***
К полудню жар не уменьшился нисколько, но начал веять прохладный, хоть и слабый, ветерок. Сбросив куртку, капитан разведки Мик Закариас тихонько насвистывал какой-то прилипчивый мотив, поглядывал на небо и чувствовал себя вполне довольным жизнью. Лошадь неспеша переставляла сильные ноги, изредка встряхивая гривой, чтобы отогнать мошек. Так же неспеша крутились колеса небольшой кареты. По-хорошему следовало взять извозчика, и отправься Мик в эту поездку один, он так бы и поступил. Однако он был не один. Его попутчик, капитан разведывательного отряда специального назначения Леви Аккерман, сидит внутри кареты и, мог бы поклясться Закариас, до сих пор исходит желчью. Прошлая экспедиция выдалась не самой плохой – бывали и хуже. Гораздо хуже. Однако отчитаться перед верхушкой все-таки следовало. Можно было и письменный отчет направить, но высшие чины не любили перебирать бумажки. Зато очень любили потыкать разведчиков носом в их ошибки и потери. Памятуя об этом, Эрвин велел им отвезти документы самолично. На то, что у правительства с Аккерманом издавна взаимная нелюбовь, командор деликатно не обращал внимания. Отчетность – это часть обязанностей любого командира, о чем Смит не уставал ему напоминать, а потому время от времени заставлял капитана являться на ковер перед власть имущими. Чиновничьи разборки Мика обычно не касались – званием для этого не вышел. Но в этот раз Эрвин попросил отправиться и его. Во время боя, пока несколько отрядов сдерживали натиск титанов, ему пришлось руководить оставшимся взводом. Он скомандовал отступление, после чего они смогли взять титанов в кольцо. Узнав, с кем ему предстоит ехать, Мик сразу же вызвался самостоятельно править кобылу. Зачем, мол, попусту беспокоить людей, он и сам прекрасно справится. На самом же деле он понимал, что после надругательства важными шишками над задранным до непомерных высот достоинством Аккермана настроение его, и без того вечно отвратительное, станет еще хуже, что обязательно скажется на его ни в чем не повинной персоне. А так, пусть сиденье под ним жестковато и солнце нещадно палит, ему по крайней мере не слышен нескончаемый гундеж. В общем, Закариас пребывал в прекрасном расположении духа, наслаждался природой и редкими минутами покоя. Лошадь тянула карету, колеса крутились, время шло своим чередом.***
Голова и ноги гудели, в горло как будто насыпали песка, а скудная тень куста, под которым она сейчас валялась, мало спасала от жары. Благо появился хоть какой-то ветерок – нежнейший, божественный бриз – и немного охладил влажную от пота кожу. Дьявол бы побрал ее истеричную мамашу. Могли бы поехать в шикарном экипаже с марширующим оркестром в придачу – возблагодарим за это щедрого господина Блексберри – но мать заявила, что никто не должен знать об их поездке, ради их же безопасности и безопасности Чарльза. Боже, она всерьез считала, что за ними могут шпионить. И силы, и вода во фляге вышли до последней капли, а стена до сих пор была бесконечно далеко. Ну точно, ей суждено умереть прямо здесь, под чахлым кустиком. Бессмысленная жизнь и такая же бессмысленная смерть. Тут в неподвижном воздухе ей послышались какие-то звуки. Мягкий стук, поскрипывание… и как будто бы фырканье лошади. Почудилось? Она повернула голову и устремила мутный взгляд к горизонту. Далеко позади по дороге двигалось какое-то темное пятно. И чем ближе оно к ней было, тем больше приобретало четкую форму. Это повозка. Люди! Она не умрет! Слабость исчезла мигом. Шайн вскочила на ноги и бросилась навстречу, размахивая руками. – Эй! – закричала она настолько громко, насколько позволяло пересохшее горло. – Эй! Стойте! Повозка подъехала ближе и затормозила. На месте извозчика сидел высокий мужчина со светлыми волосами и усиками. На рубашке расползлись темные пятна пота. Грудь и бедра стянуты ремешками портупеи. – Хвала богам, – тяжело дыша, проговорила Шайн. – Я уж думала, по этой дороге вообще никто не ездит. Смахнув со лба капельки пота, она лучезарно улыбнулась. – Подбросишь? Мужчина смерил ее недоуменным взглядом. – Ты кто? – спросил он. – И что здесь делаешь? – Да так, загораю, – пожала плечами девушка. – Зовут Шайн. А ты? – Мик Закариас. – Подвезешь, Мик Закариас? – Я еду в Трост. – Правда? – просияла Шайн. – Отлично! Нам по пути. Тут ее взгляд упал на куртку, лежащую рядом с Миком. Она чуть наклонилась вперед и пригляделась к вышивке на рукаве. Два пересеченных крыла на фоне щита. Эмблема разведкорпуса. – Разведчик? – Она хмыкнула. – Везет же мне сегодня. Знаешь Эрвина Смита? Вроде он ваш командир. Очень надо к нему попасть. Мик прищурился. – Зачем? – По делу. Важному. – Какому делу? Шайн со вздохом прикрыла глаза. Ну вот чего он прицепился? – Я его внебрачная дочь. Он бросил мою мать, когда я была еще младенцем. Хочу посмотреть ему в лицо и спросить, зачем он так поступил. Глаза у Мика выпучились так, что стали раза в три больше. Поводья медленно выскользнули из рук. – Внебрачная… дочь? – Да, – сокрушенно покачала головой Шайн. – И такое бывает. Возникла пауза. Закариас таращился на нее, как на небесное знамение, а Шайн решила истолковать молчание в свою пользу. – Чудесно! Едем. Не дожидаясь, пока он снова сможет говорить, Шайн распахнула дверцу кареты, влезла внутрь и плюхнулась на диванчик. Лишь только сев, она заметила напротив второго человека. Еще один мужчина. Ростом, пожалуй, не выше нее. Тонкие черты лица, темные короткие волосы, смугловатая кожа, светлая рубашка под укороченной, как у Закариаса, курткой. И отвратительный белый шарф, повязанный на манер жабо. В такую-то жару? – Привет, – улыбнулась Шайн. Кажется, ее феерическое появление отвлекло его от чтения бумаг, которые он держал в руках. – Ты еще кто? Они что, все такие дуболомы в этой их разведке? А голос удивительно низкий, для его-то комплекции. – Шайн, – невозмутимо ответила девушка. – Твой попутчик на сегодня. Считай, тебе повезло. Однако везунчик не слишком обрадовался. – Закариас! – рявкнул он. Как только Мик появился в дверном проеме, незнакомец ткнул в нее своими бумагами. – Кто она? – Понятия не имею, – пожал плечами Мик с легкой ухмылкой. – Бросилась под лошадь и попросила довезти до города. Сказала, что она внебрачная дочь Эрвина. Низкорослый уставился на нее, как и сам Закариас минуту назад. – Ну все, понеслись, – бодро заявила Шайн, с комфортом располагаясь на диванчике. – Чего тебе надо от Эрвина? – весьма грубо поинтересовался ее спутник. Девушка поджала губы. – Сказано же, я его внебрачная дочь. – Нет у него никаких внебрачных дочерей. – Ты-то откуда знаешь? – Знаю! – Ну, теперь будет, – парировала Шайн и закрыла глаза. Она очень устала и не желала больше разговаривать с этим типом. – Пора ехать, – сказал Закариас и отправился обратно на место извозчика. Шайн могла бы поклясться, что он едва сдерживает улыбку. – Скачи как ветер, Мик! – напутствовала она. – Мне не терпится увидеться с папочкой.