Сердце дракона

После того, что случилось между ними, Гермиона старалась как можно меньше пересекаться с профессором ЗОТИ. Почти не сидела в учительской, забросила библиотеку, а по школе и вовсе начала перемещаться перебежками, подозрительно косясь по сторонам. Надо заметить, что Малфой дальнейших попыток к сближению не предпринимал. Но часто, слишком часто ведьма ловила на себе его взгляд. Он преследовал ее на обеде, ввинчивался под ребра в коридорах, не давал дышать на педсоветах. Когда становилось совсем нестерпимо, она поднимала голову и отвечала – глазами в глаза, пленяясь тем, как в серой пустоте вспыхивают теплые искорки. В этом была своя особая прелесть – наблюдать, как сквозь броню аристократической бесстрастности и презрительного равнодушия проступает тот мужчина, которого ей довелось увидеть в редкие ночи, проведенные вместе. Она ощущала, как проигрывает, сдается на милость этого странного человека, страшившего ее, пожалуй, не меньше, чем раньше. Ее непонятные отношения с Малфоем, которые невозможно было игнорировать, отвлекали от всего остального, того, что должно было быть важнее, но…не было. Все сложнее стало концентрироваться на совершенно насущных вещах. Она уже сдала свой первый досрочный ЖАБА – по маггловедению, и даже почти разобралась с тем, как вернуть память родителям, и, наконец, договорилась с Драко о том, чтобы посмотреть на дракона – того самого, под которого был заточен весь план. Словом, жизнь текла и изменялась, но все это происходило как-то мельком, на фоне. Потому что в центре ее реальности, не спрашивая на то согласия, прочно обосновался бывший Пожиратель смерти и родовитый маг Люциус Абраксас Малфой. Злясь на эту слабость, Грейнджер сначала уговаривала себя, выписав на листок все малфоевские недостатки – от известных ей преступлений до черт характера, потом пыталась совершенно по-детски торговаться – вечером она съест кусок шоколадного торта, если за день посмотрит в сторону профессора меньше трех раз, а к субботе, поняв, что выбранная тактика не дает нужного результата, бесславно сбежала на Гриммо. В доме Поттера ожидаемого покоя тоже не нашлось. Напротив, стало даже хуже. Пить с другом чай и обсуждать «Дело дракона», как окрестил его начитавшийся маггловских детективов Бруствер, было непросто. Слушая, как Гарри строит версии, почему вслед за опубликованным в «Пророке» объявлением, так и не последовало закономерной реакции – координаты для внесения аванса им до сих пор не прислали, Гермиона не ощущала ни малейшего азарта. Более того, она чувствовала неловкость. Скажи ей кто, что у нее появятся такие невыносимо давящие секреты от Мальчика-с-которым-был-пережит-Воландеморт, она покрутила бы пальцем у виска: ни родители, ни Рон, никто и никогда не знали о ней так много, как он. Но сказать ему о том, что она…и Малфой. Люциус Малфой, мать его. Люциус. Малфой. Нет, это было решительно невозможно. Даже сама мысль о том, что у нее может быть что-то общее с Малфоем, который олицетворял собой все, с чем они боролись, была предательством. Себя. Гарри. Своих идеалов и убеждений. Тех, кто умер, и тех, кто прошел через войну. Ничто не могло быть забыто, и теплые искорки тут не спасут – Люциус по-прежнему был врагом. - Герм, ты меня вообще слушаешь? – уточнил Гарри, обрывая очередной приступ ее самобичевания. Ведьма неопределенно хмыкнула. - Так вот, я говорю: дракончика в Хогвартс мы переправлять не будем. У Хагрида, конечно, надежно, но ведь школа…дети…Мало ли что может случиться. Он сейчас в таком месте, что при желании можно найти. Пусть и занимаются. К чему облегчать им жизнь? Соглашаясь, Грейнджер кивнула: - Мне Драко обещал показать его. - Вы бы не особенно там светились, - с сомнением протянул заместитель главы Аврората. - Мы аккуратно, туда и назад. Заодно и защиту проверим. - Ладно, - у Гарри никогда не получалось отказывать ей, - только будь осторожнее. И белобрысого береги... - А вот это даже обидно было, - в кухню просочился Драко.

