Знак согласия

Теперь следовало поторопиться, но Освальд, ожидавший в холле, только извертелся на своей трости, не решаясь окликнуть Эда - тот ушел к себе за оружием вместе с Барбарой. Когда они наконец, спустились, Барбара поцеловала Нигму в лоб. Переодеться никто из них не успевал - Уэйлс расквартировался на другом конце города - и уже в машине Освальд в очередной раз глубоко втянул аромат настоящего Готэма: смесь шампанского, пороха, свежих воротничков и кожаных перчаток. Он поразился, насколько спокойно Зсасз вел автомобиль к пристанищу Уэйлса, и втайне позавидовал его выдержке. В темном мраморном холле Айви сосредоточено наблюдала за людьми Уэйлса, которых временно превратила в грузчиков. На это ей пришлось израсходовать почти все свои духи, но к чему-то подобному она была готова. И готовилась. Только один флакон был оставлен ей на крайний случай, и сейчас, похоже, было самое время его применить. В правом крыле раздались шаги, и Айви сжала склянку в руке, готовясь метнуть его в нежданных гостей, как пращу. Из-за поворота вывернули двое в строгих белых костюмах - Стрендж и Фальконе. В свете полной луны Айви могла четко различить выражение их лиц - тревожное - Стренджа и обманчиво-равнодушное - Софии. - Решила обнести кормящую руку? - София произнесла спокойно, но Айви достаточно наблюдала за ней, чтобы знать, что дрожащие ресницы единственное выражение страха у Фальконе. Возможно, у всех из ее семейства. Неудивительно, что Зсасз был так предан ее дому. - Скорее прикармливающую. И ты сама это прекрасно понимаешь. - Значит, тебя кто-то встретит снаружи? - Тон Фальконе оставался таким же ровным, но взгляд Стренджа при этом забегал в глаза то одной, то другой. Айви достоверно знала, отчего: у промышленника вроде Уэйлса, такой ученый будет не иначе, как в рабстве. При ней ему описывали условия «контракта». - Да, встретит. Пингвин. - Уверена? Он вполне мог подтолкнуть тебя к предательству, чтобы ослабить Уэйлса. - Даже если бы речь шла не о доверии - я уже сделала все нужное Уэйлсу и сейчас не являюсь для их противостояния важной фигурой. - Тогда опрыскай и нас своими духами. Иначе Уэйлс решит, что мы были с тобой заодно. Айви прищурилась глядя ей в глаза. - Ты могла бы пойти со мной. Как и Хьюго. - К Пингвину? - София вздохнула так утомленно, будто услышала вселенскую глупость. Стрендж молчал, и взгляд его остановился. София скрестила руки на груди. - Он миллионы спустил на благотворительность. Украденного тобой сейчас не хватит, чтобы он забыл про предательство. - Я не дам ему причинить вам вред. София усмехнулась. Айви посмотрела на последние коробки с деньгами, и вдруг за спиной «надушенного» появились Уэйлс и Ремора. Она совсем забыла, что эти двое несмотря на габариты и астму часто двигались бесшумно, словно в воде. - Эта стерва решила вас обокрасть! - выпалил Ремора и зашелся в приступе удушья. Уэйлс выхватил пистолет, и в тот же миг, как Айви метнула в них духи, сделал выстрел. Пуля прошлась ниже колена, заставив раненую Пеппер осесть на одну ногу. В снова установившейся тишине стали четко слышны сипящие вдохи - Ремора достал ингалятор и пистолет, быстро отбегая от зоны испарения духов. Айви с ужасом поняла, что сжавшиеся бронхи и забитый полипами нос защитили того от действия подчиняющего аромата, но едва она зажмурилась в ожидании пули в лоб, как София прыгнула на Ремору сзади, пытаясь удушить. За ней очнулся Стрендж - подскочил и выхватил у того пистолет. Обезоруженный Ремора все же вывернулся и прошипел, заходясь кашлем через каждые два слова: - Я уже вызвал... охрану! Вам все равно не сбежать! Вы могли бы... кххс... достойно работать... а теперь... София вытащила ремень и связала ему руки за спиной. Тот продолжал свои сиплые угрозы, и скривившись, Хьюго вырубил его рукоятью пистолета. После София также связала застывшего Уэйлса, оглядела все с отвращением и повернулась к Айви. - Теперь и мне придется бежать. - Бежим вместе. Вздох Софии был