За окном свистел февральский ветер, гоня мелкую снежную пыль. «В такие дни хоть вой», - мрачно решила Грейнджер, ставя на плиту чайник. Кипятить его при помощи магии не хотелось: на то время, что грелась вода, она позволяла себе отвлечься от книг. Урвать несколько минут у учебы, в последние дни не разбавлявшей ее тоски. Библиотека Хогвартса была перечитана годы назад, и теперь лишь любезное разрешение директора Макгонагалл, давшей доступ к Запретной секции и личному собранию Дамблдора, скрашивало будни. Впрочем, и там не было того, что ей требовалось. «Вспоминальный обрядник» на который ссылались все известные ей авторы, был опубликован в виде тринадцатистраничной брошюрки, выпущенной единственный раз в трех экземплярах в 1867 году. И, так уж сложилось, что он оставался единственным возможным вариантом для неких Венделла и Моники Уилкинс, чья отчаявшаяся дочь была слишком хороша в наложении «Обливиэйта». Гермиона врала бы себе, если бы продолжала утверждать, что ЖАБА стали единственной причиной возвращения в Британию. Экзамены занимали почетное второе место. Даже третье, если учесть, что первое делили сразу два дела – помириться с Гарри и найти обряд, способный вернуть память родителям. Мир с лучшим другом, в нагрузку к которому неожиданно приложились и изрядно улучшившиеся отношения с Драко Малфоем, был достигнут. «Обрядник» же в руки пока не давался. Не то, чтобы это сильно беспокоило – в конце концов Гермиона и не ожидала быстрого успеха, но…Чайник громко свистнул, и девушка тяжко вздохнула.
Она уже собиралась закутаться в плед, уютно пристроившись с чашкой на диване, когда резкий стук оповестил о приходе гостей. Визитеров Грейнджер не ожидала, но, привычно сунув палочку в карман, поплелась открывать, гадая, кого принес Мерлин в 8-то часов вечера.
Сняв охраняющие чары и толкнув дверь, ведьма ощутила трусливое желание захлопнуть ее обратно. Небрежно придерживая массивную трость рукой, затянутой в черную перчатку, на пороге замер Люциус Малфой. Его ледяной взгляд, который она после той злополучной встречи у точки аппарации ловила на себе слишком часто, небрежно скользнул по ее встрепанным волосам, пледу, обернутому вокруг тела на манер римской тоги, босым ступням с поджатыми пальчиками - сюда не доходил ковер, а потому холод каменных плит ощущался слишком пронзительно.
- Позволите, мисс Грейнджер? - не сомневаясь в отказе уточнил профессор ЗОТИ, концом трости придержав дверь.
Девушка молча кивнула, теряясь в догадках. Поцелуй, случившийся с Драко больше месяца назад, не мог стать причиной для столь неожиданного визита. Несмотря на идиотскую выходку наследника, лорд должен был отлично понимать, что пара Грейнджер-Малфой невозможна примерно так же, как Волдеморт, приглашающий Макгонагалл танцевать ламбаду. Хотя, конечно, в последнее время их с хорьком отношения и потеплели…Признаться честно, совершенно потеплели: не имея возможности показаться за пределами Хогвартса, Гермиона, пользуясь добротой и камином Минервы, проводила выходные на площади Гриммо. И в прошлое воскресенье Поттер долго протирал очки, когда, вернувшись после дежурства, застал подругу и слизеринца вполне мирно устроившихся на диване за бокалом вина и «Пуаро Агаты Кристи». Как ведьма сумела настроить телевизор в доме, от и до заполненном магией, для бравых авроров оставалось загадкой, однако тот работал и нареканий не вызывал. Между тем, Малфою-старшему о развращающем влиянии Грейнджер на чистокровного потомка древнего рода вряд ли могло стать известно.
- Вас хотят видеть по поводу заказа, - пояснил волшебник, непринужденно занимая кресло.
«Черт. Точно. План», - вихрем закрутились мысли. Со знаменательной встречи у Кингсли прошла всего неделя, и Гермиона совершенно не ожидала, что об интересе мисс Блэк, дальней американской родственницы миссис Малфой, станет известно так быстро.
- Я счел возможным предложить встречу на нейтральной территории. На завтрашний вечер уже заказан столик, так что будьте любезны подготовиться, - ядовито ухмыльнулся лорд.
- Что именно Вы подразумеваете под этим «подготовиться»? – прошипела ведьма. В том, что Малфой пытался уязвить ее, она не сомневалась.
- Блэк, даже американка, не может появиться в обществе в этой Вашей... – Малфой задумался, явно стремясь подыскать наиболее тактичное выражение, - …униформе. Утром я пришлю домовика с чем-то…более подходящим к случаю.
- Не нуждаюсь, - отрезала Гермиона, тряхнув головой. Мужчина, чинно восседающий в
ее комнате, раздражал ее неимоверно. И в страшном сне ей не привиделось бы, что она еще увидит его так близко. Человека, чья роль в войне была столь ужасна, а ненависть к ней,
лично к ней, ощутима почти физически. – Я смогу подыскать в моем гардеробе что-то…
более подходящее.
