***
Ката стояла у стационарного голопередатчика в виде круглого стола на одной толстой ножке. Она не сразу решилась им воспользоваться: всё-таки он принадлежал Инфиде. Но дозвониться до Мастера через комлинк забрачка не смогла. Поэтому сейчас она отправила запрос на сеанс связи прямо на Мьедо — наставница предупредила её, что будет находиться именно там. Её вызов приняли, и Ката уже морально подготовилась увидеть Лорда Ацесэтиша, но вместо него над передатчиком небольшой ярко-голубой голограммой завис его ученик. — Ого, кто тут, — выдал Вивани и сразу же скорчил ей рожу. — Ага. А теперь будь добр, позови сюда кого-нибудь из старших, — попросила забрачка, проигнорировав его явную провокацию. Вредный мальчишка, видимо, уже успел забыть, как она отделала его в поединке, и опять принялся чудить. — Не-а, — просто отозвался тви’лек. — Это ещё почему? — Они улетели с час назад, вот почему, — заявил Вивани. — И вряд ли вернутся в ближайшие пару дней. Об этом Мастер ей не говорила. С другой стороны, ученик Ацесэтиша вполне мог сейчас привирать. — А ты-то откуда об этом знаешь? — недоверчиво поинтересовалась Ката. — Что-то сомневаюсь, что они тебя в свои планы посвятили. Лекку Вивани возмущённо задёргались. — Я всё своими ушами слышал! Сначала прилетела твоя наставница, потом они что-то очень долго вместе делали… — Ругались? — предположила забрачка. — Нет. Ругаются они громче. Потом они ещё говорили. Решили лететь к какому-то Лорду. Как его там зовут?.. — тви’лек наморщил лоб в попытках вспомнить. — Трэл? Трэйл? — Ой, да ладно, можешь не продолжать, я поняла. Но Вивани не останавливался, а гадал дальше. — Тал? Трал? О, точно! — он вдруг просиял. — Траал! Лорд Траал. Теперь ты мне веришь? Ката недоумённо подняла бровь. Тви’лек смотрел на неё выжидающе. Отчего-то он хотел, чтобы она сейчас ответила на его вопрос положительно. Это его её недоверие так оскорбило, что ли? — Ну, допустим, — произнесла наконец забрачка. — Только тебе всё равно лучше бы голопередатчик своего Мастера не трогать. Вряд ли он будет рад, когда узнает. — П-ф-ф-ф! Шутишь? — Вивани фыркнул и горделиво вздёрнул свой курносый нос. — Когда его нет в цитадели, я за главного! — Да ну? Может ещё скажешь, что он тебе и в шаттле одному летать разрешает? — А вот и разрешает! — тут выражение лица Каты стало скептическим. — Что, опять не веришь? — и, не дожидаясь ответа, выдал. — Хочешь, докажу? — Ну докажи, — хмыкнула забрачка. — А как? — Встретимся на Хвэге в Гозо, вот как, — она заметила, как лекку ученика Ацесэтиша начали подрагивать от предвкушения. — Я прилечу туда сам. А за тобой дядя Ротонн пришлёт челнок на Амаргуру. Я попрошу его, — Вивани хитро сощурился. — Ну как? Идёт? Ката задумалась. Технически, Инфида не запрещала ей покидать особняк. Как и систему. Она не выдавала никаких указаний на этот счёт. А перспектива просидеть несколько дней в одиночестве ей не особо нравилась. Это было бы скучно. А у неё только что появился шанс получше посмотреть живописную Хвэгу. Было грех отказываться. Тем более, корабль за ней пришлют. А Дэспрео не так уж далеко от Амаргуры. Так что эта поездка просто физически не могла быть опасной. — Идёт, — согласилась забрачка. — Тогда увидимся там. Всё, конец связи, — важно заявил тви’лек и отключился.***