так же глубок, как и сомнения. - Сколько ты успела вытащить у Уэйлса? - Около ста тысяч. София покачала головой. - С такими подношениями не стоит и носа совать к Пингвину. - При чем тут деньги! Мы союзники! - Надейся, если хочешь. Мне с такой суммой рассчитывать не на что. София зашагала к выходу, и Стрендж потянулся за ней. Айви отчаянно зажимала рану, удерживаясь от слез. - Мне не выбраться с простреленной ногой! София остановилась. Девчонка выхаживала ее - ложка за ложкой горького отвара, каждая ночь с подоткнутым одеялом... и пусть игры в приручение и манипулирование были ее собственным искусством, понятным своей выгодой... - Черт с тобой. Подхватив неудачливую воровку под руки, Стрендж и Фальконе поспешили наружу. Там их уже ждал лимузин. Едва двери особняка распахнулись, Зсасз вылетел из машины, подхватил Айви на руки и побежал обратно. Бесцеремонно запихнув ее на заднее сидение, он обернулся. Одновременно из-за так и не закрытой им двери высунулся Кобблпот. - Нет смысла бежать, София. Зсасз все равно тебя найдет. - Найду, - без привычной жутковатой улыбки подтвердил тот, не переставая следить периферическим зрением за углом, ведущим к охранному предприятию. - С Гордоном будет договариваться сложнее! - снова крикнул Кобблпот с нескрываемым задором. София некрасиво поджала губы и побежала к машине. Стрендж остался стоять, как вкопанный. - Хьюго, быстрее! - несмотря на больную ногу Айви ухитрилась переползти через Кобблпота и теперь кричала, перегнувшись через его ноги. Стрендж вперил взгляд в придавленного Освальда. - Ну уж нет. К Пайк и Фризу? Снова терпеть издевательства неблагодарных, которых я создал? Освальд вздрогнул и секунду спустя махнул Зсасзу. - К черту его. Никем не останавливаемый Стрендж припустил в ближайший переулок. Спустя миг шины протяжно скрипнули, и лимузин полетел по пустынным готэмским улицам с огромной скоростью. Нигма сидел напротив Освальда рядом с Барбарой. Его длинные ноги норовили задеть пингвиньи колени, но тот отодвигался также старательно, как делал вид, что ему просто трудно устроиться удобно с больной голенью. Как следствие, он заметил пристальный взгляд Нигмы лишь спустя минуту. Когда линии их взора все-таки столкнулись, Эд спросил: - Зачем ты отпустил Стренджа? Освальд приоткрыл рот, поправил монокль и заставил себя улыбнуться. - Нельзя держать в доме двух потенциальных врагов. Это как с крысами. Одну перетерпеть можно. Но две наплодят тебе целую армию себе подобных. Нигма хотел было возразить замечанием, что Фриз и Пайк будут крайне недовольны подобным, но эта мысль тут же уплыла от него, когда он понял, что его самого и Барбару Пингвин не считает потенциальными врагами. София и Освальд переглядывались всю дорогу, но ни один из них не проронил и слова. Несколько раз за это время Пингвина посещала запоздалая мысль, что в голове Зсасза после раскрытия убийства Кармайна мог бушевать неслабый диссонанс. С одной стороны София убила Фальконе, с другой - сама была Фальконе. И более того, в его непричастность к этому Виктор не поверил, и ошибся. Но, возможно, это было к лучшему - учитывая эти две детали, теперь можно было спокойно доверить слежку за Фальконе именно Зсасзу. Что Освальд и сделал в первую очередь, вернувшись в особняк. Вошедший за ним Эд, глядя на это, едва заметно скривился - по его мнению первоочередными сейчас были другие вещи. - Нам следует вызвать врача для Айви. Освальд развернулся к нему с глухим раздражением. - Она подняла Софию из комы. И с огнестрельным уж точно умеет прекрасно обращаться. Особенно, если стрелявший - первосортный мазила. У Эда перехватило дух. Он не нашелся, что ответить, даже спустя несколько секунд, когда Освальд уже поднялся на второй этаж, оставляя на новоприбывших дам Зсасза. А оглянувшись к Айви, Нигма заметил, как та проводила Пингвина польщенным взглядом. Ее рана уже не кровоточила. Следующее утро дома Ван Даль началось с визита готэмского комиссара. Кутаясь в халат, Освальд