***
— Солнце, нам пора прощаться. На улице холодно, ты заболеешь, — Наён не могла не заметить красные щеки Мины, она правда думала, что они из-за холода так сильно покраснели, а не из-за того, что они уже полчаса не могли друг от друга отлипнуть. — Мне правда не хочется уходить, ты же знаешь. Но с трудом оторвались друг от друга и после краткого поцелуя на прощание, отходили даже не глядя в противоположную сторону, чтобы вновь не сорваться. Уже дома Мина выглянула в окно. Стоило лишь моргнуть едва ли один раз, как её девушки не оказалось нигде поблизости. И от этого почему-то стало тоскливо. nayeonnie: Не грусти, ты же знаешь, что завтра я приду еще раз***
Сана шла домой очень медленно, переваливаясь с одной ноги на другую. Во-первых, было нереально лень, а во-вторых, телефон занимал всё внимание. Настолько занимал, что она пару раз чуть не навернулась на ровном месте. Удивительно, что при этом она не орала громко, ругаясь. Она вообще не кричала, просто тупо пялилась в экран, даже скорее ради того, чтобы не видеть обстановки вокруг, а не потому что там было что-то интересное. Даже ни одного приложения открыто не было — Сана просто смотрела на главный экран телефона непонятно зачем. И это её подвело, потому что она очень болезненно стукнулась обо что-то. Точнее, об кого-то, а именно об довольно пожилого дядьку, который тоже был не в настроении. Не то чтобы Сана его проанализировала, как это делает Джихё, просто он тут же начал читать нотации скрипящим голосом, отчего никаких анализов не требовалось. "Старая зануда" — Сана ставит воображаемую ярко-красную печатку на блестящую лысину. — Молодежь совсем бессовестная, хоть бы извинилась передо мной, нет же, телефон важнее уважения! — и только Сана собиралась идти дальше, как мысленно пришлось ставить вторую печатку с исправлением: "Старая разговорчивая зануда". — Больно оно мне нужно. Уважение надо сначала заслужить, оно не зависит от возраста, дорогой мой, — конечно, несмотря на старость, Сана всё равно не рисковала нарываться на конфликт. Трость в чужих руках выглядела опасным оружием, а ещё появился резон наконец поспешить, а не идти вразвалочку. Этот дядька опомнился сразу и его не остановило даже расстояние. — Ни стыда, ни совести! — Да-да, конечно! — Сана тоже умеет кричать. Даже не обернулась и помахала рукой этому деду на прощание, пока сама бесстыже улыбалась. Иногда такие скандалы это даже приятно, есть всплеск адреналина в крови. А Чеён на всё это смотрела с усмешкой на лице, стуча пальцами по мольберту. Каждый раз, как она оказывается в этом парке, обязательно что-то происходит. И обязательно с этой незнакомкой в главной роли. Совпадение? Чеён не думает, потому что впервые её кто-то так заинтересовал настолько сильно, что наваждение все не проходит. И хочется находить новые поводы раз за разом. На первый взгляд Чеён заинтересовалась только внешностью Саны, даже обдумывала просто при следующей якобы "случайной" встрече предложить ей побыть её натурщицей, чтобы как раз осуществить свой художественный замысел. Но каждый раз подобраться поближе не удавалось. Да и тут с каждым разом возникали всё новые сомнения, а вдруг она категорично откажется из-за их знакомства, начавшегося со странной скомканной ссоры? Или она откажется просто потому что Чеён видела, с каким обожанием на неё глядит та тёмненькая девушка, с которой она часто ходит по этому парку по утрам. Чеён не боялась соперников, ей не было равных, но ей категорически не нравились отказы. И она как эгоистичный ребёнок хотела получать всё безоговорочно. Она встала со своего стула, вся заляпанная красками, ничего удивительного. Даже надела ту же рубашку, в которой была в тот самый раз. Сана снова замедлилась и смотрела себе под ноги, куда угодно, но не вперёд. И Чеён в голову пришла чудесная идея, она вышла на аллею и встала, вытянув руки так, будто хотела измерить пропорции Минатозаки, чтобы снова её нарисовать. И как по совпадению — ах, как неожиданно и приятно, — Сана ничего не заметила и врезалась в Чеён, которая издевательски лыбилась. Шалость ведь удалась. — Опять ты? Что заняться нечем, что опять тут непонятно что высиживаешь? — Сана первым делом выпрямилась, поправляя рукой лямку, спавшую с плеча. И, готова