Две прекрасные тви’лечки, одна — с нежно-розовой кожей, вторая — с сочно-зелёной, извивались в чувственном танце. Их многочисленные золотые украшения позвякивали, ударяясь друг о друга, а стройные тела рабынь двигались гипнотически плавно и приковывали к себе взгляд. Ротонн смотрел на всё это абсолютно безрадостно. Как бы не старались сегодня его танцовщицы, они не могли отогнать это охватившее его чувство бесконечной всепоглощающей тоски. По факту… они делали только хуже. — Хватит, — чагрианин сделал жест рукой, и тви’лечки остановились. — Вон. Танцовщицы удивлённо переглянулись, не понимая, чем не угодили своему господину, но поспешили покинуть покой. Когда двери за ними сошлись, Ротонн тяжело вздохнул и откинулся на мягкие подушки дивана. А ведь когда-то он думал, что быть Лордом — весело. — Ты ничего не хочешь нам рассказать, Мачета? — губы Шайлин сжались в жёсткую линию после того, как она обратилась к только вошедшей в гостиную дочери. Ротонн наблюдал за этим с недоумением. Он в принципе не очень понимал, зачем он сейчас здесь. Зачем все они здесь. Потому что Джекте тоже присутствовал. Он сидел в стоявшем поодаль кресле и мирно попивал чай. — А что вы хотите услышать, маман? — молодая статная чагрианка смотрела на Шайлин с какой-то снисходительной усмешкой. Впрочем, это было её обычное выражение лица, так что смотрела она так на всех. Ну, почти на всех. На всех, кроме Ротонна. Шайлин обернулась на мужа и бросила в его сторону красноречивый взгляд. Тот что-то набрал на небольшом устройстве, лежавшем на столе, и проектор выпустил ярко-голубой луч, который тут же преобразовался в голограмму. Ею был высокий худощавый человек с острыми чертами лица, частично облачённый в легкий металлический доспех поверх одежды. — Благодарю за планы, Мачета, — произнёс он, чуть склонив голову. — Свяжись со мной, если что-то изменится. Изображение мигнуло и исчезло. Трансляция прекратилась. Шайлин посмотрела на дочь выжидающе. Но та молчала с равнодушным видом. Тогда Шайлин заговорила: — Ты передавала засекреченную военную информацию нашему врагу. Тому, с кем мы сейчас воюем. Выродку Од’дока, этому ничтожеству. Как ты могла предать свою собственную семью? — Вы ждёте от меня оправданий или извинений? — вызывающе осведомилась Мачета. — Вы не получите ни того, ни другого. — И как ты разговариваешь со своей матерью?! — негодующе воскликнула Шайлин. — Прояви уважение, в конце-то концов! — А за что мне вас уважать? — после этих слов Ротонн внимательно взглянул на сестру, поражаясь её бесстрашию. — За то, что вы подло и исподтишка развязали войну с Мьедо? — Тебе уже было сказано, Од’док оскорбил нас! — зло вскричала Шайлин. — Мы всё равно планировали ударить, как только этот урод со шрамами во всю морду разобрался бы с Лла’атасом. — Но он мёртв уже год как, — спокойно возразила Мачета. — Почему за его ошибку должен платить его ученик? К тому же, кто там донёс вам про оскорбление? Недомерок Кьёл? А вы оба не думали, что он мог солгать? — Шайлин презрительно скривила губы. Но ответить ей, похоже, на это было нечего, поэтому Мачета продолжила. — Конечно, вы думали. Только вас это не волнует. Признай уже, что вы оба просто хотите систему Мьедо себе во владение. — Молчать! — взвизгнула Шайлин. Ротонн вздрогнул от этого резкого звука. — Ты уверена, что тебе всё сойдёт с рук и на этот раз, не так ли? Всё это время ты была для нас одним сплошным разочарованием! — Вы с отцом для меня — тоже, — отозвалась Мачета, скрестив руки на груди. — Ты нам больше не дочь! — правительница Дэспрео вскинула руку и указала в сторону выхода. — Убирайся! Мачета перевела слегка вопросительный взгляд на Джекте, словно интересуясь, насколько серьёзно стоило воспринимать этот очередной мамин скандал. — Шайлин имеет ввиду, что у тебя есть два стандартных часа, чтобы покинуть эту систему, — невозмутимо пояснил полный чагрианин. — И что с этого момента ты изгнана с Дэспрео. А это значит, трон вместо тебя унаследует твой младший брат. — Что? — впервые за весь этот разговор в голосе Мачеты звучало что-то помимо бесстрастия и пренебрежения. Её глаза поражённо округлились. Кажется, такого она не ожидала. Ротонн разделял её шок. Если то, что сказал отец, правда, то… Выходит, он теперь будет Лордом? А родители будут с ним… общаться? В смысле, по-настоящему? А не только давать денег «на