впервые порадовался про себя тому, каким взглядом Ольга встречает гостей - Гордон даже прикрыл полой плаща нагрудную кобуру. - Здравствуйте, пока можете, комиссар Гордон. Чем на этот раз обязан вашему визиту? - Как раз о здоровье и речь. Вчера, согласно заявлению Уэйлса, в его доме была ранена Айви Пеппер. Он утверждает, что выстрелил ей в ногу в ходе самообороны при попытке грабежа. Освальд усмехнулся, опираясь на спинку дивана, разделявшего его и Гордона. - История о том, что человек-кит не справился с хрупкой дамой, конечно, очень занятна, Джим. Спасибо, что поделился. Но при чем тут я? - У меня есть основания считать, что она скрывается у тебя. - С чего бы мне предоставлять убежище той, кто перешел на сторону моего соперника? - Может, с того, что эта перебежчица, вероятно, уходила, лишь чтобы шпионить и грабить для тебя? - Брось, Джим. У меня и так достаточно способов и средств, чтобы обойти Уэйлса. Посмотри на рейтинги. Не говоря о том, что прощать изменников неразумно. - В последнем Фальконе и Марони с тобой согласились бы, - Гордон усмехнулся, и Освальд закатил глаза. - И тем не менее, в твоем доме снова Нигма и Зсасз. - Коммуникабельность и взаимные выгоды, - развел руками Освальд. - Ну, и наследство старика Фальконе. - Кстати, о Фальконе. Говорят, что Софию видели с Уэйлсом. - Подобное тянется к подобному. Двое невоспитанных буржуа вполне могли найти общий язык. - Значит, ты ничего не знаешь? Освальд усмехнулся. - Нет. Хотя приятно знать, что ты до сих пор помнишь о том, что я способен предоставить сильное плечо человеку в беде. Джеймс скривился молча. Пингвин упер палец в кончик носа. - А кстати, много ли украла Айви по словам Уэйлса? - Точной цифры он не называл. И не подавал официального заявления - не хотел, чтобы его подозревали в предвыборной клевете. Видимо, ему был принципиальнее сам факт случившегося. - Или он просто не хотел отпускать беглянку, а выстрел надо было чем-то оправдать, решись она заявить на него. - За Уэйлсом, в отличие от тебя, Освальд, ничего не числится. Не следует судить всех по себе. - Просто Уэйлсу пока удавалось выходить сухим из воды. Но ничто не вечно. Киты, знаешь ли, эволюционируя, вернулись в воду. В этот момент на лестницу вышла Барбара. Уже в коротком платье, с укладкой и макияжем. - Пингвин прав, Джим. Ты предвзят. И как его правую руку меня особенно интересует, почему за нами ты следишь беспрестанно, а за Уэйлсом нет? - На каком основании мне за ним следить? - На том, что у него горы денег, и он наверняка пойдет на подкуп. - Не пойман, не вор. Освальд глухо захихикал. - Интересный постулат для работы полиции. Впрочем, я не удивлен. Предвзятость составляет едва ли не половину твоих успехов, Джим. Гордон кинул взгляд на Барбару, будто за поддержкой, но та только пожала плечами: - Что есть, то есть. Джеймс стиснул зубы, глядя на нее в упор. - Прежде это было для тебя выгодно. Спустя молчаливую паузу из убийственных взглядов Гордон устремился наружу. Когда он ушел, напряженная тишина никуда не делась, и прервалась только спустя несколько мгновений объявлением на русском: - Завтрак готов! Давненько Освальд не чувствовал себя так. Король Готэма и ранее почти не завтракал со своей «свитой», а тут все было еще теснее - по семейному. Даже будто все поколения наличествовали: от ребенка до седого мистера Фриза. На какую-то секунду Освальд вдруг понял, почему предпочел назвать Эда братом, заключая посткарантинный союз. Семья подразумевала безусловное принятие всех ее членов. Связь крови, которая остается несмотря ни на что. Кобблпот вздохнул: на какой-то миг мысль о том, что вскоре после выборов Эд покинет его дом, перестала быть такой тоскливой. Семья все равно останется семьей. Освальд потряс головой, прогоняя иллюзию. По крайней мере такая «семья» лучше, чем чаепития с Тетчем и Валеска. Весь завтрак он сидел как на иголках и скорее заталкивал в себя еду, чем ел. Нигма часто наблюдал за ним поверх стакана с