Мята жжет сильнее, чем смола.

– А все-таки вы сильно влияете друг на друга, Яккун, – лыбится во все зубы Куроо, ожидая свой ссаный капучино, уже, наверное третий по счету. Он сегодня какой-то нервный, теребит свою и без того дурацкую челку, хлещет кофе, вечно глядит на телефон. Отпускает свои шуточки не к месту, даже Кенму зачем-то притащил в кафе вместе с собой. Яку чует что-то неладное, но помалкивает. – Куроо, конечно же он на меня повлиял. Я ору и раздражаюсь раз в десять чаще благодаря нему. Куроо закатывает глаза, заботливо пододвигая тарелку с сливовым пирогом, уставившемуся в приставку Кенме. – Сам ешь эту гадость, я яблочный хотел. – Его нет, Кенма, разве я виноват? – Ты обманул меня и затащил в кафе без яблочных пирогов, ты кругом виноват, Куро, – Кенма наигранно морщится, и пальцем отодвигает тарелку подальше. Яку усмехается: – Так вы позвали меня, чтобы я послушал ваши срачи из-за пирогов и посплетничал с вами про Льва? – Мориске дёргает бровью. Всё это было забавно первые полчаса. Сейчас, когда Куроо все такой же нервный и подозрительный, а Кенме вообще не особо хочется тут находиться, Яку начинает постепенно раздражаться с этих глупых вопросов-намёков не в кассу. Его не начавшуюся гневную тираду прерывает жужжание телефона Тетсуро. Тот подрывается, хватает его и несколько долгих минут красный и довольно пыхтящий что-то печатает. – Эй? – удивлённо тянет Яку. – Куроо, тебя наконец-то хватились в палате? – Заткнись, Яккун, – лыбится шире Тетсуро, не отрываясь от печатания. –Лучше скажи, как тебе подкат: «Твои родители случайно не палеозой? Тогда откуда у них такой очкозавр?». Думаешь, сразу замуж за меня захочет, или только влюбится пока? Кенма бьет ладонью о лоб, Яку фыркает. – Ты кого закадрить пытаешься? Рот Куроо растягивается в мечтательной улыбке. – Помнишь, очкарика из Карасуно? Блондинистый высокий бета… Я выпросил у их капитана его телефон, – счастливо тянет Тетсуро. – Ты хочешь сказать, что первое сообщение, которое Цукишима получит с незнакомого номера,- это тот бред про очкозавра и палеозой? – Яку почти плохо. – Ты никогда не понимал ничего в флирте, Яккун. Он ответит мне с минуты на минуту, и мы начнем нашу нежную любовную переписочку через три… две... одну... Телефон Куроо повторно блинькнул. – Ну вот, что и требовалось доказать! – радостно орет Тетсуро, – он послал меня! Не заблокировал мой номер, а именно послал! Причем заметь, послал в жопу, что по Фрейду означает, что- – Тебя отшили, – устало сообщает Яку. – Не угадал,золотце, – гогочет Куроо. –Если б он хотел меня отшить, мой номер уже две минуты как был бы им заблочен, а он печатает уже третье гневное сообщение. Я ему интересен, Яку. Потому что я классный. И не поспоришь же с засранцем. Яку закатывает глаза, Кенма рядом фыркает, и ворует у Куроо кофе. – Если бы ты был столь же искусен в любовных делах, уже давно бы заполучил своего любименького Льва, а не ходил вокруг да около и пыхтел, – с серьёзным лицом выдаёт Куроо. Кенма толкает его локтем в бок. Яку закипает. – Не любименький он мой! Мне вообще до фонаря на Льва, придурок! – Настолько до фонаря, что ты уже который месяц воспитываешь ваших общих котят, – мурлычет Куроо. – Я просто чувствую ответственность, – парирует Яку, – и вообще, раз уж у тебя все так складывается с твоим бетой-переростком, спроси, может он будет так любезен, взять у меня… серенького. – Почему бы и нет кстати, – тянет Куроо, –а разве у тебя только серые живут? Я думал там был рыженький… – Хинату я не отдам, – супит брови Мориске. Кенма хихикает в ладошку, Куроо откровенно ржет. Рыжий пушистый задира стал неотъемлемой частью домашнего образа Яку. Прямо как попугай у пирата. Телефон снова уведомляет о пришедшем смс, Куроо лыбится. – Тащи своего пушистого в Мияги, дружище. А лучше, будь добр, притворись, что у тебя нет возможности приехать, я сам довезу. Яку улыбается и закатывает глаза. Рядом с Куроо всё так просто, почему у Яку в жизни так не выходит… – Раз уж я сделал тебе такое одолжение и избавил твой дом от трети кошачьего дерьма, ты тоже будь так великодушен, Яккун, выслушай нашу с Кенмой просьбу, – Куроо вдруг становится серьезнее. – Твою просьбу, – хмурится Кенма. – Нашу, – поправляет Куроо, – идея принадлежит тебе, а необходимо это всей команде, не перекладывай всю ответственность, – парирует Тетсуро. Яку знал, что что-то сегодня было нечисто и дело не только в Цукишиме.