развлечения», после чего отправлять с глаз долой? Ротонн не был готов к такому. Он уже привык, что всё внимание четы правителей Дэспрео доставалось его старшей сестре. Он никогда не обижался на неё за это. Он всё понимал. Она была наследницей, будущей Леди-Ситх. Только несколько мгновений назад этот расклад круто поменялся. — Ты слышала своего отца, Мачета. Теперь — вон, — проговорила слегка успокоившаяся Шайлин. — Твоё время пошло, — Мачета ещё какое-то время цеплялась растерянным взглядом за родителей, но последняя фраза матери вмиг вернула ей прежнее хладнокровие. Она гордо распрямилась и, ничего больше не сказав, с достоинством направилась к выходу. Но у самых дверей она обернулась, и Ротонну показалась, словно его обожгло её полным ненависти взглядом. Затем она вышла. Его сестра покинула их систему. И, хотя Ротонну всё же было её жаль, он был уверен: теперь его жизнь станет значительно лучше. Но как же жестоко он ошибался! Родители взялись за его обучение, и их стандарты оказались настолько высокими, а требования — невыполнимыми, что вскоре он уже совершенно не хотел становиться правителем. Более того, он хотел бы, чтоб они снова начали игнорировать его существование, как делали это последние двадцать лет, считая с момента его рождения. Но вместе с тем Ротонн понимал, что как раньше уже никогда не будет. Это угнетало. Как и то, что он раз за разом не оправдывал ожиданий Джекте и Шайлин. И однажды случилось страшное. — Ты даже не стараешься! — резко сорвалась Шайлин на сына, потеряв терпение. — Я… стараюсь, матушка, — и Ротонн отчаянно попытался создать хотя бы жалкую и маленькую, но Молнию Силы. Увы, с его пальцев не срывалось ничего. Ни одного даже самого ничтожного электрического разряда. — Если так пойдёт и дальше, ты отправишься за сестрой, — отрезала мать. — Нам не нужен слабый и беспомощный наследник. Ротонн помнил, как сильно испугался тогда. Он не хотел в изгнание. Он не хотел оказаться где-то далеко от дома без слуг и денег, а затем умереть в одиночестве в какой-нибудь грязной подворотне от того, что какой-нибудь бандит всадит ему в спину нож, решив обчистить карманы. Наследник трона Дэспрео понимал, что должен был действовать, чтобы предотвратить это. И именно тогда к нему пришла идея обратиться к тому, кто был врагом его родителям и уж точно знал толк в устранении Лордов, поскольку убил своего Мастера на дуэли. К правителю Мьедо — Ацесэтишу. Ацесэтиш был крайне заинтересован его предложением. В убийстве Джекте и Шайлин он видел шанс закончить войну в свою пользу. Но Ротонн колебался. Он не был уверен, что поступает правильно. Однако человеку удалось убедить его. — Ты сам сказал, они отправят тебя в изгнание, если ты допустишь ещё одну ошибку. — Да, но… Не знаю… Может, не отправят? — с робкой надеждой предположил чагиранин. — Отправят, — заключение Ацесэтиша было однозначным и жестоким. — Поэтому решай. Либо ты, либо они. Выбор за тобой. Конечно, он выбрал себя. Разве он мог поступить иначе? — Теперь скажи. Кто из твоих родителей — лучший фехтовальщик? — осведомился человек. — Отец, — ответил Ротонн, ещё не совсем понимая, зачем его новому союзнику эта информация. — Точно? Ты уверен, что Джекте? — Ацесэтиш, видимо, рассчитывал услышать другое. Чагрианин пожал плечами. Безобидный внешний вид отца в этом плане сбивал с толку очень многих. Но, несмотря на свою комплекцию, в бою он был неожиданно проворен. — Уверен, — подтвердил Ротонн. Ацесэтишу не потребовалось много времени, чтобы разработать план по убийству Джекте. Этот план базировался на двух фактах, которыми поделился с ним Ротонн. Первый: чагриане, как амфибии, нередко испытывали потребность искупаться в бассейне. Отец Ротонна не был исключением. Второй: кожа этой расы была тонкой и сравнительно легко проницаемой для жидкостей. Ротонн помнил, как они