соком, чудом не перенимая иррадиирующую от него нервозность. То, что эти «вылазки» глазами он делал незаметно от Барбары, едва не вызвало у Освальда истерический смешок. Единственное, что спасло от этого - бой часов в гостиной и громкий отрезвляющий вопрос Ольги у самого уха: - Десерт? Освальд зажмурился, сжав губы в решительную улыбку. - Разумеется. Включай телевизор. Все, что было до криминальных новостей, пронеслось мимо его ушей, будто диктор и корреспонденты говорили на неизвестном ему языке. Но вот на экране появилась Валери Вэйл, спешно отходящая в сторону от камеры, чтобы зрители увидели громоздкую фигуру Уэйлса, исчезающую в полицейской машине. - ...Известный предприниматель Марк Уэйлс был арестован по подозрению в подкупе избирательной комиссии. Около часа назад полиция Готэма поймала на получении взятки одного из ее членов, и по предварительному анализу купюры оказались мечеными - причем таким же способом, как и тот, что был использован мистером Уэйлсом для защиты своих вкладов в центральном банке ранее. Каким образом меченые купюры попали во взятку избиркома, Уэйлс прокомментировал двумя предложениями. «Я подставлен. И вы знаете, кем.» По ответным словам полиции, первое утверждение не вызвало бы сомнений, если бы накануне мистера Ремору не сфотографировали передающим некий пакет арестованному час назад члену избирательной комиссии. И если на руках Чарльза Реморы после химического анализа окажется небольшое количество флуоресцента - это послужит косвенным, но почти неопровержимым доказательством подкупа со стороны мистера Уэйлса. Тем не менее, местонахождение мистера Реморы до сих пор неизвестно. С вами была Валери Вэйл, следите за развитием событий с нами. Весь репортаж с лица Освальда не сходила ухмылка. - Ты ведь не рассчитываешь на то, что Гордона это удовлетворит? - Эд с неприятным звоном отложил вилку на тарелку. - Он отнюдь не дурак и быстро поймет, что мы вначале подменили деньги Уэйлса в банке, а потом в его особняке. - Гордон может понимать сколь угодно много. Главное, чтобы не мог доказать. Недовольство не покинуло лицо Эда даже несколько мгновений спустя. Все притихли, и Освальд, утерев рот салфеткой, добавил веселее: - Сделаем ставки, во сколько комиссар Гордон заявится к нам снова? Как и ожидал Освальд, Джеймсу пришлось проталкиваться через толпу репортеров на его газонах. Стук в дверь был скорее барабанной дробью. - Кобблпот! Освальд к этому времени уже устроился на диване и с улыбкой пригубил бокал вина, наблюдая, как Ольга впускает чуть помятого комиссара. - А я уж думал, ты забыл мою фамилию, Джим. Ну еще бы, комиссару совестно называть бывшего гангстера по имени... прилюдно. Джеймс подошел почти вплотную, краем глаза заметив у камина Нигму, кажется, не в лучшем настроении. - Судя по последним новостям - не такого уж и бывшего. - Ого. Звучит, как обвинение. Или мне стоит подать иск о клевете? - Празднуй, пока можешь, Освальд. Я найду способ доказать, что меченые деньги во взятку Уэйлса подбросил ты. - Ты можешь тратить свое время впустую сколь угодно долго, Джим. Но я берегу свое, и поэтому, отговаривать тебя от очередной глупости не стану. Может, по итогам твоя топорная система мышления, наконец, даст сбой. - Уэйлс не стал бы давать взятку мечеными купюрами. Кобблпот изобразил крайнюю степень задумчивости. - Разве что на вчерашнем вечере он испугался, что его опережу в этом я, и решил переборщить «со щедростью». Благотворительность так заразительна... - Взгляд Освальда из насмешливого вдруг стал таким, что Эда пробрали мурашки холода даже у камина, хотя тут же эти бодрящие судороги разлились по телу теплом. «Сократительный термогенез», напомнил себе Эд. Его даже несколько огорчило, что Гордон лишь замер, когда Пингвин продолжил. - Уэйлс тоже видел во мне преступника. Не повторяй его ошибок, Джим. Гордон осклабился, выпятив челюсть. - Совет, который тебе стоило дать самому себе, перед тем, как начать все это сначала. - Что