно.
- Всё в порядке?
- Ага. Начнём может ваше лечение или что там? - Немного с агрессией, но всё же Феликс отвечает вопросом на вопрос и смотрит прямо в глаза психолога напротив. У него такой холодный и одновременно на что-то настроенный взгляд. Он вероятнее всего что-то ожидает от Ли, раз смотрит так выжидающе.
- Как пожелаете.
Мужчина улыбнулся. Вероятно в этой игре он чувствовал себя победившим, да не тут то было. Феликс не сдавался; он запомнил на себе этот взгляд и отошел, присаживаясь в кресло. Хёнджин последовал примеру и присел, не переставая смотреть на парня. Он явно что-то заподозрил и это не давало ему покоя; но никто и не признается, что что-то случилось. Оставалось прожигать взглядом и надеяться, что нового скандала намечаться не будет.
Уёна усадили на стул напротив психолога. Мужчина кружил вокруг него, в руках крутил ручку и что-то ему говорил. Но не Феликс, не Хёнджин не прислушивались. Им было интересно наблюдать только за его действиями и методами; если Хван без проверок ему доверял, то вот Ли не очень. Было в его взгляде что-то такое, почему бы Феликс его продинамил сразу. Безусловно, это всего лишь личная неприязнь из-за того, что его здесь в упор игнорировали. Но Ёнбок в своих целях и убеждениях будет цепляться за все - даже за любой косой взгляд в его сторону.
- Вы сможете составить портрет? - Эти слова вывели Феликса из прострации и он прислушался. Вот теперь кажется, за бесконечной болтовней последовала действительно ценная информация, которую можно и послушать.
- Смогу... хотя, смысл. - Он повернулся лицом к Ёнбоку и как-то хитро сверкнула его улыбка. - Это был Сынмин, Ёнбок. Я отчетливо помню его лицо, когда меня пытали.
И ты не сможешь это отрицать.
А Феликс и не собирался. Он уже давно понял, что Ким каким-то боком, да заманен туда. И что даже если не напрямую там задействован, то свой вклад в эту историю он тоже сделал.
- И кто еще?
- Остальных я не знаю, но... Хёнджин. Я не знаю, могу ошибаться, но там был Себастьян. - А вот эти слова заставляют уже выпрямиться Хвана, дабы устремить взор на брата. И конечно же, попадание в точку. Не зря ведь они с Минхо полезли узнавать про эту симку. - Я ещё удивился, увидев его.
- Они просили тебя убить его?
- Донхека? - Уен кивнул. - Они регулярно что-то кололи мне, а потом я будто перестал контролировать собственное тело. Они сказали, что отпустят, если я выстрелю в нужный момент. Со мной в машине был какой-то... Лю, или как его... Сынмин и кто-то ещё, они не называли его имени. Дали наушник и отправили на заброшку. А потом просто как крик и я выстрелил...
Хёнджин облизал пересохшие губы, утыкаясь в свои ладони. Первое, что он хотел бы выяснить - повлияли ли как-нибудь те лекарства, которые ему кололи, на организм. И всё ли в порядке у него с головой или стоит опасаться, что ему что-нибудь стрельнет в голову и он перерубит весь их дом. А уже второе - это найти Сынмина через Феликса и понять, что наконец происходит и как они к этому замешаны.
Хван поблагодарил своего психолога и потянул парней на выход. Смысла сидеть здесь больше не было - они выложили больше информации, чем узнали полезного. Ведь Уён всего лишь подтвердил их догадки, какими бы глупыми они не были. То, что Себастьян и Сынмин принимают непосредственное участие в этом - уже и доказывать не надо. Их неосторожные действия, когда они отпускают свидетелей и совсем не пытаются спрятаться уже говорят сами за себя - услышать их может каждый. Поставив Хёнджин "свои уши", он обязательно узнает ответы не только на все свои вопросы, но и на последующие.
До дома они снова ехали молча. Только если утром эта тишина давила, то сейчас была необходима как никогда. Хёнджин мог следить только за дорогой и не отвлекаться ни на кого. Феликс же всё ещё думал о психологе и о том, что произошло такого, что он так посмотрел на него. Имеет ли это какое-то отношение или он притягивает всё за уши?
Уён молчал. Его тяжёлое дыхание было слышно только ему; он отсел за перетяженное сиденье и уткнулся холодным взглядом в окно. Руки заметно подрагивали, но в этот момент на него никто не смотрел. Сколько бы он не пытался строить из себя спокойного человека, ни черта не выходило. Он ведь так и не признался ни брату, ни кому другому в доме,
что у него стоит прослушка.
- Не так сложно было догадаться, что ты заберёшь своего брата, как только мы его выпустим.
- Хёнджин машина!
Голос Феликса разносится неприятным криком. Хван успевает лишь моргнуть, когда понимает его суть - с огромной скорости, прямо на них едет огромный грузовик. Один удар - и они все трупы.
Ёнбок открывает глаза и глотает - на языке металлический привкус. Он закашливается, потому что пахнет неприятно. Пытается подняться, выставляя руки вперёд и почти сразу же валится от резкой боли. Поворачивает голову вправо - Уён лежит замертво. Кажется, что у парня даже нет дыхания. Висок кровоточит.
Феликс тяжело поднимается на ноги. Боль пронзает от пят до позвоночника, заставляя дернуться и ерзать, дабы быстрее прошло. Он смотрит вперёд - на расстоянии вытянутой руки лежит Хёнджин. В крови весь настолько, что Ёнбок едва может различить его лицо. Парень сглатывает и осматривается - грузовика и след простыл. Кто-то хорошо подсуетился, зачищая следы. Машина Хвана была в смятку. Чудом парни успели выскочить до столкновения, но задеть их всё же успело хорошо.
Лишь среди груды уже не машины, а металла на ветру колыхалась кем-то любезно перевязанная красной нитью записка, до которой Феликс добрался и сдернул её, расплывчатым взглядом фокусируясь на написанном;
Не лез бы не в своё дело, остался бы в порядке.
Феликс вкупе со всей имеющейся в нём злостью и силой сжал бумажку в руках до побеления ладоней и кинул куда-то на дорогу, доставая из своих штанов телефон. Экран был треснут, но что-то различить казалось возможным, почему пока силы не пропали, он набрал один единственный номер;
- Чан... я не знаю где мы... тут голая местность по дороге к особняку... дорога... в нас врезался грузовик. Уён и Хёнджин без сознания, я даже не уверен, что они живы... Чан...
Феликс больше не может вымолить из себя и слова. Силы иссякли, он выронил с треском из рук телефон и закрыв глаза, упал головой на мощеную дорогу.