вместе с Ацесэтишем, скрывшись в Силе, тайно наблюдали за Джекте в купальнях дворца. Правитель Дэспрео зашёл в воду, не зная, что она была пропитана ядом. Он проплавал в бассейне около часа. Он не заметил, что что-то не так до тех пор, пока не стало слишком поздно. Оставалась Шайлин. И именно здесь начались трудности. Потому что она почувствовала смерть мужа в Силе, и на их стороне больше не было эффекта неожиданности. Шайлин напала на них очень внезапно, вынудив Ацесэтиша вступить с ней в поединок. Ротонн хотел помочь, но был не очень уверен в своих фехтовальных навыках, к тому же, его снова объяли сомнения. Человек использовал в бою все возможные уловки, однако уже скоро стало понятно: он проигрывал. Шайлин владела световым мечом хуже Джекте, но всё ещё фехтовала отменно. Ротонн тогда уловил негодующий ментальный импульс, который послал ему его новый союзник. Но чагрианин в данной ситуации не чувствовал себя виноватым. Ацесэтиш ведь спросил его о том, кто из родителей лучший фехтовальщик, а не о том, насколько каждый из них в этом хорош. — Ты — позор нашей династии! — вдруг выкрикнула Шайлин во время поединка, обращаясь к сыну. — Даже сразиться со мной один на один побоялся! — её клинок выписывал немыслимые траектории, и Ацесэтиш с трудом успевал уворачиваться от её атак. — Вы сами решили сделать меня Лордом против моей воли, — тихо отозвался Ротонн. — Теперь ты никогда им не станешь! — Шайлин усмехнулась, когда её алый клинок прошёлся в паре сантиметров от противника. — Ты и не должен был. Не должен был вообще рождаться. Когда я разберусь с твоим дружком, я исправлю свою ошибку! Слышать это было больно. С тех пор, как началось его обучение после изгнания Мачеты, мать часто унижала и оскорбляла его. Но она ещё ни разу не заявляла, что он был их с отцом ошибкой. Осознание этого угнетало, но даже сейчас, после её жестоких слов, Ротонн понимал: у него не хватит духу даже попытаться хоть как-то ей навредить. Красное лезвие меча чагрианки вновь столкнулось с лезвием человека из лиловой плазмы. В следующее мгновение Ацесэтиш, оттолкнувшись от пола Силой, стремительно отскочил от противницы на несколько десятков метров и приземлился на ноги рядом с Ротонном. Рукоять его деактивированного меча уже висела у него на поясе. Он быстро вскинул руки, и к Шайлин устремились искрящиеся электрические разряды. Та отшвырнула клинок и повторила жест противника. Но ни одному из ситхов не удалось опалить другого: их Молнии Силы схлестнулись в одной точке. Сейчас, похоже, всё зависело от того, кто из них окажется могущественнее ментально. Ацесэтиш вдруг резко опустил одну из рук, но лишь затем, чтобы коснуться ею груди Ротонна. Чагрианин не понял значения этого жеста, но не двигался, а человек одними губами прошептал что-то на древнеситхском. И Ротонн мгновенно почувствовал очень сильный отток энергии. Словно его высосали. Молнии, срывающиеся с пальцев вскинутой руки Ацесэтиша, стали крупнее и ярче. Шайлин стиснула зубы, её лицо исказила гримаса боли. Она не опускала рук, не желая смиряться с тем, что не может противостоять им двоим. Вскоре по её телу прошлось электричество, и этот разряд оказался для неё смертельным. Стремительно обуглившийся и почерневший труп чагрианки опрокинулся на пол. А потом Ротонн потерял сознание. Очнувшись, он уже знал, что всё было кончено. На следующий день состоялась его коронация, где ему на щёки нанесли угловатые татуировки, символизирующие то, что он стал законным и единоличным правителем Дэспрео. Только вот… «единоличным» лишь на словах. На деле… в очень многом на него влиял и продолжал влиять Ацесэтиш. Ротонн думал, после окончания войны они могли бы стать друзьями. Ацесэтиш ведь дружил со Скенаком. Но новому Ротонну не давал даже шанса. И чагрианин знал, почему, хотя и признавать это сейчас было