***

Уже минут двадцать Яку гуляет кругами у дома Льва и не может позвонить в домофон. Разговор с Куроо и Кенмой никак не идёт из головы. Яку хмурится, вспоминая серьезные мины друзей, когда те выкладывали их «гениальный» план: – Дело в том, Яккун, – неуверенно тянет Куроо, что Лев, несмотря на все твои сомнения и нытьё, всё ещё омега. – Ближе к делу, Куро, – тихо просит его Кенма, который оторвался от приставки и смотрит с надеждой на друга. – Ладно. В общем, скоро начинаются отборочные, и Лев необходим нам в основном составе на большинстве игр, – тянет Тетсуро. Он медленно делает глоток остывшего кофе-собирается с мыслями. –И как связаны эти два факта? – Яку задирает бровь. – Непосредственно, Яккун, – вздыхает Куроо. – У Льва еще не было течки, и ты лучше других знаешь об этом. Яку прошибает пот. Он начинает понимать, к чему клонит Тетсуро. – Яку-сан, – тихо произносит Кенма, вперившись бездвижным взглядом в Мориске, – на отборочных Лев окажется в окружении огромного количества альф, в добавок выброс адреналина и физическое напряжение… Все это- увереннее произносит он,- несомненно вызовет течку. Куроо кивает. – Яккун, – он говорит с нечитаемым выражением лица, – в лучшем случае Лев сыграет с нами матч и отправится переживать течку дома и мы лишимся необходимого игрока. В худшим его могут из- Яку не дает продолжить. – Я понял, – резко останавливает он. Куроо благодарно улыбается. Ему не пришлось произносить то, что он уже явно не раз визуализировал. Тетсуро волновался за команду, в особенности за Льва. Яку тоже. – Что мы можем сделать в такой ситуации? – неуверенно начинает Яку, – вы говорили о каком-то вашем плане, так? – Плане Кенмы, – гордый за друга начинает Куроо. Кенма вздыхает. Вновь смотрит на Яку. – Семпай, я хочу вызвать у Льва течку искусственным путем преждевременно. Если она начнется сегодня – он успеет пережить её в течение этой недели и на отборочных альфы не смогут на него повлиять, – заканчивает он. Искусственная течка. Это. Странно, но... – Это может быть выход! – будто читает его мысли Куроо.– Тогда Лев будет абсолютно здоров к отборочным, он будет в безопасности и сможет играть с нами до конца! Яку кивает. – Что надо сделать Льву, чтобы течка началась сейчас? – он боится услышать ответ. – Ничего криминального. Необходим тесный физический контакт с альфой. Нет, не то, о чем ты мог подумать, Яккун, пошляк, просто крепкие и длительные объятья, – взгагатывает Куроо, – надо передать омеге как можно больше феромона альфы, и как только Лев почувствует головокружение – считай первый симптом течки! Дальше только надежда на профессионализм или вернее ответственность альфы! Сожрать подавитель и не срываться на Льве, – хихикает он. У Яку ладони потеют. – Вы, конечно же не обязаны, Яку-сан, – перебивает Кенма, – пока мы не обсуждали эту идею с командой, Куро предложил сначала рассказать вам, потому что вы, кажется, близки со Львом и он может вам довериться… Но вы в праве отказаться, тогда мы попросим Ямамото или Инуоку, они тоже альфы и вполне могли бы-... У Яку глаза застилает пеленой иррациональной злобы. – Нет!! – выпаливает он. Кенма встревоженно дергается, Куроо хмурит брови. Яку становится неловко. – Н-нет в смысле.. не надо дергать Инуоку и Ямамото. Я справлюсь сам… ...Я всё-таки взял ответственность за Льва… и я уверен, что в отличии от них, я точно справлюсь, – Яку поднимает уверенный взгляд на мерзко заулыбавшегося Куроо и выдохнувшего с облегчением Кенму.

***

Где уверенность Яку сейчас?

Куроо обещал позвонить Льву и все ему объяснить, а значит, Яку может рассчитывать хотя бы на то, что они смогут избежать лишних минут неловкости и попыток подобрать слова, почему конкретно Яку приспичило полапать Хайбу и распылить везде свои чертовы феромоны. Но Яку всё ещё ужасно стыдно, и почему-то страшно. «Мы можем попросить Ямамото или Инуоку», – всплывают в голове слова Кенмы. Чертов Кенма! Если бы это сказал Куроо, Яку бы мог без зазрения совести ему врезать! – Вот ещё! – свирепеет Яку. – Чтоб кто-то трогал Льва! Видел его в подобном состоянии, накачивал его своим феромоном! Знакомая пелена раздражения и злости уничтожает всю неловкость в секунды. Яку звереет. – Да я бошки всем поотрываю, – вслух выкрикивает Яку, и с злющим пыхтением бьёт кулаком по дверям.

***

Лев, с розовеющими щеками, открывает почти сразу и Яку понимает, что в суть дела Куроо уже успел его ввести. Он не смотрит на Мориске. Зеленые глаза бегают и суетятся, пытаясь зацепиться хоть за что-то. – Яку-сан, я... – Мы оба все понимаем, Лев, – перебивает Мориске, на секунду залипнув на нем, хватает Хайбу за руку и без приглашения проходит в дом.