начать? - Усмехнулся Освальд. - Понятия не имею о чем ты, Джеймс Гордон. Я и пальцем не трогал денег Уэйлса. Я ведь внял твоему совету: лучшее ограбление - то, что не совершено. Эд мысленно аплодировал, стараясь не улыбнуться, хотя для кого, не знал сам: не то скрывал злорадство от комиссара, не то от самого Освальда - восхищение. - Преступление, - поправил Гордон с жесткой усмешкой. - Про ограбление я не говорил и слова. - Ох, конечно, - еще шире улыбнулся Кобблпот, удовлетворенный своей смелой до дерзкого шпилькой. - Я просто ошибся. Но ведь у Уэйлса не пропало и цента, верно? Гордон сделал еще один шаг к Пингвину и вперил в него взгляд. - Станешь мэром, пеняй на себя. Так легко не отделаешься. Я буду достаточно близко, чтобы схватить тебя за руку. Освальд улыбнулся. - Ну что ты, Джим. Нам обоим давно известно, как полезно наше сотрудничество. Ты схватишь меня за руку лишь для того, чтобы снова пожать ее ради соглашения. Гордон посмотрел с отвращением и зашагал к двери. Едва он открыл ее, его затянул поток вспышек и вопросов. Кобблпот встал, чтобы закрыть за ним, и тоже был оглушен и ослеплен. Однако в отличие от проталкивающегося вперед Гордона, он остановился на пороге, поднял руку и начал говорить, отчего толпа тут же замолчала. - Я не стану комментировать дела, не имеющие ко мне решительно никакого отношения. Скажу лишь, что жители Готэма заслуживают свободного волеизъявления и честных выборов! В сверкающей толчее Освальд различил, как Гордон обернулся со взглядом, обещающим не иначе, как расправу. Сам он в ответ улыбнулся и крикнул: - До встречи, комиссар Гордон! Оставив папарацци за дверями, Освальд направился в гостиную. До него долетели обрывки разговора Айви и Софии. Судя по громкости их голосов, те сидели у камина, видимо, предполагая, что хозяина дома надолго поглотила толпа писак. Освальд решил, что не лишним будет ненадолго остаться за углом. - То есть ты не украла и цента у Уэйлса? И все равно направилась сюда? - Именно. - Значит, вы с Пингвином сотоварищи спланировали все это заранее? Могла бы сказать. - Нет. На оба пункта. Во-первых, Уэйлс должен был быть уверен, что я его граблю. Во-вторых, я решила вернуться на сторону Пингвина только вчера. После разговора с Нигмой. - Не думала, что человек, сыпящий загадками невпопад, может быть красноречив. - На самом деле, Нигма мог и молчать. То, что Уэйлс собирается губить все живое Готэма в угоду своим промышленным интересам, я знала и без него. Просто поглядев на его союз с Пингвином, я поняла, что гоняться за чужой благодарностью и признанием - пустая трата времени. Не в них смысл. Важнее, что ты сам для себя представляешь. Взгляд Софии остановился на языках пламени в камине. Пингвин не видел, но легко мог это себе представить - когда-то он немного завидовал наследственной сдержанности Фальконе. - Самооценка не возникает ниоткуда. - Ну да. Людские штучки. Растения хотя бы молчат. Одна из причин, почему они лучше. - Это тебе галлюциногенные грибы нашептали? - донесся веселый голос Зсасза. Что-то глухо ударило, и Освальд, наконец, решил пересечь коридор. За ближайшим углом он чуть не столкнулся с Нигмой. Тот, освобождая проход в коридоре, одарил его красноречиво-триумфальной улыбкой, выдающей, что он тоже слышал все. Пингвин молча улыбнулся в ответ. Все-таки на его сторону Айви перетянул тот, кто был вечно им недоволен. Якобы. Папарацци перестали осаждать особняк Ван Даль только к ужину. Айви, Виктор и София, воспользовавшись этим, направились в сад, а Нигма с Барбарой и ее дочерью последовали за ними чуть погодя. Освальд в свою очередь остался в особняке - нога болела в сердцевине кости так, что он уже был не прочь отдать ее на обгладывание Эдварду-псу. Оставшиеся с ним Фриз и Пайк сразу начали спорить, что обезболивает лучше: холод или тепло, отчего Освальд подумал, что начинает понимать сбежавшего Стренджа. Спустя шесть громких предложений грелки и пять - пакета со льдом послышался стук