***
— Чем похвастаешься? — эти слова от Тартальи звучали как вызов, учитывая, что он знал все-все-все подробности тяжелых взаимоотношений Скара с Моной. — Ну, знаешь, ничего особенного, всего лишь поцеловался пару-тройку раз, — а вообще-то четыре, но Скарамучча не стал уточнять. Чайльд остановился и недоверчиво взглянул на друга. — С Моной? Угараешь? — Ни капли. Парни шли после школы в садовый магазин, чтобы купить удобрений для цветов из кабинета биологии. Учительница предложила им купить подкормки для растений, а взамен — пару пятерок в четверти. И Скарамучча с Тартальей сочли эту сделку очень выгодной — да только дурак бы проигнорировал такое. Тем более не так уж и дороги эти удобрения, максимум рублей сто пятьдесят. Нервов на заучивание параграфов они явно потратят больше. Но была еще одна причина, почему Скарамучча пошел с другом в магазин сразу после школы: он не хотел идти с Моной. Нет, ни в коем случае он ее не ненавидел, он все еще был рад проводить с ней время, но после того, что было сегодня в той подсобке, идти вдвоем домой было бы очень неловко… им нужно побыть немного раздельно. Скарамучче как минимум сейчас были нужны советы друга, чтобы нигде не налажать. Или все же нужно было пойти домой вместе с Моной? — Ну, что могу сказать… Чел, от всей души и сердца я тебя поздравляю, — и, пытаясь доказать искренность своих слов, Чайльд приложил руку к груди, — Желаю… — Сердце с левой стороны, долбан. —…чтобы Мона как можно быстрее осознала какой рядом с ней вредина и бросила тебя. — Бросила? Скар пропустил мимо ушей, что его называли врединой. В каком смысле бросила? Оставила? Прекратила общаться? — Ну то есть, рассталась. Вы же типа встречаетесь? Он забыл ей предложить встречаться. Боже, какой же на самом деле Скар инвалид в этих любовных делах. — Э-э, я ничего такого ей не говорил. Разве это не очевидно? — поцелуй это то же самое, что и предлог? А вдруг Мона ждала, что он что-то скажет, а Скар ничего не сделал? — Хорошо… хо-ро-шо, пойдем уже в магазин, а то к вечеру только вернемся, — видимо были какие-то намеки, которые Скарамучча не разобрал, — Ты нихера не понимаешь в отношениях, бро. Это было и так ясно! Парни ускорили шаг, оставалось пару поворотов. Зря, конечно, они сэкономили на автобусе, лучше бы доехали и не мучились. — Я напишу Моне сегодня… или по переписке не стоит? — а сможет ли Скар выговорить в живую слово «встречаться»? — Вообще, ой, — телефон Чайльда зажужжал, — Алло? Да, макарошка? — Макарошка? — фу, бля, как мерзко, — А почему не зайка или кошечка? Тарталья улыбнулся и помотал головой, не отвлекаясь от разговора по телефону. Понятное дело, что он болтал с Люмин, а точнее отвечал на ее вопросы. А Скарамучча уже опомниться не успел, когда Чайльд стал его советчиком и помощником, а не просто другом. С чего вообще Скар решил, что ему можно доверять? Тарталья делает множество опасных, идиотских вещей, но все равно ему хочется поверить. Он выглядит слишком убежденным в правоте своих действий. Хотя, кого Скарамучча обманывает — у Тартальи, как бы не было это стыдно признавать, больше опыта. И опыт заключается не в множестве девушек, а в множестве моментов с одной и той же девушкой. Тарталья и Люмин иногда ругались, иногда мирились, но ни одна их ссора не могла бы послужить причиной к расставанию. Скар считал отношения этих двоих неким эталоном, но ни в коем случае не завидовал другу. Только если его смелости. — Да-да, давай, — спустя пару минут Чайльд убрал телефон, — Однажды, я пьяный сказал, что волосы у Люмин, цитирую, «прекрасного цвета макарон». Ей это естественно не нравится, поэтому я называю ее макарошкой — все же очевидно. — Действительно, все очевидно, — Скар фыркнул. Несмотря на предысторию он все равно считал все клички мерзкими. Имя — лучше всего. И он любил, когда его звали по имени. Наконец-то в поле зрения появился злосчастный магазин. Пусть только учительница попробует забыть про их пятерки по биологии. — Знаешь, не отходя от темы… да, ты не любишь говорить про отношения… — Не люблю, — грубо перебил Скар. —… но если твой лучший друг будет молчать, то ты так и будешь дрочить в уголке комнаты до пятидесяти лет, — Чайльд явно надеялся услышать в ответ какую-нибудь шутку или оскорбление, но слушатель не велся на провокации, — Поговори с Моной в живую и никогда не стой столбом. — Все? Советы кончились? — Да, — можно вздохнуть с облегчением. Но Скар должен отдать должное — советы были очень полезны.***