тяжело. Ацесэтиш им пользовался. Как и тогда, четыре года назад он использовал его, чтобы победить Шайлин. Так продолжал использовать сейчас в своих целях. Сам по себе Ротонн никогда не был ему нужен. Человеку всегда было всё равно. Как и его родителям. И вообще всем, абсолютно всем, кто окружал его теперь. Слуги терпят его за жалованье. Совет министров презирает его и наверняка смеётся над ним за его спиной. Даже его тви’лечки… Просто рабыни, у которых нет выбора, которые не могут отказать ему или высказаться о нём плохо. Матушка была права. Он слабый, жалкий, беспомощный и никому в этой галактике ненужный. И ещё… одинокий. В глазах стало влажно, и вскоре по щекам покатились крупные слёзы. Ротонн схватил первую попавшуюся под руку подушку, уткнулся в неё лицом и глухо зарыдал.***
Им действительно повезло. Бывшие планеты Траала никому не принадлежали. А их поиски были недолгими — Тёмная Сторона направляла их, и они быстро нашли усыпальницу на руинах древнего города. Только вот дальше дела пошли куда… медленнее, чем хотелось бы Инфиде. Оба ситха медитировали в гробнице долго, нудно и… пока что безуспешно. — А мы точно всё правильно делаем? — подала голос Леди-Ситх. — Вернее, так: ты точно знаешь, как делать это правильно? — Ну если у тебя есть другие варианты — я тебя внимательнейше слушаю, — с нотками раздражения в голосе отозвался Ацесэтиш. Похоже, отсутствие хоть какого-то результата уже и ему начинало действовать на нервы. «Других вариантов» у Инфиды не было. Поэтому она промолчала. Так прошло ещё полчаса. — Что ж, — вновь нарушила тишину Инфида, медленно поднимаясь на ноги с пыльного пола и отряхиваясь. — Очевидно, у нас не вышло. Моё предложение лететь на Кордурру всё ещё в силе. — Подожди, — человек остановил её жестом. — Я что-то чувствую. — Тебе кажется. Я ничего не… — и тут по Силе вокруг прошлись колебания. Через их связь Инфида ощутила, как Ацесэтиш начал ментально прощупывать склеп, ища источник. Усиливающиеся вибрации шли от древнего саркофага, что стоял точно в центре усыпальницы. Сквозь крупные трещины каменной крышки гроба начал сочиться густой тёмный дым. Леди-Ситх краем глаза проследила за тем, как Ацесэтиш с довольным выражением лица неспешно поднялся на ноги. А дым начал принимать форму, и совсем скоро перед ними возник зыбкий силуэт гуманоида среднего телосложения в длинных свободных одеждах. Он весь словно был соткан из полупрозрачной клубящейся тьмы. — Вы звали меня, — прошелестел дух. — Что вам нужно? — Вы — Лорд Траал? — уточнила Инфида до того, как Ацесэтиш успел её одёрнуть. — Да, — голос призрака был очень тихим и по звучанию напоминал Леди-Ситх слабый порыв ветра. — Нам нужно избавиться от ментальной связи, которая возникла между нами после использования твоей техники, — сразу перешёл к сути человек. — Как нам сделать анбонд так, чтобы он сработал? Невесомая бестелесная фигура Траала вдруг потеряла форму и вновь стала тёмным дымом, который затем обволок обоих ситхов. Инфида поёжилась, почувствовав, как её ауры коснулись. Но не от самого факта ментального контакта, а от того, что прикосновение было очень неприятным. Пронзающим. Ледяным. Мёртвым. И, она знала, Ацесэтиш сейчас разделял её ощущения. К счастью, это длилось недолго. Дух перестал ощупывать их ауры и снова принял гуманоидоподобный вид. — Не могу знать, — проронил он. И тут Леди-Ситх почувствовала, как внутри начинает разрастаться ярость. Но только не у неё. У Ацесэтиша. — Не можешь знать, вот как, — прошипел он. — Автор техники сам не знает, как она работает! Просто потрясающе! Это ведь именно то, что мы хотели услышать, придя сюда. Инфида ощущала его злость и негодование, как свои собственные, но в отличие от Ацесэтиша не спешила разбрасываться резкими фразами. Что, если призраку это не понравится, и он совсем откажется