отбиваться от недовольств, разозлилась сильнее, узнав, кто перед ней. Ну конечно же, эта богатенькая выскочка, которая не умеет относиться к вещам нормально. И ещё просто непонятно чем бесила Сану. — Вообще-то я здесь рисую, если ты не видишь. — Чеён приподняла одну бровь и убрала руку в карман. — Вроде бы глаза я тебе не выколола. — Да мне всё равно, что ты здесь делаешь, если честно, — почему-то после ожидаемого накала произошел резкий спад. Чеён даже не ожидала, что на её откровенную провокацию Сана буквально отмахнется. Да ещё и без активной злости и криков, просто как ленивая кошка вдруг внезапно перестанет резвиться и уйдет нежиться на солнце. — Я хотела… — пока Минатзаки не ушла, надо за неё ухватиться. И Чеён начинает говорить, а при этом кажется, что время стало идти медленнее, да и уверенности поубавилось. Она ждала криков и экспрессивности, как в прошлый раз. — Что хотела? Неужели, извиниться? Спасибо, но мне не нужны твои извинения, — Сана злобно сдула упавшую прядь с глаз, и скрестила руки на груди. Даже смущение Чеён не заставило её остановиться. Состояние странное. И она идет вперёд, специально задевая своим плечом чужое, как будто оставляя какую-то зацепку продолжить их игру. Но потом толкает сильнее, намекая, что всё же пора отстать, раз уж с самого начала у них не заладилось. Чеён правда не могла понять, чем она так сильно обидела Сану. И в ней ли вообще дело, почему эта гиперактивная девчонка, которая даже поругалась с каким-то дедком, вдруг резко отмахнулась и ушла. Чеен даже не стала за ней бежать, она не хочет все так драматизировать. Мало ли что-то случилось. Может, Минатозаки вообще наплевать стало на неё и она мимолётно возмутилась насчёт одежды, потому что вспыльчивая? Впрочем, Ченг это тоже перестало быстро волновать, но за ужином она ещё раз вспомнила о шикарной идее для картины. И связана она была с образом этой Саны, который никак не хотел уходить из головы. Чеён задумчиво перебирала овощи в тарелке, пока не пришла к какому-то не подкрепленному ничем выводу, что раз Сана так часто ходит через это парк, значит, учится где-то рядом. Или в школе, или в творческом университете. В отличии от своих подружек, форму она не носила, значит, вероятно, учится не в школе. Не то чтобы это дало Чеён какую-то полезную информацию, но слегка обнадёжило — если что, эту взбалмошную можно будет поймать на том же месте и в другой раз. Почти со стопроцентным успехом. Но пошёл день, два — разгоры между ними никогда не заходили дальше пары слов. Сана всё гасла с каждым днём ещё больше, проявляла минимум интереса ко всему. А в последний раз после агрессивного столкновения лениво упала на траву и не спешила встать. Сил не было. И желания. И если она уйдёт сегодня, то завтра-или-когда-она-там-соберётся-в-универ-ещё-раз, снова встретит эту надоедливую мелочь. — Что на этот раз? — Сана, кстати, сама не понимала, зачем она иногда останавливалась осознанно. Ведь хотелось послать эту художницу куда подальше, но при этом почему-то язык не поворачивался. А вот уходить молча всегда получалось. С расчётом, что встретятся ещё раз. — Опять что-то промямлишь и я пойду? Говори уже, что ты хочешь. Сана даже не поменяла позы и лежала на траве также, как и упала. Даже рук из карманов не вытащила. — Ну, э, — за эти долгие две недели Чеён даже привыкла к тому, что рядом превращается в стеснительную дурочку. Она улеглась рядом. — Я хочу предложить тебе стать моей моделью. Как тебе? — И ради этого ты останавливала меня целых две недели? Серьёзно? А раньше не могла предложить? — Сана почему-то даже разозлилась. Она даже сама не знает, каких новостей ждала от Чеён и что хотела бы услышать. Но тут злость её так переполняет, что хочется разбить мольберт об эту светлую головушку. Чеён даже не стала огрызаться, наблюдая за тем, как Сана сводила брови к переносице, тяжко от злости и усталости, переводила взгляд на неё. И почему-то от этого отвела взгляд. — Эй, ты выглядишь сейчас не как хищница, а как котенок. Мне аж тебя жаль, — сначала Сана беззлобно посмеялась, а потом отвела взгляд в сторону, рассматривая прохожих людей, которые, не стесняясь, пялились на них, лежащих на траве посреди парке. — А в прошлый раз тебя было не заткнуть даже. Чеён всё равно