Сердце дракона

Утренняя Грейнджер ничем не отличалась от Грейнджер вечерней: такая же косматая и тонкая. Люциус проснулся очень рано и долго наблюдал как смешно она хмурится во сне, стягивая домиком аккуратные бровки. Ему не хотелось вылезать из кровати, но Гермиона наверняка очень смутится, если обнаружит его рядом. К тому же, как оказалось, делить постель с девчонкой, такой соблазнительной в своей сонной умиротворенности, было слишком большим испытанием для его выдержки. Малфой рассчитывал увидеть ее за завтраком и насладиться тем, как румянец окрасит ее лицо, едва она наткнется на него взглядом. Однако, устроившись за столом и развернув «Ежедневный пророк», он понял, что интерес к алеющим щекам ведьмы резко пропал. Эта милая мелочь меркла перед несколькими черными строками в разделе «Чувства и Знакомства»: «Волшебник, любящий животных, желает знать, читала ли молодая ведьма единственное творение Августуса Поперекширокого. Просьба дать ответ в ближайшие три дня», а дальше, какая банальность - адрес в Лютном переулке, который, как быстро высчитал Малфой, принадлежал книжному магазину, специализирующемуся на продаже запрещенных изданий. Об этом Августусе он смутно помнил лишь то, что тот накладывал на свои книги чары внутреннего расширения…А, впрочем, возможно это был вовсе не Августус, а кто-то еще. В любом случае, решать эту задачу он предоставит Кингсли и Аврорату. В этом нелепом деле у него своя сторона и своя игра. И своя цель: вытащить Грейнджер и выжить самому. И клан Вито, и Кингсли были опасны, и он с удовольствием предоставил бы им разбираться между собой, не втягивая его персону в сомнительные авантюры. Ни одной из сторон переходить дорогу не хотелось: купленную у Министерства свободную жизнь он рассчитывал сделать долгой и счастливой. А вот идиотская затея Бруствера угрожала ее существенно укоротить. Оттого он давно подобрал варианты отступления. Правда, чтобы их реализовать, требовалось время и терпение. Между тем, с терпением было хуже, чем со временем – его испытывала Гермиона, которая не только не явилась на завтрак, но и упорно не попадалась ему на глаза на протяжении всего дня. К вечеру, пройдя пару раз мимо кабинета трансфигурации, заглянув в библиотеку и даже навестив учительскую, Малфой был твердо уверен: девчонка вознамерилась его избегать, что удавалось ей весьма успешно. И пусть – из-за этой ночи. Но ход мыслей Грейнджер все еще оставался загадкой – увидев объявление, она могла броситься в Лютный переулок. И вряд ли поставила бы его в известность. Радовало лишь то, что особых эмоциональных всплесков у ведьмы сегодня не наблюдалось: он бы ощутил отголоски ее страха, ненависти, азарта – что там испытывают гриффиндорцы, когда суются в логово врагов. Когда несносная девица, сияя точно начищенный галеон, явилась на ужин под ручку с Лонгботтомом и Спраут, Люциус пребывал в тихом бешенстве. Лишь голос Минервы: «Мисс Грейнджер, вас можно поздравить со сданным ЖАБА?», несколько охладил его пыл. Что ж, причина казалась уважительной. Его девочка явно не теряла времени: и когда только успевала учиться? Пожалуй, ему стоило бы предложить ей помощь. Хотя бы с его предметом. Тогда, в январе, она собиралась сдавать ЗОТИ комиссии…но в те зимние дни их отношения были совсем иными. Теперь же он не просто готов был дать ей пару уроков, он считал это необходимым. Не для сдачи экзамена, для жизни – если на нее выйдут Вито, он может не успеть ее защитить.

***

Гермиона забежала в апартаменты буквально на пару минут, чтобы найти мантию потеплее. Днем она сдавала гербологию, а потом так и задержалась в теплицах, где Помона и Невилл бурно обсуждали возможность выращивать цветы. Для начала хотя бы тюльпаны. Несмотря на занимательные дискуссии, Грейнджер не терпелось ускользнуть на Гриммо: Бруствер и Гарри, получив сообщение от контрабандистов, наверняка уже разработали план. Весь день она провела в ожидании патронуса, совы…да чего угодно, но силы правопорядка хранили упорное молчание. Застегивая мантию, ведьма вылетела за дверь и тут же врезалась в чье-то массивное тело. - Мисс Грейнджер, вы в порядке? – знакомый голос был обманчиво мягким. - Прошу прощения, сэр, мне нужно идти, - Гермиона попыталась вывернуться из сильных рук, придержавших ее за плечи: появление Малфоя было как нельзя некстати. Занятая размышлениями о предстоящем походе в Лютный, она оставила свои любовные терзания на потом, запихнув их на самую дальнюю полочку с пометкой «обдумать когда-нибудь завтра». - Как досадно, я надеялся провести этот вечер с вами, - лорд не только не ослабил свою хватку, но, как будто, сжал сильнее. Нервно вздрогнув, Грейнджер уперлась руками в широкую грудь, обтянутую черным сюртуком. - Отпустите, сэр! Если нас увидят… - Да-да, ваша репутация будет безнадежно испорчена, - ухмыльнувшись, профессор все же отстранился. – И, тем не менее, у меня действительно есть разговор. - Боюсь, не могу уделить вам время, - успокоенная тем, что коридор был по-прежнему пуст, девушка немного расслабилась. – Я правда очень спешу. - Вечерние прогулки могут быть опасны, юная леди, - ядовито бросил Малфой, окинув ее внимательным взглядом. - Мне стоит о чем-то беспокоиться? - Очень легкомысленно уходить из школы вечером...Одной, - сдерживая рвущееся наружу раздражение, Люциус вздохнул: иногда девчонка демонстрировала потрясающую глупость. - Рассчитываете составить компанию? - Если позволите. Представив, как она притащит гостя на порог поттеровского обиталища: «Гарри - это Люциус, и я с ним сплю», «Да, Драко, это твой отец. Нет, он не использовал Империо», - Грейнджер едва не хихикнула. Ситуация была абсолютно патовой. По крайней мере, безболезненного выхода из сложившегося положения не предвиделось. Ее совершенно противоестественно тянуло к Малфою. Это было вне логики и необъяснимо с точки зрения разума, на который она так привыкла полагаться. Взгляды лорда были аморальны, действия – преступны, и то, что он был с ней…мил, отнюдь не делало его светлее и чище. Просто теперь она не входила в число его недругов. Просто ему почему-то вздумалось взять ее под опеку. Разрушая затянувшуюся паузу, Грейнджер качнула головой: - Это невозможно. - Поттер не будет мне рад? – ехидно уточнил Люциус. – Я провожу вас до точки аппарации, раз уж Макгонагалл не спешит открывать каминную сеть. Неужели тоже включила вас в число неблагонадежных? - Определенно. Я ограбила Гринготтс и нанесла существенный урон хранилищу Министерства. Не говоря уже о том, что за мной числится масса мелких противоправных деяний. Разговор перескользнул на одну из тех тем, которые Люциус не хотел бы затрагивать. Их общее прошлое было не лучшим вариантом для обсуждения. А потому он предпочел не продолжать диалог.