***

Они выдвинулись в воскресенье утром, сопровождаемые наставлениями Поттера, всем своим видом выражавшего неодобрение их затее. Когда Гарри намотал на ведьму шарф, что-то бормоча о сырости в Уэльсе, она не выдержала, и, чмокнув его на прощание в нос, потащила Малфоя из дома. В точке аппарации младший представитель благородного семейства протянул ей ладонь: - Нам в Манчестер, потом в район Аберкорриса, так что держись крепче. И Гермиона, отчаянно ненавидевшая аппарировать, держалась, хватаясь уже не за руку - за чужое мягкое пальто. Она пришла в себя в объятиях, позволивших не рухнуть беспомощным кулем. В изящном Драко чувствовалась неожиданная сила, которой ведьма доверилась, замирая. Отстранилась она лишь тогда, когда прохладные пальцы коснулись ее виска. - Здесь правда стоит быть осторожными, Гермиона, - мягкая улыбка осветила худое лицо. Собравшись, Грейнджер кивнула. Пусть Гарри, провожая их, вел себя как заботливая тетушка, это совсем не означало, что он неправ: опасность могла быть уже рядом.

***

Через полчаса ходьбы по лесу, они добрались до покрытого защитным куполом поля, на котором расположился небольшой деревянный дом и ангары. - Обычно это место используют как перевалочную базу, но теперь она отдана только Мемфису. - Вы назвали дракона Мемфисом? Это странно, совсем не по-уэльски. - Ну, не я выбирал имя. Уизли говорит, в честь его египетских воспоминай. Грейнджер замедлила шаг, неуверенная в том, что не ослышалась. - Уизли? – едва шевеля пересохшим вдруг языком выдавила она. - Да, Чарльз Уизли. Когда выяснилось, что дракон не поедет к Хагриду, Кингсли выписал своего драконолога из Румынии: сейчас не многим можно доверять. Тебе тоже не стоит беспокоиться, - Малфой легко потянул ее за рукав. – Чарли нормально к тебе относится. - Ты спрашивал? – уточнила ведьма, не зная, стоит ли верить. - Я не повел бы тебя туда, где нас не хотят видеть, - аврор успокаивающе приобнял ее за плечи. – Тебе нечего бояться, не все члены семьи разделяют убеждения твоего Ронни. Сбросив руку, обхватившую ее чуть сильнее, чем следовало бы, Гермиона уже собиралась высказать всё, что думает по поводу «твоего Ронни», когда откуда-то сбоку донесся ровный голос: - Ребята, защитные чары предупредили о вашем прибытии.