с ними разговаривать? — У вас обоюдный бонд. Исключительный случай, — судя по интонации, Траала слова человека вообще никак не тронули. — Я предупреждал в своих записях, что эта техника очень опасна. Не стоило проводить ритуал, если вы не были уверены в своём ментальном могуществе и своей компетентности. — Это в моей-то компетентности ты сомневаешься? — огрызнулся Ацесэтиш. — Я, — он агрессивным движением указал на себя. — Работаю с ментальными искусствами бо́льшую часть своей жизни. И каждый первый составитель древниситхских трактатов пишет, что его техники очень опасны. Однако почти все они себе изрядно льстят. «Н-да, что-то знатно его прорвало, » — подумалось Инфиде. Её не особо заботило то, что человек услышит эту её мысль. Она в принципе была сейчас абсолютно спокойна. Это состояние не было для Леди-Ситх привычным, и она сама даже немного поражалась этому. — Я вижу. Ты могуществен в Силе, — констатировал дух. — Могущественнее, чем твоя спутница. И потому страдаешь от связи больше. Но не волнуйся. Скоро это не будет иметь значения. — В каком смысле? — тут насторожилась уже Инфида. — Со временем ваши разумы сольются в один. У вас будет одно сознание на два тела, — призрак говорил безэмоционально, но от того, что он говорил, у Инфиды по спине прошёлся холодок. — Хотя более вероятен другой вариант. У вас будет одно тело на два разума. Потому что одно из ваших сознаний подселится к другому. Покинутое им тело останется пустой оболочкой. Фон ауры Ацесэтиша взорвался паникой. Леди-Ситх стиснула руки в кулаки, до боли вонзая пальцы в ладонь, стараясь не дать волне чужого страха захлестнуть себя. Однако сама мысль о возможности разделить с бывшим соперником тело и разум вызывала у неё неприятие и омерзение. Она встретилась взглядом с человеком и прочитала в тёмных глазах безумный, почти что животный ужас. «Что станет с нами? Что станет… со мной?» — чужая судорожная мысль отдалась в её голове и эхом зазвенела в ушах. Ацесэтиш утратил способность здраво соображать. Он смотрел на Инфиду так, словно с минуты на минуту его накроет мучительной предсмертной агонией. И словно бы она была единственной, кто мог это как-то предотвратить. — Как этого избежать? — задала вопрос Леди-Ситх дрогнувшим голосом. — Я уже сказал, что не имею ни малейшего понятия, — холодно отозвался Траал. — К тому же, не понимаю, зачем это вам. Взгляните на преимущества. Вам станут доступны лучшие навыки обоих ваших прошлых личностей. Это значит, что, когда у вас появится новый соперник, вы устраните его без труда. В конце концов, вы всегда будете в большинстве. — Мы. Не. Хотим. Быть в большинстве, — отчеканил немного оправившийся от шока Ацесэтиш. В воздухе вокруг него начало собираться электричество. — Тогда я ничем не могу помочь. Прощайте. С этими словами призрак растворился в воздухе. Инфида всё ещё слышала бешеный стук чужого ещё не успевшего успокоиться сердца. — Ну что, к Халитин? — ровно спросила она, уже, впрочем, зная, каким будет ответ.***
Джогановый сок был очень вкусным, и Ката вновь наполнила свой стакан из графина. Сейчас она сидела в просторном крытом лёгкой прозрачной тканью белом паланкине, который стоял на пляже Гозо, что находился недалеко от дворца. Чуть дальше от неё расположился Лорд Ротонн. Он отрешённо смотрел вдаль. На некотором расстоянии от них, там, где пляж переходил в море, носился Вивани с закатанными по колено штанами. Его светло-серые сапоги валялись на песке поодаль. Вид большого количества воды, да ещё и с волнами, приводил тви’лека в неописуемый восторг. Что забрачка сочла логичным. Она помнила, что Мьедо представляла из себя одни сплошные пустыни. Закатное солнце клонилось к горизонту, раскрашивая облака и воды тёплого моря под собой сочными жёлтыми и оранжевыми цветами. И Кате подумалось, эта поездка стоила того