***

Во взгляде Поттера, распахнувшего дверь на ее стук, отражалась такая решимость, что Гермиона сразу поняла – ничего хорошего не жди. И действительно, едва проводив ее в гостиную, заместитель главы Аврората, скрестив руки на груди, заявил со всей доступной ему категоричностью: - Мы выводим тебя из дела. - Что? – на миг у нее перехватило дыхание. Гарри не мог с ней так поступить! Она ввязла по самые уши, подставилась по самое не могу! И пусть она пошла на это потому, что ей необходимо было вернуть его дружбу, сейчас, когда обиды забылись, отступать уже не имело смысла. – Мне всего лишь надо отнести деньги по адресу и оставить где-то рядом с томиком Поперекширокого. - Не рядом, а внутри. Августус весьма любопытно зачаровывал свои книги – там и дезиллюминационные, и магия расширения…но, Гермиона, я тебя туда не пущу. Даже не возражай. Это слишком опасно. - Опасно-опасно, - буркнула она. Сговорились они все что ли? Если ссору с профессором еще можно было пережить, то ругаться с другом не хотелось. Тем более, что было абсолютно ясно – он включил свое знаменитое баранье упрямство, и ни один аргумент ей не поможет. - Послушай, пожалуйста, это действительно так. Я не могу и не хочу тобой рисковать. Мы вполне можем наложить чары на одного из авроров – от той тебя, что встречалась с ними в ресторане, не отличишь… - «На одного из» – это на тебя? - Даже если и на меня…это часть моей работы. - Ах, значит, часть работы? Так что же тогда пошли мы с Малфоем, а не двое авроров? - Мы не знали, будут ли они вас проверять. Можно отправить авроров, но невозможно их подготовить ко всему. Спроси они, что предпочитает твоя Иноэ – кофе или чай…да хоть какого цвета носки она носит! И это, не говоря уже о том, что есть способы заглянуть под наложенные на внешность чары. Фальшивый лорд Малфой – и дело окончилось бы не начавшись. - Что мешает им проделать все это в Лютном? - Гермиона… - в голосе Поттера прозвучали предостерегающие нотки. - Гарри Джеймс Поттер! - Грейнджер не намерена была отступать. - Хорошо, - сдаваясь, произнес заместитель главы Аврората. – Это я уговорил Кингсли отстранить тебя: устал бояться. Знаешь, когда вы с Драко…Тогда, в Лютном…Сметвик прислал мне патронус. Несколько сухих слов: «Мисс Грейнджер и мистер Малфой в Мунго. Нападение неизвестных». Пока добрался до больницы, успел представить, что они могли с тобой сделать. Мне хватило. Теперь это не твоя война, Гермиона. И я запрещаю тебе лезть! Закусив губу, она не знала, чему отдать предпочтение: сдавливающей ли горло нежности, что требовала стиснуть в объятиях этого несносного упрямца, или обиде, все еще остро полыхавшей внутри. Так и не определившись, ведьма плюхнулась на диван и пригорюнилась. Что не говори, а дела ее с каждым днем становились все хуже и хуже. Даже если отбросить воспылавшее к ней чувствами благородное семейство, оставались родители, прозябавшие вместе с кенгуру, Рон, которому вздумалось пуститься во все тяжкие, дракон - того и гляди, разберут на ингредиенты, и, наконец, целых 8 штук еще несданных ЖАБА. А теперь еще и Гарри, вместо того, чтобы облегчить ее жизнь, взял и закусил удила. И не то, чтобы она его не понимала, но...Что ж, теперь ей придется действовать в одиночку, потому что за этого дурака несчастного она переживает не меньше, чем он за нее. Значит, ко всему прочему добавится еще и присмотр за Поттером. Размышляя, как бы включить в свое и без того плотно забитое расписание этот пункт, Грейнджер задумчиво почесала нос, а потом, едва сдержав довольную ухмылку, уточнила: - Гарри, у тебя есть планы на Пасху?