***

Вопреки ее страхам, все прошло не так плохо, как ожидалось. Красный дракон оказался существом пусть и диким, но весьма симпатичным. Пока еще некрупный: около метра в длину, он спал на соломе, мирно посапывая. - Зимой валлийские драконы впадают в спячку, - тихо рассказывал Чарли. – Он должен проснуться в начале апреля, когда земля начнет отогреваться. - Его можно потрогать? – любопытство боролось в Грейнджер с доводами разума. - Можешь, - разрешил магозоолог. – Пока он спит, чешуя не слишком горячая. Ведьма ласково провела по выпирающему хребту: дракончик всхрапнул, выпустив из пасти дым. Драко громко фыркнул: - Может тебе тоже дракона завести? Сделаешь своим фамильяром, подружишь с котом. - Не слушай его, Гермиона, Мемфис твоего кота съест и не подавится, - отмахнулся Уизли. – А ты, Малфой, шел бы пока, заклинания проверил. - Полагаю, с ними все в порядке. - Иди, тебе отчет писать. - За мои отчеты не беспокойся… - с раздражением начал аврор... Но спутница прервала его: - Правда, иди проверь. Бросив на нее настороженный взгляд и получив успокаивающий кивок в ответ, Малфой медленно направился к выходу. Дождавшись, когда захлопнется дверь ангара, Грейнджер поднялась с устилавшей пол соломы. - Ты хотел поговорить, Чарли? – она ждала этого момента с тех пор, как узнала, что один из большой и такой близкой раньше семьи будет сегодня рядом. Ждала и боялась. Последняя встреча с Роном отдавалась в душе тянущим гаденьким чувством. Ей не с кем было обсудить случившееся - Гарри отмалчивался, и лезть к нему с вопросами она не хотела. А больше было и не к кому. - Что бы ты не думала, я не виню тебя, - Уизли достал палочку, набросив на них Оглушающее. – И все же я хотел бы попросить поговорить с Рональдом. За эти годы он…Он очень изменился. После войны словно потерял себя. Как будто с победой жизнь для него закончилась. - Я видела его, - Гермиона не отрывала глаз от спящего дракона, - он теперь жесток. - Все действительно плохо. Джордж с ним больше не справляется. Рон не работает в магазине, начал пить. Мы не знаем, что делать. И от Молли скрывать больше невозможно. Я… - Проверил, - отчитался Малфой, распахивая дверь ангара. – Скоро начнет темнеть, так что нам лучше вернуться. - Чарли, я так благодарна, что ты позволил взглянуть на Мемфиса, - преувеличенно громко заявила ведьма, и, проскальзывая мимо Уизли, шепнула на уровне слышимости: – Я постараюсь встретиться с Роном.

***

Она была слишком расстроена, чтобы возвращаться на Гриммо, а потому, желая избежать допроса Гарри - в последнее время он стал чересчур наблюдателен, попросила Драко аппарировать из Манчестера сразу в Хогвартс, объяснив это ранними понедельничными уроками у первого курса. Джентльменских качеств Малфоя хватило не только доставить ее в школу, но и проводить до ворот. Ощущая, как тяжко кружится после перемещения голова, Грейнджер медленно плелась, почти навалившись на аврора. Он довел ее до самого входа, и, обнимая на прощание, все-таки задал мучивший его вопрос: - Уизли не обидел тебя? Она отрицательно покачала головой, и, на миг ослабнув, ткнулась лбом в уютное плечо, не замечая сырости, пропитавшей ткань пальто. Сейчас она так нуждалась в поддержке. Просто, чтобы знать, что все хорошо, что она справится. Со всем: с Роном, который стал чужим, с драконом, что смешно сопит на своей подстилке, с экзаменами, с родителями… Должно быть истолковав ее жест иначе, Малфой пробежал рукой по кудрявым волосам, и, приподняв девичье лицо, склонился, мягко коснувшись сухими губами. Поцелуй вышел неуверенным и хрупким, будто ломкие крылья бабочки скользнули вдруг по коже. Терпкое послевкусие чуть горчило на языке. Отстранившись первой, Гермиона прижала пальцы ко рту, точно стремясь сохранить такой слабый и уязвимый след. Переполненный событиями день следовало...обдумать.

***

Поднявшись по лестнице и свернув в свой коридор, ведьма замедлила шаг, обнаружив, как рядом с дверью, ведущей в ее апартаменты, резко выделяется в свете факелов темная массивная фигура. Люциус ждал, небрежно привалившись плечом к стене. Дурацкая улыбка, что словно приклеенная висела всю дорогу, сползла в одно мгновение. Оставшиеся метры Грейнджер проделала, чувствуя, как отчаянно тянет метнуться прочь. Только бы скрыться от жалящей остроты холодного взгляда, в котором, она не сомневалась – еще долго не появится знакомых теплых проблесков. Она еще надеялась, что все обойдется, проронив негромкое: - Здравствуйте, профессор. Секунду – и оказалась втиснута в стену, пока безжалостный рот вжимался в ее губы в совершенно другом, злом и страстном поцелуе. Малфой подхватил ее на руки, сдавив так, что стало больно дышать. - Предпочитаете сына отцу, мисс Грейнджер? - опалил ухо бархатный голос.