- Мисс Грейнджер, Бруствер уговорил меня на эту вашу авантюру, и я готов помочь, хотя и не верю в успех. Между тем, мне не нужен лишний риск, поэтому будьте добры следовать
моим правилам. Я буду у вас завтра в 6 вечера. Дам последние инструкции. До тех пор постарайтесь вести себя прилично, - профессорским тоном прокомментировал ее заявление Люциус Малфой. Ощущая себя капризным ребенком, отчитанным за нелепую выходку, ведьма лишь вздохнула. Ее чувства предавали ее. Она привыкла считать себя взрослой, слишком взрослой для своих лет: война, лишения, совсем недетская ответственность…И что теперь? Достаточно одного взгляда суровых серых глаз, чтобы она ощутила себе нашкодившим котенком. Неудивительно, что Драко всегда так боялся отца. Интересно, осталось ли в Люциусе вообще что-то человеческое? Его омерзительная хитрость во время дуэли в кабинете ЗОТИ, казалось, опровергала это предположение.
***
Утром Гермиона проснулась от шороха. Призвав палочку, она села в постели, осторожно оглядываясь. Проводив Малфоя, она так и уснула вчера на диване в гостиной, перебросив конспекты и книги на пол. Теперь они аккуратными стопками высились на столе, рядом с которым суетилась маленькая эльфийка в кипенно-белой наволочке.
- Мисс Грейнджер, Энни не хотела Вас будить. Энни принесла Вам вещи и повесила их в шкаф, - суетливо комкая перед одеяния, пробормотала домовуха. - Простите мисс, - добавила она, явно сомневаясь в том, что ей была дозволена такая смелость. – А ковер я Вам простелила, не сомневайтесь.
- Какой ковер? – опешив, уточнила Гермиона, потирая затекшую от неудобного сна руку.
- Ну как же, лорд Малфой выбрал Вам ковер. Ведь сейчас зима! – тон эльфийки из смущенного вдруг стал поучительным. И ведьме вдруг показалось, что в нем прорезались высокомерные малфоевские нотки, правда, с оттенком опеки. Словно ей намекали: «Ты, волшебница, существо неразумное, вон даже ковер себе трансфигурировать не удосужилась».
Только шоком можно объяснить то, что вместо веского «
Не нуждаюсь», Грейнджер сползла с дивана, чтобы удостовериться: по всей комнате до самой входной двери действительно расстилался пушистый бежевый ковер. Смотрелся он в ее аскетичной обстановке чужеродно: так, словно она ограбила Букингемский дворец, ради украшения жалкой комнатушки где-то на окраине Хейгейта. Еще одно оскорбление от Малфоя. Вполне в его духе. Наверняка не может простить ей проигрыш в дуэли. Или тот поцелуй с Драко.
Дался ж ей этот дурацкий поцелуй! Или…Да Мерлин его знает, эту высокородную скотину. В ковер страшно хотелось бросить
Инсендио. Впрочем, устраивать сцену при эльфийке было бы глупо. В конце концов это несчастное существо не виновато, что она терпеть не может ее хозяина.
Выставив Энни, Гермиона с тоской подумала о том, что надо бы обновить защитные заклинания, на домовиков, в общем, не распространявшиеся…Но если к ней начнут шастать мэнорские эльфы…Нет, нужно определенно что-то предпринять.
***
За десять минут до назначенного времени Грейнджер была готова. Предстоящая встреча ее не радовала: идти к врагу с тем, кому не то, что себя, соплохвоста доверить страшно... Возможно, именно поэтому она уже третий раз замирала у зеркала, нервно меряя шагами комнату. Нет, определенно, все это ее не радовало. Малфой предоставил ей платье. Платье! Закрытое, конечно, со скромным вырезом и, надо признать, весьма скромной длины – ниже колена. Но
платье! Она не носила их вот уже года четыре. И теперь в этом, до крайности облегающем фигуру, чувствовала себя неприлично раздетой. К тому же ей, кажется, не шел бордовый цвет. Еще один циничный намек – подобрать платье гриффиндорского оттенка. Маленькой местью (
как будто ей можно отомстить Малфою и верить, что он это хотя бы заметит) должен был стать ее новый вид: Гермиона ухмыльнулась, представив себе как дрогнет лицо лорда, когда он увидит ее блондинкой. Цвет глаз она тоже поменяла, припомнив тот серо-голубой оттенок, что был у Драко. И, подумав, слегка подправила черты лица, сделав их тоньше. В чистоте ее породы теперь не усомнилась бы даже безумная Вальбурга Блэк.
Накинув манто, шедшее в комплекте к платью и темным сапожкам на такой бесконечной шпильке, что невольно возникал вопрос: почему за столько веков никто не придумал заклинания, позволяющего держаться на каблуках, Гермиона замерла на диване, поглядывая на часы. Когда ровно в 6 раздался уверенный стук, она медленно выдохнула, вспоминая все ли меры безопасности были приняты. Что ж, она надежно пристроила палочки: одной заколов собранный пучок, вторую с трудом впихнув в голенище, и даже надела амулет удачи, не полагаясь лишь на свои защитные умения. Кроме того, Гарри, вытащенный этой ночью из постели ее патронусом, клятвенно заверил, что о встрече в аврорате знают и будут держаться рядом. Куда больше беспокоила роль. Годы несколько смягчили прямоту Гермионы, но любые уловки по-прежнему давались ей с трудом. Лицемерие в ее личном списке стояло на вершине самых страшных грехов, где-то рядом с трусостью и предательством. Оттого-то так нервировала назначенная встреча. «Ты беспринципная маленькая дрянь, которая покупает сердце дракона, чтобы выслужиться перед своей старой профессоршей», - напомнила она себе, распахивая дверь.
Льдистые глаза стучавшего были полны неудовольствия:
- Вам совершенно не идет, мисс Грейнджер, - отметил лорд Малфой, тронув серебристым набалдашником ее светлый локон.