хотя бы потому, что позволила ей посмотреть на эту красоту. А Вивани действительно приехал на Хвэгу один, чем невероятно гордился и не упускал случая потыкать этим не поверившую в его самостоятельность Кату. Но Ката всё равно не особо верила. Просто решила не расстраивать юного тви’лека, потому на все его выпады отвечала простое «Как скажешь». — Дядя Ротонн! — послышался рядом голос Вивани, и Ката поняла, что, задумавшись, не заметила, как тви’лек приблизился к их паланкину и заглянул внутрь. — Пойдём играть в «Кто-быстрее-доплывёт-до-того-места». — В другой раз, Вивани, — меланхолично отозвался чагрианин. — Или попроси свою подругу. Ката подумала, что сейчас тви’лек начнёт возмущаться из-за того, что её назвали его подругой. Но она ошиблась. Вместо этого ученик Ацесэтиша заглянул в синее лицо правителя Дэспрео и доверительно спросил: — Дядя Ротонн, а что ты сегодня такой грустный? Забрачка перевела взгляд на чагрианина. Лорд Ротонн тяжело вздохнул. Он действительно вёл себя не так, как обычно. Если быть точнее, он производил впечатление того, кто находится в глубокой депрессии. Это ощущалось по постоянно подавленному фону его ауры. — Потому что я очень одинок, и меня никто не любит, — голос Ротонна надломился, и он поджал губы, словно изо всех сил пытался не расплакаться. Тут Кате даже стало его жаль. — Да ты чего? — Вивани плюхнулся на подушки рядом. — Ты же такой классный! И с тобой всегда весело, — после этого заявления чагрианин внимательно посмотрел на тви’лека. — А ещё ты — самый добрый ситх в нашем секторе. После моего Мастера, конечно, но это хоть что-то да значит! — Не знаю, Вивани, — Ротонн опустил печальный взгляд. — Зато я знаю! Помнишь, как в самый первый раз ты проводил мне экскурсию по дворцу, а потом мы пришли на трибуны твоей арены, и мне ещё там стало плохо? — Вивани не очень любил вспоминать тот случай, но в этот раз решил сделать исключение. — Это ведь ты мне тогда помог! — Да, было дело, — слабо подтвердил Ротонн. — А вечеринки? У тебя же самые лучшие вечеринки! — заявил тви’лек. — Так ведь, Ката? — он пихнул забрачку локтем. — Да, всё верно, — отозвалась Ката, хотя и не могла судить о качестве подобных мероприятий, поскольку ещё ни разу не бывала на вечеринках других Лордов, и ей просто было не с чем сравнивать. Но Вивани сейчас делал благое дело, так почему бы не подыграть ему? — А ещё у вас тут джогановый сок очень вкусный. — Правда? — подавленность из фона чагрианина начала улетучиваться. — Конечно! — заверил его ученик Ацесэтиша. — Я вот бывал у дяди Скенака, так он такой скучный… не то, что ты. И племянники у него все скучные, даже поболтать с ними не о чем! — Спасибо, Вивани. Мне лучше, — Ротонн слегка улыбнулся тви’леку, Ката поймала себя на мысли, что это был очень хороший поступок со стороны Вивани. И что он даже… молодец. Только вот в следующий миг светло-серые глаза тви’лека хитро блеснули, и он проговорил: — Вот и хорошо. А теперь пойдём плавать наперегонки?***
Они пробыли в Гозо до утра следующего дня, потом Ката решила, что ей пора возвращаться на Амаргуру. Вивани отчего-то загорелся навязчивой идеей самостоятельно подвезти забрачку. Ученица Инфиды не стала возражать, ей это было совершенно непринципиально. О своём решении она пожалела, когда их шаттл вышел из гиперпространства в каком-то непонятном месте, которое абсолютно точно не являлось системой Амаргура. — Ну и куда ты нас привёз? — недовольно осведомилась Ката, подходя к навикомпьютеру. Сидевший в кресле пилота Вивани потупился. — Ну ошибся немного в координатах, подумаешь, — пробурчал он. Забрачка глянула на ярко-голубой дисплей. — Да мы же сейчас за пределами сектора! — шокировано воскликнула она. — Ничего себе «немного ошибся»… — Ошибся бы много — мы бы сейчас были на Корусанте, — обидчиво отозвался тви’лек. Ката