от кого: чихуахуа [выйдешь? мне за энергосами одному скучно] [я тебе тоже куплю] На часах было уже одиннадцать вечера, и Мона вообще сомневалась, что ее отпустят куда-то. И магазины скорее всего все закрыты, так что… Нет, она пойдет. Она очень сильно хочет увидеть его и поговорить с ним.[5 мин]
[я если че уже на улице] [жду] Благо мама Моны очень хорошего мнения о Скарамучче, поэтому вместе с ним ее отпустят. И придумывать отмазки девушка умеет очень хорошо, поэтому слинять из дома не составит труда. На улице было прохладно. Стоило бы надеть кожанку, а не тонкую ветровку. Скар должен был тоже замерзнуть, сидя около семи минут на лавочке. И когда Мона увидела его, она почувствовала то же самое, что и в первый школьный день — изумление. Волосы Скарамуччи из-за ветра лезли ему в лицо, но он уже перестал на это обращать внимание. Он выглядел уставшим. Куда ему энергетики…? — Привет? — было так тихо, хотя обычно около их подъезда собираются всякие компании алкашей. — Привет, — его уголки губ чуть приподнялись, а затем юноша встал с лавочки, — Пойдем, а то в двенадцать закроется все. — Когда ты последний раз спал? Магазин закроется уже через сорок минут, и они шли быстрым шагом. Мона чувствовала себя не в своей тарелке. Сегодня утром они целовались в чулане, а сейчас она задохнется от собственного всепоглощающего смущения, и ничего сделать с этим не может. Они продолжали идти, будто бы ничего не было… и это нагнетало. Скар ей не предлагал встречаться, либо это все уже произошло по умолчанию. Или может Моне наплевать на принципы и сказать все самой? А уверена ли она, что хочет с ним встречаться… да, хочет. — Как всегда, ночью, — Скарамучча пожал плечами, — Но я что-то сидел дома и понял, что хочу энергос. — Вредно постоянно слушать свои хотелки. — Ой, не строй из себя мамочку. Ей взять его за руку? Нужно что-то делать прямо сейчас? Когда Мона рассказала об этом всем Люмин, подруга не дала никаких хороших советов, поэтому разгребать весь этот ужас с чувствами и сомнениями Мона будет сама. Хотя, Люмин что-то и говорила, но Мегистус не особо поняла сказанные ей наставления. — Но это же правда? — Даже если так, неважно, — он опять отмахивается. Скарамучча слишком беспечен. Молча они дошли до магазина, в котором продавали и сигареты, и алкоголь, и энергетики. Они шли по короткой дороге, срезая через частный сектор. В нем даже машины не ездили по ночам. И поскольку Моне нужно быть дома ближе к двенадцати, у них есть целых двадцать свободных минут, чтобы посидеть на лавочке и выпить напитки. Какая разница, что уже ночь? — Мона? — девушка отпила из банки, — Я хочу сразу все прояснить… — на этой фразе у Моны сердце забилось чаще, а внутренности сделали сотое по счету сальто, — Мы же встречаемся? — А, ну да, конечно, да, — быстро протараторила она и снова запила, по неосторожности делая слишком большие глотки, — Кстати, спасибо за энергос. — Будешь должна, — сколько уже у нее набралось долгов? — Можешь платить не деньгами. — О, а чем же? — Домашкой по геометрии, я ее не сделал. Мона хихикнула и поправила ветровку. Ничего не изменилось, хотя сейчас она его девушка, а до этого была подругой. Нет — изменения огромны. — Ты долго еще будешь пить? — Скар уже выкинул опустошенную банку в мусорку, — Ох, заебало, — Мона не успела ничего ответить, как банку вырвали из ее рук и бережно поставили рядом. Скарамучча придвинул ее к себе за талию, оказываясь чрезвычайно близко, а девушка не смогла ничего сделать, кроме как испугаться и лихорадочно вздохнуть. Но все еще не прикоснулся — они стукнулись носами, оказываясь в паре сантиметров друг от друга, а парень почему-то медлил. — Я же могу это делать, когда захочу? — Мегистус не сразу поняла, что ей задали вопрос. Она чувствовала себя в какой-то прострации — шум в голове мешал нормально думать, а сердце бешено билось везде: в горле, в висках, в груди, в пятках. — Не думала, что тебе нужно разрешение, — но у нее хватает сил язвить. — Согласившись встречаться, ты согласилась сразу на все, — убедительно ответил Скар и все же прикоснулся. Мона ждала. Мона чувствовала, что каждая секунда проходит либо в ожидании его губ на своих, либо в наслаждении. Никак иначе. — Но я не согласна делать за тебя домашку по геометрии, — внезапно оторвавшись, ляпнула Мона. — Хорошо, все кроме домашки.