в дверь. Фриз и Пайк схватились за свои пушки. - Мистер Кобблпот! Это Марион Грандж. Я хочу с вами поговорить. Могу я войти? - Разумеется! Освальд спешно помахал ладонями вниз. Стволы были опущены за секунду до того, как дверь открылась. Увидел он в общем то, что ожидал - поджарую женщину лет сорока с короткой стрижкой в самом что ни на есть классическом сером костюме. Мысленно окрестив ее «сушеной воблой» он радушно указал на кресло напротив дивана. То, что Грандж присела как можно быстрее, его вдруг порадовало. Отчасти потому, что ему нравилось, как люди кидаются выполнять то, чем он их озадачивает, но еще больше оттого, что понял: она поспешила, чтобы ему не пришлось вставать для рукопожатия или хозяйского приветствия. Люди, предпочитающие выглядеть невежливыми, ради того, чтобы выказать настоящее уважение, были как минимум интересны. - Чаю? - Спасибо, откажусь. То, как при этом напряглись все мимические мышцы женщины, от Освальда не ускользнуло. - Так о чем же вы хотели поговорить, мисс Грандж? - Миссис. Освальд схватил воздух ртом в подобии извиняющегося кивка. Марион насупилась. - Я хочу знать, что вы подготовили для меня. - Подготовил? - Освальд чуть отпрянул с почти искренним непониманием. - Не притворяйтесь, что не понимаете, мистер Кобблпот. После вашего визита мистер Хейз снял свою кандидатуру. О Уэйлсе сегодня трезвонят на всех каналах. - Вы хотите сказать, что в этом есть какая-то связь? - Мистер Кобблпот. Я хочу поговорить начистоту. Достойного компромата на меня вы не найдете, потому что такового не имеется. Подкупать я никого не собираюсь, а значит поймать меня на этом или подставить будет невозможно. Угроз я пока не слышала. Поэтому не желаю получать их внезапно. Как и пулю в лоб. Освальд попытался проморгаться. Даже боль в ноге перестала быть для него заметной. Вздохнув, он выпрямился. - То есть, в то, что я хочу честных выборов, вы не верите? - А вы беретесь утверждать это? - Грандж хмыкнула, но тут же переменилась в лице. - Ну разумеется. Вы боитесь, что у меня с собой диктофон. - Вовсе нет. Просто замечу, что выборы были бы нечестными и без моего появления. Уэйлс изначально имел план подкупа, а Хейз когда-то едва не угробил Готэм из-за своей психической нестабильности и права баллотироваться не имел. - Но при этом в соответствующие органы правопорядка вы эту информацию не передали. Не говоря уж о том, что и сами отбывали срок в Аркхеме. - У меня есть сертификат о здоровье оттуда. Освальд усмехнулся и кивнул в сторону стены с рамками. На миг ему с замиранием сердца вспомнилось, что свое удостоверение Эд оттуда снял. Пока его выхаживала Айви. В этот же миг дверь снова открылась - вернулись обе Барбары и Эд. Кин пошла укладывать дочь спать, а Нигма прошел в гостиную, чтобы погреть руки у камина, а точнее - послушать о чем в гостиной шел разговор. Освальд не стал отрываться от беседы даже взглядом. - Представьте гипотетически, что я пошел бы путем, который вы считаете честным. Уведомил бы всех и вся. - Грандж смотрела на размашистые жесты Освальда с несменяемым скепсисом на лице. - Будь дело Хейза раскрыто - я нажил бы себе целую сеть врагов, а для самого сумасбродного старика это лишь означало бы крах всей карьеры, и возвращение к тому, отчего ему посчастливилось убежать. Устранить потенциальную угрозу Готэму в его лице было разумно, а оставить ему хотя бы репутацию - милосердно. Уэйлс в свою очередь, купил бы все суды. И далее - выборы. А после превратил бы город в токсичную свалку. - Лицо Кобблпота стало суровым. - Они оба были опасны для Готэма. И в разы более - на посту мэра. А я слишком люблю свой город, чтобы рисковать им. - И что дальше? Как вы собираетесь справиться со мной? - Справиться? Я не считаю вас угрозой. - Я думала, вы очень стремитесь победить. - Верно. На честных выборах. - Очень в этом сомневаюсь, мистер Кобблпот. - Это почему же? - Вы сами только что сказали, что любите этот город. - И? - Как бы точнее