промолчала. Осознавать, что они оказались далеко от знакомых ей систем, было не очень приятно. Хотя… Наверное, было бы хуже, если бы их гиперскачок завершился в системе Сордера. С кем с кем, а с Леди Ладжедис она встречаться абсолютно точно больше не хотела. — Ладно, — Ката решила не мусолить дальше эту тему. Ругаться сейчас с Вивани она желанием не горела. — Давай просто найдём нужные координаты и снова уйдём в гиперпространство. — Сейчас-сейчас. «Я всё исправлю», — с готовностью произнёс тви’лек и уже поднёс пальцы к приборной панели, но вдруг замер. Ката взглянула туда же, куда смотрел он — на голографический экран, который показывал крупную серую точку — их корабль, а вокруг… Ещё пять или шесть красных точек, которые быстро окружали их челнок. Вскоре динамики оживились, транслируя поступившее сообщение. — Мьедовский шаттл, сдавайтесь, — раздался хриплый мужской голос. — Попытаетесь прыгнуть в гипер или отстреливаться — мы откроем по вам огонь. — Могу я узнать, кто говорит? — поинтересовалась Ката, настроив обратную связь и стараясь не выдать в голосе своего беспокойства. Наблюдая при этом, как Вивани стремительно вжимается в кресло. — Какая разница? — грубо ответил ей всё тот же гуманоид. — С этого момента вы — наши пленники. И молитесь, чтобы на вашем борту было хоть что-нибудь ценное. — Это пираты, — тихо проговорил тви’лек. От его ауры в Силе волнами расходился страх, и Ката поняла, что, похоже, они только что крупно влипли.***
Их вели по серым обшарпанным коридорам какого-то здания, внутри сильно напоминающего заброшенный завод. Ката не знала, что это была за планета, знала только, что она была довольно мелкой по сравнению с планетами-столицами в системах ситхских Лордов — это забрачка успела увидеть в узкий иллюминатор в отсеке, куда их бросили. Возможно даже, что это и планетой-то не было, а было всего лишь спутником какого-нибудь газового гиганта. Их пленители оказались бандой разномастных гуманоидов бандитской наружности, так что в том, что это были именно пираты, у забрачки никаких сомнений не возникало. Их мечи забрали у них при обыске, и сейчас их нёс в руках один из головорезов, и Ката старалась не выпускать его из поля зрения. Она пробовала говорить с рослым трандошанином, который выглядел, как главарь всей этой шайки, но тот на её попытки договориться лишь расхохотался и сказал, чтобы она приберегла слова для их капитана. И сейчас, как она понимала, их вели именно к нему. Ката всё ещё рассчитывала разрешить эту ситуацию мирно. Вряд ли пиратскому капитану нужны были проблемы с двумя ситхскими Лордами, которые абсолютно точно будут искать своих учеников. А если он всё-таки заупрямится, забрачка применит убеждение Силы. Этот простой трюк, она надеялась, поможет сделать предводителя этих головорезов более сговорчивым. «Что, если нас продадут в рабство?» — пришёл к забрачке ментальный импульс от плетущегося позади неё Вивани. Судя по фону его ауры, тви’лек прибывал в полном отчаянии. — «Я не хочу опять в рабство…» «Успокойся. Я всё улажу, » — ответила Ката, решив не переспрашивать, почему ученик Ацесэтиша сказал «опять». Вскоре их провожатые втолкнули их в зал, больше напоминающий цех. По полу были разбросаны какие-то поломанные детали, с потолка вниз спускались уже давно неработающие механизмы. А в центре возвышалась многоярусная конвейерная лента. Рядом с ней спиной ко входу замерла плечистая фигура, показавшаяся Кате смутно знакомой. — Госпожа капитан, — начал один из головорезов. — Мы подумали, вам будет интересно взглянуть на наших новых пленников. Мы не нашли у них денег, но, учитывая, что у этих детишек были с собой световые клинки, они и сами представляют собой определённую ценность. Предводительница пиратов резко обернулась, и забрачка ахнула. Она лишь смогла выдохнуть изумлённое: — Алана?