на неё не взглянула и Сана почувствовала какую-то самоуверенность. А ещё ощутила вкус власти, взявшийся из ниоткуда. Возможно такой безобидный и маленький вид Чеён заставил почувствовать, как превосходство медленно перешло в её руки. — Кстати, почему моделью? — Сана продолжила, но уже без желания раздавить в качестве мести маленькую и безобидную художницу. Она и правда похожа на маленького тигренка, который лёг рядом, показывая свой животик в качестве знака поражения. — Ладно, думаю, что могу стать твоей моделью, — после пары минут долго молчания и разглядывания друг друга Сана тут же улыбнулась. Чеён даже не скрывала своего сияния. — Но у меня есть одно условие! Эта хитрая ухмылка, конечно же, не могла не насторожить бедную Чеён, но в последнее время она так часто гналась за вдохновением, что ей казалось, что ради такого шедевра не будет грехом согласиться на это условие. По крайней мере, ради искусства. И денег. Но Чеён почему-то не могла даже слова сказать и молча пялилась на Минатозаки, которая постепенно теряла терпение. — Эй, почему же ты молчишь, испугалась, что ли? — Сана сделала жалостливое лицо, наклоняясь поближе, чтобы посмотреть в чужие глаза. И даже выпятила губы вперёд, чтобы добавить своей новой издёвке побольше силы. Чеен нервно выдохнула и смущенно отодвинулась чуть дальше, не давай Сане посмотреть в лицо, вот только та наклонялась всё ближе и ближё. — Ты ответишь или что? — Да, я хочу, чтобы ты стала моей моделью, именно моей! Мо-де-лью, если не поняла с первого раза! — Сон даже похлопала себя кулаком по груди, казалось бы смело и поддерживая этот тон оскорблений, вот только в глазах её не было видно уверенности. — Даже не знаю насчёт именно твоей, но один раз можно попробовать, — Сана встала с травы и закинула сумку на плечо. — Уж больно интересно, что ты там накаляешь или только показушничаешь, сидя перед мольбертом. — Тогда дашь свой номер? — Эй, вот только не говори, что ты всё это задумала, чтобы просто получить мой номер, — Минатозаки уныло промычала и посчитала, что её провокация может оказаться совершенной правдой и мольберт, испачканная краской одежда лишь для поддержки какого-то неведомого образа крутой художницы. — Ты же правда рисуешь, да? — Правда рисую! — Чеён в ту же минуту зачем-то начала оправдываться и выглядеть, как провинившаяся школьница. Это показалось странным для Саны. — Да? Ну хорошо, я сделаю вид, что поверила, а то твои слова заставляют сильнее сомневаться. Чеён была уверена, что она волнуется только внутри, а снаружи выглядит просто чудесно, но, судя по невпечатленному взгляду и усталой насмешке, это вовсе не так. — Ой, а ты у нас оказывается такая стеснительная, — Сана тут же рассмеялась, но добродушно. Её смех Чеен услышала впервые и очень зря. Захотелось вытворить ещё что-нибудь такое, чтобы услышать его. — Ладно, я дам тебе свой номер телефона. Но диктую один раз. И после десяти не звонить. — Не думаю, что буду звонить, обычно я пишу, — Чеён подмигнула Сане, надеясь, что она оценит каламбур про её художества, но та только пожала плечами. — А для сообщений есть особенное время? — Нет, но ты же зачем-то мне сказала про время. А я говорю, что не звоню. — Ты так серьёзно выглядишь. Прям интересно, ты и рисуешь с серьёзной миной? — Серьезнее некуда. Рисование для меня — это не просто хобби, это работа. И я не просто иногда рисую, я пишу картины, творю искусство. И главное, получаю за это столько, сколько тебе и не снилось. И кажется, Чеён после этих слов начала чувствовать себя как и прежде. Все её волнение куда-то пропало, и она снова могла свободно разговаривать с Саной. А именно это ей и было нужно. Превосходство медленно возвращается обратно. — Ладно, я напишу тебе, когда ты будешь мне нужна. И Чеён забавно развернулась на пятках, собрала свои вещи и ушла, оставив Сану в полном непонимании. Она так вымоталась, что хотела поскорее бы прийти домой чтобы наконец облегчённо выдохнуть. Но при этом её расстраивало то, что сначала эта незнакомка была такой миловидной и беззащитной, а потом снова превратилась в язву. И даже не попрощалась! Эта бесцеремонность вообще заставила Сану забыть обо всём и даже немного обидеться. А это особенное условие так вообще сразу же вылетело из головы.