выразиться... - Марион усмехнулась. - Знаете, что про вас говорят в народе? - Пытаетесь удивить меня очередной клеветой? - Отнюдь. По мне так народ часто прав в своей полуфольклорной критике... - Освальд вынужденно махнул рукой, чтобы получить продолжение. - Они говорят: «что Пингвин хочет, то он получает». Освальд хмыкнул. Он ожидал худшего. - Как и любой достаточно целеустремленный человек. - Не совсем. Готэмцы вкладывают в это выражение смысл «любым путем». В том числе - незаконным. И даже жестоким. Пальцы Освальда на миг сжали диванную подушку под боком. И он очень постарался не зацепить силуэт Нигмы даже периферическим зрением. - Сейчас единственное, чего я хочу, это благо для Готэма. - И полагаю, благо определяется как ваша власть. Освальд стиснул зубы. - Готэм - это прежде всего его люди. Им и выбирать. - Ваша власть никогда не напоминала потакание желаниям готэмцев. - Забота бывает разной. Но я понимаю, где грань между ней и удушением свобод. Больше чем вы можете себе представить. Нигма посмотрел на Освальда достаточно пристально, чтобы заметить, как тот концентрируется на одной точке, лишь бы не сталкиваться с ним взглядом. На лице Эда проступили желваки. Марион закинула ногу на ногу и сложив пальцы на колене замком, наклонилась вперед. - Но что даст власть лично вам? Пингвин, наконец, решил, что вежливая беседа стала слишком похожа на допрос, но показаться несдержанным не хотел, и решил лишь немного стравить пар зубовным скрежетом: - Почему вы спрашиваете? Марион улыбнулась. - Интересны ваши мотивы. А вдруг вы и впрямь настолько бескорыстно любите Готэм, что мне стоит самой снять свою кандидатуру? Освальд осклабился. - Счастье жителей моего города - достаточная награда после избрания. - Я спросила о вас, а не о них. - А мне достаточно их уважения и благодарности. - В масштабах целого города? Больше похоже на голод до этих уважения и благодарности. Видимо, прежде вы испытывали в них дефицит. Я права? Освальд поджал губы. - Моя история записана в готэмских формулярах. Если вы хвастаетесь своей осведомленностью, чтобы задеть меня... - Ни в коем роде, мистер Кобблпот, - перебила Грандж, мягко приподняв руку. - Я упомянула это лишь потому, что уязвленные неуважением люди могут оказаться мстительны к недооценившим их. Даже к целому городу. Более того - запоздалое одобрение может рассердить еще больше, из-за того, что коверкает устоявшийся взгляд на самого себя. - Последнее меня и вовсе не касается. Я всегда знал свое место в Готэме. - Освальд оскалился нарочито-довольно, снял монокль и протерев его, посмотрел на Грандж. - А чего от поста мэра хотите вы? - Выполнить обещания оппозиции. И для начала - вернуть жителям Готэма права, попранные предыдущей властью. - Это звучит почти... мстительно, вы не находите? Марион застыла, но тут же нарочито улыбнулась. - Поверьте, формуляры моей политической истории не так захватывающи, как ваши. Услышав это, Освальд вдруг осознал, каким несдержанным тираном выглядит по сравнению с этой воблой. Его пальцы сжались на набалдашнике трости до побеления костяшек. Внезапно распахнутая дверь заставила его вздрогнуть. София и Айви зашли в комнату, над чем-то смеясь. Марион обернулась на смех и удивленно уставилась на обеих. Освальд открыл было рот, чтобы пообещать ей «предвыборную гонку аля Галаван», если она решит рассказать о том, что увидела, но та опередила его - встала и подошла так медленно, чтобы и он успел подняться и пожать протянутую руку. - Пусть завтрашние выборы проходят в рамках вашей честности, мистер Кобблпот. С этим она удалилась, прежде чем Освальд сообразил хоть что-то в качестве ответа. Когда дверь за ней захлопнулась, к Освальду подошел Эдвард. - Похоже, ты бы и черта убедил в своих благих намерениях относительно этого кресла. Констатировал ли Нигма факт, восхищался, или критиковал, Освальд понять не смог, но, не увидев улыбки на его лице, застыл, постучал по губам пальцем и улыбнулся. - Ими дорога в Готэм и так давно вымощена. Даже Джим Гордон это наконец понял. - Гордон? - Он вполне мог назначить экспертизу вкладов Уэйлса, чтобы подтвердить, что купюры в них без меток. Мог бы оправдать его, но не стал. Похоже, тоже знает, что тот из себя представляет - просто не имеет доказательств. - Пингвин усмехнулся: - Джим просто понимает, что оправдай он Уэйлса - тот купил бы выборы, превратив Готэм в токсичную свалку. Так что снова выбрал меньшее из двух зол и решил расправиться с чертовой рыбиной моими руками. Хотя вслух он этого, разумеется, не признает. Впрочем, - пожал плечами Пингвин, - я и не против. Самое смешное: Джим даже не предположит, что теперь выборы будут честными. И я уж тем более не расскажу ему об этом. К удивлению и какому-то смутному недовольству Нигмы, Освальд поспешил удалиться на кухню. Видимо, за бокалом вина. Посмотрев ему в спину, Эдвард зашагал наверх, почти вбивая подошвы ботинок в ступени. Спокойное состояние после приятной вечерней прогулки как рукой смело. Нервным к Барбаре идти не хотелось, и он предпочел скрыться в ванной. Он рассчитывал, что рутинный вечерний туалет и подготовка горячей ванны отвлекут его и рассеют психический дискомфорт, но даже когда воды набралось до идеального объема с идеальной температурой, раздражение осталось. Он сделал еще два круга почета вокруг ванной, прежде чем капитулировал - с гортанным фырканьем подтащил к себе зеркало. - Свет мой, зеркальце скажи, - пробубнил Загадочник и протер запотевшее стекло со своей зазеркальной стороны платком с зелеными пятнами. - Не думал, что наступит день, когда ты сам будешь искать со мной разговора. - Ты сам меня вынуждаешь. Я ведь сейчас не иначе как из-за тебя дерганый! - Ну конечно, - усомнился Загадочник без улыбки. - Признай, ты просто вспомнил, как Освальд не дал тебе выбирать между собой и Изабеллой. А этим приземленным людишкам Готэма, которые не сделали для него решительно ничего - собирается предоставить выбор. И несмотря на то, что это усложняет путь к креслу мэра ему самому. Эд поджал губы и с трудом подавил желание развернуть зеркало к стене. Однако, прежде чем подчиниться порыву, он всмотрелся в лицо за стеклянной гладью. Прежде Загадочник всегда представлялся ему непобедимым злом, но в последнее время его контроль ослаб, будто что-то поменялось, и Эд решил начать поиски его слабостей. Ко всему момент казался удачным - двойник выглядел не иначе как раздраженным. - Что же ты не рад? Ведь это и твое любимое развлечение - лишать меня воли. - Мне все равно, - рука в кожаной перчатке вскинулась с ленивой вальяжностью и поколебала плоскость зеркала, как ртуть. - Нет уж, - Эд подошел к зеркалу почти вплотную. - Мне очень хорошо известно наигранное равнодушие. Ведь это и мое лицо тоже. - Загадочник вздрогнул, когда Эд потянулся к плоскости зеркала, останавливаясь в последний момент, будто боясь, что иллюзорный собеседник растает от прикосновения. - Ты тоже зол... - Загадочник закатил глаза, но Эд успел заметить в них тень тревоги. - Не просто зол. Ревнуешь. - Боже, кого? - театрально изумился тот и рассмеялся. - Освальда. К Готэму. К этим, как ты говоришь, «скучным серым людишкам». Ты жаждешь его признания, помогаешь ему завоевывать город, а он готов все это бросить ради их любви. Все твои хитромудрые схемы... К их ногам. И использует это даже не в качестве средства их подчинения. Загадочник выдохнул, глядя на триумфальную усмешку Эда. - Мне плевать на его отношение. На его признание и благодарность иже с ними. Меня лишь раздражает, что приходиться уже сейчас думать о том, как не дать Освальду оставить нас без куска Готэма после. Его любимого города. Последнее Загадочник почти выплюнул. Но несмотря на то, что он явно пребывал в разбалансированных эмоциях, Эд решил на этом закончить. В конце концов - их противостояние с Пингвином его очень устраивало. Куда лучше чем их союз, или моменты, когда его альтер-эго использовал образ Кобблпота для своих похабных насмешек.